Прот. Андрей Ткачев о блуде
Начинаемый разговор не просто труден, он тяжек. В одной из молитв, содержащихся в Требнике, священник просит Бога о милости к людям, «плоть носящим и в мире живущим». Мы именно таковы: носим плоть и живем в мире. Мы не победили страсти, но страсти до сих пор командуют нами. Мы не вышли из мира и не преобразили мир, но мир вертит нами туда и сюда, налагает оковы обычаев и привычек, грозит насмешкой или даже гонениями в случае неповиновения. Но будет совсем плохо, если мы замолчим от усталости или от ложного смирения. Будет совсем плохо, если грех не будет обличен, а христиане перестанут непрестанно приносить Богу жертву хвалы, то есть плод уст, прославляющих имя Его (Евр. 13:15).
Поэтому, имея тот же дух веры, как написано: «я веровал и потому говорил», и мы веруем, потому и говорим (2 Кор. 4:13). Говорить же хотим о блуде - не просто как о нарушении седьмой заповеди, но как о сложно выстроенной системе, убийственно действующей на веру.
Языческие культы древности были неразрывны с культовым развратом. Гнев Божий, озвученный пророками, был направлен на этот двойной разврат: разврат ума в отпадении от Бога и разврат плоти в служении ложным богам - по сути, бесам. Ложная вера - это корень зла в понимании ветхозаветных праведников, а злое и неистовое поведение - плоды от этого корня.
В наше время возможен обратный процесс. Раньше зловерие рождало разврат. Сегодня стоит ожидать, что из недр бытового и массового разврата на свет выползет какой-нибудь культ, восставшая из пепла языческая практика. Собственно, почему из пепла? В бесчисленных храмах Индии ежедневно на фаллические изваяния, в строгом соответствии с ритуалом, в положенные часы возливают топленое молоко, масло, йогурт, сыплют лепестки цветов, надевают венки и гирлянды.
В христианском мире блуд - это блуд. Он есть, но он назван по имени. За пределами христианского мировоззрения блуд - это таинство. О сексе нынче принято говорить так много и с таким серьезным видом, что скоро тема «нижней чакры» будет предваряться зажиганием ароматических палочек. Да и сегодня уже трудно найти журнал, в котором между статьей о масках для кожи лица и заметкой о размещении полочек в ванной не нашлось бы статьи «про это».
Какой-нибудь культ вокруг блуда, как воздух, нужен тем, кто не мыслит жизни без блуда. Культ дает иллюзию значительности, серьезности, таинственности. Он развратника превращает в «жреца». Много ли нужно одномерному человеку, чтобы ощутить восторг приобщения к «тысячелетним традициям»? Несколько иностранных слов (типа «кундалини», «лингам» и «йони»), несколько экскурсов в мифологию - и человек на долгие годы обеспечен мнением, что он не просто нарушитель заповедей, а адепт древних практик.
***
Читая историю Ветхого Завета, не устаешь удивляться, почему евреи не вырубали до конца эти «священные рощи», за которые на них так гневался Господь? Почему вплоть до самого вавилонского плена их борьба с идолопоклонством была, в лучшем случае, половинчатой? Такие недоумения продолжаются до тех пор, пока не посмотришь на дело изнутри. Язычество вовлекало в похоть, дразнило, разжигало. Оно проникало внутрь чрева, как запретное лакомство. Грех овладевал сердцем, и выгнать его вон было тяжелее, чем отбить у врага захваченный им город.
И было ко мне слово Господне: сын человеческий! Сии люди допустили идолов своих в сердце свое и поставили соблазн нечестия своего перед лицем своим: могу ли Я отвечать им? (Иез. 14:3).
Идол блуда, стоящий во святилище сердца, - вот диагноз, страшный и правдивый. Не так страшно то, что язычники, захватывая святой город, врывались в Храм и ставили мерзостных истуканов в священных притворах. По-настоящему страшно то, что идол блуда проникает в самую глубину сердца и оскверняет молитву, и делает ненастоящим покаяние, и затаивается на самой глубине человеческой души, ожидая удобного часа, чтобы заявить о своих правах на человека.
Ветхий Завет можно прочесть под этим углом зрения: многочисленные отпадения Израиля от Бога по причине крайней соблазнительности идолопоклонства. Есть блуд, а есть дух блуда (Ос. 4:12). Этот дух уводит человека от Бога: блудодействуя, они отступили от Бога своего (Ос. 4:12). Пророк Осия, сказавший эти слова, имел свой особый опыт постижения их глубины и боли. Ему Бог повелел взять в жены блудницу. Исполнив это, пророк узнал, какую нравственную муку приносит неверность, какую муку приносит Богу неверность Его людей. Отпадение от Господа уподоблено супружеской измене, более того, многократным, непрекращающимся изменам. Эта сцепка действует и в обратном направлении, то есть рас-путная жизнь приводит к забвению Бога, к измене Ему. Об этом Осия тоже говорит: Дела их не допускают их обратиться к Богу своему, ибо дух блуда внутри них, и Господа они не познали (Ос. 5:4). «Дух блуда». Запомним это словосочетание.
Пророки упрекали израильтян в том, что те кланялись дереву, вопрошали жезл, бездушному металлу говорили: «Ты - отец наш». Но эти обличения были борьбой, происходящей на поверхности. Наивен тот, кто думает, что еврея в древности хлебом не корми, дай лишь преклонить колени перед языческой статуей. Не таким простым было (и остается) язычество. Не одни запреты нужны, чтобы языческие соблазны преодолеть. Истинная борьба происходит в глубине - там, где заканчиваются рациональные доводы и дух противостоит духу, сила - силе, а чудо - чуду.
Моисей перед лицом фараона совершал необычные вещи: превращал жезл в змею, наводнял жабами землю египетскую. До некоторого времени и волхвы Египетские сделали то же своими чарами (Исх. 7:11). Сила египтян истощилась, когда персть земная сделалась мошками (Исх. 8:17). Далее действовал Моисей, а египтяне терпели. Подобным образом Илия не ограничивался доводами рассудка и напоминанием заповедей Закона. Он вызвал жрецов Ваала на состязание в чуде, при котором проигравшую сторону ждала неминуемая смерть! Это были точки крайнего напряжения в ветхозаветной истории. Именно эти двое - Моисей и Илия - явились преобразившемуся Христу на Фаворе, Христу, принесшему в мир нравственные требования неподражаемой высоты. Эти двое были ближе всех ко Христу, живя до Его пришествия. Они говорили и действовали с силой и властью, подобно тому, как впоследствии действовал и говорил Сам воплотившийся Господь.
Итак, дух должен победить дух. Дух целомудрия и праведности должен одержать победу над духом блуда и нечестия. К этой мысли нам придется возвращаться неоднократно и в жизни, и в печатном слове. В молитве Ефрема Сирина, которая, если не по великопостному богослужению, то хотя бы по пушкинскому поэтическому переложению должна быть известна многим, тоже об этом говорится. «Дух праздности, уныния, любоначалия, празднословия не дай мне» - с одной стороны. «Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения, любви даруй мне» - с другой. И там, и там - просьба о духе.
То же противостояние разных «духовных практик» можно наблюдать на всем пространстве священной истории.
***
Вот слова Иеремии: Дети собирают дрова, а отцы разводят огонь, и женщины месят тесто, чтобы делать пирожки для богини неба и совершать возлияния иным богам, чтобы огорчать Меня (Иер. 7:18). Здесь видно, что греховный образ жизни вовлекает в свою деятельность всех: и отцов, и детей, и женщин. Но, можно увидеть и то, что церемония имеет эротический характер. Текст намеренно скуп. Во-первых, все знали, о чем идет речь. Во-вторых, не стоит соблазнять несведущих. В наше время гей-парадов и легальной порнографии последний аргумент не работает. Эротичность празднования в данном отрывке заключается в том, что пирожки лепились в виде женских половых органов. И сам праздник, посвященный Астарте, заканчивался оргиями. Эта сторона языческой действительности неплохо изучена и подробно описана. Все это было не просто стыдливым развратом, боящимся солнечного света, а мощным потоком различных ритуальных действий, где были стонущие флейты, ритмичные удары в бубны, совокупления, и жертвоприношения. Действия совершались не то что без стыда, а с гордостью. Честный коммунист с меньшей радостью ходил на первомайскую демонстрацию, чем тогдашние женщины на регулярную сексуальную повинность в храм богини.
Сопротивляться организованному греху так же трудно, как трудно не приплясывать, оказавшись в гуще карнавального шествия. Повторю в который раз: не истуканы соблазняли евреев, а дух блуда вводил их в заблуждение. Собственно, тот же дух, который вводит в заблуждение и нас с вами. Слава Богу, что живем мы в те времена, когда нравственность нашего общества вопреки всем лихолетьям все еще не утратила мощного запаса прочности, вложенного в нее Евангелием.
Или вот еще картинка. Бог, в видении, взяв пророка за волосы, переносит его в Иерусалим, чтобы он увидел мерзости, за которые дом Иудин будет наказан (см. Иез. 8). Пророк видит идолов, видит старейшин Израиля, стоящих с кадильницами в руках перед изображениями пресмыкающихся и нечистых животных. Видит женщин, плачущих по Таммузе у входа во врата дома Господня. Рассказ идет по нарастающей. Вид плачущих женщин - предпоследняя мерзость. Последняя мерзость - это люди, стоящие спиной к Храму и молящиеся солнцу. Чем же страшен этот женский плач?
Для ответа нужна справочная литература. Она расскажет нам о том, что Таммуз, или Фаммуз, есть мифологический персонаж, юный любовник Иштар (Астарты). Ему случилось умереть и сойти в царство мертвых, отчего Иштар предалась безграничной печали. Земля не рождала и люди не зачинали из-за печали богини. Затем она спускалась за возлюбленным и воскрешала его, а в память об этом наступали торжества любви и веселья - языческого веселья и соответствующей любви.
За фасадом этой трогательной истории была все та же храмовая проституция, пляски изнеженных мужчин с выбритыми бровями, слезы, переходящие под вечер в буйство и т.д. Все это было известно евреям еще по временам жизни в Египте, поскольку история Фаммуза и Астарты совпадала с историей Осириса и Исиды. Этот сюжет вообще можно назвать бродячим, настолько часто он встречается в различных культурах. Все это не переставало владеть сердцами людей, которых Бог приблизил к Себе, хотя география их жизни и имена идолов многократно менялись. Дух блуда не менялся, и этот дух вновь и вновь уводил людей от Бога.
Сами «священные рощи», которые рубили - рубили, но до конца не вырубили, есть по названию не что иное, как эвфемизм. Буквально, это ритуальные высоты, на которых могли стоять фаллические символы и росли деревья, о которых Осия говорил: Хороша от них тень; поэтому любодействуют дочери ваши и прелюбодействуют невестки ваши (Ос. 4:13).
Временами речь пророков доходит до гневного натурализма, и становится понятным, почему до совершеннолетия некоторые книги Писания читать было нельзя: Иона умножала блудодеяния свои, вспоминая дни молодости своей, когда блудила в земле Египетской; и пристрастилась к любовникам своим, у которых плоть -плоть ослиная, и похоть, как у жеребцов. Так ты вспомнила распутство молодости твоей, когда Египтяне жали сосцы твои из-за девственных грудей твоих (Иез. 23:19-21).
Все это - не обвинительные статьи по приговору евреям в некоем особенном разврате. Все это - приговор человечеству, которое ходит по кругу, как вьючное животное, вращающее жернов, и повторяет одни и те же грехи. Вопрос в том, как бороться с похотями? Как противостоять развращению? Какую культурную альтернативу противопоставить комфортной и технологичной культуре нового Содома?
***
Есть эпохи, которые на человека налагают множество внешних ограничений. Нутро остается неисцеленным, но пружина сжимается. Тогда стоит снять внешние ограничители - и пружина распрямится с огромной силой. Наступит период вседозволенности и мнимой свободы. Психопаты, чей внутренний мир был завязан в узел, «развязываются» и реализуют свои мечты. Но здоровей от этого не становятся. Раскрепощенность - такая же патология, отвратительная по проявлениям, взывающая об ограничении ко всему тому здоровому, что осталось в человеке.
Все разрешить и все запретить - это попеременное ошпаривание и замораживание больной человеческой природы, это пытка, ведущая к смерти. Человека нужно исцелять, а не облагать запретами или раскрепощать до края.
Если блуд кем-то побеждается, то только в результате войны, причем войны жестокой. Война же не начинается просто так. Нужна ясная цель, нужна ощутимая необходимость: либо ты, либо тебя. Либо грех до конца опозорит и уничтожит тебя, либо ты уничтожишь его, лишив власти над собой. Все это становится возможным только при наличии веры, при живом ощущении того, что существует жизнь иная и что она, в отличие от этой жизни, вечна.
Если бы блуд побеждался без войны, Писание не похвалило бы Финееса. О нем говорится в 25-й главе Книги Чисел. Финеес пронзил копьем двух блудящих людей: еврея и мадианитянку. Почему это убийство было угодно Богу, поймем из контекста.
Путешествие еврейского народа было тяжелым не только из-за суровости пустыни. Им также препятствовали ответные народы. Путешествовать приходилось так, как впоследствии, после возвращения из плена, приходилось восстанавливать Храм: не выпуская из рук оружия. При этом было замечено и евреями, и их врагами, что грех обессиливает израильтян и, что главное, превращает Бога из Помощника - в Мстителя за грех. Поэтому воевать старались с евреями хитро: не столько оружием, сколько соблазнами, из которых блуд - самый эффективный:
Дочери мадиамские были соблазнительны и нарочито доступны. К ним в палатки входили евреи ради удовольствия, но Бог платил им за это различными казнями. Народ не вразумлялся. Продолжающаяся череда блуда и наказаний грозила полным истреблением. Тогда Финеес, воспылав ревностью о Боге, вошел в одну из таких «кущей любви» и убил обоих: еврея и иноплеменницу. За это Бог пообещал не отнимать от его потомков священство в роды родов, а он был внук Аарона.
Все это было бы далекой историей, не касающейся нас непосредственно, если бы не был прав Павел: Все, что писано было прежде, написано нам в наставление, чтобы мы терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду (Рим. 15:4). История Исхода яркими красками живописует выход человека из рабства диаволу. Египет - страна угнетения, аналог той страны, в которой блудный сын пас свиней, желая насытиться их, свиной, пищей. Водная преграда - Крещение. В его водах тонет преследователь, но сам крещаемый выходит из воды живым. Далее - длинный путь, полный опасностей, питание манной, этим прообразом Небесного Хлеба - Евхаристии, и множество священных событий, чей смысл раскрывается лишь в Новом Завете. Так медный змей прообразовывал Христово распятие, и Моисей, молившийся при битве с Амаликом, простирая руки крестообразно, тоже прообразовывал Крест. И вода, потекшая из скалы, и процветший жезл Аарона -все это оттуда, из истории Исхода. Все это -о Христе, и, значит, касается нас.
Победное шествие евреев, как мы уже вспомнили, останавливали не столько мечом, сколько блудом. Значит, и наше продвижение к назначенной цели, к Небесному Царству, будут стараться остановить тем же способом. Лукавый умеет извлекать свои выводы из истории. Он продолжает действовать проверенным методом, видя, сколь великой поражающей мощью обладает его оружие. Апостол Павел видел необходимость связывать в сознании верующих людей события древности, видел необходимость представлять описанное в Книге как текст, написанный о нас самих, а не просто о ком-то далеком. Это были образы для нас, чтобы мы не были похотливы на злое, как они были похотливы. Не будьте также идолопоклонниками, как некоторые из них, о которых написано: «народ сел есть и пить, и встал играть». Не станем блудодействовать, как некоторые из них блудодействовали, и в один день погибло их двадцать три тысячи. (1 Кор. 10:6-8).
Нам нужна ревность Финееса, ревность, обращенная не на кого-то блудящего, но на себя соблазняющегося.
Ревность должна выражаться не в посягательстве на самоубийство, а в готовности бороться с грехом даже до крови. Ивос- стал Финеес и произвел суд, - и остановилась язва. И это вменено ему в праведность в роды и роды во веки (Пс. 105:30,31). Говорят, Арсений Каппадокийский целовал страницу Псалтири, когда доходил до указанных слов.
Собственно, и евангельский голос Христа тоже зовет нас на борьбу бескомпромиссную, которая чревата страданием: Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну (Мф. 5:29,30). Эта борьба была бы ненужной и бессмысленной, если бы спасение не требовало труда, если бы соблазны не препятствовали вере:
Добавим лишь, что не к членовредительству, но к тяжелой борьбе призывает Своего ученика Господь. Там, где нет борьбы, нет и победы. Но есть там скрытое рабство, тем более опасное, чем более оно завуалировано.
Вторая часть
Поэтому, имея тот же дух веры, как написано: «я веровал и потому говорил», и мы веруем, потому и говорим (2 Кор. 4:13). Говорить же хотим о блуде - не просто как о нарушении седьмой заповеди, но как о сложно выстроенной системе, убийственно действующей на веру.
Языческие культы древности были неразрывны с культовым развратом. Гнев Божий, озвученный пророками, был направлен на этот двойной разврат: разврат ума в отпадении от Бога и разврат плоти в служении ложным богам - по сути, бесам. Ложная вера - это корень зла в понимании ветхозаветных праведников, а злое и неистовое поведение - плоды от этого корня.
В наше время возможен обратный процесс. Раньше зловерие рождало разврат. Сегодня стоит ожидать, что из недр бытового и массового разврата на свет выползет какой-нибудь культ, восставшая из пепла языческая практика. Собственно, почему из пепла? В бесчисленных храмах Индии ежедневно на фаллические изваяния, в строгом соответствии с ритуалом, в положенные часы возливают топленое молоко, масло, йогурт, сыплют лепестки цветов, надевают венки и гирлянды.
В христианском мире блуд - это блуд. Он есть, но он назван по имени. За пределами христианского мировоззрения блуд - это таинство. О сексе нынче принято говорить так много и с таким серьезным видом, что скоро тема «нижней чакры» будет предваряться зажиганием ароматических палочек. Да и сегодня уже трудно найти журнал, в котором между статьей о масках для кожи лица и заметкой о размещении полочек в ванной не нашлось бы статьи «про это».
Какой-нибудь культ вокруг блуда, как воздух, нужен тем, кто не мыслит жизни без блуда. Культ дает иллюзию значительности, серьезности, таинственности. Он развратника превращает в «жреца». Много ли нужно одномерному человеку, чтобы ощутить восторг приобщения к «тысячелетним традициям»? Несколько иностранных слов (типа «кундалини», «лингам» и «йони»), несколько экскурсов в мифологию - и человек на долгие годы обеспечен мнением, что он не просто нарушитель заповедей, а адепт древних практик.
***
Читая историю Ветхого Завета, не устаешь удивляться, почему евреи не вырубали до конца эти «священные рощи», за которые на них так гневался Господь? Почему вплоть до самого вавилонского плена их борьба с идолопоклонством была, в лучшем случае, половинчатой? Такие недоумения продолжаются до тех пор, пока не посмотришь на дело изнутри. Язычество вовлекало в похоть, дразнило, разжигало. Оно проникало внутрь чрева, как запретное лакомство. Грех овладевал сердцем, и выгнать его вон было тяжелее, чем отбить у врага захваченный им город.
И было ко мне слово Господне: сын человеческий! Сии люди допустили идолов своих в сердце свое и поставили соблазн нечестия своего перед лицем своим: могу ли Я отвечать им? (Иез. 14:3).
Идол блуда, стоящий во святилище сердца, - вот диагноз, страшный и правдивый. Не так страшно то, что язычники, захватывая святой город, врывались в Храм и ставили мерзостных истуканов в священных притворах. По-настоящему страшно то, что идол блуда проникает в самую глубину сердца и оскверняет молитву, и делает ненастоящим покаяние, и затаивается на самой глубине человеческой души, ожидая удобного часа, чтобы заявить о своих правах на человека.
Ветхий Завет можно прочесть под этим углом зрения: многочисленные отпадения Израиля от Бога по причине крайней соблазнительности идолопоклонства. Есть блуд, а есть дух блуда (Ос. 4:12). Этот дух уводит человека от Бога: блудодействуя, они отступили от Бога своего (Ос. 4:12). Пророк Осия, сказавший эти слова, имел свой особый опыт постижения их глубины и боли. Ему Бог повелел взять в жены блудницу. Исполнив это, пророк узнал, какую нравственную муку приносит неверность, какую муку приносит Богу неверность Его людей. Отпадение от Господа уподоблено супружеской измене, более того, многократным, непрекращающимся изменам. Эта сцепка действует и в обратном направлении, то есть рас-путная жизнь приводит к забвению Бога, к измене Ему. Об этом Осия тоже говорит: Дела их не допускают их обратиться к Богу своему, ибо дух блуда внутри них, и Господа они не познали (Ос. 5:4). «Дух блуда». Запомним это словосочетание.
Пророки упрекали израильтян в том, что те кланялись дереву, вопрошали жезл, бездушному металлу говорили: «Ты - отец наш». Но эти обличения были борьбой, происходящей на поверхности. Наивен тот, кто думает, что еврея в древности хлебом не корми, дай лишь преклонить колени перед языческой статуей. Не таким простым было (и остается) язычество. Не одни запреты нужны, чтобы языческие соблазны преодолеть. Истинная борьба происходит в глубине - там, где заканчиваются рациональные доводы и дух противостоит духу, сила - силе, а чудо - чуду.
Моисей перед лицом фараона совершал необычные вещи: превращал жезл в змею, наводнял жабами землю египетскую. До некоторого времени и волхвы Египетские сделали то же своими чарами (Исх. 7:11). Сила египтян истощилась, когда персть земная сделалась мошками (Исх. 8:17). Далее действовал Моисей, а египтяне терпели. Подобным образом Илия не ограничивался доводами рассудка и напоминанием заповедей Закона. Он вызвал жрецов Ваала на состязание в чуде, при котором проигравшую сторону ждала неминуемая смерть! Это были точки крайнего напряжения в ветхозаветной истории. Именно эти двое - Моисей и Илия - явились преобразившемуся Христу на Фаворе, Христу, принесшему в мир нравственные требования неподражаемой высоты. Эти двое были ближе всех ко Христу, живя до Его пришествия. Они говорили и действовали с силой и властью, подобно тому, как впоследствии действовал и говорил Сам воплотившийся Господь.
Итак, дух должен победить дух. Дух целомудрия и праведности должен одержать победу над духом блуда и нечестия. К этой мысли нам придется возвращаться неоднократно и в жизни, и в печатном слове. В молитве Ефрема Сирина, которая, если не по великопостному богослужению, то хотя бы по пушкинскому поэтическому переложению должна быть известна многим, тоже об этом говорится. «Дух праздности, уныния, любоначалия, празднословия не дай мне» - с одной стороны. «Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения, любви даруй мне» - с другой. И там, и там - просьба о духе.
То же противостояние разных «духовных практик» можно наблюдать на всем пространстве священной истории.
***
Вот слова Иеремии: Дети собирают дрова, а отцы разводят огонь, и женщины месят тесто, чтобы делать пирожки для богини неба и совершать возлияния иным богам, чтобы огорчать Меня (Иер. 7:18). Здесь видно, что греховный образ жизни вовлекает в свою деятельность всех: и отцов, и детей, и женщин. Но, можно увидеть и то, что церемония имеет эротический характер. Текст намеренно скуп. Во-первых, все знали, о чем идет речь. Во-вторых, не стоит соблазнять несведущих. В наше время гей-парадов и легальной порнографии последний аргумент не работает. Эротичность празднования в данном отрывке заключается в том, что пирожки лепились в виде женских половых органов. И сам праздник, посвященный Астарте, заканчивался оргиями. Эта сторона языческой действительности неплохо изучена и подробно описана. Все это было не просто стыдливым развратом, боящимся солнечного света, а мощным потоком различных ритуальных действий, где были стонущие флейты, ритмичные удары в бубны, совокупления, и жертвоприношения. Действия совершались не то что без стыда, а с гордостью. Честный коммунист с меньшей радостью ходил на первомайскую демонстрацию, чем тогдашние женщины на регулярную сексуальную повинность в храм богини.
Сопротивляться организованному греху так же трудно, как трудно не приплясывать, оказавшись в гуще карнавального шествия. Повторю в который раз: не истуканы соблазняли евреев, а дух блуда вводил их в заблуждение. Собственно, тот же дух, который вводит в заблуждение и нас с вами. Слава Богу, что живем мы в те времена, когда нравственность нашего общества вопреки всем лихолетьям все еще не утратила мощного запаса прочности, вложенного в нее Евангелием.
Или вот еще картинка. Бог, в видении, взяв пророка за волосы, переносит его в Иерусалим, чтобы он увидел мерзости, за которые дом Иудин будет наказан (см. Иез. 8). Пророк видит идолов, видит старейшин Израиля, стоящих с кадильницами в руках перед изображениями пресмыкающихся и нечистых животных. Видит женщин, плачущих по Таммузе у входа во врата дома Господня. Рассказ идет по нарастающей. Вид плачущих женщин - предпоследняя мерзость. Последняя мерзость - это люди, стоящие спиной к Храму и молящиеся солнцу. Чем же страшен этот женский плач?
Для ответа нужна справочная литература. Она расскажет нам о том, что Таммуз, или Фаммуз, есть мифологический персонаж, юный любовник Иштар (Астарты). Ему случилось умереть и сойти в царство мертвых, отчего Иштар предалась безграничной печали. Земля не рождала и люди не зачинали из-за печали богини. Затем она спускалась за возлюбленным и воскрешала его, а в память об этом наступали торжества любви и веселья - языческого веселья и соответствующей любви.
За фасадом этой трогательной истории была все та же храмовая проституция, пляски изнеженных мужчин с выбритыми бровями, слезы, переходящие под вечер в буйство и т.д. Все это было известно евреям еще по временам жизни в Египте, поскольку история Фаммуза и Астарты совпадала с историей Осириса и Исиды. Этот сюжет вообще можно назвать бродячим, настолько часто он встречается в различных культурах. Все это не переставало владеть сердцами людей, которых Бог приблизил к Себе, хотя география их жизни и имена идолов многократно менялись. Дух блуда не менялся, и этот дух вновь и вновь уводил людей от Бога.
Сами «священные рощи», которые рубили - рубили, но до конца не вырубили, есть по названию не что иное, как эвфемизм. Буквально, это ритуальные высоты, на которых могли стоять фаллические символы и росли деревья, о которых Осия говорил: Хороша от них тень; поэтому любодействуют дочери ваши и прелюбодействуют невестки ваши (Ос. 4:13).
Временами речь пророков доходит до гневного натурализма, и становится понятным, почему до совершеннолетия некоторые книги Писания читать было нельзя: Иона умножала блудодеяния свои, вспоминая дни молодости своей, когда блудила в земле Египетской; и пристрастилась к любовникам своим, у которых плоть -плоть ослиная, и похоть, как у жеребцов. Так ты вспомнила распутство молодости твоей, когда Египтяне жали сосцы твои из-за девственных грудей твоих (Иез. 23:19-21).
Все это - не обвинительные статьи по приговору евреям в некоем особенном разврате. Все это - приговор человечеству, которое ходит по кругу, как вьючное животное, вращающее жернов, и повторяет одни и те же грехи. Вопрос в том, как бороться с похотями? Как противостоять развращению? Какую культурную альтернативу противопоставить комфортной и технологичной культуре нового Содома?
***
Есть эпохи, которые на человека налагают множество внешних ограничений. Нутро остается неисцеленным, но пружина сжимается. Тогда стоит снять внешние ограничители - и пружина распрямится с огромной силой. Наступит период вседозволенности и мнимой свободы. Психопаты, чей внутренний мир был завязан в узел, «развязываются» и реализуют свои мечты. Но здоровей от этого не становятся. Раскрепощенность - такая же патология, отвратительная по проявлениям, взывающая об ограничении ко всему тому здоровому, что осталось в человеке.
Все разрешить и все запретить - это попеременное ошпаривание и замораживание больной человеческой природы, это пытка, ведущая к смерти. Человека нужно исцелять, а не облагать запретами или раскрепощать до края.
Если блуд кем-то побеждается, то только в результате войны, причем войны жестокой. Война же не начинается просто так. Нужна ясная цель, нужна ощутимая необходимость: либо ты, либо тебя. Либо грех до конца опозорит и уничтожит тебя, либо ты уничтожишь его, лишив власти над собой. Все это становится возможным только при наличии веры, при живом ощущении того, что существует жизнь иная и что она, в отличие от этой жизни, вечна.
Если бы блуд побеждался без войны, Писание не похвалило бы Финееса. О нем говорится в 25-й главе Книги Чисел. Финеес пронзил копьем двух блудящих людей: еврея и мадианитянку. Почему это убийство было угодно Богу, поймем из контекста.
Путешествие еврейского народа было тяжелым не только из-за суровости пустыни. Им также препятствовали ответные народы. Путешествовать приходилось так, как впоследствии, после возвращения из плена, приходилось восстанавливать Храм: не выпуская из рук оружия. При этом было замечено и евреями, и их врагами, что грех обессиливает израильтян и, что главное, превращает Бога из Помощника - в Мстителя за грех. Поэтому воевать старались с евреями хитро: не столько оружием, сколько соблазнами, из которых блуд - самый эффективный:
Дочери мадиамские были соблазнительны и нарочито доступны. К ним в палатки входили евреи ради удовольствия, но Бог платил им за это различными казнями. Народ не вразумлялся. Продолжающаяся череда блуда и наказаний грозила полным истреблением. Тогда Финеес, воспылав ревностью о Боге, вошел в одну из таких «кущей любви» и убил обоих: еврея и иноплеменницу. За это Бог пообещал не отнимать от его потомков священство в роды родов, а он был внук Аарона.
Все это было бы далекой историей, не касающейся нас непосредственно, если бы не был прав Павел: Все, что писано было прежде, написано нам в наставление, чтобы мы терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду (Рим. 15:4). История Исхода яркими красками живописует выход человека из рабства диаволу. Египет - страна угнетения, аналог той страны, в которой блудный сын пас свиней, желая насытиться их, свиной, пищей. Водная преграда - Крещение. В его водах тонет преследователь, но сам крещаемый выходит из воды живым. Далее - длинный путь, полный опасностей, питание манной, этим прообразом Небесного Хлеба - Евхаристии, и множество священных событий, чей смысл раскрывается лишь в Новом Завете. Так медный змей прообразовывал Христово распятие, и Моисей, молившийся при битве с Амаликом, простирая руки крестообразно, тоже прообразовывал Крест. И вода, потекшая из скалы, и процветший жезл Аарона -все это оттуда, из истории Исхода. Все это -о Христе, и, значит, касается нас.
Победное шествие евреев, как мы уже вспомнили, останавливали не столько мечом, сколько блудом. Значит, и наше продвижение к назначенной цели, к Небесному Царству, будут стараться остановить тем же способом. Лукавый умеет извлекать свои выводы из истории. Он продолжает действовать проверенным методом, видя, сколь великой поражающей мощью обладает его оружие. Апостол Павел видел необходимость связывать в сознании верующих людей события древности, видел необходимость представлять описанное в Книге как текст, написанный о нас самих, а не просто о ком-то далеком. Это были образы для нас, чтобы мы не были похотливы на злое, как они были похотливы. Не будьте также идолопоклонниками, как некоторые из них, о которых написано: «народ сел есть и пить, и встал играть». Не станем блудодействовать, как некоторые из них блудодействовали, и в один день погибло их двадцать три тысячи. (1 Кор. 10:6-8).
Нам нужна ревность Финееса, ревность, обращенная не на кого-то блудящего, но на себя соблазняющегося.
Ревность должна выражаться не в посягательстве на самоубийство, а в готовности бороться с грехом даже до крови. Ивос- стал Финеес и произвел суд, - и остановилась язва. И это вменено ему в праведность в роды и роды во веки (Пс. 105:30,31). Говорят, Арсений Каппадокийский целовал страницу Псалтири, когда доходил до указанных слов.
Собственно, и евангельский голос Христа тоже зовет нас на борьбу бескомпромиссную, которая чревата страданием: Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну (Мф. 5:29,30). Эта борьба была бы ненужной и бессмысленной, если бы спасение не требовало труда, если бы соблазны не препятствовали вере:
Добавим лишь, что не к членовредительству, но к тяжелой борьбе призывает Своего ученика Господь. Там, где нет борьбы, нет и победы. Но есть там скрытое рабство, тем более опасное, чем более оно завуалировано.
Вторая часть