полковник
Лет десять назад я брался читать «Сто лет одиночества», но читал с экрана маленькой нокии, ничего не понял и бросил. Теперь, в яблочные времена удобно читать с экрана большого планшета (что я периодически и делаю), но дома у кровати меня ждёт замечательно изданная книга с иллюстрациями и прекрасным переводом Столбова-Бутыриной; несколько раз я чуть не опоздал на встречи или по делам, потому что просто не мог оторваться от романа.
А ещё я божаю эти фокусы со старыми книжками, когда переворачиваешь очередную страницу, а история, написанная 50 лет назад, вдруг встраивается в контекст сегодняшнего дня и в двух-трёх предложениях просто и ясно передаёт всю суть происходящего:
«Лучший друг тот, кто уже умер», - любил он повторять в те дни.
Он устал от постоянной подозрительности, от порочного круга вечной войны, по которому кружился, оставаясь, в сущности, на одном и том же месте, только все старея, все более изматываясь, все менее понимая: почему, как, до каких пор?
За пределами того отграниченного меловой линией пространства, где он находился, всегда стоял кто-нибудь. Кто-нибудь, кому не хватало денег, у кого сын заболел коклюшем, кто мечтал заснуть навсегда, потому что был сыт по горло этой дерьмовой войной, и кто, однако, собирал остатки своих сил, вытягивался по стойке «смирно» и рапортовал: «Все спокойно, полковник».
Ещё там же: «Аурелиано Буэндиа представлял себе этих одетых в черное законников - как они выходят из президентского дворца в ледяной холод раннего утра, подминают до ушей воротники, потирают руки, шушукаются и скрываются в мрачных ночных кафе, чтобы обсудить, что хотел в действительности сказать президент, когда сказал «да», или что он хотел сказать, когда сказал «нет», и даже погадать о том, что думал президент, когда сказал совершенно противоположное тому, что думал...»
Иллюстрации Маши Люледжан.
Можно смело говорить, например: «По телевизору сплошной Маркес».
(смайлик)
А ещё я божаю эти фокусы со старыми книжками, когда переворачиваешь очередную страницу, а история, написанная 50 лет назад, вдруг встраивается в контекст сегодняшнего дня и в двух-трёх предложениях просто и ясно передаёт всю суть происходящего:
«Лучший друг тот, кто уже умер», - любил он повторять в те дни.
Он устал от постоянной подозрительности, от порочного круга вечной войны, по которому кружился, оставаясь, в сущности, на одном и том же месте, только все старея, все более изматываясь, все менее понимая: почему, как, до каких пор?
За пределами того отграниченного меловой линией пространства, где он находился, всегда стоял кто-нибудь. Кто-нибудь, кому не хватало денег, у кого сын заболел коклюшем, кто мечтал заснуть навсегда, потому что был сыт по горло этой дерьмовой войной, и кто, однако, собирал остатки своих сил, вытягивался по стойке «смирно» и рапортовал: «Все спокойно, полковник».
Ещё там же: «Аурелиано Буэндиа представлял себе этих одетых в черное законников - как они выходят из президентского дворца в ледяной холод раннего утра, подминают до ушей воротники, потирают руки, шушукаются и скрываются в мрачных ночных кафе, чтобы обсудить, что хотел в действительности сказать президент, когда сказал «да», или что он хотел сказать, когда сказал «нет», и даже погадать о том, что думал президент, когда сказал совершенно противоположное тому, что думал...»
Иллюстрации Маши Люледжан.
Можно смело говорить, например: «По телевизору сплошной Маркес».
(смайлик)