(no subject)
Иногда, глядя на уголок рая рядом, не смеешь вторгнуться и нарушить хрупкую гармонию Идеала. Но так не хочется оглядываться назад...
Каждым вдохом глотаешь благодатный воздух, но в какой-то момент внезапно вспоминаешь запах заводских труб.
Наслаждаешься каждым мгновением блаженства, но внезапно грезы, словно когти газету, прорезают мысли о том что будет "после".
Слова запоминаются звуками голоса, действия - плавными жестами... но потом на смену им приходит осознание смысла, варианты подтекста, мысли, мысли, мысли...
Мысли тянут грузом на дно, не дают прикоснуться к мечте, не дают двинуться чуть-чуть вперед. Шага по бездорожью, сложному и тяжелому, но подсказанному сердцем, а не разумом.
Так не хочется оглядываться назад, падать с вершины беспечности - прямо в пропасть рутины. Возвращаться в плотную стену смога и копоти, закрывающего те самые грезы от глаз. Туманящие разум, дурманящие горьким привкусом необходимостей, отравляющие сладковатыми нотками никчемной злости.
Бытия не изменить, таков финал поэмы Мироздания, а ограненный камень будет уже иным, быть может даже чуждым вовсе.
Но где-то в облаках, тонких, словно капля радужного масла на водной глади, зыбких как утренний туман над рекой, там, вдалеке, витают мечты и грезы.
Иногда все же хочется верить в сказку...
Каждым вдохом глотаешь благодатный воздух, но в какой-то момент внезапно вспоминаешь запах заводских труб.
Наслаждаешься каждым мгновением блаженства, но внезапно грезы, словно когти газету, прорезают мысли о том что будет "после".
Слова запоминаются звуками голоса, действия - плавными жестами... но потом на смену им приходит осознание смысла, варианты подтекста, мысли, мысли, мысли...
Мысли тянут грузом на дно, не дают прикоснуться к мечте, не дают двинуться чуть-чуть вперед. Шага по бездорожью, сложному и тяжелому, но подсказанному сердцем, а не разумом.
Так не хочется оглядываться назад, падать с вершины беспечности - прямо в пропасть рутины. Возвращаться в плотную стену смога и копоти, закрывающего те самые грезы от глаз. Туманящие разум, дурманящие горьким привкусом необходимостей, отравляющие сладковатыми нотками никчемной злости.
Бытия не изменить, таков финал поэмы Мироздания, а ограненный камень будет уже иным, быть может даже чуждым вовсе.
Но где-то в облаках, тонких, словно капля радужного масла на водной глади, зыбких как утренний туман над рекой, там, вдалеке, витают мечты и грезы.
Иногда все же хочется верить в сказку...