К грядущему Рождеству
'25 декабря христиане по всему миру соберутся, чтобы отпраздновать рождение Иисуса . Радостные гимны, особые литургии, ярко упакованные подарки, праздничные блюда - все это характеризует праздник сегодня, по крайней мере, в северном полушарии. Но как возник рождественский праздник? Как 25 декабря стало ассоциироваться с днем рождения Иисуса?
Писание дает мало подсказок: празднование Рождества Иисуса не упоминается в Евангелиях или Деяниях; дата события не указана, не указано даже время года. Упоминание о пастухах, пасущих свои стада ночью, когда они слышат весть о рождении Иисуса (Лк, 2:8), может указывать на весенний сезон ягнения; с другой стороны, в холодном месяце декабре овец вполне могли загонять в загоны, что говорит о малой вероятности пребывания пастухов ночью в поле.
Однако большинство ученых призывают к осторожности при рассмотрении такой точной, но случайной детали из повествования, фокус которого скорее теологический, чем календарный.
Внебиблейские свидетельства первого и второго века также скудны: в трудах ранних христианских писателей, таких как Ириней (ок. 130-200) или Тертуллиан (ок. 160-225), нет никаких упоминаний о праздновании Рождества. Чуть позднее Ориген (ок. 165-264) вообще высмеивает римские празднования годовщин рождения, отвергая их как языческие обычаи - весомый признак того, что рождение Иисуса не было отмечено подобными празднествами в том месте в его время. Насколько мы можем судить, в то время Рождество вообще нигде в христианских общинах не праздновалось.
Это резко контрастирует с очень ранними традициями, окружающими последние дни Иисуса. Каждое из четырех Евангелий предоставляет подробную информацию о времени смерти Иисуса.
Христианская Пасха, получившая гораздо более раннее развитие, чем Рождество, была постепенным христианским переосмыслением иудейской Пасхи в свете страданий и воскресения Иисуса.
Ее соблюдение, как отдельного дня празднования, могло подразумеваться уже в Новом Завете: 'Пасха наша, Христос, заклан за нас. Посему станем праздновать...' (1 Кор, 5:7-8). Это был, безусловно, отчетливо христианский праздник к середине второго века н. э., когда в апокрифическом тексте, известном как 'Послание 12-ти Апостолов', Иисус наставляет своих учеников 'творить воспоминание смерти [Его], то есть Пасху' (гл. 15). Служение Иисуса, чудеса, Страсти и Воскресение представляли наибольший интерес для христианских писателей I и начала II века н. э. Но со временем происхождение Иисуса стало вызывать все большее беспокойство. Мы можем начать видеть этот сдвиг уже в Новом Завете. Самые ранние писания - Павла и Марка - не упоминают о рождении Иисуса. Созданные позже Евангелия от Матфея и Луки предоставляют хорошо нам известные (но при этом совершенно разные) рассказы об этом событии, однако при этом ни одно из них не указывает дату. Во II веке дополнительные подробности о рождении и детстве Иисуса излагаются в апокрифических писаниях, таких как 'Евангелие детства от Фомы' и 'Протоевангелие Иакова'. Эти тексты предоставляют любопытным читателям все - от имен бабушек и дедушек Иисуса до подробностей Его образования - но пока еще не дату Его рождения.
Наконец, около 200 г. н. э. знаменитый христианский дидаскал Климент Александрийский в Египте ссылается на дату рождения Иисуса.
По его словам, различными христианскими группами было предложено несколько разных дней. Как это ни удивительно, Климент вообще не упоминает 25 декабря. Климент пишет: 'Некоторые из историков указывают не только год, но и день рождения Спасителя, утверждая, что он родился на 28-м году царствования Августа в 25-й день месяца Пахона [20 мая по нашему календарю]… Некоторые из тех, кто тщательно исследует малейшие подробности страданий нашего Господа, утверждают, что это случилось на 16-м году царствования Тиберия Цезаря, в 25-й день месяца Фаменофа [21 марта]; другие же - в 25-й день месяца Фармуфи [21 апреля]; третьи утверждают, что это последовало в 19-й день месяца Фармуфи [15 апреля]. Иные из них говорят, что он родился 24-го или 25-го дня месяца Фармуфи [20/21 апреля]' (Стром, I, 21:145).
Очевидно, что в то время (кон II в.) существовала большая неопределенность, но также и значительный интерес к датировке рождения Иисуса. К IV веку мы находим ссылки на две даты, которые уже стали широко признаны - и теперь также празднуются - как день рождения Иисуса: 25 декабря в Западной Римской империи и 6 января на Востоке (особенно в Египте и Малой Азии). Современная Армянская церковь продолжает праздновать Рождество 6 января; для большинства христиан, однако, преобладает 25 декабря, в то время как 6 января в конечном итоге стало известно как праздник Богоявления, отмечающий день Крещения Иисуса в Иордане. Период между ними стал праздничным сезоном, позже известным как 12 дней Рождества (на Руси - святки).
Самое раннее упоминание о 25 декабря как дне Рождества Иисуса содержится в римском альманахе середины IV в., в котором перечислены даты смерти различных христианских епископов и мучеников. Первая указанная дата, 25 декабря, отмечена: natus Christus in Betleem Judeae: 'Христос родился в Вифлееме Иудейском'. . Около 400 г. н. э. Блаженный Августин упоминает местную диссидентскую христианскую группу, донатистов, которые, по-видимому, соблюдали рождественские праздники 25 декабря, но отказывались праздновать Богоявление 6 января, считая это нововведением. Поскольку донатисты появились только во время гонений при Диоклетиане в 312 г. н. э. и затем упорно придерживались практик того времени, они, по-видимому, представляют более старую христианскую традицию северной Африки.
На Востоке 6 января поначалу ассоциировалось не только с волхвами, но и с рождественской историей в целом. Таким образом, почти через 300 лет после рождения Иисуса мы наконец-то находим людей, празднующих Рождество в середине зимы. Но как они определились с датами 25 декабря и 6 января? Сегодня существуют две теории: одна чрезвычайно популярна, другая реже встречается за пределами научных кругов (хоть она и гораздо старше).
Самая известная теория о происхождении даты (дней) Рождества заключается в том, что она была заимствована от языческих праздников. У римлян был свой зимний праздник Сатурналий в конце декабря; варварские народы северной и западной Европы отмечали праздники в похожее время. В довершение всего, в 274 году н. э. римский император Аврелиан установил праздник рождения Sol Invictus (Непобедимого Солнца) 25 декабря.
Рождество, как утверждается, на самом деле является побочным продуктом этих языческих солнечных праздников. Согласно этой теории, ранние христиане намеренно выбрали эти даты, чтобы способствовать распространению Рождества и христианства по всему римскому миру: если бы Рождество выглядело как языческий праздник, больше язычников стали бы открыты как для самого праздника, так и для Бога, в честь Которого он совершался.
Несмотря на свою популярность сегодня, эта теория происхождения даты Рождества выглядит очень проблематичной. Во-первых, подтверждения ей не найти ни в одном древнехристианском тексте. Нет, христианские авторы того времени отмечают связь между солнцестоянием и рождением Иисуса - например, Амвросий Медиоланский пишет о Христе, как об истинном Солнце, которое затмило падших богов старого мира. Однако раннехристианские авторы нигде не намекают на какую-либо недавнюю для них календарную инженерию; они нигде не имеют в виду, что а или иная дата была специально выбрана церковью в миссионерских целях. Скорее, они видят в совпадении дат провиденциальный знак, естественное доказательство того, что Бог избрал Иисуса среди ложных языческих богов. Это отсутствие информации об изменении даты праздника контрастирует с тем, что мы знаем относительно споров о дате празднования Пасхи и согласования этой даты между отдельными общинами.
Только в XII в. (!) мы находим первое предположение о том, что празднование рождения Иисуса было намеренно установлено во время языческих праздников. Заметка на полях рукописи сочинений сирийского библейского комментатора Дионисия бар-Салиби гласит, что в некие древние времена праздник Рождества был фактически смещен с 6 января на 25 декабря, так чтобы он пришелся на ту же дату, что и языческий праздник Sol Invictus. В XVIII и XIX веках исследователи Библии, подстегнутые новым направлением, сравнительным изучением религий, ухватились за эту идею. Они утверждали, что, поскольку ранние христиане не знали, когда родился Иисус, они просто ассимилировали языческий праздник солнцестояния для своих собственных целей, заявив, что это время рождения Мессии и празднуя его соответствующим образом.
Более поздние исследования показали, что многие из современных атрибутов праздника, действительно, отражают языческие обычаи, хотя и заимствованные значительно позже, когда христианство распространилось на северную и западную Европу. Рождественская елка, например, была связана с позднесредневековыми друидическими практиками. Эти сведения только подтолкнули современную аудиторию к предположению, что и дата должна быть языческой.
Однако, как признают многие ученые, эта популярная теория имеет свои проблемы. Самое главное, что первое упоминание хоть какой-то даты Рождества (ок. 200 г.) и самые ранние празднования, о которых мы знаем (ок. 250-300 гг.), относятся к периоду, когда христиане совершенно не стремились заимствовать языческие традиции, к тому же столь очевидного характера. Гораздо скорее, им было свойственно подчеркивать различия между христианскими и языческими практиками (и, конечно, превосходство первых).
Разумеется, христианская вера и практика не формировались в культурном вакууме. Многие ранние элементы христианского богослужения, включая евхаристические трапезы, трапезы в честь мучеников и многое из раннего христианского погребального искусства были бы вполне понятны и языческим наблюдателям. Тем не менее, в первые несколько столетий нашей эры преследуемое христианское меньшинство было очень озабочено дистанцированием себя от более крупных, публичных языческих религиозных обрядов, таких как жертвоприношения, игры и праздники. Это было актуально и во время жестоких гонений на христиан, проводимых римским императором Диоклетианом между 303 и 312 годами нашей эры.
Этот подход изменился только после Константина. Начиная с середины IV в. мы видим, как христиане намеренно адаптируют и христианизируют языческие праздники. Известным сторонником этой практики был папа Григорий Великий, который в письме, написанном в 601 г. христианскому миссионеру в Британии, рекомендовал не разрушать местные языческие храмы, а превращать их в церкви, и отмечать языческие праздники как праздники христианских мучеников.
В этот поздний момент Рождество вполне могло позаимствовать некоторые языческие атрибуты. Но у нас нет свидетельств того, что христиане хоть в какой-то мере принимали языческие праздники в III веке, когда были установлены первые даты Рождества. Таким образом, крайне маловероятно, что дата была просто выбрана для соответствия языческим солнечным праздникам.
Праздник 25 декабря, по-видимому, существовал до 312 года - по крайней мере, до Константина и его обращения. Как мы видели, христиане-донатисты в Северной Африке, похоже, знали его еще до этого времени. Более того, в середине и конце IV в. церковные лидеры в восточной части империи были озабочены не введением празднования дня рождения Иисуса, а добавлением декабрьской даты к своему уже традиционному празднованию 6 января.
Существует и другой способ объяснить происхождение Рождества 25 декабря: как это ни странно, ключ к датировке рождения Иисуса может лежать в датировке смерти Иисуса на Пасху. Эта точка зрения была впервые предложена современному миру французским ученым Луи Дюшеном в начале ХХ в. и полностью развита американцем Томасом Тэлли в более поздние годы. Но, конечно, они не были первыми, кто отметил связь между традиционной датой смерти Иисуса и Его рождением.
Около 200 г. н. э. Тертуллиан Карфагенский сообщил о расчете, что день 14 нисана еврейского календаря в год смерти Иисуса был эквивалентен 25 марта в римском (солнечном) календаре. Позже эта дата была признана праздником Благовещения - воспоминанием о зачатии Христова.
Таким образом, считалось, что Иисус был зачат и распят в один и тот же день года. Ровно через девять месяцев Иисус родился, 25 декабря. Эта идея появляется в анонимном христианском трактате под названием 'О солнцестояниях и равноденствиях', который, по-видимому, появился в Северной Африке в IV в. В трактате говорится: 'Итак, Господь наш был зачат в восьмой день апрельских календ месяца марта [25 марта], который является и днем страданий Господа, и Его зачатия. Ибо в тот день Он был зачат, в тот же день Он и страдал'. На основании этого трактат датирует рождение Иисуса зимним солнцестоянием.
Августин тоже был знаком с этой традицией. В трактате 'О Троице' (ок. 399-419) он пишет: 'Ибо Он, как полагают, был зачат 25 марта, в тот же день он и страдал; поэтому чрево Девы, в котором Он был зачат, где никто из смертных не был рожден, подобно новому гробу, в которой Он был похоронен, в которую никогда не клали человека, ни до него, ни после. Он родился, согласно дошедшему до нас, 25 декабря'.
На Востоке даты зачатия и смерти Иисуса также были связаны в сознании христиан. Но вместо 14-го числа нисана в еврейском календаре на Востоке отталкивались от 14-го числа первого весеннего месяца (Артемисия) в местном греческом календаре - по-нашему 6 апреля. Эта дата, конечно, ровно за девять месяцев до 6 января - восточной даты Рождества. На Востоке у нас также есть доказательства того, что апрель был связан с зачатием и распятием Иисуса. Епифаний Кипрский пишет, что 6 апреля 'в непорочном чреве Святой Девы был заключен Агнец, Который взял и берет в вечной жертве грехи мира'.
Даже и сегодня Армянская церковь празднует Благовещение в начале апреля (7-го, а не 6-го числа) и Рождество 6 января.
Таким образом, христиане в двух частях света вычисляют дату рождения Иисуса, исходя из того, что Его смерть и зачатие произошли в один и тот же день (25 марта или 6 апреля), и приходят к двум близким, но разным результатам (25 декабря и 6 января).
Такое соединение зачатия и смерти Иисуса, безусловно, покажется странным для современных читателей, но оно отражает позднеантичное и средневековое понимание того, что все события спасения связано воедино. Одно из самых ярких выражений этой веры можно найти в христианском искусстве. На многочисленных картинах Благовещения ангела Марии - момента зачатия Иисуса - младенец Иисус изображен спускающимся с небес с крестом или даже уже на нем; это визуальное напоминание о том, что зачатие приносит обещание спасения - через смерть Иисуса.
Интересно, что похожее представление о том, что творение и искупление должны встречаться, т.е.,в т.ч., происходить в одно и то же время года, отражено в древней еврейской традиции, записанной в Талмуде. Вавилонский Талмуд доносит до нас спор между двумя раввинами начала II века н. э., которые разделяют эту точку зрения, но не согласны относительно даты: ребе Элиэзер утверждает: 'В Нисан был создан мир; в Нисан родились Патриархи; на Пасху родился Исаак… и в Нисан они [наши предки] будут искуплены в будущем'. Его оппонент датирует эти же события следующим месяцем, Тишри. Таким образом, даты Рождества и Богоявления вполне могли быть результатом христианских теологических размышлений о такого рода хронологиях: Иисус был зачат в тот же день, когда умер, и, соответственно, родился девятью месяцами позже.
В конце концов, мы остаемся все с тем же вопросом: как 25 декабря стало Рождеством? У нас нет полной уверенности ни в одном ответе. Некоторые элементы праздника, которые развивались с IV в. до наших дней, вполне могут происходить и из языческих традиций. Однако фактическая дата может на самом деле происходить больше из иудаизма - из факта смерти Иисуса на Пасху и раввинского представления о том, что великие вещи следует ожидать снова и снова в одно и то же время года. С другой стороны, в этом представлении о циклах и возвращении Божьего искупления мы, возможно, также касаемся чего-то, что язычники-римляне, праздновавшие Sol Invictus, и многие другие народы после них могли бы понять и усвоить себе'.
Э. МакГоуэн
Писание дает мало подсказок: празднование Рождества Иисуса не упоминается в Евангелиях или Деяниях; дата события не указана, не указано даже время года. Упоминание о пастухах, пасущих свои стада ночью, когда они слышат весть о рождении Иисуса (Лк, 2:8), может указывать на весенний сезон ягнения; с другой стороны, в холодном месяце декабре овец вполне могли загонять в загоны, что говорит о малой вероятности пребывания пастухов ночью в поле.
Однако большинство ученых призывают к осторожности при рассмотрении такой точной, но случайной детали из повествования, фокус которого скорее теологический, чем календарный.
Внебиблейские свидетельства первого и второго века также скудны: в трудах ранних христианских писателей, таких как Ириней (ок. 130-200) или Тертуллиан (ок. 160-225), нет никаких упоминаний о праздновании Рождества. Чуть позднее Ориген (ок. 165-264) вообще высмеивает римские празднования годовщин рождения, отвергая их как языческие обычаи - весомый признак того, что рождение Иисуса не было отмечено подобными празднествами в том месте в его время. Насколько мы можем судить, в то время Рождество вообще нигде в христианских общинах не праздновалось.
Это резко контрастирует с очень ранними традициями, окружающими последние дни Иисуса. Каждое из четырех Евангелий предоставляет подробную информацию о времени смерти Иисуса.
Христианская Пасха, получившая гораздо более раннее развитие, чем Рождество, была постепенным христианским переосмыслением иудейской Пасхи в свете страданий и воскресения Иисуса.
Ее соблюдение, как отдельного дня празднования, могло подразумеваться уже в Новом Завете: 'Пасха наша, Христос, заклан за нас. Посему станем праздновать...' (1 Кор, 5:7-8). Это был, безусловно, отчетливо христианский праздник к середине второго века н. э., когда в апокрифическом тексте, известном как 'Послание 12-ти Апостолов', Иисус наставляет своих учеников 'творить воспоминание смерти [Его], то есть Пасху' (гл. 15). Служение Иисуса, чудеса, Страсти и Воскресение представляли наибольший интерес для христианских писателей I и начала II века н. э. Но со временем происхождение Иисуса стало вызывать все большее беспокойство. Мы можем начать видеть этот сдвиг уже в Новом Завете. Самые ранние писания - Павла и Марка - не упоминают о рождении Иисуса. Созданные позже Евангелия от Матфея и Луки предоставляют хорошо нам известные (но при этом совершенно разные) рассказы об этом событии, однако при этом ни одно из них не указывает дату. Во II веке дополнительные подробности о рождении и детстве Иисуса излагаются в апокрифических писаниях, таких как 'Евангелие детства от Фомы' и 'Протоевангелие Иакова'. Эти тексты предоставляют любопытным читателям все - от имен бабушек и дедушек Иисуса до подробностей Его образования - но пока еще не дату Его рождения.
Наконец, около 200 г. н. э. знаменитый христианский дидаскал Климент Александрийский в Египте ссылается на дату рождения Иисуса.
По его словам, различными христианскими группами было предложено несколько разных дней. Как это ни удивительно, Климент вообще не упоминает 25 декабря. Климент пишет: 'Некоторые из историков указывают не только год, но и день рождения Спасителя, утверждая, что он родился на 28-м году царствования Августа в 25-й день месяца Пахона [20 мая по нашему календарю]… Некоторые из тех, кто тщательно исследует малейшие подробности страданий нашего Господа, утверждают, что это случилось на 16-м году царствования Тиберия Цезаря, в 25-й день месяца Фаменофа [21 марта]; другие же - в 25-й день месяца Фармуфи [21 апреля]; третьи утверждают, что это последовало в 19-й день месяца Фармуфи [15 апреля]. Иные из них говорят, что он родился 24-го или 25-го дня месяца Фармуфи [20/21 апреля]' (Стром, I, 21:145).
Очевидно, что в то время (кон II в.) существовала большая неопределенность, но также и значительный интерес к датировке рождения Иисуса. К IV веку мы находим ссылки на две даты, которые уже стали широко признаны - и теперь также празднуются - как день рождения Иисуса: 25 декабря в Западной Римской империи и 6 января на Востоке (особенно в Египте и Малой Азии). Современная Армянская церковь продолжает праздновать Рождество 6 января; для большинства христиан, однако, преобладает 25 декабря, в то время как 6 января в конечном итоге стало известно как праздник Богоявления, отмечающий день Крещения Иисуса в Иордане. Период между ними стал праздничным сезоном, позже известным как 12 дней Рождества (на Руси - святки).
Самое раннее упоминание о 25 декабря как дне Рождества Иисуса содержится в римском альманахе середины IV в., в котором перечислены даты смерти различных христианских епископов и мучеников. Первая указанная дата, 25 декабря, отмечена: natus Christus in Betleem Judeae: 'Христос родился в Вифлееме Иудейском'. . Около 400 г. н. э. Блаженный Августин упоминает местную диссидентскую христианскую группу, донатистов, которые, по-видимому, соблюдали рождественские праздники 25 декабря, но отказывались праздновать Богоявление 6 января, считая это нововведением. Поскольку донатисты появились только во время гонений при Диоклетиане в 312 г. н. э. и затем упорно придерживались практик того времени, они, по-видимому, представляют более старую христианскую традицию северной Африки.
На Востоке 6 января поначалу ассоциировалось не только с волхвами, но и с рождественской историей в целом. Таким образом, почти через 300 лет после рождения Иисуса мы наконец-то находим людей, празднующих Рождество в середине зимы. Но как они определились с датами 25 декабря и 6 января? Сегодня существуют две теории: одна чрезвычайно популярна, другая реже встречается за пределами научных кругов (хоть она и гораздо старше).
Самая известная теория о происхождении даты (дней) Рождества заключается в том, что она была заимствована от языческих праздников. У римлян был свой зимний праздник Сатурналий в конце декабря; варварские народы северной и западной Европы отмечали праздники в похожее время. В довершение всего, в 274 году н. э. римский император Аврелиан установил праздник рождения Sol Invictus (Непобедимого Солнца) 25 декабря.
Рождество, как утверждается, на самом деле является побочным продуктом этих языческих солнечных праздников. Согласно этой теории, ранние христиане намеренно выбрали эти даты, чтобы способствовать распространению Рождества и христианства по всему римскому миру: если бы Рождество выглядело как языческий праздник, больше язычников стали бы открыты как для самого праздника, так и для Бога, в честь Которого он совершался.
Несмотря на свою популярность сегодня, эта теория происхождения даты Рождества выглядит очень проблематичной. Во-первых, подтверждения ей не найти ни в одном древнехристианском тексте. Нет, христианские авторы того времени отмечают связь между солнцестоянием и рождением Иисуса - например, Амвросий Медиоланский пишет о Христе, как об истинном Солнце, которое затмило падших богов старого мира. Однако раннехристианские авторы нигде не намекают на какую-либо недавнюю для них календарную инженерию; они нигде не имеют в виду, что а или иная дата была специально выбрана церковью в миссионерских целях. Скорее, они видят в совпадении дат провиденциальный знак, естественное доказательство того, что Бог избрал Иисуса среди ложных языческих богов. Это отсутствие информации об изменении даты праздника контрастирует с тем, что мы знаем относительно споров о дате празднования Пасхи и согласования этой даты между отдельными общинами.
Только в XII в. (!) мы находим первое предположение о том, что празднование рождения Иисуса было намеренно установлено во время языческих праздников. Заметка на полях рукописи сочинений сирийского библейского комментатора Дионисия бар-Салиби гласит, что в некие древние времена праздник Рождества был фактически смещен с 6 января на 25 декабря, так чтобы он пришелся на ту же дату, что и языческий праздник Sol Invictus. В XVIII и XIX веках исследователи Библии, подстегнутые новым направлением, сравнительным изучением религий, ухватились за эту идею. Они утверждали, что, поскольку ранние христиане не знали, когда родился Иисус, они просто ассимилировали языческий праздник солнцестояния для своих собственных целей, заявив, что это время рождения Мессии и празднуя его соответствующим образом.
Более поздние исследования показали, что многие из современных атрибутов праздника, действительно, отражают языческие обычаи, хотя и заимствованные значительно позже, когда христианство распространилось на северную и западную Европу. Рождественская елка, например, была связана с позднесредневековыми друидическими практиками. Эти сведения только подтолкнули современную аудиторию к предположению, что и дата должна быть языческой.
Однако, как признают многие ученые, эта популярная теория имеет свои проблемы. Самое главное, что первое упоминание хоть какой-то даты Рождества (ок. 200 г.) и самые ранние празднования, о которых мы знаем (ок. 250-300 гг.), относятся к периоду, когда христиане совершенно не стремились заимствовать языческие традиции, к тому же столь очевидного характера. Гораздо скорее, им было свойственно подчеркивать различия между христианскими и языческими практиками (и, конечно, превосходство первых).
Разумеется, христианская вера и практика не формировались в культурном вакууме. Многие ранние элементы христианского богослужения, включая евхаристические трапезы, трапезы в честь мучеников и многое из раннего христианского погребального искусства были бы вполне понятны и языческим наблюдателям. Тем не менее, в первые несколько столетий нашей эры преследуемое христианское меньшинство было очень озабочено дистанцированием себя от более крупных, публичных языческих религиозных обрядов, таких как жертвоприношения, игры и праздники. Это было актуально и во время жестоких гонений на христиан, проводимых римским императором Диоклетианом между 303 и 312 годами нашей эры.
Этот подход изменился только после Константина. Начиная с середины IV в. мы видим, как христиане намеренно адаптируют и христианизируют языческие праздники. Известным сторонником этой практики был папа Григорий Великий, который в письме, написанном в 601 г. христианскому миссионеру в Британии, рекомендовал не разрушать местные языческие храмы, а превращать их в церкви, и отмечать языческие праздники как праздники христианских мучеников.
В этот поздний момент Рождество вполне могло позаимствовать некоторые языческие атрибуты. Но у нас нет свидетельств того, что христиане хоть в какой-то мере принимали языческие праздники в III веке, когда были установлены первые даты Рождества. Таким образом, крайне маловероятно, что дата была просто выбрана для соответствия языческим солнечным праздникам.
Праздник 25 декабря, по-видимому, существовал до 312 года - по крайней мере, до Константина и его обращения. Как мы видели, христиане-донатисты в Северной Африке, похоже, знали его еще до этого времени. Более того, в середине и конце IV в. церковные лидеры в восточной части империи были озабочены не введением празднования дня рождения Иисуса, а добавлением декабрьской даты к своему уже традиционному празднованию 6 января.
Существует и другой способ объяснить происхождение Рождества 25 декабря: как это ни странно, ключ к датировке рождения Иисуса может лежать в датировке смерти Иисуса на Пасху. Эта точка зрения была впервые предложена современному миру французским ученым Луи Дюшеном в начале ХХ в. и полностью развита американцем Томасом Тэлли в более поздние годы. Но, конечно, они не были первыми, кто отметил связь между традиционной датой смерти Иисуса и Его рождением.
Около 200 г. н. э. Тертуллиан Карфагенский сообщил о расчете, что день 14 нисана еврейского календаря в год смерти Иисуса был эквивалентен 25 марта в римском (солнечном) календаре. Позже эта дата была признана праздником Благовещения - воспоминанием о зачатии Христова.
Таким образом, считалось, что Иисус был зачат и распят в один и тот же день года. Ровно через девять месяцев Иисус родился, 25 декабря. Эта идея появляется в анонимном христианском трактате под названием 'О солнцестояниях и равноденствиях', который, по-видимому, появился в Северной Африке в IV в. В трактате говорится: 'Итак, Господь наш был зачат в восьмой день апрельских календ месяца марта [25 марта], который является и днем страданий Господа, и Его зачатия. Ибо в тот день Он был зачат, в тот же день Он и страдал'. На основании этого трактат датирует рождение Иисуса зимним солнцестоянием.
Августин тоже был знаком с этой традицией. В трактате 'О Троице' (ок. 399-419) он пишет: 'Ибо Он, как полагают, был зачат 25 марта, в тот же день он и страдал; поэтому чрево Девы, в котором Он был зачат, где никто из смертных не был рожден, подобно новому гробу, в которой Он был похоронен, в которую никогда не клали человека, ни до него, ни после. Он родился, согласно дошедшему до нас, 25 декабря'.
На Востоке даты зачатия и смерти Иисуса также были связаны в сознании христиан. Но вместо 14-го числа нисана в еврейском календаре на Востоке отталкивались от 14-го числа первого весеннего месяца (Артемисия) в местном греческом календаре - по-нашему 6 апреля. Эта дата, конечно, ровно за девять месяцев до 6 января - восточной даты Рождества. На Востоке у нас также есть доказательства того, что апрель был связан с зачатием и распятием Иисуса. Епифаний Кипрский пишет, что 6 апреля 'в непорочном чреве Святой Девы был заключен Агнец, Который взял и берет в вечной жертве грехи мира'.
Даже и сегодня Армянская церковь празднует Благовещение в начале апреля (7-го, а не 6-го числа) и Рождество 6 января.
Таким образом, христиане в двух частях света вычисляют дату рождения Иисуса, исходя из того, что Его смерть и зачатие произошли в один и тот же день (25 марта или 6 апреля), и приходят к двум близким, но разным результатам (25 декабря и 6 января).
Такое соединение зачатия и смерти Иисуса, безусловно, покажется странным для современных читателей, но оно отражает позднеантичное и средневековое понимание того, что все события спасения связано воедино. Одно из самых ярких выражений этой веры можно найти в христианском искусстве. На многочисленных картинах Благовещения ангела Марии - момента зачатия Иисуса - младенец Иисус изображен спускающимся с небес с крестом или даже уже на нем; это визуальное напоминание о том, что зачатие приносит обещание спасения - через смерть Иисуса.
Интересно, что похожее представление о том, что творение и искупление должны встречаться, т.е.,в т.ч., происходить в одно и то же время года, отражено в древней еврейской традиции, записанной в Талмуде. Вавилонский Талмуд доносит до нас спор между двумя раввинами начала II века н. э., которые разделяют эту точку зрения, но не согласны относительно даты: ребе Элиэзер утверждает: 'В Нисан был создан мир; в Нисан родились Патриархи; на Пасху родился Исаак… и в Нисан они [наши предки] будут искуплены в будущем'. Его оппонент датирует эти же события следующим месяцем, Тишри. Таким образом, даты Рождества и Богоявления вполне могли быть результатом христианских теологических размышлений о такого рода хронологиях: Иисус был зачат в тот же день, когда умер, и, соответственно, родился девятью месяцами позже.
В конце концов, мы остаемся все с тем же вопросом: как 25 декабря стало Рождеством? У нас нет полной уверенности ни в одном ответе. Некоторые элементы праздника, которые развивались с IV в. до наших дней, вполне могут происходить и из языческих традиций. Однако фактическая дата может на самом деле происходить больше из иудаизма - из факта смерти Иисуса на Пасху и раввинского представления о том, что великие вещи следует ожидать снова и снова в одно и то же время года. С другой стороны, в этом представлении о циклах и возвращении Божьего искупления мы, возможно, также касаемся чего-то, что язычники-римляне, праздновавшие Sol Invictus, и многие другие народы после них могли бы понять и усвоить себе'.
Э. МакГоуэн