Протодиакон Кураев. Плутовская комедия
http://ruskline.ru/monitoring_smi/2014/01/09/protodiakon_kuraev_plutovskaya_komediya/
Андрей Рогозянский, Религия и СМИ
09.01.2014
Человек-мистификация и человек-легенда. Среди десятков людей, лично знакомых с о. Андреем Кураевым, я не встречал никого, кто нарисовал бы его положительный портрет, но вряд ли есть тот, к кому общее мнение было бы более благосклонно и извинительно. Каждому из нас, выросших на стишках и песенках про что такое хорошо и что такое плохо, перечитавших тонну книг о христианских добродетелях, ясно, какие свойства характера вызывают доверие и уважение. Фигура матёрого человечища, "протодиакона всея Руси" в данном контексте выглядит отрицанием правил. Она представляет пример странной иллюзии общественной оптики и, я бы сказал, даже какую-то бермудскую аномалию вперемешку со сталкером. Про таких говорят: ради красного словца не пожалеет и отца. Или, иначе: идёт по телам. Ибо количество оскорблённых, задетых, порой безо всякой нужды, походя поставленных в неловкое положение не поддаётся счислению. Дружба, долг, верность, ответственность предстают в настолько странных, шокирующих позах и ракурсах, что, как говорится, святых выноси.
"Суперправославный хай" - это ещё не самое сильное определение, которым он сходу, без предисловий может огреть на публике своего старого приятеля. Публичное с приватным, низменное с высоким, светлое с тёмным находятся в свободной перемене местами и превращении, подобно инь-янь. Нет постоянных критериев и принципов, но топливо для разжигания вселенского пожара, как любил говорить Троцкий. Недаром о. А. Кураев чтит народного русского поэта Григория Бенционовича Остера, изрекшего: "Нет ничего скучней общества послушных взрослых, выросшего из общества послушных детей". Чем не денницы?
...
Андрей Рогозянский, Религия и СМИ
09.01.2014
Человек-мистификация и человек-легенда. Среди десятков людей, лично знакомых с о. Андреем Кураевым, я не встречал никого, кто нарисовал бы его положительный портрет, но вряд ли есть тот, к кому общее мнение было бы более благосклонно и извинительно. Каждому из нас, выросших на стишках и песенках про что такое хорошо и что такое плохо, перечитавших тонну книг о христианских добродетелях, ясно, какие свойства характера вызывают доверие и уважение. Фигура матёрого человечища, "протодиакона всея Руси" в данном контексте выглядит отрицанием правил. Она представляет пример странной иллюзии общественной оптики и, я бы сказал, даже какую-то бермудскую аномалию вперемешку со сталкером. Про таких говорят: ради красного словца не пожалеет и отца. Или, иначе: идёт по телам. Ибо количество оскорблённых, задетых, порой безо всякой нужды, походя поставленных в неловкое положение не поддаётся счислению. Дружба, долг, верность, ответственность предстают в настолько странных, шокирующих позах и ракурсах, что, как говорится, святых выноси.
"Суперправославный хай" - это ещё не самое сильное определение, которым он сходу, без предисловий может огреть на публике своего старого приятеля. Публичное с приватным, низменное с высоким, светлое с тёмным находятся в свободной перемене местами и превращении, подобно инь-янь. Нет постоянных критериев и принципов, но топливо для разжигания вселенского пожара, как любил говорить Троцкий. Недаром о. А. Кураев чтит народного русского поэта Григория Бенционовича Остера, изрекшего: "Нет ничего скучней общества послушных взрослых, выросшего из общества послушных детей". Чем не денницы?
...