Ужасы
ФСБ России «засветило» нестыковку в деле о теракте 11 апреля
После взрыва 11 апреля Дмитрий Коновалов как минимум три раза был на месте преступления. В наручниках и под охраной бойцов спецподразделения КГБ «Альфа».
Это стало известно в ходе восьмого дня слушаний уголовного дела Верховным судом во время исследования доказательств вины главного обвиняемого в совершении терактов. Согласно оглашенным на суде материалам, в первый раз на месте взрыва Коновалов в качестве подозреваемого оказался в ночь на 15 апреля при проведении следственного эксперимента.
Накануне во время допроса он сам изъявил желание провести следователей по всему своему маршруту 11 апреля: начиная со съемной квартиры на улице Короля, из которой вышел примерно в 17.00, мест закладки и приведение в действие бомбы, отхода от места преступления и до возвращения в квартиру.
Приводили Дмитрия в метро также 28 апреля и 25 мая. Это было вызвано необходимостью получения фото и видеозаписей на станциях «Фрунзенская», «Купаловская и «Октябрьская», именно в тех точках, где главный обвиняемый был зафиксирован камерами наблюдения в день совершения теракта.
Для этого следственного действия Коновалова специально переодевали в его одежду, приобщенную к делу в виде вещественных доказательств: черную куртку, черный джемпер, черные брюки, черные вязаную шапку и шнурованные ботинки.
В дальнейшем эти кадры должны были сравнить эксперты Института криминалистики и центра специальной техники ФСБ России. Перед ними белорусские следователи поставили несколько вопросов.
В заключении, датированном 3 июня, москвичи констатировали, что «установить портретное сходство с лицом, зафиксированным камерами наблюдения 11 апреля на станциях метро с Коноваловым, не представляется возможным». Также криминалисты не смогли установить «особенности поведения» Дмитрия Коновалова на записях 11 апреля и в сравнительных образцах. Однако специалисты, в частности, пришли к выводу, что особенности внешнего вида и одежды человека в черной одежде с сумкой, который был зафиксирован камерами в минском метро, соответствуют внешнему виду одежды, изъятой у Коновалова. Что касается исследований на предмет внутрикадрового монтажа записей от 11 апреля, то их российские эксперты не обнаружили.
Криминалисты ФСБ также сравнивали записи видеокамер наружного наблюдения, сделанные 10 апреля, когда Коновалов и Ковалев встретились на железнодорожном вокзале, а после спустились в метро. В этом случае эксперты нашли «минимальное портретное сходство» с Дмитрием Коноваловым. Как сообщалось, в тот же день обвиняемый в районе 17.00 еще раз был в метро для выбора места закладки бомбы. В результате сравнительных исследований видеозаписей криминалисты определили«среднюю степень портретного сходства с Коноваловым».
Возможно, российские эксперты не смогли опознать обвиняемого в лицо из-за низкого качества изображения. В суде этот момент не прояснялся, а потому до сих пор нет четкого понимания, каким образом Коновалова, что называется, «вычислили».
К месту вспомнить пресс-конференцию заместителя генерального прокурора Андрея Шведа. 14 апреля он особый упор сделал именно на видеоинформацию, позволившую даже различить лицо преступника. Швед упомянул, что изображение было получено с камеры видеонаблюдения на улице, запечатлевшей главного подозреваемого, когда он покидал место преступления.
Почему же тогда специалисты ФСБ получили для экспертизы такие «нечеткие» изображения?
Возможно, в ходе судебного следствия это «недоразумение» будет устранено. Но оно не единственное. При оглашении выводов российских криминалистов гособвинитель озвучил еще один пока непонятный нюанс, касающийся видеозаписей от 10 апреля. В заключении упоминаются несколько видеофайлов, в которых «имеются признаки межкадрового монтажа».
Сам Коновалов от показаний в суде отказался, однако его адвокат Дмитрий Лепретор на эти «признаки» просто обязан обратить внимание. У прокуроров, конечно, значительно больше козырей в этой игре на жизнь обвиняемого. На их стороне, как это ни парадоксально, играет сам Коновалов.
В кадрах от 10 и 11 апреля в ходе предварительного следствия Коновалов сам себя узнал, да и Ковалев - это зафиксировано протоколами допросов - не сомневался, что на видеозаписях изображен его друг детства. Следственный эксперимент 15 апреля с видеозаписью всех действий, продемонстрированной в суде сегодня, должен, как говорится, снять все вопросы и развеять сомнения. Коновалов не только провел следователей по «маршруту» теракта 11 апреля 2011 года, но и рассказал о событиях в ночь на 4 июля 2008 года с указанием квартиры, которую снимал, и мест, где оставлял взрывные устройства под видом пакетов с соком.
С начала процесса поведение Дмитрия Коновалова в его части клетки абсолютно не изменилось: внешне он по-прежнему равнодушен ко всему происходящему в зале суда. Создается впечатление, что он с нетерпением ждет, когда для него все закончится…
http://www.naviny.by/rubrics/society/2011/09/26/ic_articles_116_175239/
После взрыва 11 апреля Дмитрий Коновалов как минимум три раза был на месте преступления. В наручниках и под охраной бойцов спецподразделения КГБ «Альфа».
Это стало известно в ходе восьмого дня слушаний уголовного дела Верховным судом во время исследования доказательств вины главного обвиняемого в совершении терактов. Согласно оглашенным на суде материалам, в первый раз на месте взрыва Коновалов в качестве подозреваемого оказался в ночь на 15 апреля при проведении следственного эксперимента.
Накануне во время допроса он сам изъявил желание провести следователей по всему своему маршруту 11 апреля: начиная со съемной квартиры на улице Короля, из которой вышел примерно в 17.00, мест закладки и приведение в действие бомбы, отхода от места преступления и до возвращения в квартиру.
Приводили Дмитрия в метро также 28 апреля и 25 мая. Это было вызвано необходимостью получения фото и видеозаписей на станциях «Фрунзенская», «Купаловская и «Октябрьская», именно в тех точках, где главный обвиняемый был зафиксирован камерами наблюдения в день совершения теракта.
Для этого следственного действия Коновалова специально переодевали в его одежду, приобщенную к делу в виде вещественных доказательств: черную куртку, черный джемпер, черные брюки, черные вязаную шапку и шнурованные ботинки.
В дальнейшем эти кадры должны были сравнить эксперты Института криминалистики и центра специальной техники ФСБ России. Перед ними белорусские следователи поставили несколько вопросов.
В заключении, датированном 3 июня, москвичи констатировали, что «установить портретное сходство с лицом, зафиксированным камерами наблюдения 11 апреля на станциях метро с Коноваловым, не представляется возможным». Также криминалисты не смогли установить «особенности поведения» Дмитрия Коновалова на записях 11 апреля и в сравнительных образцах. Однако специалисты, в частности, пришли к выводу, что особенности внешнего вида и одежды человека в черной одежде с сумкой, который был зафиксирован камерами в минском метро, соответствуют внешнему виду одежды, изъятой у Коновалова. Что касается исследований на предмет внутрикадрового монтажа записей от 11 апреля, то их российские эксперты не обнаружили.
Криминалисты ФСБ также сравнивали записи видеокамер наружного наблюдения, сделанные 10 апреля, когда Коновалов и Ковалев встретились на железнодорожном вокзале, а после спустились в метро. В этом случае эксперты нашли «минимальное портретное сходство» с Дмитрием Коноваловым. Как сообщалось, в тот же день обвиняемый в районе 17.00 еще раз был в метро для выбора места закладки бомбы. В результате сравнительных исследований видеозаписей криминалисты определили«среднюю степень портретного сходства с Коноваловым».
Возможно, российские эксперты не смогли опознать обвиняемого в лицо из-за низкого качества изображения. В суде этот момент не прояснялся, а потому до сих пор нет четкого понимания, каким образом Коновалова, что называется, «вычислили».
К месту вспомнить пресс-конференцию заместителя генерального прокурора Андрея Шведа. 14 апреля он особый упор сделал именно на видеоинформацию, позволившую даже различить лицо преступника. Швед упомянул, что изображение было получено с камеры видеонаблюдения на улице, запечатлевшей главного подозреваемого, когда он покидал место преступления.
Почему же тогда специалисты ФСБ получили для экспертизы такие «нечеткие» изображения?
Возможно, в ходе судебного следствия это «недоразумение» будет устранено. Но оно не единственное. При оглашении выводов российских криминалистов гособвинитель озвучил еще один пока непонятный нюанс, касающийся видеозаписей от 10 апреля. В заключении упоминаются несколько видеофайлов, в которых «имеются признаки межкадрового монтажа».
Сам Коновалов от показаний в суде отказался, однако его адвокат Дмитрий Лепретор на эти «признаки» просто обязан обратить внимание. У прокуроров, конечно, значительно больше козырей в этой игре на жизнь обвиняемого. На их стороне, как это ни парадоксально, играет сам Коновалов.
В кадрах от 10 и 11 апреля в ходе предварительного следствия Коновалов сам себя узнал, да и Ковалев - это зафиксировано протоколами допросов - не сомневался, что на видеозаписях изображен его друг детства. Следственный эксперимент 15 апреля с видеозаписью всех действий, продемонстрированной в суде сегодня, должен, как говорится, снять все вопросы и развеять сомнения. Коновалов не только провел следователей по «маршруту» теракта 11 апреля 2011 года, но и рассказал о событиях в ночь на 4 июля 2008 года с указанием квартиры, которую снимал, и мест, где оставлял взрывные устройства под видом пакетов с соком.
С начала процесса поведение Дмитрия Коновалова в его части клетки абсолютно не изменилось: внешне он по-прежнему равнодушен ко всему происходящему в зале суда. Создается впечатление, что он с нетерпением ждет, когда для него все закончится…
http://www.naviny.by/rubrics/society/2011/09/26/ic_articles_116_175239/