Поговорим о чем-нибудь веселом
Кстати, как там у вас чума в Одессе?
Чума не в Одессе, в Полоцке в 1092 году:
«яко человецы рищюще беси, аще кто вылезяше из хоромины, хотя видети, абье уязвлен будяше невидимо от бесов язвою, и с того умираху».
Вот такие вот бесы, по мнению полочан, врывались на улицы и уязвляли несчастных, рискнувших выглянуть из своих домов:
Чума в Полоцке. Миниатюры Радзивиловской летописи. XV в.
На Руси именно моровое поветрие (а не голод, война или неурожай) ассоциировалось с вторжением нечисти, бесов. Вероятно, причина этого в симптомах чумы: воспаление и затем нагноение лимфатических узлов по всему телу, внешне происходящее без всяких причин. Новгородский летописец тоже подозревает постороннее вмешательство, описывая болезнь: «будто рогатынею ударит за лопатко, или противу сердца, или подъ груди…»
На северо-западе Руси для спасения от мора установилась традиция ставить деревянные обыдéнные (возведенные об один день) храмы. Первое свидетельство о строительстве такой «моровой» церкви в Новгороде относится к 1390 году, и в течение всего XV и до середины XVI века обыденных церквей было выстроено в Новгороде и Пскове не менее пятнадцати.
Обыденные церкви не только строили всем миром, но и материалы для их строительства собирали вместе: «хрестьянѣ же … ови на конѣхъ, а инiи же пѣши, из лѣса нощiю бервна привозивъ, утромъ срубившее и поставиша церковь въ имя святыя мученица Настасiя» - так новгородцы спасались от эпидемии 1417 года. Летописец упоминает, что привезенных бревен хватило еще и на сооружение церкви св. Ильи на Прусской улице.
Традиция моровых храмов, как ни странно, вполне языческая: нечто, законченное до темноты, неподвластно нечистой силе, а, значит, сможет и от нее предохранить.
Д. К. Зеленин в своей статье «Обыденские полотенца и обыденские храмы» (СПб., 1903) сообщает, что обыденские полотенца также изначально ткались для прекращения мора, а не из-за по каким-то другим причинам, такие полотенца раскладывали на дорогах, преграждая путь мору, их обносили вокруг деревни (опять же, замыкая кольцо), вешали на выносные иконы.
Важно было не пустить нечисть в храм, поэтому, когда вологодцы задумали возвести каменный Спасский собор, на месте обыденного деревянного, эта деревянная церковь стояла внутри строящегося собора, и служба в ней велась непрерывно вплоть до окончания строительства.
Конечно, строительство обыденных церквей было уже совершенно христианским действием и осмыслялось как благочестивое усердие горожан, но по сути своей, такие храмы служили своего рода оберегом от бесовщины, которая признавалась единственной причиной моровых поветрий.
Это я про свою чумную церковь Симеона Богоприимца. Вот эту.
Интересно, что с конца XV века обыденные храмы появляются и в Московском княжестве, но здесь традиция резко меняется: если в Новгороде это только «моровые» церкви, которые сооружаются силами всего города и на общие деньги, то в Москве такие церкви строятся по указанию князя и по совершенно различным поводам. Так например, в 1531 году Василием III была поставлена обыденная церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи на Старом Ваганькове в благодарность за рождение сына Иоанна IV, а сам наследник тоже полюбил обыденные храмы - при взятии Казани он поставил однодневный храм Киприана и Иустинии, а также Спаса Нерукотворного Образа, соорудил обыденный храм при взятии Нарвы в 1558 году.
Чума не в Одессе, в Полоцке в 1092 году:
«яко человецы рищюще беси, аще кто вылезяше из хоромины, хотя видети, абье уязвлен будяше невидимо от бесов язвою, и с того умираху».
Вот такие вот бесы, по мнению полочан, врывались на улицы и уязвляли несчастных, рискнувших выглянуть из своих домов:
Чума в Полоцке. Миниатюры Радзивиловской летописи. XV в.
На Руси именно моровое поветрие (а не голод, война или неурожай) ассоциировалось с вторжением нечисти, бесов. Вероятно, причина этого в симптомах чумы: воспаление и затем нагноение лимфатических узлов по всему телу, внешне происходящее без всяких причин. Новгородский летописец тоже подозревает постороннее вмешательство, описывая болезнь: «будто рогатынею ударит за лопатко, или противу сердца, или подъ груди…»
На северо-западе Руси для спасения от мора установилась традиция ставить деревянные обыдéнные (возведенные об один день) храмы. Первое свидетельство о строительстве такой «моровой» церкви в Новгороде относится к 1390 году, и в течение всего XV и до середины XVI века обыденных церквей было выстроено в Новгороде и Пскове не менее пятнадцати.
Обыденные церкви не только строили всем миром, но и материалы для их строительства собирали вместе: «хрестьянѣ же … ови на конѣхъ, а инiи же пѣши, из лѣса нощiю бервна привозивъ, утромъ срубившее и поставиша церковь въ имя святыя мученица Настасiя» - так новгородцы спасались от эпидемии 1417 года. Летописец упоминает, что привезенных бревен хватило еще и на сооружение церкви св. Ильи на Прусской улице.
Традиция моровых храмов, как ни странно, вполне языческая: нечто, законченное до темноты, неподвластно нечистой силе, а, значит, сможет и от нее предохранить.
Д. К. Зеленин в своей статье «Обыденские полотенца и обыденские храмы» (СПб., 1903) сообщает, что обыденские полотенца также изначально ткались для прекращения мора, а не из-за по каким-то другим причинам, такие полотенца раскладывали на дорогах, преграждая путь мору, их обносили вокруг деревни (опять же, замыкая кольцо), вешали на выносные иконы.
Важно было не пустить нечисть в храм, поэтому, когда вологодцы задумали возвести каменный Спасский собор, на месте обыденного деревянного, эта деревянная церковь стояла внутри строящегося собора, и служба в ней велась непрерывно вплоть до окончания строительства.
Конечно, строительство обыденных церквей было уже совершенно христианским действием и осмыслялось как благочестивое усердие горожан, но по сути своей, такие храмы служили своего рода оберегом от бесовщины, которая признавалась единственной причиной моровых поветрий.
Это я про свою чумную церковь Симеона Богоприимца. Вот эту.
Интересно, что с конца XV века обыденные храмы появляются и в Московском княжестве, но здесь традиция резко меняется: если в Новгороде это только «моровые» церкви, которые сооружаются силами всего города и на общие деньги, то в Москве такие церкви строятся по указанию князя и по совершенно различным поводам. Так например, в 1531 году Василием III была поставлена обыденная церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи на Старом Ваганькове в благодарность за рождение сына Иоанна IV, а сам наследник тоже полюбил обыденные храмы - при взятии Казани он поставил однодневный храм Киприана и Иустинии, а также Спаса Нерукотворного Образа, соорудил обыденный храм при взятии Нарвы в 1558 году.