4
иногда этому городу катастрофически не хватает воды. струи дождя мгновенно преобразуются в соль на черных одеждах или в слезы на девичьих щеках.
в речных рукавах вода стоит такого угрюмого цвета, точно кто-то рисует акварелью по асфальту, пытаясь задействовать только яркие краски, макает беличью кисточку в баночку, но вода в итоге все равно становится грязно угольного цвета.
люди неизменно добавляют воде статичности: таджики в грязных оранжевых жилетках, которые пьют свой растворимый кофе, закусывая бутербродами с колбасой и прозрачным ломтиком сыра, точно нанесены на асфальт цветными мелками. пронесется сквозной ливень и смоет их до следующей весны.
ветхие старики и вечные сумасшедшие, обменивающиеся незыблемыми истинами на почте или очередях в пенсионный фонд, сталагмитами торчат из потрескавшегося асфальта.
пёстрая толпа полувылупившихся подростков мерцает в ночи и бросается огненно красными вспышками сигарет на автомобильные фары, как мотыльки-однодневки спешат на свой макабрический шабаш
а у меня за окном шумит улица. на улице снова дождливая роскошь. молча стою на подоконнике босыми ногами. маленькие капли дождя, и люди, которые моментально к нему привыкают. Они открывают зонты. Большие черные зонты. Скрываются от неизбежности...У меня раньше тоже такой был. Но не теперь. Я теперь ни от чего не скрываюсь. Особенно от воды.
в речных рукавах вода стоит такого угрюмого цвета, точно кто-то рисует акварелью по асфальту, пытаясь задействовать только яркие краски, макает беличью кисточку в баночку, но вода в итоге все равно становится грязно угольного цвета.
люди неизменно добавляют воде статичности: таджики в грязных оранжевых жилетках, которые пьют свой растворимый кофе, закусывая бутербродами с колбасой и прозрачным ломтиком сыра, точно нанесены на асфальт цветными мелками. пронесется сквозной ливень и смоет их до следующей весны.
ветхие старики и вечные сумасшедшие, обменивающиеся незыблемыми истинами на почте или очередях в пенсионный фонд, сталагмитами торчат из потрескавшегося асфальта.
пёстрая толпа полувылупившихся подростков мерцает в ночи и бросается огненно красными вспышками сигарет на автомобильные фары, как мотыльки-однодневки спешат на свой макабрический шабаш
а у меня за окном шумит улица. на улице снова дождливая роскошь. молча стою на подоконнике босыми ногами. маленькие капли дождя, и люди, которые моментально к нему привыкают. Они открывают зонты. Большие черные зонты. Скрываются от неизбежности...У меня раньше тоже такой был. Но не теперь. Я теперь ни от чего не скрываюсь. Особенно от воды.