Колесница Ехезкеля
(продолжение, пп. 399-415)
«Куда дух будет идти, туда пойдут они»
399) Когда перемещаются, все перемещаются согласно лику того, который назначен над той стороной. И поясняет: Когда дух свыше пробуждается в сторону востока, дух этот ударяет в лик того, той живой [сущности], который стоит в той восточной стороне и он перемещается сначала, и все остальные живые [сущности] перемещаются с ним вместе, как написано: «и каждый в сторону лика своего пойдут - туда, куда дух будет идти, пойдут они» [1].
400) Дух этот - дух говорящий, ЗА, дух, который в себя включает все духи, дух сокровенный, утаённый в них. Дух этот, включённый в тайну нижних живых [сущностей], согласно трём святым, что вместе им освящаются: они суть три линии, они же «Свят, Свят, Свят!». Им соответствуют три раза «дух», что здесь написано: «куда (אֶל, эль) дух будет идти, туда (шама)» - один, «куда (עַל, аль) дух будет идти, туда (шам)» [2] - два, «куда (шама) духу идти» [3] - три, поскольку дух этот состоит из трёх духов, трёх линий. Тайна: высшие святые живые [сущности], ХаГаТ ЗА, суть три святости, спустившиеся из той высшей святости, духа сокровенного, высшего Аббы, от коего все святости нисходят (тальян, «свисают»).
«И подобие этих живых [сущностей], вид их -
как угли огненные пылающие»
401) «И подобие четырёх живых [сущностей], вид их - как угли огненные пылающие» [4], словно факелы, где живые [сущности] и сияние (но́га) отделены от огня, а от огня исходит свечение (барак, «блеск»). «И подобие» - не написано: «и подобия живых [сущностей]» во мн. ч., поскольку у этих живых [сущностей] имеется единая форма, в которую облачаются они все, форма их левой [линии], а она, эта форма [в свою очередь] облачилась в огонь. И он, Ехезкель, не видел само́ подобие, но [видел] только форму, вид тех, что служат ей - а именно: угли огненные.
Форма всех живых [сущностей] - это три линии, облачившиеся в форму их левой, лик быка, что означает раскрытие хохмы в левой линии, а эта форма облачилась в угли огненные, то есть суды, появляющиеся вместе с раскрытием хохмы, и Ехезкель видел только огненные угли.
402) «Углями огненными» называется их вид - так видятся живые [сущности], когда их созерцают, дабы увидеть их. И так же, как вид, в котором все цвета видны, так и серафимы (срафим, досл. «горящие»), огненные угли - вид их, дабы увидеть в них формы живых [сущностей], поскольку всё это в это облачается, и это имеет вид того.
Хохма, раскрывающаяся в левой линии живых [сущностей] как лик быка, раскрывается только вместе с судами, карающими грешников, которые привлекают её сверху вниз (см. ИР, п. 219). И эти суды называются «углями огненными» и серафимами, которые определяются как служители левой линии из-за того, что без этих судов хохма левой линии не раскрылась бы. И сказано:
«Углями огненными» называется их вид. О подобии живых [сущностей] сказано «их вид», потому что так видятся они, то есть таков вид живых [сущностей] [как огненные угли], когда их созерцают, дабы увидеть их, так как их, эти суды, созерцают, чтобы увидеть, а «видом» называется хохма, поскольку, когда видят эти суды, видят также хохму левой линии, называемую «видом».
И так же, как вид <…> так и серафимы, огненные угли - вид их, дабы увидеть в них формы живых [сущностей] - суды, называемые серафимами, называются их «видом», поскольку формы живых [сущностей] облачаются в форму левой, чтобы хохма раскрывалась только посредством этих судов, называемых серафимами (см. в предыдущем абзаце). И потому определяется, что живые [сущности], то есть три линии, облачаются в форму левой, дабы раскрыть хохму, что в левой, а хохма, что в левой, облачается в «угли огненные». Об этом сказано: поскольку всё это в это облачается, и это имеет вид того. Иными словами, когда видят «угли огненные», видят внутри них хохму, а внутри хохмы - три линии живых [сущностей]. И получается, что при облачении одного в другое «огненные угли» принимают вид хохмы, а хохма принимает вид живых [сущностей], поскольку они облачены одно в другое.
403) Однако подобие живых [сущностей] не говорит об их форме, да и нет необходимости говорить, что это лев, бык, орёл, человек, поскольку прежде уже сказано о формах всех их. Здесь же сказано только об их подобии, и это - вид их.
404) «Как угли огненные». Спрашивает: кто это, «угли огненные»? И отвечает: это серафимы. Вид их - это колёса (офаним), в которые они, серафимы, облачаются, дабы показать формы живых [сущностей], то есть их три линии, дабы их было видно, поскольку хохма раскрывается благодаря левой линии, называемой «видом».
405) Искры (БС: «сверкание») их, серафимов и колёс, в тех ангелах, что зовутся факелами (лапидим). И кто они? Они суть нижние хашмали, исходящие от нижнего хашмаля, окружающего живые [сущности], то есть возникающие («выходящие») от зивуга ног живых [сущностей] с хашмалем, их окружающим (см. п. 365). И тайна эта нижнего хашмаля - как тайна высшая - в высях, в том внутреннем хашмале, как он видится от чресл его и выше, то есть «как вид огня, дома его» [5], поскольку всё это одним порядком снизу вверх. Досюда, до нижнего хашмаля - тайна хашмаля в цветах, что появляются лишь в виде - виде внутри вида: вид этот внутри этого, как написано: «от вида чресл его и выше, от вида чресл его и ниже» [6] (см. ниже, в п. 479).
406) «Он, то есть Малхут, ходит между живыми [сущностями]» [7], перемещается между двумя сторонами, правой и левой, что в живых [сущностях], и отчеканивается там печатью и формой, как написано, что сказала Шхина: «положи меня, как печать, на сердце твоё» [8], то есть как резьба на печати. А так как этот камень драгоценный (досл. «добрый», «хороший»), Малхут, называемая жемчужина, ходит между двумя сторонами, правой и левой, свечением хасадим и свечением хохма, есть у неё свет, дабы светить и свет поднимать ко всем прочим искрящимся камням, то есть всем остальным ступеням.
«И сияние от огня»
407) Написано: «И сияние (но́га) от огня» [9]. Это сияние - с правой стороны Зеир Анпина, включающейся в левую Зеир Анпина, и левой - в правую, и огонь левой, включившейся в правую, полыхает, искрится. От этого сияния светится тот камень, Малхут, и придаёт ему вид, и можно его красоту созерцать.
408) Сияние же это искрами искрится, как огонь, и светится в нём [досл. «в ней»: эвен, камень - сущ. ж. р.], Малхут, красное его, свечение хохма левой [линии], включившейся в но́гу, и из-за этого в час, когда ЗА входит и делает углубление в этом камне во втором состоянии, делая её вместилищем (бейт кибуль, «домом получения») и передаёт хасадим, вид его красив, поскольку теперь есть у неё и хохма, и хасадим, вследствие чего [Малхут] становится «красивой».
409) И поясняет: Двухцветным видится тот камень и окрашивается, поскольку изначально был цвета тьмы - это сказано о Малхут первого состояния. Когда же был обустроен как вместилище для света, а это уже второе состояние Малхут (см. ППС, п. 88), и с правой стороны свет пробудился, и засветился белым, хасадим. Когда же засветился белым, как камень хрусталя, по виду ещё не стал красивым для созерцания, доколе не пришла левая сторона этого сияния, красная, и не вошло в него, в Малхут, красное (БС: «левое»), что в этом сиянии, свечение хохма - тогда он по виду красив и красив для взгляда созерцающего.
410) Он - имеется в виду Малхут, теперь становится как камень зелёный в полноте цветов, как женщина, красивая видом, бела и румяна (дос. «красна»). Так и Малхут, когда есть в ней и хасадим, и хохма, белое и красное, называется «красивой видом». Тогда внутри неё искрятся буквы, её сфирот, и исходит из этого сверкания молния из изумруда, что светит в своё время и тут же исчезает, как молния, белым и красным, когда красное включается в белое, красным и белым, когда белое включается в красное, как написано: «и сияние у огня, и из огня исходит молния» [10].
Как мы уже выяснили, свечение хохма светит только вместе с судами, которые карают грешников, привлекающих хохму сверху вниз (см. ИР, п. 219), и в Писании это определяется как «сияние у огня», так как хохма, которую Малхут получает от но́ги, искрится в буквах Малхут, как огонь, то есть судами. А когда с хохмой раскрываются суды, тогда «из огня», то есть из судов, «исходит молния», то есть именно из них свечение хохма раскрывается внезапно, как молния (бара́к), и тут же исчезает. Свечение же хохма, которую Малхут получает от но́ги, называется «изумруд» (барэ́кет) [грамматически - ж. р. от барак, м. р., «молния»], поскольку является светом женским (некева), и нисколько из него не раскрывается, пока буквы Малхут искрятся, как огонь, поскольку с хохмой раскрываются суды. А когда суды уже раскрылись, сказано: «из огня исходит молния»: и исходит из этого сверкания молния из изумруда, поскольку свечение хохма, которое Малхут получает от но́ги, называется «изумрудом», будучи светом женским. А после того, как раскрываются суды, молния (бара́к) выходит из изумруда (барэ́кет) и раскрывается вовне. Однако, как и молния, раскрывается внезапно и тут же исчезает.
411) Святая тайна, что окрашиваются остальные камни от того камня драгоценного, что изумрудом называется, в том, что от него окрашивается свет молнии, и называется по имени его, барак, изумрудом, барэ́кет, поскольку камень драгоценный, та высшая жемчужина, Малхут, искрится двенадцатью цветами, светящими обоими этими, хасадим и хохмой, и из сверкания искр исходят и окрашиваются двенадцать её, Малхут, камней, один из которых - изумруд, как написано: «рубин, топаз, изумруд» [11]. И их три вида (досл. «порядка»), и от которого окрашиваются, согласно имени его, естественно, и называются.
Четыре цвета суть: белый, красный, зелёный, чёрный, и это три линии и принимающая их Малхут. Когда они включаются друг в друга, три линии есть в каждом из четырёх цветов, и [в сумме] это 12 цветов. И потому, когда Малхут принимает от этих четырёх цветов, ею окрашиваются 12 камней, и в этом тайна камней наперсника (хо́шен), упоминаемые в Торе, и изумруд - один из этих 12 камней, и суть его - свечение хохма, которое Малхут получает от но́ги, как сказано в предыдущем абзаце. А так как все 12 камней включаются друг в друга, получается, что все они включены в изумруд. Об этом сказано: окрашиваются остальные камни от того, что изумрудом называется, потому что изумруд светится в них всех.
«И живые [сущности] убегали и возвращались»
412) «И живые [сущности] убегали и возвращались» [12]. Света́ потаённые раскрываются, а сокрытости, что в них, стоя́т и не стоя́т - несмотря на раскрытие, те [света́], что в них сокрыты, из них не переходит, но остаются («стоят») [в них], как прежде, а порой переходят из них, порой светят и порой не светят. Порой светят цветом этим и тотчас - цветом другим, вот там имя это и тотчас имя другое, нет никого, кто мог бы устоять в этих цветах.
413) Порой светит имя Йhвh (АВАЯ). Свет, что восходит в имя это, содержит все света́ в полноте, и тотчас спускается и снова становится светом другого цвета и восходит в имя другое, Элоhим, и тотчас - в имя Эль, и тотчас - в имя Цваот, и тотчас - в имя Шадай. И так - в каждое из тех имён, которыми назывют Святого, благословен Он.
414) А так как есть место потаённое, из которого живые [сущности] исходят, оттуда истекает источник потаённый, который в нём раскрылся - так видится каждое, и нет никого, кто мог бы в них устоять. И в этом тайна: сосуд, вода и солнце или на стену: порой светит солнце в воде, что в сосуде, а порой не светит. Или на стене - порой солнце светит в это место стены (ко́тель), а порой в другое.
Свечения живых [сущностей] соответствует порядку выхода трёх линий, как каждая линия выходит из своего скрытия, особого для каждой (см. п. 396), и появляются они одна за другой согласно главенству: порой властвует правая, и это имя Эль; порой властвует левая, имя Элоhим; порой властвует средняя линия, АВАЯ. И потому с властью правой линии раскрывается имя Эль, и тотчас опускается и властвует левая линия, и раскрывается имя Элоhим, и тотчас опускается и властвует средняя линия, имя АВАЯ, и так по кругу. И это подобно свету в сосуде с водой: порой вода освещена в этом сосуде, а порой в другом.
415) И так же, как эти убегали и возвращались, так и тот, кто их созерцает - убегает и возвращается сердцем и познанием, кроме верных пророков, что созерцали из нижних живых [сущностей], которые суть зеркало, которое не светит, Малхут, а из этих живых [сущностей], что в Малхут, созерцают, как из-за стены.
Досюда - подобие от тех высших тайн, то есть от живых [сущностей], что в ЗА и живых [сущностей], что в Малхут, а теперь Писание говорит о тех живых [сущностях], что ниже Ацилута.
[1] там же, 1:12.
[2] там же.
[3] там же, 1:20.
[4] там же, 1:13.
[5] там же, 1:27.
[6] там же.
[7] там же, 1:13.
[8] Песн. (Шир) 8:6.
[9] Иез. (Ехезкель) 1:13.
[10] там же.
[11] Исх. (Шмот) 28:17.
[12] Иез. (Ехезкель) 1:14.
«Куда дух будет идти, туда пойдут они»
399) Когда перемещаются, все перемещаются согласно лику того, который назначен над той стороной. И поясняет: Когда дух свыше пробуждается в сторону востока, дух этот ударяет в лик того, той живой [сущности], который стоит в той восточной стороне и он перемещается сначала, и все остальные живые [сущности] перемещаются с ним вместе, как написано: «и каждый в сторону лика своего пойдут - туда, куда дух будет идти, пойдут они» [1].
400) Дух этот - дух говорящий, ЗА, дух, который в себя включает все духи, дух сокровенный, утаённый в них. Дух этот, включённый в тайну нижних живых [сущностей], согласно трём святым, что вместе им освящаются: они суть три линии, они же «Свят, Свят, Свят!». Им соответствуют три раза «дух», что здесь написано: «куда (אֶל, эль) дух будет идти, туда (шама)» - один, «куда (עַל, аль) дух будет идти, туда (шам)» [2] - два, «куда (шама) духу идти» [3] - три, поскольку дух этот состоит из трёх духов, трёх линий. Тайна: высшие святые живые [сущности], ХаГаТ ЗА, суть три святости, спустившиеся из той высшей святости, духа сокровенного, высшего Аббы, от коего все святости нисходят (тальян, «свисают»).
«И подобие этих живых [сущностей], вид их -
как угли огненные пылающие»
401) «И подобие четырёх живых [сущностей], вид их - как угли огненные пылающие» [4], словно факелы, где живые [сущности] и сияние (но́га) отделены от огня, а от огня исходит свечение (барак, «блеск»). «И подобие» - не написано: «и подобия живых [сущностей]» во мн. ч., поскольку у этих живых [сущностей] имеется единая форма, в которую облачаются они все, форма их левой [линии], а она, эта форма [в свою очередь] облачилась в огонь. И он, Ехезкель, не видел само́ подобие, но [видел] только форму, вид тех, что служат ей - а именно: угли огненные.
Форма всех живых [сущностей] - это три линии, облачившиеся в форму их левой, лик быка, что означает раскрытие хохмы в левой линии, а эта форма облачилась в угли огненные, то есть суды, появляющиеся вместе с раскрытием хохмы, и Ехезкель видел только огненные угли.
402) «Углями огненными» называется их вид - так видятся живые [сущности], когда их созерцают, дабы увидеть их. И так же, как вид, в котором все цвета видны, так и серафимы (срафим, досл. «горящие»), огненные угли - вид их, дабы увидеть в них формы живых [сущностей], поскольку всё это в это облачается, и это имеет вид того.
Хохма, раскрывающаяся в левой линии живых [сущностей] как лик быка, раскрывается только вместе с судами, карающими грешников, которые привлекают её сверху вниз (см. ИР, п. 219). И эти суды называются «углями огненными» и серафимами, которые определяются как служители левой линии из-за того, что без этих судов хохма левой линии не раскрылась бы. И сказано:
«Углями огненными» называется их вид. О подобии живых [сущностей] сказано «их вид», потому что так видятся они, то есть таков вид живых [сущностей] [как огненные угли], когда их созерцают, дабы увидеть их, так как их, эти суды, созерцают, чтобы увидеть, а «видом» называется хохма, поскольку, когда видят эти суды, видят также хохму левой линии, называемую «видом».
И так же, как вид <…> так и серафимы, огненные угли - вид их, дабы увидеть в них формы живых [сущностей] - суды, называемые серафимами, называются их «видом», поскольку формы живых [сущностей] облачаются в форму левой, чтобы хохма раскрывалась только посредством этих судов, называемых серафимами (см. в предыдущем абзаце). И потому определяется, что живые [сущности], то есть три линии, облачаются в форму левой, дабы раскрыть хохму, что в левой, а хохма, что в левой, облачается в «угли огненные». Об этом сказано: поскольку всё это в это облачается, и это имеет вид того. Иными словами, когда видят «угли огненные», видят внутри них хохму, а внутри хохмы - три линии живых [сущностей]. И получается, что при облачении одного в другое «огненные угли» принимают вид хохмы, а хохма принимает вид живых [сущностей], поскольку они облачены одно в другое.
403) Однако подобие живых [сущностей] не говорит об их форме, да и нет необходимости говорить, что это лев, бык, орёл, человек, поскольку прежде уже сказано о формах всех их. Здесь же сказано только об их подобии, и это - вид их.
404) «Как угли огненные». Спрашивает: кто это, «угли огненные»? И отвечает: это серафимы. Вид их - это колёса (офаним), в которые они, серафимы, облачаются, дабы показать формы живых [сущностей], то есть их три линии, дабы их было видно, поскольку хохма раскрывается благодаря левой линии, называемой «видом».
405) Искры (БС: «сверкание») их, серафимов и колёс, в тех ангелах, что зовутся факелами (лапидим). И кто они? Они суть нижние хашмали, исходящие от нижнего хашмаля, окружающего живые [сущности], то есть возникающие («выходящие») от зивуга ног живых [сущностей] с хашмалем, их окружающим (см. п. 365). И тайна эта нижнего хашмаля - как тайна высшая - в высях, в том внутреннем хашмале, как он видится от чресл его и выше, то есть «как вид огня, дома его» [5], поскольку всё это одним порядком снизу вверх. Досюда, до нижнего хашмаля - тайна хашмаля в цветах, что появляются лишь в виде - виде внутри вида: вид этот внутри этого, как написано: «от вида чресл его и выше, от вида чресл его и ниже» [6] (см. ниже, в п. 479).
406) «Он, то есть Малхут, ходит между живыми [сущностями]» [7], перемещается между двумя сторонами, правой и левой, что в живых [сущностях], и отчеканивается там печатью и формой, как написано, что сказала Шхина: «положи меня, как печать, на сердце твоё» [8], то есть как резьба на печати. А так как этот камень драгоценный (досл. «добрый», «хороший»), Малхут, называемая жемчужина, ходит между двумя сторонами, правой и левой, свечением хасадим и свечением хохма, есть у неё свет, дабы светить и свет поднимать ко всем прочим искрящимся камням, то есть всем остальным ступеням.
«И сияние от огня»
407) Написано: «И сияние (но́га) от огня» [9]. Это сияние - с правой стороны Зеир Анпина, включающейся в левую Зеир Анпина, и левой - в правую, и огонь левой, включившейся в правую, полыхает, искрится. От этого сияния светится тот камень, Малхут, и придаёт ему вид, и можно его красоту созерцать.
408) Сияние же это искрами искрится, как огонь, и светится в нём [досл. «в ней»: эвен, камень - сущ. ж. р.], Малхут, красное его, свечение хохма левой [линии], включившейся в но́гу, и из-за этого в час, когда ЗА входит и делает углубление в этом камне во втором состоянии, делая её вместилищем (бейт кибуль, «домом получения») и передаёт хасадим, вид его красив, поскольку теперь есть у неё и хохма, и хасадим, вследствие чего [Малхут] становится «красивой».
409) И поясняет: Двухцветным видится тот камень и окрашивается, поскольку изначально был цвета тьмы - это сказано о Малхут первого состояния. Когда же был обустроен как вместилище для света, а это уже второе состояние Малхут (см. ППС, п. 88), и с правой стороны свет пробудился, и засветился белым, хасадим. Когда же засветился белым, как камень хрусталя, по виду ещё не стал красивым для созерцания, доколе не пришла левая сторона этого сияния, красная, и не вошло в него, в Малхут, красное (БС: «левое»), что в этом сиянии, свечение хохма - тогда он по виду красив и красив для взгляда созерцающего.
410) Он - имеется в виду Малхут, теперь становится как камень зелёный в полноте цветов, как женщина, красивая видом, бела и румяна (дос. «красна»). Так и Малхут, когда есть в ней и хасадим, и хохма, белое и красное, называется «красивой видом». Тогда внутри неё искрятся буквы, её сфирот, и исходит из этого сверкания молния из изумруда, что светит в своё время и тут же исчезает, как молния, белым и красным, когда красное включается в белое, красным и белым, когда белое включается в красное, как написано: «и сияние у огня, и из огня исходит молния» [10].
Как мы уже выяснили, свечение хохма светит только вместе с судами, которые карают грешников, привлекающих хохму сверху вниз (см. ИР, п. 219), и в Писании это определяется как «сияние у огня», так как хохма, которую Малхут получает от но́ги, искрится в буквах Малхут, как огонь, то есть судами. А когда с хохмой раскрываются суды, тогда «из огня», то есть из судов, «исходит молния», то есть именно из них свечение хохма раскрывается внезапно, как молния (бара́к), и тут же исчезает. Свечение же хохма, которую Малхут получает от но́ги, называется «изумруд» (барэ́кет) [грамматически - ж. р. от барак, м. р., «молния»], поскольку является светом женским (некева), и нисколько из него не раскрывается, пока буквы Малхут искрятся, как огонь, поскольку с хохмой раскрываются суды. А когда суды уже раскрылись, сказано: «из огня исходит молния»: и исходит из этого сверкания молния из изумруда, поскольку свечение хохма, которое Малхут получает от но́ги, называется «изумрудом», будучи светом женским. А после того, как раскрываются суды, молния (бара́к) выходит из изумруда (барэ́кет) и раскрывается вовне. Однако, как и молния, раскрывается внезапно и тут же исчезает.
411) Святая тайна, что окрашиваются остальные камни от того камня драгоценного, что изумрудом называется, в том, что от него окрашивается свет молнии, и называется по имени его, барак, изумрудом, барэ́кет, поскольку камень драгоценный, та высшая жемчужина, Малхут, искрится двенадцатью цветами, светящими обоими этими, хасадим и хохмой, и из сверкания искр исходят и окрашиваются двенадцать её, Малхут, камней, один из которых - изумруд, как написано: «рубин, топаз, изумруд» [11]. И их три вида (досл. «порядка»), и от которого окрашиваются, согласно имени его, естественно, и называются.
Четыре цвета суть: белый, красный, зелёный, чёрный, и это три линии и принимающая их Малхут. Когда они включаются друг в друга, три линии есть в каждом из четырёх цветов, и [в сумме] это 12 цветов. И потому, когда Малхут принимает от этих четырёх цветов, ею окрашиваются 12 камней, и в этом тайна камней наперсника (хо́шен), упоминаемые в Торе, и изумруд - один из этих 12 камней, и суть его - свечение хохма, которое Малхут получает от но́ги, как сказано в предыдущем абзаце. А так как все 12 камней включаются друг в друга, получается, что все они включены в изумруд. Об этом сказано: окрашиваются остальные камни от того, что изумрудом называется, потому что изумруд светится в них всех.
«И живые [сущности] убегали и возвращались»
412) «И живые [сущности] убегали и возвращались» [12]. Света́ потаённые раскрываются, а сокрытости, что в них, стоя́т и не стоя́т - несмотря на раскрытие, те [света́], что в них сокрыты, из них не переходит, но остаются («стоят») [в них], как прежде, а порой переходят из них, порой светят и порой не светят. Порой светят цветом этим и тотчас - цветом другим, вот там имя это и тотчас имя другое, нет никого, кто мог бы устоять в этих цветах.
413) Порой светит имя Йhвh (АВАЯ). Свет, что восходит в имя это, содержит все света́ в полноте, и тотчас спускается и снова становится светом другого цвета и восходит в имя другое, Элоhим, и тотчас - в имя Эль, и тотчас - в имя Цваот, и тотчас - в имя Шадай. И так - в каждое из тех имён, которыми назывют Святого, благословен Он.
414) А так как есть место потаённое, из которого живые [сущности] исходят, оттуда истекает источник потаённый, который в нём раскрылся - так видится каждое, и нет никого, кто мог бы в них устоять. И в этом тайна: сосуд, вода и солнце или на стену: порой светит солнце в воде, что в сосуде, а порой не светит. Или на стене - порой солнце светит в это место стены (ко́тель), а порой в другое.
Свечения живых [сущностей] соответствует порядку выхода трёх линий, как каждая линия выходит из своего скрытия, особого для каждой (см. п. 396), и появляются они одна за другой согласно главенству: порой властвует правая, и это имя Эль; порой властвует левая, имя Элоhим; порой властвует средняя линия, АВАЯ. И потому с властью правой линии раскрывается имя Эль, и тотчас опускается и властвует левая линия, и раскрывается имя Элоhим, и тотчас опускается и властвует средняя линия, имя АВАЯ, и так по кругу. И это подобно свету в сосуде с водой: порой вода освещена в этом сосуде, а порой в другом.
415) И так же, как эти убегали и возвращались, так и тот, кто их созерцает - убегает и возвращается сердцем и познанием, кроме верных пророков, что созерцали из нижних живых [сущностей], которые суть зеркало, которое не светит, Малхут, а из этих живых [сущностей], что в Малхут, созерцают, как из-за стены.
Досюда - подобие от тех высших тайн, то есть от живых [сущностей], что в ЗА и живых [сущностей], что в Малхут, а теперь Писание говорит о тех живых [сущностях], что ниже Ацилута.
[1] там же, 1:12.
[2] там же.
[3] там же, 1:20.
[4] там же, 1:13.
[5] там же, 1:27.
[6] там же.
[7] там же, 1:13.
[8] Песн. (Шир) 8:6.
[9] Иез. (Ехезкель) 1:13.
[10] там же.
[11] Исх. (Шмот) 28:17.
[12] Иез. (Ехезкель) 1:14.