Сегодня 98 лет со дня сараевского убийства
28 июня 1914 года наследник престола Австро-Венгрии Франц Фердинанд д'Эсте был убит в Сараеве сербским террористом Гаврилой Принципом. 23 июля Австро-Венгрия предъявила Сербии ультиматум с требованием разрешить ей подавлять антиавстрийское движение на территории Сербии. За Сербию вступилась Россия, за Австрию - Германия, и началась первая мировая война.
История эта в принципе известна, хотя и не очень хорошо. Книг о начале первой мировой войны на русском языке, в сущности, не очень много. Когда-то наши международные обозреватели любили говорить, что обопасности конфликта великих жержав предупреждает книга Барбары Такман "Августовские пушки". Президент Кеннеди будто бы очень любил эту книгу и говорил о ней как о предупреждении, что может выйти из конфликта великих держав. Я прочёл эту книгу - она весьма интересна, но рассказывает о военных действиях на Западном фронте первого месяца мировой войны, а о механизмах конфликта, сползания держав к войне - практически ничего.
А уж о сараевском убийстве вообще пишут и знают поразительно мало. Об убийстве того же Кеннеди написано во много раз больше. Гораздо более исторически значимое убийство Франца Фердинанда известно гораздо хуже.
Практически всё, что у нас известно об этом убийстве, восходит к трудам историка Юрия Писарева, скончавшегося в 1993 году. Ему принадлежат статья "Сараевское убийство 28 июня 1914 г." ("Новая и новейшая история", №5, 1970) и книга "Тайны первой мировой войны. Россия и Сербия в 1914-1915 гг." (М., Наука, 1990).
Вообще интересна история самого отношения к проблеме. Раннесоветские историки (1917-1933), рассматривая события, связанные с началом первой мировой войны, стремились как можно сильнее разоблачить правительства всех воюющих стран, но особенно - правительства царской России и Антанты. С правителей Германии и Австро-Венгрии вина не снималась, но они были побеждены, а потому неактуальны. Германский пролетариат мыслился как ударная сила мировой революции и как ближайший союзник после будущей победы. Поэтому в раннесоветской историографии господствовал условно "прогерманский" уклон. Когда в Германии вместо коммунистов победили фашисты и в советской идеологии начался поворот к патриотизму, акцент в этих событиях начал опять делаться на вине Германии и её союзников, а СССР стал восприниматься как преемник государственных интересов. которые отстаивались, пусть и в искажённой форме, царским режимом. Пересмотреть общую оценку первой мировой войны как империалистической и грабительской в рамках советской идеологии было невозможно, но эту оценку в отношении России стремились всячески смягчить, подчеркнуть вынужденный и оборонительный характер российских действий. Главная вина царизма и буржуазных партий усматривалась в их неспособности вести войну и управлять страной. В постсоветский период эти акценты усилились ещё больше, причём неожиданно стали политически актуальными. Австрийский ультиматум 1914 года во всех книгах рассматривался как невероятный, невозможный, фантастический документ, пример чудовищной наглости, как эскапада распадающегося государства. Однако на рубеже ХХ-XXI веков такие ультиматумы стали предъявляться вновь - сначала той же Сербии, потом афганским талибам, потом Ираку, потом Ливии. Теперь вот ждём, предъявят ли такой ультиматум Сирии, или всё-таки попытаются действовать более тонко. Пока вроде бы не предъявляют.
Так или иначе, в разные эпохи предпочитали умалчивать о разных фактах, не укладывающихся в концепцию. Поэтому тем, кто пытается разобраться, что тогда было на самом деле, лучше всего читать литературу разных эпох.
Я в своё время попытался свести воедино и осмыслить то, что говорилось в нашей литературе об убийстве Франца Фердинанда. При этом убедился, как мало и противоречиво об этом писали. Наверно, находили это по тем или иным причинам политически несвоевременным. Но всё-таки знать, как правило, лучше чем не знать. Так что я ниже выложу то, что мне удалось собрать по этому поводу (хотя, возможно, есть люди, которые читали больше)
История эта в принципе известна, хотя и не очень хорошо. Книг о начале первой мировой войны на русском языке, в сущности, не очень много. Когда-то наши международные обозреватели любили говорить, что обопасности конфликта великих жержав предупреждает книга Барбары Такман "Августовские пушки". Президент Кеннеди будто бы очень любил эту книгу и говорил о ней как о предупреждении, что может выйти из конфликта великих держав. Я прочёл эту книгу - она весьма интересна, но рассказывает о военных действиях на Западном фронте первого месяца мировой войны, а о механизмах конфликта, сползания держав к войне - практически ничего.
А уж о сараевском убийстве вообще пишут и знают поразительно мало. Об убийстве того же Кеннеди написано во много раз больше. Гораздо более исторически значимое убийство Франца Фердинанда известно гораздо хуже.
Практически всё, что у нас известно об этом убийстве, восходит к трудам историка Юрия Писарева, скончавшегося в 1993 году. Ему принадлежат статья "Сараевское убийство 28 июня 1914 г." ("Новая и новейшая история", №5, 1970) и книга "Тайны первой мировой войны. Россия и Сербия в 1914-1915 гг." (М., Наука, 1990).
Вообще интересна история самого отношения к проблеме. Раннесоветские историки (1917-1933), рассматривая события, связанные с началом первой мировой войны, стремились как можно сильнее разоблачить правительства всех воюющих стран, но особенно - правительства царской России и Антанты. С правителей Германии и Австро-Венгрии вина не снималась, но они были побеждены, а потому неактуальны. Германский пролетариат мыслился как ударная сила мировой революции и как ближайший союзник после будущей победы. Поэтому в раннесоветской историографии господствовал условно "прогерманский" уклон. Когда в Германии вместо коммунистов победили фашисты и в советской идеологии начался поворот к патриотизму, акцент в этих событиях начал опять делаться на вине Германии и её союзников, а СССР стал восприниматься как преемник государственных интересов. которые отстаивались, пусть и в искажённой форме, царским режимом. Пересмотреть общую оценку первой мировой войны как империалистической и грабительской в рамках советской идеологии было невозможно, но эту оценку в отношении России стремились всячески смягчить, подчеркнуть вынужденный и оборонительный характер российских действий. Главная вина царизма и буржуазных партий усматривалась в их неспособности вести войну и управлять страной. В постсоветский период эти акценты усилились ещё больше, причём неожиданно стали политически актуальными. Австрийский ультиматум 1914 года во всех книгах рассматривался как невероятный, невозможный, фантастический документ, пример чудовищной наглости, как эскапада распадающегося государства. Однако на рубеже ХХ-XXI веков такие ультиматумы стали предъявляться вновь - сначала той же Сербии, потом афганским талибам, потом Ираку, потом Ливии. Теперь вот ждём, предъявят ли такой ультиматум Сирии, или всё-таки попытаются действовать более тонко. Пока вроде бы не предъявляют.
Так или иначе, в разные эпохи предпочитали умалчивать о разных фактах, не укладывающихся в концепцию. Поэтому тем, кто пытается разобраться, что тогда было на самом деле, лучше всего читать литературу разных эпох.
Я в своё время попытался свести воедино и осмыслить то, что говорилось в нашей литературе об убийстве Франца Фердинанда. При этом убедился, как мало и противоречиво об этом писали. Наверно, находили это по тем или иным причинам политически несвоевременным. Но всё-таки знать, как правило, лучше чем не знать. Так что я ниже выложу то, что мне удалось собрать по этому поводу (хотя, возможно, есть люди, которые читали больше)