Невероятный месяц
Скажу честно - я считал, что не следует в это ввязываться. Исходил из того, что признанные сейчас границы государств будут существовать до тех пор, пока человечество вообще делится на государства. Попытки же их пересмотра слишком опасны и вдобавок отвлекают от решения собственных внутренних проблем. И по сей день считаю, что отказ от передела территорий при распаде СССР был правильным - перед глазами была Югославия.
В Крыму я в сознательном возрасте не был. Но о том, что крымчане тяготеют к России, слышал многократно. Помню, как на "Прямой линии" с Путиным участники из Севастополя говорили: "Мы русские люди. Это ничего, что мы сейчас граждане Украины. Так получилось". Не думаю, что этот монолог был специально инсценирован организаторами трансляции - Россия тогда старалась не обижать Украину, и такие весьма недипломатичные речи могли создать трудности в межгосударственных отношениях. Считаю весьма вероятным, что организаторы трансляции за эти слова получили нагоняй. В искренности стремления в Россию севастопольцев я не сомневался: Севастополь - военный город, город-база. А вот о том, насколько сильны настроения в пользу России в остальном Крыму, судить не мог.
В ходе кризиса, который разразился на Украине после отказа от подписания ассоциации с ЕС, поражала пассивная позиция России: финансовую помощь предоставляем, торговые интересы защищаем, а остальное - это ваше дело. Разумеется, невмешательство во внутренние дела - основополагающий принцип межгосударственных отношений, который наша дипломатия всегда отстаивала. Но тут-то уже вовсю шло совершенно открытое вмешательство других государств в пользу одной из сторон. Министры и парламентарии выступали на оппозиционных митингах с такими речами, за которые из любого нормального государства их выслали бы немедленно. Было официально заявлено, что оппозиционерам поджигать представителей власти нормально, а представителям власти стрелять в тех, кто их поджигает, преступно. На этом фоне выступить с альтернативной позицией и изложить программу для диалога (конституционная реформа при равноправии сторон, защита русского языка, официальные международные гарантии нейтралитета Украины) не в виде благих пожеланий, а в виде официальных дипломатических нот было бы очень даже логично. Но официальная Москва ограничивалась бессильными словесными осуждениями позиции стран НАТО. Теперь-то понятно, что втихомолку готовился план "Б" на случай падения режима.
Появление "вежливых вооружённых людей" в Крыму вызвало беспокойство. Стало ясно, что действия стран НАТО без ответа не остались, но неясно, что будет с самими жителями Крыма и других областей Украины. Очевидно было, что референдумы о расширении автономии так не проводятся, а присоединение Крыма к "серой зоне непризнанных республик" - это совсем не то, чего хотели бы его жители. Ведь Россия не присоединила даже Южную Осетию - что уж тут говорить о Крыме (помню репортажи 2008 года - жители Южной Осетии вполне определённо высказывались за присоединение к России, тогда как жители Абхазии хотели именно независимости). Появление вопроса о присоединении к России стало вполне логичным. Я считал весьма вероятным, что люди на референдум просто не придут: "Чёрт с вами, решайте как хотите, лишь бы не было войны". Но ещё до референдума я понял, что ошибался. Пропаганда, конечно, шла массовая и топорная. Противно было слушать о "превращении США в радиоактивный пепел". Не поверил я в "140 тысяч беженцев с Украины" - и правильно не поверил.
http://kavpolit.com/articles/gazeta_bezhentsy_na_meste-1386/
Но информационный поток доносил то, что не могла инсценировать никакая пропаганда - радостный порыв людей к соединению с тем государством, с которым они чувствуют себя более связанными, чем с государством, в котором они жили до сих пор. И стало ясно: вооружённые люди не запугали жителей Крыма - они предотвратили их запугивание другими людьми. 96,6% голосовавших и свыше 80% всех избирателей за присоединение к России - это такое волеизъявление народа, которое опровергнуть невозможно. Операция была продумана великолепно, расчёт был точен. Снимаю шляпу.
Между прочим, присоединение Крыма к России потребует сдвигов в нашей политической системе. Та бюрократическая заорганизованность, при которой любая общественная инициатива должна быть согласована где следует, а чиновники то и дело норовят приравнять борьбу с застройкой поля и леса к измене Родине, вряд ли приемлема для людей, которые выдержали десятилетия борьбы за сохранение своей самобытности против постоянного административного давления. Чтобы они не разочаровались, нужно больше обсуждать проблемы по существу и не бояться открытых споров.
Что очень серьёзно - это изменение международного положения нашей страны. Я не о пресловутых санкциях, которые действительно опасного уровня вряд ли достигнут (признаюсь, мне порой хотелось некоторого повышения напряжённости в отношениях с западными партнёрами - хотя бы для того, чтобы мы перестали механически копировать их законы и правила, а больше учитывали текущие потребности нашего общества в его реальном состоянии). Я о том, что фундаментальным принципом российской политики до сих пор была защита территориальной целостности государств. Мы до конца отстаивали суверенитет Сербии над Косово, хотя уже было очевидно, что Косово для Сербии потеряно окончательно. Теперь мы ссылаемся на тот прецедент, против которого боролись (хотя российская операция отличается от натовской тем, что никого не бомбили). На почве защиты территориальной целостности у нас даже возникала временная дипломатическая коалиция с Грузией. Даже война 2008 года приверженности этому принципу не изменила - Россия постоянно подчёркивала вынужденный характер признания Абхазии и Южной Осетии (которые, кстати, независимая Грузия ни одного дня не контролировала). Позиция, возможно, негибкая, но принципиальная, вызывавшая уважение своей последовательностью. Друзья, недруги и корректные партнёры знали, чего в этом пункте ждать от России. Теперь не знают. Безусловно, новую позицию нужно будет разъяснять и отстаивать. Но для этого нужно лучше прояснить её для самих себя, чтобы понимать, что отстаиваем. Волеизъявление народа Крыма - отстаиваем. Что ещё?
Вновь активизируются люди, для которых борьба с Америкой - смысл жизни. Между тем любая борьба - это борьба за что-то, и любой конфликт кончается примирением. Очень важно не терять голову.
Так или иначе, Россия пополнилась людьми, которые хотели быть её частью. Каковы бы ни были дальнейшие перипетии, в историю войдёт: "Мы идём домой! Крым в России! Ура, товарищи!"
В Крыму я в сознательном возрасте не был. Но о том, что крымчане тяготеют к России, слышал многократно. Помню, как на "Прямой линии" с Путиным участники из Севастополя говорили: "Мы русские люди. Это ничего, что мы сейчас граждане Украины. Так получилось". Не думаю, что этот монолог был специально инсценирован организаторами трансляции - Россия тогда старалась не обижать Украину, и такие весьма недипломатичные речи могли создать трудности в межгосударственных отношениях. Считаю весьма вероятным, что организаторы трансляции за эти слова получили нагоняй. В искренности стремления в Россию севастопольцев я не сомневался: Севастополь - военный город, город-база. А вот о том, насколько сильны настроения в пользу России в остальном Крыму, судить не мог.
В ходе кризиса, который разразился на Украине после отказа от подписания ассоциации с ЕС, поражала пассивная позиция России: финансовую помощь предоставляем, торговые интересы защищаем, а остальное - это ваше дело. Разумеется, невмешательство во внутренние дела - основополагающий принцип межгосударственных отношений, который наша дипломатия всегда отстаивала. Но тут-то уже вовсю шло совершенно открытое вмешательство других государств в пользу одной из сторон. Министры и парламентарии выступали на оппозиционных митингах с такими речами, за которые из любого нормального государства их выслали бы немедленно. Было официально заявлено, что оппозиционерам поджигать представителей власти нормально, а представителям власти стрелять в тех, кто их поджигает, преступно. На этом фоне выступить с альтернативной позицией и изложить программу для диалога (конституционная реформа при равноправии сторон, защита русского языка, официальные международные гарантии нейтралитета Украины) не в виде благих пожеланий, а в виде официальных дипломатических нот было бы очень даже логично. Но официальная Москва ограничивалась бессильными словесными осуждениями позиции стран НАТО. Теперь-то понятно, что втихомолку готовился план "Б" на случай падения режима.
Появление "вежливых вооружённых людей" в Крыму вызвало беспокойство. Стало ясно, что действия стран НАТО без ответа не остались, но неясно, что будет с самими жителями Крыма и других областей Украины. Очевидно было, что референдумы о расширении автономии так не проводятся, а присоединение Крыма к "серой зоне непризнанных республик" - это совсем не то, чего хотели бы его жители. Ведь Россия не присоединила даже Южную Осетию - что уж тут говорить о Крыме (помню репортажи 2008 года - жители Южной Осетии вполне определённо высказывались за присоединение к России, тогда как жители Абхазии хотели именно независимости). Появление вопроса о присоединении к России стало вполне логичным. Я считал весьма вероятным, что люди на референдум просто не придут: "Чёрт с вами, решайте как хотите, лишь бы не было войны". Но ещё до референдума я понял, что ошибался. Пропаганда, конечно, шла массовая и топорная. Противно было слушать о "превращении США в радиоактивный пепел". Не поверил я в "140 тысяч беженцев с Украины" - и правильно не поверил.
http://kavpolit.com/articles/gazeta_bezhentsy_na_meste-1386/
Но информационный поток доносил то, что не могла инсценировать никакая пропаганда - радостный порыв людей к соединению с тем государством, с которым они чувствуют себя более связанными, чем с государством, в котором они жили до сих пор. И стало ясно: вооружённые люди не запугали жителей Крыма - они предотвратили их запугивание другими людьми. 96,6% голосовавших и свыше 80% всех избирателей за присоединение к России - это такое волеизъявление народа, которое опровергнуть невозможно. Операция была продумана великолепно, расчёт был точен. Снимаю шляпу.
Между прочим, присоединение Крыма к России потребует сдвигов в нашей политической системе. Та бюрократическая заорганизованность, при которой любая общественная инициатива должна быть согласована где следует, а чиновники то и дело норовят приравнять борьбу с застройкой поля и леса к измене Родине, вряд ли приемлема для людей, которые выдержали десятилетия борьбы за сохранение своей самобытности против постоянного административного давления. Чтобы они не разочаровались, нужно больше обсуждать проблемы по существу и не бояться открытых споров.
Что очень серьёзно - это изменение международного положения нашей страны. Я не о пресловутых санкциях, которые действительно опасного уровня вряд ли достигнут (признаюсь, мне порой хотелось некоторого повышения напряжённости в отношениях с западными партнёрами - хотя бы для того, чтобы мы перестали механически копировать их законы и правила, а больше учитывали текущие потребности нашего общества в его реальном состоянии). Я о том, что фундаментальным принципом российской политики до сих пор была защита территориальной целостности государств. Мы до конца отстаивали суверенитет Сербии над Косово, хотя уже было очевидно, что Косово для Сербии потеряно окончательно. Теперь мы ссылаемся на тот прецедент, против которого боролись (хотя российская операция отличается от натовской тем, что никого не бомбили). На почве защиты территориальной целостности у нас даже возникала временная дипломатическая коалиция с Грузией. Даже война 2008 года приверженности этому принципу не изменила - Россия постоянно подчёркивала вынужденный характер признания Абхазии и Южной Осетии (которые, кстати, независимая Грузия ни одного дня не контролировала). Позиция, возможно, негибкая, но принципиальная, вызывавшая уважение своей последовательностью. Друзья, недруги и корректные партнёры знали, чего в этом пункте ждать от России. Теперь не знают. Безусловно, новую позицию нужно будет разъяснять и отстаивать. Но для этого нужно лучше прояснить её для самих себя, чтобы понимать, что отстаиваем. Волеизъявление народа Крыма - отстаиваем. Что ещё?
Вновь активизируются люди, для которых борьба с Америкой - смысл жизни. Между тем любая борьба - это борьба за что-то, и любой конфликт кончается примирением. Очень важно не терять голову.
Так или иначе, Россия пополнилась людьми, которые хотели быть её частью. Каковы бы ни были дальнейшие перипетии, в историю войдёт: "Мы идём домой! Крым в России! Ура, товарищи!"