Буревестник
Надпись мелом на мосту напротив бульвара Сен-Мишель:
"В XXI веке мы живем в "Современном средневековье", в XXI веке полиция и армия защищают только богатых и никогда бедных."
Когда я остановился сфоткать надпись, меня сзади окрикнули. Оказалось, что автор еще не закончил, он просто за мелками бегал, а тут я стою на его воззвании. Там что-то про мир, катящийся в тюрьму, про нас всех, узников нового порядка, и про то, что пора людям всей планеты объединиться, чтобы кровавый режим пал.
Мужик вещал весьма эмоционально. А узнав, что я из России, пуще прежнего раздухарился. Он предъявил мне Пусси Райот, которых назвал "Теми бедными девочками, которые конечно дуры конченные, но в тюрьму-то зачем". Потом он признал, что да, Путин их помиловал, но двух лет-то ведь не вернешь. "И вообще Путин - страшный политик",- со страстью закончил он. Я немедленно согласился, заявив, что я его считаю опасным человеком, и что мне вообще непонятно, как Европа продолжает с ним за руку здороваться.
Тут же при слове "Путин" рядом нарисовался какой-то Али-Баба, который начал нам доказывать, что на самом деле Путин - красава!!! Вон он как ловко поддержал Башара Асада и всю родную Сирию вытащил! Если бы не Путин, Дядя Сэм там бы уже бомбил вовсю.
Тут же подскочил еще один Али-Баба и начал горячо всем доказывать, что Башар Асад на самом деле кровавый диктатор, на чьих руках кровь тысяч и тысяч мирных сирийцев. И что Башару Асаду самое место в публичном доме, где бы его в гомосексуальном смысле использовали тысячи и тысячи страждущих.
На эту фразу подбежала какая-то старушенция, которая вдруг начала осыпать проклятиями Франсуа Оланда за то, как он наплевал на половину граждан Франции и устроил этот цирк с гей-браками.
Вот тут я поспешил свалить с моста напротив бульвара Сен-Мишель. Ситуация там ни с того, ни с сего накалилась. Буквально из искры возгорелось пламя. Надеюсь до столкновений не дошло. Потому что если дошло, то отчасти я был бы к этому причастен, а таких осложнений мне сейчас не хотелось бы. Больше всего в тот момент я хотел мира на Земле и пару бокальчиков французского вина в парижском кафе с видом на Сену.