Мы легли спать в Петербурге, а проснулись в Петрограде!
18 августа 1914 года Санкт-Петербург первый раз за свою историю поменял своё имя. Потом это повторится ещё дважды в 1924 и 1991. Во всех случаях причиной переименования была политика.
Интересно, что все три случая смены наименования города произошли в продолжении XX-го века. Века, который будем надеяться был самым бурным и несчастливым в истории нашей Родины.
Первое переименование случилось на волне патриотизма, вызванной началом первой мировой войны.
Войну эту, как известно начали по случаю убийства в Сараево Франца Фердинанта, эрцгерцога Австрийского и его жены. Второго человека Австро-Венгерской империи, со второй попытки, 28 июня 1914 года, убили бойцы сербской террористической группы «Млада Босна». Все её члены были православными, молодыми и сербами. Причиной их действий были исключительно внутриполитические проблемы Австро-Венгрии. Но привели к глобальным последствиям. Ровно через месяц - 28 июля Австро-Венгрия объявила войну Сербии. Через 4 дня - 1 августа 1914 года Германия объявила войну России. Позже стали «подтягиваться» Франция, Британия Япония и прочие страны.
«Что русскому хорошо, то немцу - смерть»
Для Россиян, начала 20-го века, как и тремя веками раньше и Австро-Венгры, и Немцы - все были на одно лицо. Звали их немчура, немечики, немчики, германцы, немцы. Уважительного, хорошего отношения к ним в России ни когда не было. Это находило отражение и в народном творчестве.
«Что русскому хорошо, то немцу - смерть» - сколько противоречивых, весьма правдоподобных и откровенно фантастических версий бытует о возникновении этой пословицы. Но мне ближе теория о том, что она являет собой воплощение скрытого протеста русской национальной элиты (прежде всего бояр) против усиления немцев ещё во времена Петра I. Немецкая слобода была не только источником распутства и вольностей, раздражавших патриархальную Россию, но и новых правил, уставов и занятий, которые были в тягость людям привыкшим жить совершенно иначе. Отсутствие системы образования в допетровской России, равно как и регулярной армии препятствовали появлению привычки к дисциплине, пунктуальности, но способствовали распространению во всяких местах своих правил и распорядков. Бояре, купцы, землевладельцы, даже иереи заводили свои распорядки и правила. Главным требованием было - не беспокоить. Порой могли и царских гонцов послать куда подальше, если те прерывали послеобеденный сон, или того хуже являлись с утра пораньше.
Пётр, который с немчурой «слился и спился» всё это патриархальное сонное царство растряс. Заставил шевелиться, учиться и подчиняться. Над всем (или почти надо всем) поставил своих немчиков. Это и вызвало тихую ненависть к ним. А выразилась эта ненависть, в том числе и в народном фольклоре в виде разных поговорок, анекдотов и присказок, в которых русские были на высоте положения, а немцы выглядели ущербными, или немощными. Многие из них исчезли из памяти, а вот поговорка: «Что русскому хорошо, то немцу - смерть» осталась. Как в течение 211 лет оставалось неизменно сделанное на немецкий манер и наименование столицы Российской Империи - Санкт-Петербург. Казалось уже ни что не сможет уничтожить это наследие Петра Великого, но два пистолетных выстрела, которыми 19-летний Гаврило Принцип убил княгиню Гогенберг эрцгерцога австрийского Франца Фердинанда, столь громким эхом отозвались в России, что вызвали небывалый до того случая подъём патриотизма, а с ним и нескрываемой ненависти к немцам и всему немецкому. Одним из проявлений этого и стал Указ Его Императорского Величества Николая II о переименовании Санкт-Петербурга в Петроград.
Часть горожан в перемене ни чего кроме замены русской основой немецкого первоисточника не усмотрели. Что так, что эдак - город Петра.
Но были и те, кому заметны оказались нюансы. Так первое, о чём заговорили и славянофилы и русофобы - из названия города исчезло указание на принадлежность Петра к лику святых. Таким образом, утверждали они поменялся смысл. Из града Св. Петра поселение у берегов Невы превратилось в город имени своего основателя. И те и другие усмотрели в этом отказ от защиты небесного покровителя и откровенно дурной знак. Многие годы спустя это переименование называли предзнаменовением тех бед, которые обрушились на Россию в XX веке.
Череда переименований града Святого Петра продолжилась 26 января 1924 года. И вновь причиной смены названия города стала политика.
Смерть Ульянова была подарком Иосифу Джугашвили, но радоваться следовало осторожно. Забыть. Вычеркнуть из памяти современников образ своего подельника по кличке Ленин - вот чего более всего желал Коба. Но хватило ума и терпения пойти по иному направлению. Вычищать из партии верных ленинцев, из памяти и учебников истории сподвижников Ульянова Джугашвили начнёт позже. А первое, что нужно было сделать немедленно - отдать дань уважения тому, кто проложил ему дорогу к власти.
По логике вещей в память об основателе, великом учителе и вожде революции переименовать следовало столицу советского государства - Москву. Но это значило возвеличить, подчеркнуть главенство и неколебимость авторитета Ульянова. Собственными руками сделать себя вечно вторым. Для Джугашвили уже тогда это было немыслимо.
Переименование Петрограда в Ленинград было объяснено необходимостью увековечить память о революции, которая совершилась именно там, на берегах Невы и Финского залива. Для Кобы это имело совсем иной смысл. Именем конкурента он назвал город списанный со счетов. Город, который в советской империи мог быть только вторым, а ещё лучше - забытым. Именно забытым Ленинград и оставался до 1941 года. Если бы всё те же немцы (опять немцы) взяли его измором - для Джугашвили это был бы подарок не меньший, чем уход Ульянова. Это был бы повод сравнять город с землёй и окончательно отправить его в архивы. Вполне вероятно, что и это за Сталина сделали бы немцы. Соответствующие приказы уже были готовы. Собственно сам факт, того что осада Ленинграда продолжалась до 27 января 1944 года, когда Белорусский фронт вёл бои под Мозырем, в более чем 844 километрах от Ленинграда говорит более чем красноречиво о истинном отношении Сталина к городу на Неве. Город спасла стойкость его защитников. Именно подвиг горожан заставил Джугашвили изменить официальную линию на постепенное забвение города. Ему пришлось признать подвиг горожан, ставший одним из великих символов мужества проявленных нашим народом в той войне. Тем не менее при жизни Джугашвили дальше тостов и лозунгов дело не шло. Подвиг совершили и спасибо. Награды, льготы, праздничные дни и официальные поздравления блокадникам - это всё атрибуты совсем иных времён. В дальнейшем и Хрущёв и Брежнев Ленинград не жаловали. Если что появлялось стоящее - немедленно выводилось в Москву, Подмосковье, в Сибирь. В Санкт-Петербурге оставляли только то, что невозможно было вывезти или забрать. Так оставили здесь предприятия по строительству атомного ледокольного флота, производство турбин, сложных линз, военно-медицинскую академию. Забрали разработчиков электроники и поселили их в подмосковном Зеленограде, из города вывезли большую часть инженеров способных работать на ракетостроение, существенную часть оружейных заказов и работ перевели на предприятия в других регионах. Постепенно сокращалось производство на Ижорских заводах и Кировском.
В результате в конце 1980-х Даниил Гранин (есть и другие предполагаемые авторы) назвал Санкт-Петербург: «Великий город с областной судьбой».
Собственно таким он и был. Да, разумеется был в то время в городе рок-клуб на Рубенштейна, были сильные писатели, был БДТ, была киностудия «Ленфильм», но как же этого было мало для города, построенного как столица не только административная, но и столица души и духа России. Той новой просвещённой, сильной, индустриальной России, какой желал её видеть Пётр I.
До какой-то степени желание вернуть историческую справедливость существовало и в умах самих жителей города. Перемены во внутренней политике страны создали условия для возвращения городу его исторического наименования - Санкт-Петербург. Случилось это 6 сентября 1991 года. С того момента прошло 22 года. Но за это время город так и не смог вернуть себе и долю того влияния, какое он должен иметь по праву. Москвичи хоть и устали шутить о засилии петербуржцев, но уже и сами замечают, что как только чиновник из Санкт-Петербурга перебирается в кресло в Москву, он мгновенно забывает о приневских болотах и становится вполне себе московским. Обрастает связями, партнёрами и нередко оказывается милым парнем, с которым приятно иметь дело.
О том как мог бы развиваться Санкт-Петербург можно судить по такой истории.
Как то в момент замены Гавриила Попова на Юрия Лужкова молодой московский бизнес пытался объявить массовый исход из Москвы в Петербург. Говорили мол Москва - город неблагоприятный для бизнеса. В то время многое зависело от позиции Анатолия Собчака, главы Управления ЦБ России по СПб, Виктора Халанского и нескольких, в те годы влиятельных петербургских «предпринимателей» из бывших партийных деятелей. Именно они тогда испугались московской экспансии. Именно они тогда сделали всё, чтобы по тихому «слить» московский порыв и дать понять москвичам, что в питере им не место. Лужков быстрее других сумел воспользоваться ситуацией и найти возможность не только погасить конфликт, но и извлечь не малую финансовую выгоду и для города, и для себя вероятно.
Позже было ещё несколько возможностей укрепить и престиж города и его казну. Последней такой возможностью стало избрание Вл. Путина преемником Бориса Ельцина на посту руководителя России. Однако, врождённая скромность Вл. Путина привела к тому, что Санкт-Петербург регулярно остаётся на втором, а то и третьем плане. Даже те проблемы, которые «кричат» о необходимости скорейшего решения регулярно остаются вне поля зрения правительства и верховного руководителя страны. Вот то же метро. Не услышал Вл. Путин не только простых горожан, но и Валентину Матвиенко с Вадимом Тюльпановым. Жалкие несколько миллиардов переданные городу в 2012 году стали унизительной подачкой совмещённой с вполне конкретной провокацией финансовых нарушений. Ведь пришли эти деньги в ноябре! А их ещё надо было провести поправками в бюджет, задать целевое направление использования, провести конкурсы, передать исполнителям и принять хотя бы часть работ. И всё это за 60 дней! И отказаться было нельзя. Потом сказали бы - мы вам давали, а вы не взяли.
Время Путина постепенно уходит. 2018 год может и не станет последним годом его правления, но и в 2024 на Санкт-Петербург золотой дождь, скорее всего тоже не прольётся. Любой следующий руководитель России, будет уже не петербуржцем. Длительность правления Вл. Путина тому залогом. Следовательно и развивать новый правитель будет уже не Санкт-Петербург, а свою вотчину. Надо признать будет прав.
Для Санкт-Петербурга новый золотой век могли бы обеспечить оставшиеся пока в городе учёные, но им нужна поддержка предпринимателей, которые пока помогать учёным не торопятся. Мог бы подсуетиться и губернатор, но у него на первом месте задача производить хорошее впечатление на Вл. Путина и его Дм. Медведева.
Просвета не видно.
Интересно, что все три случая смены наименования города произошли в продолжении XX-го века. Века, который будем надеяться был самым бурным и несчастливым в истории нашей Родины.
Первое переименование случилось на волне патриотизма, вызванной началом первой мировой войны.
Войну эту, как известно начали по случаю убийства в Сараево Франца Фердинанта, эрцгерцога Австрийского и его жены. Второго человека Австро-Венгерской империи, со второй попытки, 28 июня 1914 года, убили бойцы сербской террористической группы «Млада Босна». Все её члены были православными, молодыми и сербами. Причиной их действий были исключительно внутриполитические проблемы Австро-Венгрии. Но привели к глобальным последствиям. Ровно через месяц - 28 июля Австро-Венгрия объявила войну Сербии. Через 4 дня - 1 августа 1914 года Германия объявила войну России. Позже стали «подтягиваться» Франция, Британия Япония и прочие страны.
«Что русскому хорошо, то немцу - смерть»
Для Россиян, начала 20-го века, как и тремя веками раньше и Австро-Венгры, и Немцы - все были на одно лицо. Звали их немчура, немечики, немчики, германцы, немцы. Уважительного, хорошего отношения к ним в России ни когда не было. Это находило отражение и в народном творчестве.
«Что русскому хорошо, то немцу - смерть» - сколько противоречивых, весьма правдоподобных и откровенно фантастических версий бытует о возникновении этой пословицы. Но мне ближе теория о том, что она являет собой воплощение скрытого протеста русской национальной элиты (прежде всего бояр) против усиления немцев ещё во времена Петра I. Немецкая слобода была не только источником распутства и вольностей, раздражавших патриархальную Россию, но и новых правил, уставов и занятий, которые были в тягость людям привыкшим жить совершенно иначе. Отсутствие системы образования в допетровской России, равно как и регулярной армии препятствовали появлению привычки к дисциплине, пунктуальности, но способствовали распространению во всяких местах своих правил и распорядков. Бояре, купцы, землевладельцы, даже иереи заводили свои распорядки и правила. Главным требованием было - не беспокоить. Порой могли и царских гонцов послать куда подальше, если те прерывали послеобеденный сон, или того хуже являлись с утра пораньше.
Пётр, который с немчурой «слился и спился» всё это патриархальное сонное царство растряс. Заставил шевелиться, учиться и подчиняться. Над всем (или почти надо всем) поставил своих немчиков. Это и вызвало тихую ненависть к ним. А выразилась эта ненависть, в том числе и в народном фольклоре в виде разных поговорок, анекдотов и присказок, в которых русские были на высоте положения, а немцы выглядели ущербными, или немощными. Многие из них исчезли из памяти, а вот поговорка: «Что русскому хорошо, то немцу - смерть» осталась. Как в течение 211 лет оставалось неизменно сделанное на немецкий манер и наименование столицы Российской Империи - Санкт-Петербург. Казалось уже ни что не сможет уничтожить это наследие Петра Великого, но два пистолетных выстрела, которыми 19-летний Гаврило Принцип убил княгиню Гогенберг эрцгерцога австрийского Франца Фердинанда, столь громким эхом отозвались в России, что вызвали небывалый до того случая подъём патриотизма, а с ним и нескрываемой ненависти к немцам и всему немецкому. Одним из проявлений этого и стал Указ Его Императорского Величества Николая II о переименовании Санкт-Петербурга в Петроград.
Часть горожан в перемене ни чего кроме замены русской основой немецкого первоисточника не усмотрели. Что так, что эдак - город Петра.
Но были и те, кому заметны оказались нюансы. Так первое, о чём заговорили и славянофилы и русофобы - из названия города исчезло указание на принадлежность Петра к лику святых. Таким образом, утверждали они поменялся смысл. Из града Св. Петра поселение у берегов Невы превратилось в город имени своего основателя. И те и другие усмотрели в этом отказ от защиты небесного покровителя и откровенно дурной знак. Многие годы спустя это переименование называли предзнаменовением тех бед, которые обрушились на Россию в XX веке.
Череда переименований града Святого Петра продолжилась 26 января 1924 года. И вновь причиной смены названия города стала политика.
Смерть Ульянова была подарком Иосифу Джугашвили, но радоваться следовало осторожно. Забыть. Вычеркнуть из памяти современников образ своего подельника по кличке Ленин - вот чего более всего желал Коба. Но хватило ума и терпения пойти по иному направлению. Вычищать из партии верных ленинцев, из памяти и учебников истории сподвижников Ульянова Джугашвили начнёт позже. А первое, что нужно было сделать немедленно - отдать дань уважения тому, кто проложил ему дорогу к власти.
По логике вещей в память об основателе, великом учителе и вожде революции переименовать следовало столицу советского государства - Москву. Но это значило возвеличить, подчеркнуть главенство и неколебимость авторитета Ульянова. Собственными руками сделать себя вечно вторым. Для Джугашвили уже тогда это было немыслимо.
Переименование Петрограда в Ленинград было объяснено необходимостью увековечить память о революции, которая совершилась именно там, на берегах Невы и Финского залива. Для Кобы это имело совсем иной смысл. Именем конкурента он назвал город списанный со счетов. Город, который в советской империи мог быть только вторым, а ещё лучше - забытым. Именно забытым Ленинград и оставался до 1941 года. Если бы всё те же немцы (опять немцы) взяли его измором - для Джугашвили это был бы подарок не меньший, чем уход Ульянова. Это был бы повод сравнять город с землёй и окончательно отправить его в архивы. Вполне вероятно, что и это за Сталина сделали бы немцы. Соответствующие приказы уже были готовы. Собственно сам факт, того что осада Ленинграда продолжалась до 27 января 1944 года, когда Белорусский фронт вёл бои под Мозырем, в более чем 844 километрах от Ленинграда говорит более чем красноречиво о истинном отношении Сталина к городу на Неве. Город спасла стойкость его защитников. Именно подвиг горожан заставил Джугашвили изменить официальную линию на постепенное забвение города. Ему пришлось признать подвиг горожан, ставший одним из великих символов мужества проявленных нашим народом в той войне. Тем не менее при жизни Джугашвили дальше тостов и лозунгов дело не шло. Подвиг совершили и спасибо. Награды, льготы, праздничные дни и официальные поздравления блокадникам - это всё атрибуты совсем иных времён. В дальнейшем и Хрущёв и Брежнев Ленинград не жаловали. Если что появлялось стоящее - немедленно выводилось в Москву, Подмосковье, в Сибирь. В Санкт-Петербурге оставляли только то, что невозможно было вывезти или забрать. Так оставили здесь предприятия по строительству атомного ледокольного флота, производство турбин, сложных линз, военно-медицинскую академию. Забрали разработчиков электроники и поселили их в подмосковном Зеленограде, из города вывезли большую часть инженеров способных работать на ракетостроение, существенную часть оружейных заказов и работ перевели на предприятия в других регионах. Постепенно сокращалось производство на Ижорских заводах и Кировском.
В результате в конце 1980-х Даниил Гранин (есть и другие предполагаемые авторы) назвал Санкт-Петербург: «Великий город с областной судьбой».
Собственно таким он и был. Да, разумеется был в то время в городе рок-клуб на Рубенштейна, были сильные писатели, был БДТ, была киностудия «Ленфильм», но как же этого было мало для города, построенного как столица не только административная, но и столица души и духа России. Той новой просвещённой, сильной, индустриальной России, какой желал её видеть Пётр I.
До какой-то степени желание вернуть историческую справедливость существовало и в умах самих жителей города. Перемены во внутренней политике страны создали условия для возвращения городу его исторического наименования - Санкт-Петербург. Случилось это 6 сентября 1991 года. С того момента прошло 22 года. Но за это время город так и не смог вернуть себе и долю того влияния, какое он должен иметь по праву. Москвичи хоть и устали шутить о засилии петербуржцев, но уже и сами замечают, что как только чиновник из Санкт-Петербурга перебирается в кресло в Москву, он мгновенно забывает о приневских болотах и становится вполне себе московским. Обрастает связями, партнёрами и нередко оказывается милым парнем, с которым приятно иметь дело.
О том как мог бы развиваться Санкт-Петербург можно судить по такой истории.
Как то в момент замены Гавриила Попова на Юрия Лужкова молодой московский бизнес пытался объявить массовый исход из Москвы в Петербург. Говорили мол Москва - город неблагоприятный для бизнеса. В то время многое зависело от позиции Анатолия Собчака, главы Управления ЦБ России по СПб, Виктора Халанского и нескольких, в те годы влиятельных петербургских «предпринимателей» из бывших партийных деятелей. Именно они тогда испугались московской экспансии. Именно они тогда сделали всё, чтобы по тихому «слить» московский порыв и дать понять москвичам, что в питере им не место. Лужков быстрее других сумел воспользоваться ситуацией и найти возможность не только погасить конфликт, но и извлечь не малую финансовую выгоду и для города, и для себя вероятно.
Позже было ещё несколько возможностей укрепить и престиж города и его казну. Последней такой возможностью стало избрание Вл. Путина преемником Бориса Ельцина на посту руководителя России. Однако, врождённая скромность Вл. Путина привела к тому, что Санкт-Петербург регулярно остаётся на втором, а то и третьем плане. Даже те проблемы, которые «кричат» о необходимости скорейшего решения регулярно остаются вне поля зрения правительства и верховного руководителя страны. Вот то же метро. Не услышал Вл. Путин не только простых горожан, но и Валентину Матвиенко с Вадимом Тюльпановым. Жалкие несколько миллиардов переданные городу в 2012 году стали унизительной подачкой совмещённой с вполне конкретной провокацией финансовых нарушений. Ведь пришли эти деньги в ноябре! А их ещё надо было провести поправками в бюджет, задать целевое направление использования, провести конкурсы, передать исполнителям и принять хотя бы часть работ. И всё это за 60 дней! И отказаться было нельзя. Потом сказали бы - мы вам давали, а вы не взяли.
Время Путина постепенно уходит. 2018 год может и не станет последним годом его правления, но и в 2024 на Санкт-Петербург золотой дождь, скорее всего тоже не прольётся. Любой следующий руководитель России, будет уже не петербуржцем. Длительность правления Вл. Путина тому залогом. Следовательно и развивать новый правитель будет уже не Санкт-Петербург, а свою вотчину. Надо признать будет прав.
Для Санкт-Петербурга новый золотой век могли бы обеспечить оставшиеся пока в городе учёные, но им нужна поддержка предпринимателей, которые пока помогать учёным не торопятся. Мог бы подсуетиться и губернатор, но у него на первом месте задача производить хорошее впечатление на Вл. Путина и его Дм. Медведева.
Просвета не видно.