Уровень Лазарчука
Дочитал "Стазис" Вадима Картушова. Отлично!
Черт побери, это уровень классического Лазарчука ("Все способные держать оружие", "Кесаревна Отрада"). И Нила Геймана в его лучших проявлениях ("Американские боги"). Плюс у Вадима есть это умение тонко подмечать абсурд в жизни и в людях, похожее было у Данихнова ("Девочка и мертвецы", "Колыбельная").
"Стазис" захватывает, структура отлично работает, ритм, все на месте. Тягучая атмосфера вывернутого и сломанного мира, кошмара наяву, но при этом масса по-настоящему смешных эпизодов.
Единственная претензия:
финал хороший, эмоциональный, но как бы сказать... рассказный. Медленнее надо было, мне кажется, сводить все нити, не так резко.
Выматывать жилы читателя до конца, как в эпизоде с детонатором (кто читал, поймет. Один из лучших моментов романа).
И совсем это не постап, конечно. Тут я ошибся. Это именно что-то в духе "Американских богов", только на почве христианства и в российском антураже. А разрушение мира имеет совсем другую природу, не связанную с атомной войной или падением метеорита (не буду спойлерить). Но мир очень любопытный, совершенно живой, хотя и страшный. Эти танцы "кукол" и их "пение"... брр. Интересно, что Вадим умеет дать и локальные эпизоды и ощущение глобальных событий -- как тот же Лазарчук.
Диалоги прекрасные, я наслаждался. Герои класс. В общем, я под сильным впечатлением от романа.
Цитата:
- Мы в Москве, - сказал Ингвар. - Великий скимник, куда нам двигаться дальше?
Дометиан почесал нос и извлек из мантии рисунок. Обрушенный путепровод, небольшая церковь под холмом. Жилой многоквартирный дом. Таких домов в Москве сотни и тысячи, подумал Синклер. Не хватит десятка жизней, чтобы проверить каждый.
- Сирияне однажды пошли отрядами и взяли в плен из земли Израильской маленькую девочку, - напомнил Дометиан. Синклер напрягся.
- Точно, - согласился Ингвар. - Надо остановиться и спросить дорогу у Елизаветы. Ты как, Синклер? Все нормально? Ты побледнел что-то.
- Я в панике, - сказал Синклер.
- Так и должно быть, - ответил Ингвар.
Книга в Лабиринте