(no subject)
были на выставке семейства Стайн. Стайны -- братья (Майкл с женой Сарой и Лео, который долго жил вместе с Гертрудой) и сестра (Гертруда) жили в Париже в начале века и дружили и покровительствовали Сезану, Пикассо, Матиссу, Пикабии. Выставка интересная, подробная, много замечательных экспонатов, очень личная (how does one translate "intimate"?). Майкл с Сарой близко дружили с семьей Матисса -- и очень трогательно видеть эти мелкие (и крупные) следы дружбы с художником -- рисованные открытки, наброски детей, дружеские шаржи...
Сара Стайн занималась в матиссовской школе/студии и вела записи (их потом напечатали. из того, что я видела на стенде, записи интересные и ценные для начинающего/учащегося художника. Занимательно, что в лекциях Матисс советует думать о тазе живой натуры как об амфоре, и действительно, на трех или четырех ученических работах его студентов разных годов просматривается эта самая амфора).
Мне больше всего запомнилась (захотелось запомнить) фигуру сидящей женщины работы Пикассо (М., правда, сказал, что именно так он представляет себе больных туберкулезом) -- в красно-багровых, размытых тонах -- от картины как-будто идет какое-то излучение, она мягко светится -- на репродукциях обычно не передается. Разумеется, как всегда случается с любимыми моими выставочными картинами, на открытках их нет, и в гугле не найти.
А из этих двух, пожалуй, я себе сделаю новые ю-пики:
одно предложение в одном из кусочков текста на стене, поясняющего экспонаты, зацепило -- Сара, которая после Парижа долго жила в Пало Алто, очень хотела оставить свою коллекцию музею современных искусств города Сан Франциско, но не вышло, потому, что коллекция в основном пошла на оплачивания долгов ее внука, который наделал их играя в азартные игры....
ps еще я не знаю, где были мои мозги, тк Гертруду Штайн я сначала обозвала Глорией (которая Стенэм).
Сара Стайн занималась в матиссовской школе/студии и вела записи (их потом напечатали. из того, что я видела на стенде, записи интересные и ценные для начинающего/учащегося художника. Занимательно, что в лекциях Матисс советует думать о тазе живой натуры как об амфоре, и действительно, на трех или четырех ученических работах его студентов разных годов просматривается эта самая амфора).
Мне больше всего запомнилась (захотелось запомнить) фигуру сидящей женщины работы Пикассо (М., правда, сказал, что именно так он представляет себе больных туберкулезом) -- в красно-багровых, размытых тонах -- от картины как-будто идет какое-то излучение, она мягко светится -- на репродукциях обычно не передается. Разумеется, как всегда случается с любимыми моими выставочными картинами, на открытках их нет, и в гугле не найти.
А из этих двух, пожалуй, я себе сделаю новые ю-пики:
одно предложение в одном из кусочков текста на стене, поясняющего экспонаты, зацепило -- Сара, которая после Парижа долго жила в Пало Алто, очень хотела оставить свою коллекцию музею современных искусств города Сан Франциско, но не вышло, потому, что коллекция в основном пошла на оплачивания долгов ее внука, который наделал их играя в азартные игры....
ps еще я не знаю, где были мои мозги, тк Гертруду Штайн я сначала обозвала Глорией (которая Стенэм).