Вопрос на миллион. Глава 1 - продолжение
И вот так всю дорогу итальянец ходил кругами, пытаясь вызнать тайну автоматического пистолета. Огнестрел в Европе уже известен, но только в виде примитивных пушек, из которых со ста метров в сарай проблематично попасть. А здесь такой разрыв шаблона - шесть выстрелов подряд. Из маленького удобного устройства. Без дыма и оглушительного грохота. У меня зародилось смутное подозрение насчёт причины, по которой синьор Марко не слишком сильно переживал по поводу нападения. У меня вообще много подозрений появилось на его счёт, паранойя - это палочка-выручалочка для таких, как мы с Тошей. Но высказывать эти подозрения вслух - увольте. То, что мы чёртовы параноики, ещё не означает полного слабоумия.
Ближайшая деревушка оказалась весьма пристойной в смысле внешнего вида. Никаких хат-завалюшек и покосившихся заборов. Впрочем, заборы здесь каменные, и покоситься они не могли физически. Крестьяне тоже не выглядели забитыми и обобранными до нитки. Я читала, что после Чёрной смерти - эпидемии чумы, унесшей в четырнадцатом веке миллионы жизней - крестьян осталось мало, земли много, и землевладельцы всячески старались заманить землеробов в свои владения всевозможными милостями. И, как оборотная сторона процесса, запустился механизм закрепощения. Заманив крестьян к себе, владетельный сеньор старался их удержать. А «плюшки» либо быстро кончаются, либо дорого обходятся. Крестьян старались повязать долгами, долги очень скоро становились пожизненными, а там и наследственными. Ничего личного, чисто бизнес… Но эта конкретная деревенька принадлежала знатному и богатому сиенскому семейству. Если меня не подвёл слух, синьор Марко назвал имя Салимбени? Я читала мельком что-то о братьях-иконописцах Салимбени, но то, если не ошибаюсь, был конец пятнадцатого века.
Кстати, какой год-то сейчас? Вот ещё один вопрос на миллион.
Синьор Марко, как и полагается успешному бизнесмену, был неплохим лицедеем. Надо было видеть, как он спокойно, но с тщательно скрываемой скорбью, сообщил отцу Доминико, местному священнику, о происшествии на дороге. Заодно обратился с просьбой об отпевании безвременно почившей супруги и помощи в достойном погребении тел павших воинов. Насчёт тел убитых брави не было сказано ни слова, из чего я заключила, что подобные истории здесь не сенсация, и местный люд по умолчанию знает, что нужно делать в таких случаях. И только сейчас, когда из повозки извлекли коченеющее тело убитой дамы, а сердобольные крестьянки со слезами на глазах и причитаниями понесли обмывать покойницу, я подивилась: какая красивая, молодая… жить бы ей ещё и жить.
Подозрение, что истинной целью нападения был не только грабёж, возникло у меня ещё на дороге, а сейчас почему-то только укрепилось.
На нас, разумеется, глазели, но близко подходить и расспрашивать не решались - мало ли, с кем путешествует почтенный представитель дома Буонсиньори. Потому, когда Марко ди Джованни пошёл в церковь договориться о достойной оплате заупокойной мессы, у нас выдались несколько минут на обмен мнениями. Благо возок с вещами был к нашим услугам.
- Что-то тут нечисто, - Тоша опередил меня. Он хорошо владел лицом, но в глазах я явственно видела тревогу. - Уж не сам ли синьор оплатил услуги разбойничков? И супругу под это дело можно грохнуть, если она ему мешает, и товар прикарманить… Знаешь, что он везёт? Камушки и мешочек специй. По местным меркам - груз особого значения.
- А я-то думала, чем это карета пропахла… Знаешь, милый, что-то мне не верится в эту версию. Слишком уж она очевидна. Такой человек работал бы тоньше.
- Думаешь, конкуренты подсуетились?
- Не исключено. Но женщину зарезали прямо в повозке… Зачем?
- Знаешь, котёнок, давай не будем гадать на кофейной гуще, - Антон, слабо улыбнувшись, погладил меня пальцами по щеке. - Успех Шерлока Холмса на девяносто процентов заключался в том, что он идеально ориентировался в окружавшей его действительности. Мы с тобой здесь как… как инопланетяне. И пока не освоимся, не будем торопиться с выводами.
- Согласна, - я ответила ему такой же невесёлой улыбкой. - Будем осваиваться. Первая зацепка уже есть - синьор Марко. Кто бы он ни был, придётся за него держаться.
Неопределённость - самое страшное, что я могу себе представить. Страх смерти заключается именно в неизвестности на предмет того, что ждёт нас по ту сторону. Потому никто особенно не спешит узнать, правы ли учителя веры насчёт рая и ада. Неопределённость в судьбе тоже может лишить воли к действию. Но только не нас. Как бы ни относились люди к нашему роду занятий, один огромный плюс у него несомненно есть: он не даёт застояться инстинкту самосохранения. «Задницею чую» - говорит Тоша, и это образное выражение очень точно отражает действительность. Без этого чутья нас давно бы уже прикопали. Так вот, если верить моему «ягодичному» чутью, туман неопределённости вокруг нас начал понемногу рассеиваться. Ещё не факт, что открывшиеся перспективы нас обрадуют, но в этом аду у нас уже наметился свой Вергилий. Или Данте.
Будем его держаться хотя бы первое время. Это и есть наш рецепт выживания в данный момент.
***
- Как ты думаешь, Джакомо, они пойдут на это? Ведь сиенцы с давних пор недолюбливают нас, флорентийцев.
- Мой опыт подсказывает, что разных флорентийцев они недолюбливают всё-таки по-разному, синьоре. Ради того, чтобы напакостить кому-то из именитых граждан Флоренции, пойдут на сделку с кем угодно.
- Даже со мной?
- Хоть с дьяволом.
- Я бы на твоём месте не поминал нечистого всуе. Но предположим, ты прав. Что дальше? Отделения моего банка работают и во Флоренции, куда мне хода нет. Я могу послать верных людей и провернуть там любую финансовую операцию. И даже к совету республики у меня есть подходы. Но всё это закончится тем, что купленных советников я лишусь, а Альбицци получит законное право прикарманить мои денежки.
- Венеция, синьоре?
- Да, действовать следует через дожа. Но начнём мы отсюда.
- Простите, синьоре, я не понимаю… У вас уже есть конкретный план действий?
- Ещё нет. Но будет. Для этого-то мне и нужны сиенцы. Они себе на уме, и - ты прав - недолюбливают нас, но именно эти хитрые рожи послужат отличной маской. Сиена… Не будет ничего удивительного в том, что удар по Альбицци нанесут из Сиены, не так ли? Я же останусь чист перед народом.
***
Сиена.
Теперь никаких сомнений.
Мне не довелось бывать здесь… ещё тогда, во время работы в Италии. За три года только раз синьора Виттория организовала выезд из Феррары в Венецию - старушке захотелось вспомнить молодость и погулять по Сан-Марко. Пусть и в инвалидном кресле. Но у меня была масса времени, чтобы почитать туристические проспекты в доме моей подопечной. Бабуля, лишившись возможности передвигаться самостоятельно, выписывала познавательные журналы и буклеты с иллюстрациями, путешествуя хотя бы в мечтах. На этой почве мы с ней почти сдружились, потому что её дети, и дочь, и сын, были суровыми прагматиками. Всё, что не приносило денег, не вызывало у них никакого интереса. Маму они по старой итальянской традиции серьёзно уважали, но считали её тягу к познанию мира стариковской блажью. Оттого старушка жутко скучала дома, и наконец настояла на том, чтобы дети наняли ей образованную сиделку. Меня вполне сочли таковой - «корочки» медсестры и тяга к истории. И, пока бабуля дремала, я изучала фотопанорамы старинных итальянских городов.
Сиена стояла на трёх холмах, обнесенная крепостной стеной с башнями. Сравнивая увиденное с фотографиями, я пришла к выводу, что город почти за семь столетий не изменился, или изменился очень мало. А эта узкая башня, возвышающаяся над городом? Неужто Паллаццо Публико уже стоит? Узнаваемо, но не сказать, что неповторимо - в других городах Италии имеются очень похожие архитектурные творения… Интересно, а Мадонна Маэста уже написана? А голову святой Екатерины Сиенской уже привезли на историческую родину? А знаменитые скачки «палио» в Сиене уже проводятся?..
Ответы на эти вопросы, надеюсь, узнаю очень скоро. А пока должна радоваться, что нам с мужем выделили комнатку не где-нибудь, а в Палаццо Буонсиньори. Сказать по правде, я бы не стала применять слово «дворец» к этому уютному особнячку, но хозяевам виднее. «Дворец Буонсиньори» звучит куда престижнее, чем просто «дом Буонсиньори», или даже «особняк Буонсиньори», а размеры - дело десятое.