К пониманию возможности замены смысла социального проекта
К пониманию возможности замены смысла социального проекта
Введение.
Возможность для человека познания, точного мышления, в том числе для понимания динамики жизни, своего пути в ней, исторического типа духовной культуры, модели воспроизводства жизни, конечно связана с необходимостью верификации.
Данная тема исторически известна в традиционной культуре Русской равнины как например, учение о борьбе с прелестью.
Укажем на взаимосвязанные элементы данного учения, это: соответствие сознания бытию, диалектический проект познания с пониманием целого как одно и диалектика антиномий, ее конкретная модель, понимание динамики бытия, с возможностью достоверного знания, представление о самодостаточной порождающей модели развития, стандартах деятельности таких как умное видение или вера в том числе, познание сущности в ее эйдосе и логосе. Добротолюбие, Домостроительство, необходимость верификации знания, степенном порядке организационного развертывания, проекте-образе, его цели, управление, оптимизация.
Здесь, на нескольких исторических примерах обратим внимание на особую важность данной темы в социальном проектировании и ее историческую преемственность, и не проходящую значимость.
Указанный метод познания имеет большую область определения чем популярные сегодня концепции нигилизма с их принципиально только вероятностным знанием, знание логических алгоритмов динамики бытия позволяет выполнить, на основе достоверного знания прогнозирование, планирование, оптимизацию, создать информационные системы в соответствии с динамикой бытия, соответствует исторической духовной традиции и модели воспроизводства жизни Евразии в целом, ее климату, географии, культурным особенностям и другое успешным здесь не будет, на это в частности, опыт продолжающейся «перестройки» и указывает.
{c1.Общие положения.
Основное различение и развертывание познания: целомудрия, смиреномудрия, терпения и любви.
Молитва преподобного Ефрема Сирина, родился в начале IV века (год его рождения точно неизвестен) в городе Низибии (Месопотамии).
«Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми.
Дух же целомудрия, смиреномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему.
Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь».
Отметим, очень упрощенно, для только логического понимания - исторически успешная логическая интерпретация к мышлению для "ухаживания за садом":
Одно - Иное - Становление - Ставшее, Имя, ..
2.К основаниям ситуационного анализа
Святитель Игнатий Брянчанинов. Приношение современному монашеству.
"О сродстве между собою как добродетелей, так и пороков»
Необходимо знать возлюбленным братиям следующее:
• все благие помыслы и добродетели имеют сродство между собою;
• точно так же все греховные помыслы, мечтания, грехи и страсти имеют сродство между собою.
По причине этого сродства произвольное подчинение одному благому помыслу влечет за собою естественное подчинение другому благому помыслу;
стяжание одной добродетели вводит в душу другую добродетель, сродную и неразлучную с первою.
Напротив того, произвольное подчинение одному греховному помыслу влечет невольное подчинение другому, стяжание одной греховной страсти влечет в душу другую страсть, ей сродную; произвольное совершение одного греха влечет к невольному впадению в другой грех, рождаемый первым.
Путь неправды - помыслы и мечтания греховные: ими грех входит в душу.
Не знающие этого и не обращающие внимания на это терпят величайший вред и лишают сами себя духовного преуспеяния.
Например, многие, хранясь от блудных помыслов и мечтаний, считают ничего не значащими услаждение помыслами и мечтаниями корыстолюбия и тщеславия, между тем как по духовному закону помыслы и мечтания о имуществе, о почестях, о славе человеческой суть те же блудные.
По закону духовному, услаждающийся тщеславными и другими греховными помыслами и мечтаниями никогда не освободится от блудной страсти, сколько бы он против нее ни подвизался.
3. Особенность подмены смысла
У философа Бибихина В.В. в его книге «Алексей Федорович Лосев. Сергей Сергеевич Аверинцев», есть такое высказывание Лосева А.Ф:
«Осмотрительность, дальновидение и какое-то биологическое попадание в точку свойственно нашей власти.
Как у Бергсона муха и паук: паук попадает в ту точку мозга мухи, которая заведует движениями мухи; муха не умирает, но не может двигаться. Так он
собирает мух, и может жить.
Вот, я думаю, попадание в мозг старой культуры, в ту точку мозга этой культуры, которая заведует движением этой культуры, свойственно советским руководителям.
Пример: когда в 30-х годах всё уничтожалось и не только обыватели, но и все люди, нужные государству, врачи, техники, выпускники военных академий, конструкторы, авиаторы, даже Туполев, отец русской военной авиации, были арестованы, казалось бы, как можно начинать войну?
И тем не менее была начата война, в которой одержали неимоверную победу, в которой важнейшие, богатейшие территории были взяты под опеку Москвы.
Вот что получил СССР, когда уничтожил всю технику, всю авиацию, когда все специалисты были в лагерях. Попали в мозг, в самую точку».
4. Некоторые итоги:
Насколько сегодня, популярным политтехнологам известна тема общественного развития, динамики бытия, типов познания, проектов науки? Кроме тупого навязывания не соответствующей климату и географии, историческому типу духовной жизни, ее модели воспроизводства, западных стандартов общественного развития? Изменился масштаб политиков, отечественных и других. Бизнес от социологии, международных стандартов занятие конечно прибыльное, но без знания основных методов философии, понимания исторического развития, диалектики становится, может быть лишь неким временным тактическим успехом. В то же время диалектическое познание, его конрктная модель есть основание для всеохватывающего устойчивого развития, есть резерв успешности.
5. Некоторые приложения к пониманию особенностей темы:
А. Различение понимания риска от организационного мышления.
А. Наше мышление может различать себя и иное. Результат этой деятельности, ее оформление сегодня называется, например - управление активами на основе риска.
Б. Логический алгоритм развертывания деятельности к своему имени:
«Немыслимое» - Символ, интерпретация - Личность - Природа - Общество - История - Культура.
Тип мышления, метод познания культуры или проект науки, соответствующее экономическое мышление, историческая социальная практика дают область, в которой будет различен и понят риск.
В. Выделим три области, три уровня возможности, но и неопределенности.
( образно говоря -развертывание к именительному падежу).
1. Риск интерпретации - как несоответствие сознания бытию, выбор модели познания не учитывающей динамику бытия, тип мышления.
2. Риск при проектировании и организации социального проекта, не учитывающий как динамику бытия, так и культурно-исторические особенности общества, политический риск, государство. Экономическое мышление и его приложения.
3. Риск жизненного цикла, вероятностный анализ надежности активов.
Г. Классификация рисков UNIDO (образно говоря - развертывание к винительному падежу):
• Финансовые, связанные с не возвратом средств или их части,
• Политические, связанные с изменением позиции государственных органов,
• Производственные (проектные), связанные с деятельностью поставщиков или собственного персонала.
Д. Сравнение пункта В и пункта Г, в диалектическом развертывании социально-культурного комплекса или организации, к своему имени, показывает в частности разные уровни их организационного мышления.
Кроме того отметим, что:
• в пункте Г, соответствующее организационное мышление задает область циклических колебаний, изменений мирового оформления финансов и предполагает периферийные области, всегда отстающие в организационном развитии, Волны этих колебаний изучались и изучаются специалистам, их пытаются учесть например, в ситуационном анализе, в инвестиционных проектах. Важно отметить, что это не есть путь устойчивого развития, равной безопасности, в данном организационном мышлении есть резервы успешности.
• добавлю, к возможно будущему изложению темы - если сегодня под метафизикой понимают абсолютизирование какого-нибудь одного вида или момента бытия и значения в ущерб другим моментам и в ущерб живой цельности человеческого опыта и практики, то логистика в значительной своей части основана на догматической метафизике.
Б. Православие не идеология.
Православие, религия в целом - это не идеология, в том числе не евразийство, модное сегодня. Православие - это религия, путь к Богу, сердцевина Православия - есть исихазм, Богопознание.
Как человек должен мыслить, чтобы понимать Откровение? Это конкретная диалектическая модель мышления, познания. Эта же модель мышления у человека чтобы "ухаживать за садом.", или общественное жизнеустройство, его развитие. Тогда можно говорить о типе мышления, соответствующем методе познания, в том числе проекте науки, типе общества. Говорить "слово о среде обитания", кратко об идеологии. Наша историческая модель мышления не просто развертывание идеи, пусть и диалектическое, наша модель - "идея + вещество", их косвенное, диалектическое взаимодействие, "навстречу друг другу", их историческое развертывание. Понимание прогресса как исторического развития мышления человека. Соответствующая модель воспроизводства жизни -домостроительство.
В. Логическое различение и понимание религии, науки, искусства. (по работе Лосева А.Ф.)
Общие диалектические установки.
a) диалектическое место науки, морали и искусства;
a) Мы имеем 1) смысл, идею, 2) интеллигенцию, или интеллигентную идею, и 3) факт, воплощение интеллигентной идеи, или личность.
Возьмем вторую категорию. В ней легко диалектически расчленяется триада, так что лучше говорить уже не просто об интеллигенции, но о тройной интеллигенции.
А именно, поскольку интеллигенция есть вообще некая самосоотнесенность, мы имеем а) такую самосоотнесенность, которая фиксирует самый момент отличия себя от всего иного, т.е. берет себя как ограниченную чем-то иным; это есть познание.
b) Мы имеем, далее, в диалектическом порядке такую самосоотнесенность, которая хотя и берет себя как ограниченную инобытием, но старается вобрать в себя это инобытие, воссоединяться с ним, отчего образуется становящаяся граница, становящийся переход в ино-бытие; это есть стремление, влечение, воля (эти дистинкции не могут нас сейчас интересовать).
c) Наконец, самосоотнесенность, перейдя в инобытие, находит там себя саму, так что отпадает уже необходимость дальнейшего перехода; становление остановилось, дало границу, предел, а дальнейшее становление уже не переходит этой границы и вращается внутри нее; здесь, поэтому, слияние субъекта и объекта самосоотнесения в одну вращающуюся вокруг себя самой, вокруг своего собственного центра интеллигенцию; это - чувство.
Такова диалектика интеллигенции:
a) познание или, если хотите, «теоретический разум»,
b) воля, «практический разум»,
c) чувство, «эстетический разум».
Все это - до факта, до личности; все это - только смысл, идея, хотя и модифицированная идея, а именно интеллигентно модифицированная идея.
Дальше диалектика переходит к личности.
Всякая категория в диалектике есть не что иное, как положенность предыдущей категории в окружающем ее инобытии и, следовательно, получение новых свойств в связи с этим инобытием, синтезирование с ним.
Другими словами, каждая последующая категория воплощает предыдущую, подражает ей; та является образцом, парадигматической для нее.
Это есть инобытийная модификация предыдущих категорий.
Поэтому и личность есть,
во-первых, фактическая, т.е. инобытийная осуществленность интеллигенции,
во-вторых, она есть осуществленность и воплощенность всех трех моментов интеллигенции.
На познании строится наука.
На воле строится мораль.
На чувстве строится искусство.
Наука, мораль, искусство - три типа творческой интеллигенции, соединенные между собою нерушимою диалектическою связью.
b) параллельная диалектика в мифе - богословия, обряда и священной истории;
b) Но что делается с этими областями, когда мы их начинаем мыслить не как формы просто интеллигенции, но как формы фактически субстанциально осуществленной интеллигенции, как формы бытия субстанциально-личностные? Тогда мы переходим к религии.
Религия ведь претендует на субстанциальное самоутверждение личности, т.е. на самоутверждение в вечности.
Покамест мы еще ничего не говорим о частичном или ущербном бытии личности. Мы сейчас говорим только о личности как таковой, об ее существе и природе. И явно, что жизнь личности в этом смысле есть не что иное, как религия. Но это есть отражение и воплощение интеллигенции вообще.
Как же отражается и воплощается она в своих отдельных трех диалектических эта-пах?
Явно, что и религиозная сфера должна отразить на себе эти три этапа, по общему правилу диалектической парадейгматики.
И нетрудно догадаться, что воплощенностью познания и науки в этой сфере будет не что иное, как богословие;
воплощенностью же воли и поведения, нормированной деятельности и в этом смысле «морали» будет религиозное поведение и, в частности и главным образом, - обряд.
И что же будет воплощенностью в сфере религиозной третьего этапа интеллигенции, чистого чувства, объективным аналогом которого является художественный образ?
Я утверждаю, что это есть сфера мифа, мифологии.
Ведь художественный образ есть возвращение к наивной действительности, когда уже кончились хлопоты субъекта по отысканию законов случайного бытия и достигнуто успокоение после бесконечных усилий согласовать свое поведение с нормой.
В чистом чувстве, этом субъективном корреляте художественного образа, достигается вновь наивное равновесие интеллигенции, и человек как бы вновь становится ребенком, у которого разрешены и все проблемы знания, и все нормы поведения.
В мифе также мы находим растворенность учительного, «теоретического» момента религии (создающего в своем изолированном проявлении - богословие) в «практической» сфере (создающей обряд), т.е. в некоем живом действии и ряде соответствующих поступков и событий.
Другими словами, получается принципиально-религиозно осмысленное поведение или во-обще протекание жизни, или священная история. А это и есть мифология.
В интеллигентном ряду, следовательно, место мифологии - после богословия и религиозного поведения, или обряда, т.е. она оправдана как диалектический синтез того и другого.
Между мифологией и богословием такое же диалектическое отношение, как и между искусством и наукой, а между мифологией и обрядом - как между искусством и моралью.
Точно так же нужно сказать, что отношения богословия и религии есть диалектически то же, что и отношение познания, науки к жизни,
а отношение обряда к религии - то же, что и отношение морали к жизни,
и, наконец, отношение мифологии к религии - то же, что и отношение искусства к жизни.
c) сущность религии - не мифология, но - таинства;
c) Теперь мы самым четким образом представляем себе отношение мифологии к религии. Мифология - диалектически - невозможна без религии, ибо она есть не что иное, как отраженность чистого чувства и его объективного коррелята - художественного образа - в религиозной сфере.
Без религии и без вопросов субстанциального (хотя бы и частично субстанциального) само-утверждения личности в вечности (хотя бы в частичной вечности) не может появиться никакая мифология.
Но мы тут со всей диалектической четкостью видим, что мифология сама по себе не есть религия, что она не есть специально религиозное создание, что сама-то религия ни в коем случае не есть просто мифология.
Религия есть, сказали мы, субстанциальное утверждение в вечности. Следовательно, она должна создавать такие формы, где бы это утверждение фактически происходило. Другими словами, сущность религии есть таинства. Они - не богословское учение и тем более не наука и познание; они - не обряд и тем более не нормированное поведение и мораль; они, наконец, и не мифология, не священная история и тем более не искусство, не художественные символы, не чувство, хотя бы и чистейшее, возвышеннейшее и религиознейшее.
Таинства суть формы субстанциального утверждения личности как таковой в вечности.
В христианстве таинство возможно только потому, что существует Церковь. Церковь же есть Тело Христово. Христос же есть Богочеловек, т.е. единая и одна субстанция Бога как субстанции и человека как субстанции. Следовательно, вполне понятно, что таинство есть вселенская эманация богочеловечества, непрерывная возможность и опора субстанциального утверждения человека в вечности. Вот почему мы раньше сказали, при анализе взаимоотношения мифологии и религии, что по сравнению с последней мифология гораздо ближе к поэзии. Таким образом, богословие есть религиозная наука, обряд есть религиозное поведение, мифология есть религиозная поэзия и искусство.
Сама же религия не есть ни то, ни другое, ни третье.
И жалки, смешны, беспомощны общераспространенные попытки свести религию то на науку и познание, то на мораль и поведение, то на эстетику и чувства.
d) религия - задний фон мифологии
d) Итак, хотя мифология и невозможна без религии, но все же это не есть само субстанциальное и абсолютное самоутверждение личности.
Она - скорее энергийное, феноменальное самоутверждение, где субстанциальное и абсолютное хотя как-то дано и логически, т.е. диалектически необходимо, но непосредственно и наглядно может и вовсе не иметься в виду.
Или можно сказать так: оно всегда так или иначе имеется в виду в мифе, но миф сам-то по себе есть только его смысл, его идея, его изображение и лик, а не оно само.
Миф сам по себе - как изображение, как картина - может и не содержать проблем субстанциального воссоздания личности.
Миф ограничивается картинным описанием самых событий и не входит в их религиозную расценку.
{C}
{C}
Г. К основаниям оптимизации деятельности. Соотношение добра и красоты у Аристотеля.
Разделить благое и прекрасное и нужно, и невозможно.
Есть благое и прекрасное; и в благом прекрасное, и наоборот. Благое всегда рядом с прекрасным, и наоборот. В благом есть свой принцип, которому прекрасное помогает, и наоборот.
Традиционное словоупотребление располагает к смешению благого и прекрасного, но есть и размежевание.
Что такое благое само по себе?
В нем обязательно присутствует прекрасное. Оно в нем необходимый принцип; но не первый. Благое само в себе содержит прекрасное. Разделение есть, но одно за другое цепляется.
Благое - предмет стремления, а прекрасное - цель стремления? Энтелехия, осуществившаяся сущность, это, например, цветок. То, что цветок вырос, есть благо; то, что он оформлен, структурен- прекрасно.
А вырос он из блага. Благое есть то, к чему что-нибудь стремится. Благое в себе - то, к чему все стремится. Благое есть предмет стремления. Это возможно благодаря прекрасному в благом.
Благо есть некоторое качество, которое выше структуры.
Структура абстрактна, структура ничего не хочет. А благо - это стремление...
Начало формы
Введение.
Возможность для человека познания, точного мышления, в том числе для понимания динамики жизни, своего пути в ней, исторического типа духовной культуры, модели воспроизводства жизни, конечно связана с необходимостью верификации.
Данная тема исторически известна в традиционной культуре Русской равнины как например, учение о борьбе с прелестью.
Укажем на взаимосвязанные элементы данного учения, это: соответствие сознания бытию, диалектический проект познания с пониманием целого как одно и диалектика антиномий, ее конкретная модель, понимание динамики бытия, с возможностью достоверного знания, представление о самодостаточной порождающей модели развития, стандартах деятельности таких как умное видение или вера в том числе, познание сущности в ее эйдосе и логосе. Добротолюбие, Домостроительство, необходимость верификации знания, степенном порядке организационного развертывания, проекте-образе, его цели, управление, оптимизация.
Здесь, на нескольких исторических примерах обратим внимание на особую важность данной темы в социальном проектировании и ее историческую преемственность, и не проходящую значимость.
Указанный метод познания имеет большую область определения чем популярные сегодня концепции нигилизма с их принципиально только вероятностным знанием, знание логических алгоритмов динамики бытия позволяет выполнить, на основе достоверного знания прогнозирование, планирование, оптимизацию, создать информационные системы в соответствии с динамикой бытия, соответствует исторической духовной традиции и модели воспроизводства жизни Евразии в целом, ее климату, географии, культурным особенностям и другое успешным здесь не будет, на это в частности, опыт продолжающейся «перестройки» и указывает.
{c1.Общие положения.
Основное различение и развертывание познания: целомудрия, смиреномудрия, терпения и любви.
Молитва преподобного Ефрема Сирина, родился в начале IV века (год его рождения точно неизвестен) в городе Низибии (Месопотамии).
«Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми.
Дух же целомудрия, смиреномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему.
Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь».
Отметим, очень упрощенно, для только логического понимания - исторически успешная логическая интерпретация к мышлению для "ухаживания за садом":
Одно - Иное - Становление - Ставшее, Имя, ..
2.К основаниям ситуационного анализа
Святитель Игнатий Брянчанинов. Приношение современному монашеству.
"О сродстве между собою как добродетелей, так и пороков»
Необходимо знать возлюбленным братиям следующее:
• все благие помыслы и добродетели имеют сродство между собою;
• точно так же все греховные помыслы, мечтания, грехи и страсти имеют сродство между собою.
По причине этого сродства произвольное подчинение одному благому помыслу влечет за собою естественное подчинение другому благому помыслу;
стяжание одной добродетели вводит в душу другую добродетель, сродную и неразлучную с первою.
Напротив того, произвольное подчинение одному греховному помыслу влечет невольное подчинение другому, стяжание одной греховной страсти влечет в душу другую страсть, ей сродную; произвольное совершение одного греха влечет к невольному впадению в другой грех, рождаемый первым.
Путь неправды - помыслы и мечтания греховные: ими грех входит в душу.
Не знающие этого и не обращающие внимания на это терпят величайший вред и лишают сами себя духовного преуспеяния.
Например, многие, хранясь от блудных помыслов и мечтаний, считают ничего не значащими услаждение помыслами и мечтаниями корыстолюбия и тщеславия, между тем как по духовному закону помыслы и мечтания о имуществе, о почестях, о славе человеческой суть те же блудные.
По закону духовному, услаждающийся тщеславными и другими греховными помыслами и мечтаниями никогда не освободится от блудной страсти, сколько бы он против нее ни подвизался.
3. Особенность подмены смысла
У философа Бибихина В.В. в его книге «Алексей Федорович Лосев. Сергей Сергеевич Аверинцев», есть такое высказывание Лосева А.Ф:
«Осмотрительность, дальновидение и какое-то биологическое попадание в точку свойственно нашей власти.
Как у Бергсона муха и паук: паук попадает в ту точку мозга мухи, которая заведует движениями мухи; муха не умирает, но не может двигаться. Так он
собирает мух, и может жить.
Вот, я думаю, попадание в мозг старой культуры, в ту точку мозга этой культуры, которая заведует движением этой культуры, свойственно советским руководителям.
Пример: когда в 30-х годах всё уничтожалось и не только обыватели, но и все люди, нужные государству, врачи, техники, выпускники военных академий, конструкторы, авиаторы, даже Туполев, отец русской военной авиации, были арестованы, казалось бы, как можно начинать войну?
И тем не менее была начата война, в которой одержали неимоверную победу, в которой важнейшие, богатейшие территории были взяты под опеку Москвы.
Вот что получил СССР, когда уничтожил всю технику, всю авиацию, когда все специалисты были в лагерях. Попали в мозг, в самую точку».
4. Некоторые итоги:
Насколько сегодня, популярным политтехнологам известна тема общественного развития, динамики бытия, типов познания, проектов науки? Кроме тупого навязывания не соответствующей климату и географии, историческому типу духовной жизни, ее модели воспроизводства, западных стандартов общественного развития? Изменился масштаб политиков, отечественных и других. Бизнес от социологии, международных стандартов занятие конечно прибыльное, но без знания основных методов философии, понимания исторического развития, диалектики становится, может быть лишь неким временным тактическим успехом. В то же время диалектическое познание, его конрктная модель есть основание для всеохватывающего устойчивого развития, есть резерв успешности.
5. Некоторые приложения к пониманию особенностей темы:
А. Различение понимания риска от организационного мышления.
А. Наше мышление может различать себя и иное. Результат этой деятельности, ее оформление сегодня называется, например - управление активами на основе риска.
Б. Логический алгоритм развертывания деятельности к своему имени:
«Немыслимое» - Символ, интерпретация - Личность - Природа - Общество - История - Культура.
Тип мышления, метод познания культуры или проект науки, соответствующее экономическое мышление, историческая социальная практика дают область, в которой будет различен и понят риск.
В. Выделим три области, три уровня возможности, но и неопределенности.
( образно говоря -развертывание к именительному падежу).
1. Риск интерпретации - как несоответствие сознания бытию, выбор модели познания не учитывающей динамику бытия, тип мышления.
2. Риск при проектировании и организации социального проекта, не учитывающий как динамику бытия, так и культурно-исторические особенности общества, политический риск, государство. Экономическое мышление и его приложения.
3. Риск жизненного цикла, вероятностный анализ надежности активов.
Г. Классификация рисков UNIDO (образно говоря - развертывание к винительному падежу):
• Финансовые, связанные с не возвратом средств или их части,
• Политические, связанные с изменением позиции государственных органов,
• Производственные (проектные), связанные с деятельностью поставщиков или собственного персонала.
Д. Сравнение пункта В и пункта Г, в диалектическом развертывании социально-культурного комплекса или организации, к своему имени, показывает в частности разные уровни их организационного мышления.
Кроме того отметим, что:
• в пункте Г, соответствующее организационное мышление задает область циклических колебаний, изменений мирового оформления финансов и предполагает периферийные области, всегда отстающие в организационном развитии, Волны этих колебаний изучались и изучаются специалистам, их пытаются учесть например, в ситуационном анализе, в инвестиционных проектах. Важно отметить, что это не есть путь устойчивого развития, равной безопасности, в данном организационном мышлении есть резервы успешности.
• добавлю, к возможно будущему изложению темы - если сегодня под метафизикой понимают абсолютизирование какого-нибудь одного вида или момента бытия и значения в ущерб другим моментам и в ущерб живой цельности человеческого опыта и практики, то логистика в значительной своей части основана на догматической метафизике.
Б. Православие не идеология.
Православие, религия в целом - это не идеология, в том числе не евразийство, модное сегодня. Православие - это религия, путь к Богу, сердцевина Православия - есть исихазм, Богопознание.
Как человек должен мыслить, чтобы понимать Откровение? Это конкретная диалектическая модель мышления, познания. Эта же модель мышления у человека чтобы "ухаживать за садом.", или общественное жизнеустройство, его развитие. Тогда можно говорить о типе мышления, соответствующем методе познания, в том числе проекте науки, типе общества. Говорить "слово о среде обитания", кратко об идеологии. Наша историческая модель мышления не просто развертывание идеи, пусть и диалектическое, наша модель - "идея + вещество", их косвенное, диалектическое взаимодействие, "навстречу друг другу", их историческое развертывание. Понимание прогресса как исторического развития мышления человека. Соответствующая модель воспроизводства жизни -домостроительство.
В. Логическое различение и понимание религии, науки, искусства. (по работе Лосева А.Ф.)
Общие диалектические установки.
a) диалектическое место науки, морали и искусства;
a) Мы имеем 1) смысл, идею, 2) интеллигенцию, или интеллигентную идею, и 3) факт, воплощение интеллигентной идеи, или личность.
Возьмем вторую категорию. В ней легко диалектически расчленяется триада, так что лучше говорить уже не просто об интеллигенции, но о тройной интеллигенции.
А именно, поскольку интеллигенция есть вообще некая самосоотнесенность, мы имеем а) такую самосоотнесенность, которая фиксирует самый момент отличия себя от всего иного, т.е. берет себя как ограниченную чем-то иным; это есть познание.
b) Мы имеем, далее, в диалектическом порядке такую самосоотнесенность, которая хотя и берет себя как ограниченную инобытием, но старается вобрать в себя это инобытие, воссоединяться с ним, отчего образуется становящаяся граница, становящийся переход в ино-бытие; это есть стремление, влечение, воля (эти дистинкции не могут нас сейчас интересовать).
c) Наконец, самосоотнесенность, перейдя в инобытие, находит там себя саму, так что отпадает уже необходимость дальнейшего перехода; становление остановилось, дало границу, предел, а дальнейшее становление уже не переходит этой границы и вращается внутри нее; здесь, поэтому, слияние субъекта и объекта самосоотнесения в одну вращающуюся вокруг себя самой, вокруг своего собственного центра интеллигенцию; это - чувство.
Такова диалектика интеллигенции:
a) познание или, если хотите, «теоретический разум»,
b) воля, «практический разум»,
c) чувство, «эстетический разум».
Все это - до факта, до личности; все это - только смысл, идея, хотя и модифицированная идея, а именно интеллигентно модифицированная идея.
Дальше диалектика переходит к личности.
Всякая категория в диалектике есть не что иное, как положенность предыдущей категории в окружающем ее инобытии и, следовательно, получение новых свойств в связи с этим инобытием, синтезирование с ним.
Другими словами, каждая последующая категория воплощает предыдущую, подражает ей; та является образцом, парадигматической для нее.
Это есть инобытийная модификация предыдущих категорий.
Поэтому и личность есть,
во-первых, фактическая, т.е. инобытийная осуществленность интеллигенции,
во-вторых, она есть осуществленность и воплощенность всех трех моментов интеллигенции.
На познании строится наука.
На воле строится мораль.
На чувстве строится искусство.
Наука, мораль, искусство - три типа творческой интеллигенции, соединенные между собою нерушимою диалектическою связью.
b) параллельная диалектика в мифе - богословия, обряда и священной истории;
b) Но что делается с этими областями, когда мы их начинаем мыслить не как формы просто интеллигенции, но как формы фактически субстанциально осуществленной интеллигенции, как формы бытия субстанциально-личностные? Тогда мы переходим к религии.
Религия ведь претендует на субстанциальное самоутверждение личности, т.е. на самоутверждение в вечности.
Покамест мы еще ничего не говорим о частичном или ущербном бытии личности. Мы сейчас говорим только о личности как таковой, об ее существе и природе. И явно, что жизнь личности в этом смысле есть не что иное, как религия. Но это есть отражение и воплощение интеллигенции вообще.
Как же отражается и воплощается она в своих отдельных трех диалектических эта-пах?
Явно, что и религиозная сфера должна отразить на себе эти три этапа, по общему правилу диалектической парадейгматики.
И нетрудно догадаться, что воплощенностью познания и науки в этой сфере будет не что иное, как богословие;
воплощенностью же воли и поведения, нормированной деятельности и в этом смысле «морали» будет религиозное поведение и, в частности и главным образом, - обряд.
И что же будет воплощенностью в сфере религиозной третьего этапа интеллигенции, чистого чувства, объективным аналогом которого является художественный образ?
Я утверждаю, что это есть сфера мифа, мифологии.
Ведь художественный образ есть возвращение к наивной действительности, когда уже кончились хлопоты субъекта по отысканию законов случайного бытия и достигнуто успокоение после бесконечных усилий согласовать свое поведение с нормой.
В чистом чувстве, этом субъективном корреляте художественного образа, достигается вновь наивное равновесие интеллигенции, и человек как бы вновь становится ребенком, у которого разрешены и все проблемы знания, и все нормы поведения.
В мифе также мы находим растворенность учительного, «теоретического» момента религии (создающего в своем изолированном проявлении - богословие) в «практической» сфере (создающей обряд), т.е. в некоем живом действии и ряде соответствующих поступков и событий.
Другими словами, получается принципиально-религиозно осмысленное поведение или во-обще протекание жизни, или священная история. А это и есть мифология.
В интеллигентном ряду, следовательно, место мифологии - после богословия и религиозного поведения, или обряда, т.е. она оправдана как диалектический синтез того и другого.
Между мифологией и богословием такое же диалектическое отношение, как и между искусством и наукой, а между мифологией и обрядом - как между искусством и моралью.
Точно так же нужно сказать, что отношения богословия и религии есть диалектически то же, что и отношение познания, науки к жизни,
а отношение обряда к религии - то же, что и отношение морали к жизни,
и, наконец, отношение мифологии к религии - то же, что и отношение искусства к жизни.
c) сущность религии - не мифология, но - таинства;
c) Теперь мы самым четким образом представляем себе отношение мифологии к религии. Мифология - диалектически - невозможна без религии, ибо она есть не что иное, как отраженность чистого чувства и его объективного коррелята - художественного образа - в религиозной сфере.
Без религии и без вопросов субстанциального (хотя бы и частично субстанциального) само-утверждения личности в вечности (хотя бы в частичной вечности) не может появиться никакая мифология.
Но мы тут со всей диалектической четкостью видим, что мифология сама по себе не есть религия, что она не есть специально религиозное создание, что сама-то религия ни в коем случае не есть просто мифология.
Религия есть, сказали мы, субстанциальное утверждение в вечности. Следовательно, она должна создавать такие формы, где бы это утверждение фактически происходило. Другими словами, сущность религии есть таинства. Они - не богословское учение и тем более не наука и познание; они - не обряд и тем более не нормированное поведение и мораль; они, наконец, и не мифология, не священная история и тем более не искусство, не художественные символы, не чувство, хотя бы и чистейшее, возвышеннейшее и религиознейшее.
Таинства суть формы субстанциального утверждения личности как таковой в вечности.
В христианстве таинство возможно только потому, что существует Церковь. Церковь же есть Тело Христово. Христос же есть Богочеловек, т.е. единая и одна субстанция Бога как субстанции и человека как субстанции. Следовательно, вполне понятно, что таинство есть вселенская эманация богочеловечества, непрерывная возможность и опора субстанциального утверждения человека в вечности. Вот почему мы раньше сказали, при анализе взаимоотношения мифологии и религии, что по сравнению с последней мифология гораздо ближе к поэзии. Таким образом, богословие есть религиозная наука, обряд есть религиозное поведение, мифология есть религиозная поэзия и искусство.
Сама же религия не есть ни то, ни другое, ни третье.
И жалки, смешны, беспомощны общераспространенные попытки свести религию то на науку и познание, то на мораль и поведение, то на эстетику и чувства.
d) религия - задний фон мифологии
d) Итак, хотя мифология и невозможна без религии, но все же это не есть само субстанциальное и абсолютное самоутверждение личности.
Она - скорее энергийное, феноменальное самоутверждение, где субстанциальное и абсолютное хотя как-то дано и логически, т.е. диалектически необходимо, но непосредственно и наглядно может и вовсе не иметься в виду.
Или можно сказать так: оно всегда так или иначе имеется в виду в мифе, но миф сам-то по себе есть только его смысл, его идея, его изображение и лик, а не оно само.
Миф сам по себе - как изображение, как картина - может и не содержать проблем субстанциального воссоздания личности.
Миф ограничивается картинным описанием самых событий и не входит в их религиозную расценку.
{C}
{C}
Г. К основаниям оптимизации деятельности. Соотношение добра и красоты у Аристотеля.
Разделить благое и прекрасное и нужно, и невозможно.
Есть благое и прекрасное; и в благом прекрасное, и наоборот. Благое всегда рядом с прекрасным, и наоборот. В благом есть свой принцип, которому прекрасное помогает, и наоборот.
Традиционное словоупотребление располагает к смешению благого и прекрасного, но есть и размежевание.
Что такое благое само по себе?
В нем обязательно присутствует прекрасное. Оно в нем необходимый принцип; но не первый. Благое само в себе содержит прекрасное. Разделение есть, но одно за другое цепляется.
Благое - предмет стремления, а прекрасное - цель стремления? Энтелехия, осуществившаяся сущность, это, например, цветок. То, что цветок вырос, есть благо; то, что он оформлен, структурен- прекрасно.
А вырос он из блага. Благое есть то, к чему что-нибудь стремится. Благое в себе - то, к чему все стремится. Благое есть предмет стремления. Это возможно благодаря прекрасному в благом.
Благо есть некоторое качество, которое выше структуры.
Структура абстрактна, структура ничего не хочет. А благо - это стремление...
Начало формы