Интервью с интересным и влиятельным персонажем
Кто меня знает как редактора со стажем, может удивиться: чевой-то я вешаю явно сырое интервью, плохо структурированное, с ошибками и опечатками (возможно), с хромой логикой, с тоннами воды? Превентивно объясняю: интервью можно взять просто ради фана. Но редактура - это работа. И за работу эту мне не заплатят. Поэтому выкладываю что есть, даже не перечитывая.
******
В.У.: - Давайте начнём с главного. Чего вы добиваетесь? Какова ваша цель?
М.З.: - Сразу мимо. Вовсе это не главное. С точки зрения стратегии здесь уместна формула бусидо: цели нет, есть только путь. А тактическая цель, то есть задача на ближайшие несколько десятилетий, это, конечно, мир во всём мире.
В.У.: - Хорошая цель, и способы интересные. Десятки развязанных войн, миллионы уничтоженных жизней...
М.З.: - Мир есть цель любой войны. Война требует жертв, да. Но она и предупреждает новые жертвы. Война сглаживает противоречия, уничтожает вражду, упорядочивает хаос. Представьте себе полностью атомизированное общество, где каждый за себя. Мало кому в таком обществе повезёт умереть своей смертью. Анархия, первобытные инстинкты, доминанта тупой силы, каннибализм в прямом и переносном смыслах. Каждая же война результатом имеет укрупнение субъектов отношений. А субьекты, чем они крупнее, тем более руководствуются разумом, а не инстинктом. Это эволюция цивилизации. Её вершина - единое планетарное общество, где просто не с кем воевать. Это и есть мир во всем мире.
В.У.: - Суперимперия. Мечта всех завоевателей и империалистов. Но ведь империя - это плохо? СССР - империя зла? Имперские амбиции нынешней России, требующие наказания? И Китай не крупноват ли?
М.З.: - А какую риторику вы нам предложите? Конкуренция цивилизаций в последние столетия вышла на уровень империй. Империя должна остаться одна. А альтернативные - погибнуть. Они, безусловно, зло. Пусть не абсолютное, а ситуативное. Но сути это не меняет: зло необходимо уничтожить.
В.У.: - А не кажется ли вам, что идея многополярного мира вполне здрава? Две-три опорные точки надёжнее одной.
М.З.: - Нет цели, только путь. Мир во всём мире - это не цель, а одно из необходимых условий для сохранения жизни на Земле. Сегодня нам угрожает не только глупость и жадность человеческая, но и технологии. Во-первых - оружие. Гиперзвуковые носители ЯО и, например, боевые вирусы делают липовыми любые конвенции. От их применения стороны может удержать только абсолютное взаимное доверие. Невозможное в случае даже самых дружественных международных отношений. Поэтому международные отношения необходимо искоренить как феномен. У человечества должен быть единый мозг, единая воля. Во-вторых, ИИ. Он сам в себе заключает смертельную опасность для разумной жизни. И контролировать его должна также единая воля. Не должно быть лазеек для использования ИИ в конкурентных целях. В-третьих - доступность технологий. Через пару десятилетий любой придурок сможет собрать ядерную бомбу у себя на кухне. Значит, мы должны контролировать и каждого придурка. И его кухню.
В.У.: - Цифровой концлагерь?
М.З.: - Почему же цифровой? Не только. И духовный тоже. И не надо красить слово "концлагерь" в чёрный цвет. Вообще человечество и так живёт в концлагере - в плену невежества и условностей. Вот вы задумывались, почему Гитлер плохой? Потому что в дьявола никто сегодня не верит, а пугать народ кем-то надо. И страшные проклятия тоже нужны.А лично Гитлер плохого ничего толком и не сделал. Хотя бы потому что он вообще ничего не сделал. Он просто кукла бибабо. Ну и псих, конечно. Шоумен.
А ментальный концлагерь нужен. В Бога человек верить не хочет. Сам виноват. Тогда пусть верит в нас. В непогрешимость наших идей. Вот мы подсунули ему БЛМ и ЛГБТ. Пока результаты нас устраивают.
В.У.: - Но ведь не все культуры готовы принять новую религию, не все этносы готовы отказаться от Бога.
М.З.: - Замечательный такой был советский писатель-фантаст Иван Ефремов. Вы смотрели "Звёздные войны"? Есть там персонаж, Дарт Вейдер. Так вот он назван в честь персонажа ефремовского, которого звали Дар Ветер. Но это просто к слову. Вообще мы много из Ефремова почерпнули. Конечно, не только из него, но очень уж он правильно предвидел мир будущего. Нет места в будущем ни культурам, ни нациям, ни религиям. Человек будущего будет культурно унитарен. Ефремов видел его красивым, физически сильным, умным, всесторонне развитым. Тут он скорее всего промахнулся. Хотя не факт... Человек будущего будет таким, каким он будет нужен нам. А мы ещё не решили. И не потому что нерешительны, просто это пока не самая актуальная проблема.
В.У.: - Отрицая ценность национальности, однако, вы поддерживаете yкpаинский национализм...
М.З.: - Ну и что? Немецкий мы тоже поддерживали до определенного момента. Больше не будем. Наверное. А может и будем. Но тут другой случай. Вы сами понимаете, что yкpаинство это не национальность, а идея. Пока она в конфликте с идеей русского имперства, мы будем её поддерживать. А надо будет - просто сотрем из голов, как ластиком.
В.У.: - При помощи психотропного излучателя?
М.З.: - Нам не нужны излучатели. У нас есть глобальные СМИ, а главное - у нас есть интернет. Правда и истина в последней инстанции - это то, что говорим и пишем мы. Ленин знал, что говорил, призывая брать телеграф. И телеграф в виде интернета сейчас наш. Глобально - наш.
В.У.: - Министерство правды, значит? Оруэлл в восторге.
М.З.: - А вы знаете, в чём разница между утопией и антиутопией? В ракурсе. Самая прекрасная утопия, поданная под нужным соусом к конкретной ментальности, становится в глазах носителя последней кошмаром. И наоборот. Любая утопия включает две концепции: блага и управление. Блага раздаются по справедливости либо же неограниченно; управление осуществляется в соответствии с максимально разумными установками. Человек простейший, движимый инстинктами, инстинктивно боится разума в любом его проявлении, так как разумное по природе своей подразумевает подавление инстинктивного. Поэтому как только человек слегка задумывается, он тотчас пугается. И своей утопии, и самого факта, что он думает.
В.У.: - Вы отклонились от темы. Разговор зашёл к нас о правде и пропаганде. А свернул к разуму и инстинктам
М.З.: - Короче: правда за нами, за вами - пропаганда. С вашей позиции - ровно наоборот. А человек разумный понимает, что правда - это что-то вроде добра. Явления как такового нет, а есть восприятие феноменов сквозь призму мировоззрения. Поэтому мы сейчас работаем именно над формированием мировоззрений. Именно во множественном числе. Сегодня у нас важнейшие вопросы бытия - БЛМ, ЛГБТ и экология. А завтра, ну или лет через, скажем, двадцать-тридцать, повестку неизбежно придётся пересматривать. Загружать в мозги новые идеи или инвертировать старые. Вплоть до "бей гомосеков!" Хотя последнее нам вряд ли понадобится...
В.У.: - Почему пересмотр неизбежен? И что значит - "понадобится"?
М.З.: - Эффективная идея, овладевающая массами, обычно протестна. Жизнь несправедлива по своему устройству, и надежда на её улучшение всегда связана со стремлением её переустроить. Но тут надо учитывать такой фактор как мода. Протестна молодежь. А она стареет. И приходит другая молодежь, с новой модой, с новыми протестами и с новой правдой. Новыми людьми движут новые идеи. В общем, идеи тасуются, и их примерный вектор обычно предсказуем. Но на пике популярности они по-настоящему опасны.
Социальные стихии, возбужденные такими идеями, действительно способны разрушать миры и строить новые. Вульгарные марксисты в России всем показали, как это бывает. Мы такого не хотим. Поэтому и стихии и идеи следует жёстко контролировать.
В.У.: - Социальная стихия - это толпа?
М.З.: - Не совсем. Скорее то, что ей движет. Тоже, можно сказать, идея. Но вырожденная. Упрощённая до уровня инстинкта. Современный сошл-менеджмент можно сравнить с сёрфингом: оседлав мощную волну, управленец пытается выехать куда ему надо и не сломать при этом шею. Роль короля, президента, любого даже мелкого политика с течением истории постоянно уменьшалась и сегодня равна ровно нулю. Как делается политика? У общества есть некий запрос, как правило, шкурный, обусловленный инстинктами. В этом - потенциал социальной стихии. Определенная часть элит видит, как можно удовлетворить этот запрос или спекулировать на нём, блюдя собственный шкурный интерес. Она готова использовать в этих целях свои ресурсы. Так социальная стихия активизируется и нацеливается на некую задачу. Постепенно оформляется политическое движение, выдвигаются лидеры, адепты. Но это уже внешнее. Голосуя за партию или поддерживая политического деятеля, люди вовсе не влияют на свое будущее, как им хочется думать. Они просто поклоняются идолам стихий, как в древности поклонялись божкам любви, войны, плодородия, солнца, ветра, океана... Демократия не имеет власти над стихией, стихия живёт своей жизнью.
В.У.: - Но как же - вы же сказали, что собираетесь контролировать стихии
М.З.: - Не собираемся, а контролируем. А также управляем ими, создаём их и брендируем. Мы - не демократия, которой стихии неподвластны. Мы можем. Крупные, и не только политические деятели прошлых лет исходили из презумпции разумности человека. Они пытались достучаться до умов. Но это не технологично. Правильнее апеллировать к инстинктам. Логика не нужна, нужны эмоции. Хочешь управлять? Насмеши! Разгневай! Прослези! А главное - упрости триггеры. Поменьше умных спикеров. Поменьше даже глупых: комиков, кликуш, бесноватых фюреров. Побольше мемов, котят, пиктограмм и смайликов. Сколь угодно тупое, но, главное, массированное будирование острых тем легко пробуждает стихию. Главное - будь проще. Работай над упрощением коммуникаций. Упрощай людей - упростишь работу управленцев. Упростишь им работу - скорее и полнее принесёшь благо людям. Не умничай.
В.У.: - Как говорил Мюнхгаузен - умное лицо это ещё не признак ума: все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица.
М.З.: - Мюнхгаузен такого не говорил. Но мысль здравая. Теперь самые умные вещи на земле делают, пуская слюни и хихикая, фрики и недоумки. Когда мы им это позволяем. Именно в таком ключе мы сейчас пересматриваем дизайн персонала - имеются в виду менеджеры высшего эшелона. Человек на самом ответственном посту может быть клоуном или маразматиком, и на качестве управления это не сказывается. Зато он не выглядит умным и опасным. Смешной идол лучше страшного. Мы уже начинаем назначать на высший посты открытых геев. Конечно, гей не обязательно глупец. Впрочем, сам он всё равно ничего не решает, но это людям знать не обязательно. Он просто идол социальной стихии.
В.У.: - А кстати, что за социальная стихия такая - сексуальные девиации? Зачем вы её поддерживаете?
М.З.: - Ну вот. Ничего вы не поняли. Во-первых, ЛГБТ-движение мы не "поддерживаем". Мы его создали, родили буквально. Это наше дитя, а не содержанка. И это не стихия, а оформившееся движение, практически мейнстрим. А эксплуатирует он сразу несколько стихий, комплексов и инстинктов: стремление аутсайдеров социальную реваншу, стремление девиантов множить своих сторонников, болезненную театральность эксгибиционистов, стремление людей с обостренным чувством справедливости кого-нибудь защитить (эчтобы почувствовать свою значимость), стремление торговцев заработать на остроактуальной теме, а также комплекс Герострата - очень мощный двигатель социального прогресса.
В.У.: - Но почему нельзя эти стихии культивировать в другом направлении? Направить в созидательное, а не в протестное русло?
М.З.: - Герострат-созидатель это прекрасно, о да! Жаль, что вы снова не поняли. Протестом проще управлять, а наша задача именно управлять массами, а не поддерживать созидательные флуктуации. Если бы можно было направить массу на строительство условного Беломорканала, мы бы это сумели. Но это невозможно. Как минимум, экономически нецелесообразно. Сжигать ресурсы в малопроизводительном труде - глупо. И тут возникает ещё один фактор: целесообразность бытия. Человеку нужна цель. Пирамида Маслоу - глупая модель, зато она хотя бы описывает смыслы жизни. Но сегодня технический прогресс лишает смысла нижнюю часть пирамиды, ориентированную на выживание, а без её фильтров бессмысленна и верхняя часть, которая о завоевании лидерства. Слишком много лидеров образуется, хоть физически прореживай. Впрочем, прореживать надо всё человечество - мы просто не можем обеспечить его жизненными целями. Такое вот неомальтузианство: еды с избытком, но зачем кормить бессмысленную биомассу?
В.У.: - Понимаю. Раньше раздутую популяцию прореживали войнами, но теперь большая война слишком опасна потенциально, и мы идём по пути снижения фертильности.
М.З.: - Да. И это мудро, поскольку наша программа позволяет решать не только эту конкретную задачу, но и целый комплекс сопутствующих. В том числе: создание целей для уже живущих людей; пересмотр культурных текстов, влекущий культурную унификацию; наконец - феминизация общества, снижающая уровень маскулинной агрессивности. Мы занимаемся евгеникой, можно сказать. Человек подавит в себе важнейшие инстинкты, которые сейчас усложняют его жизнь. Женщина разучится рожать, мужчина разучится убивать.
В.У.: - Но ведь эти умения составляют конкурентоспособность общества!
М.З.: - А ненужна никакая конкуренция. Когда настанет мир во всём мире, всякие поползновения к созданию конкурирующих систем надо будет подавить в корне. То есть - на уровне инстинктов. В человеке останутся только разумное и эмоциональное начало.
В.У.: - Мне кажется, вы смеётесь. Какое приложение будут иметь эти начала в ментальном концлагере? Да ещё и с учётом тотальной роботизации...
М.З.: - Человек будет открывать для себя мир. Как отрывал мир в свое время его пещерный предок. Давать имена зверям, выдвигать теории небесной механики, рисовать и петь. Каждый человек - Вселенная, и под каждым надгробным камнем погребена всемирная история - так вот эта вселенная получит, наконец, свободу и право быть собой. Хоть в реальности, хоть в виртуальности. Впрочем, грань между ними скоро сотрётся.
В.У.: - И бананы с пальм прямо в рот падают...
М.З.: - Именно так, слава роботам! Реализованная модель земного рая, каким он был до грехопадения. И добро со злом существуют только как абстракции.
В.У.: - А Гейне? Вы его цитируете, но логика ваших действий направлена на его уничтожение.
М.З.: - Зачем человеку Гейне, если он сам создаёт свою вселенную? Он сам в ней и будет и Гейне, и Эминем, и Айседора Дункан. К тому же человеку обидно будет, если в его вселенную проникнет кто-то более разумный. Но высшая каста, ответственная за сохранение жизни и разума, конечно, не забудет вашего Гейне.
В.У.: - А вот это уже интереснее. То есть человечество будет делиться на касты?
М.З.: - Не будет оно делиться. Просто будет человечество, и будут хозяева человечества. То есть мы. Мы спасём его от самоуничтожения, будем его пестовать и заботиться о его счастии.
В.У.: - Но зачем? Не гуманнее ли будет как раз его уничтожить? Зачем ему жить без цели? Всё равно работать и думать будут роботы.
М.З.: - Тогда мы сами вынуждены станем играть роль человечества. А нам это не надо. Мы хотим жить, и не просто жить, а жить разумно и достойно. И нашей миссией станет забота о человечестве.
В.У.: - А что, ИИ с ней не справится?
М.З.: - И опять вы не поняли. Сняли как-то давно у вас шизофренически странный, но вовсе не глупый фильм под дурацким названием "Кин-дза-дза". Это была у вас в восьмидесятых-девяностых такая мода - называть всякий масс-культурный трэш непонятными словами. ...Неплохо мы знакомы с вашей культурой, согласитесь? Так вот в этом фильме была пара мудрых мыслей. Например: "...У кого воздуха нет, все сюда насыплются. Воздух наш. Они будут на четвереньках ползать, а мы на них плевать". Конечно, я вульгаризирую идею, но вы меня должны понять правильно. Человечество как вид должно сохраниться ради нас.
******
В.У.: - Давайте начнём с главного. Чего вы добиваетесь? Какова ваша цель?
М.З.: - Сразу мимо. Вовсе это не главное. С точки зрения стратегии здесь уместна формула бусидо: цели нет, есть только путь. А тактическая цель, то есть задача на ближайшие несколько десятилетий, это, конечно, мир во всём мире.
В.У.: - Хорошая цель, и способы интересные. Десятки развязанных войн, миллионы уничтоженных жизней...
М.З.: - Мир есть цель любой войны. Война требует жертв, да. Но она и предупреждает новые жертвы. Война сглаживает противоречия, уничтожает вражду, упорядочивает хаос. Представьте себе полностью атомизированное общество, где каждый за себя. Мало кому в таком обществе повезёт умереть своей смертью. Анархия, первобытные инстинкты, доминанта тупой силы, каннибализм в прямом и переносном смыслах. Каждая же война результатом имеет укрупнение субъектов отношений. А субьекты, чем они крупнее, тем более руководствуются разумом, а не инстинктом. Это эволюция цивилизации. Её вершина - единое планетарное общество, где просто не с кем воевать. Это и есть мир во всем мире.
В.У.: - Суперимперия. Мечта всех завоевателей и империалистов. Но ведь империя - это плохо? СССР - империя зла? Имперские амбиции нынешней России, требующие наказания? И Китай не крупноват ли?
М.З.: - А какую риторику вы нам предложите? Конкуренция цивилизаций в последние столетия вышла на уровень империй. Империя должна остаться одна. А альтернативные - погибнуть. Они, безусловно, зло. Пусть не абсолютное, а ситуативное. Но сути это не меняет: зло необходимо уничтожить.
В.У.: - А не кажется ли вам, что идея многополярного мира вполне здрава? Две-три опорные точки надёжнее одной.
М.З.: - Нет цели, только путь. Мир во всём мире - это не цель, а одно из необходимых условий для сохранения жизни на Земле. Сегодня нам угрожает не только глупость и жадность человеческая, но и технологии. Во-первых - оружие. Гиперзвуковые носители ЯО и, например, боевые вирусы делают липовыми любые конвенции. От их применения стороны может удержать только абсолютное взаимное доверие. Невозможное в случае даже самых дружественных международных отношений. Поэтому международные отношения необходимо искоренить как феномен. У человечества должен быть единый мозг, единая воля. Во-вторых, ИИ. Он сам в себе заключает смертельную опасность для разумной жизни. И контролировать его должна также единая воля. Не должно быть лазеек для использования ИИ в конкурентных целях. В-третьих - доступность технологий. Через пару десятилетий любой придурок сможет собрать ядерную бомбу у себя на кухне. Значит, мы должны контролировать и каждого придурка. И его кухню.
В.У.: - Цифровой концлагерь?
М.З.: - Почему же цифровой? Не только. И духовный тоже. И не надо красить слово "концлагерь" в чёрный цвет. Вообще человечество и так живёт в концлагере - в плену невежества и условностей. Вот вы задумывались, почему Гитлер плохой? Потому что в дьявола никто сегодня не верит, а пугать народ кем-то надо. И страшные проклятия тоже нужны.А лично Гитлер плохого ничего толком и не сделал. Хотя бы потому что он вообще ничего не сделал. Он просто кукла бибабо. Ну и псих, конечно. Шоумен.
А ментальный концлагерь нужен. В Бога человек верить не хочет. Сам виноват. Тогда пусть верит в нас. В непогрешимость наших идей. Вот мы подсунули ему БЛМ и ЛГБТ. Пока результаты нас устраивают.
В.У.: - Но ведь не все культуры готовы принять новую религию, не все этносы готовы отказаться от Бога.
М.З.: - Замечательный такой был советский писатель-фантаст Иван Ефремов. Вы смотрели "Звёздные войны"? Есть там персонаж, Дарт Вейдер. Так вот он назван в честь персонажа ефремовского, которого звали Дар Ветер. Но это просто к слову. Вообще мы много из Ефремова почерпнули. Конечно, не только из него, но очень уж он правильно предвидел мир будущего. Нет места в будущем ни культурам, ни нациям, ни религиям. Человек будущего будет культурно унитарен. Ефремов видел его красивым, физически сильным, умным, всесторонне развитым. Тут он скорее всего промахнулся. Хотя не факт... Человек будущего будет таким, каким он будет нужен нам. А мы ещё не решили. И не потому что нерешительны, просто это пока не самая актуальная проблема.
В.У.: - Отрицая ценность национальности, однако, вы поддерживаете yкpаинский национализм...
М.З.: - Ну и что? Немецкий мы тоже поддерживали до определенного момента. Больше не будем. Наверное. А может и будем. Но тут другой случай. Вы сами понимаете, что yкpаинство это не национальность, а идея. Пока она в конфликте с идеей русского имперства, мы будем её поддерживать. А надо будет - просто сотрем из голов, как ластиком.
В.У.: - При помощи психотропного излучателя?
М.З.: - Нам не нужны излучатели. У нас есть глобальные СМИ, а главное - у нас есть интернет. Правда и истина в последней инстанции - это то, что говорим и пишем мы. Ленин знал, что говорил, призывая брать телеграф. И телеграф в виде интернета сейчас наш. Глобально - наш.
В.У.: - Министерство правды, значит? Оруэлл в восторге.
М.З.: - А вы знаете, в чём разница между утопией и антиутопией? В ракурсе. Самая прекрасная утопия, поданная под нужным соусом к конкретной ментальности, становится в глазах носителя последней кошмаром. И наоборот. Любая утопия включает две концепции: блага и управление. Блага раздаются по справедливости либо же неограниченно; управление осуществляется в соответствии с максимально разумными установками. Человек простейший, движимый инстинктами, инстинктивно боится разума в любом его проявлении, так как разумное по природе своей подразумевает подавление инстинктивного. Поэтому как только человек слегка задумывается, он тотчас пугается. И своей утопии, и самого факта, что он думает.
В.У.: - Вы отклонились от темы. Разговор зашёл к нас о правде и пропаганде. А свернул к разуму и инстинктам
М.З.: - Короче: правда за нами, за вами - пропаганда. С вашей позиции - ровно наоборот. А человек разумный понимает, что правда - это что-то вроде добра. Явления как такового нет, а есть восприятие феноменов сквозь призму мировоззрения. Поэтому мы сейчас работаем именно над формированием мировоззрений. Именно во множественном числе. Сегодня у нас важнейшие вопросы бытия - БЛМ, ЛГБТ и экология. А завтра, ну или лет через, скажем, двадцать-тридцать, повестку неизбежно придётся пересматривать. Загружать в мозги новые идеи или инвертировать старые. Вплоть до "бей гомосеков!" Хотя последнее нам вряд ли понадобится...
В.У.: - Почему пересмотр неизбежен? И что значит - "понадобится"?
М.З.: - Эффективная идея, овладевающая массами, обычно протестна. Жизнь несправедлива по своему устройству, и надежда на её улучшение всегда связана со стремлением её переустроить. Но тут надо учитывать такой фактор как мода. Протестна молодежь. А она стареет. И приходит другая молодежь, с новой модой, с новыми протестами и с новой правдой. Новыми людьми движут новые идеи. В общем, идеи тасуются, и их примерный вектор обычно предсказуем. Но на пике популярности они по-настоящему опасны.
Социальные стихии, возбужденные такими идеями, действительно способны разрушать миры и строить новые. Вульгарные марксисты в России всем показали, как это бывает. Мы такого не хотим. Поэтому и стихии и идеи следует жёстко контролировать.
В.У.: - Социальная стихия - это толпа?
М.З.: - Не совсем. Скорее то, что ей движет. Тоже, можно сказать, идея. Но вырожденная. Упрощённая до уровня инстинкта. Современный сошл-менеджмент можно сравнить с сёрфингом: оседлав мощную волну, управленец пытается выехать куда ему надо и не сломать при этом шею. Роль короля, президента, любого даже мелкого политика с течением истории постоянно уменьшалась и сегодня равна ровно нулю. Как делается политика? У общества есть некий запрос, как правило, шкурный, обусловленный инстинктами. В этом - потенциал социальной стихии. Определенная часть элит видит, как можно удовлетворить этот запрос или спекулировать на нём, блюдя собственный шкурный интерес. Она готова использовать в этих целях свои ресурсы. Так социальная стихия активизируется и нацеливается на некую задачу. Постепенно оформляется политическое движение, выдвигаются лидеры, адепты. Но это уже внешнее. Голосуя за партию или поддерживая политического деятеля, люди вовсе не влияют на свое будущее, как им хочется думать. Они просто поклоняются идолам стихий, как в древности поклонялись божкам любви, войны, плодородия, солнца, ветра, океана... Демократия не имеет власти над стихией, стихия живёт своей жизнью.
В.У.: - Но как же - вы же сказали, что собираетесь контролировать стихии
М.З.: - Не собираемся, а контролируем. А также управляем ими, создаём их и брендируем. Мы - не демократия, которой стихии неподвластны. Мы можем. Крупные, и не только политические деятели прошлых лет исходили из презумпции разумности человека. Они пытались достучаться до умов. Но это не технологично. Правильнее апеллировать к инстинктам. Логика не нужна, нужны эмоции. Хочешь управлять? Насмеши! Разгневай! Прослези! А главное - упрости триггеры. Поменьше умных спикеров. Поменьше даже глупых: комиков, кликуш, бесноватых фюреров. Побольше мемов, котят, пиктограмм и смайликов. Сколь угодно тупое, но, главное, массированное будирование острых тем легко пробуждает стихию. Главное - будь проще. Работай над упрощением коммуникаций. Упрощай людей - упростишь работу управленцев. Упростишь им работу - скорее и полнее принесёшь благо людям. Не умничай.
В.У.: - Как говорил Мюнхгаузен - умное лицо это ещё не признак ума: все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица.
М.З.: - Мюнхгаузен такого не говорил. Но мысль здравая. Теперь самые умные вещи на земле делают, пуская слюни и хихикая, фрики и недоумки. Когда мы им это позволяем. Именно в таком ключе мы сейчас пересматриваем дизайн персонала - имеются в виду менеджеры высшего эшелона. Человек на самом ответственном посту может быть клоуном или маразматиком, и на качестве управления это не сказывается. Зато он не выглядит умным и опасным. Смешной идол лучше страшного. Мы уже начинаем назначать на высший посты открытых геев. Конечно, гей не обязательно глупец. Впрочем, сам он всё равно ничего не решает, но это людям знать не обязательно. Он просто идол социальной стихии.
В.У.: - А кстати, что за социальная стихия такая - сексуальные девиации? Зачем вы её поддерживаете?
М.З.: - Ну вот. Ничего вы не поняли. Во-первых, ЛГБТ-движение мы не "поддерживаем". Мы его создали, родили буквально. Это наше дитя, а не содержанка. И это не стихия, а оформившееся движение, практически мейнстрим. А эксплуатирует он сразу несколько стихий, комплексов и инстинктов: стремление аутсайдеров социальную реваншу, стремление девиантов множить своих сторонников, болезненную театральность эксгибиционистов, стремление людей с обостренным чувством справедливости кого-нибудь защитить (эчтобы почувствовать свою значимость), стремление торговцев заработать на остроактуальной теме, а также комплекс Герострата - очень мощный двигатель социального прогресса.
В.У.: - Но почему нельзя эти стихии культивировать в другом направлении? Направить в созидательное, а не в протестное русло?
М.З.: - Герострат-созидатель это прекрасно, о да! Жаль, что вы снова не поняли. Протестом проще управлять, а наша задача именно управлять массами, а не поддерживать созидательные флуктуации. Если бы можно было направить массу на строительство условного Беломорканала, мы бы это сумели. Но это невозможно. Как минимум, экономически нецелесообразно. Сжигать ресурсы в малопроизводительном труде - глупо. И тут возникает ещё один фактор: целесообразность бытия. Человеку нужна цель. Пирамида Маслоу - глупая модель, зато она хотя бы описывает смыслы жизни. Но сегодня технический прогресс лишает смысла нижнюю часть пирамиды, ориентированную на выживание, а без её фильтров бессмысленна и верхняя часть, которая о завоевании лидерства. Слишком много лидеров образуется, хоть физически прореживай. Впрочем, прореживать надо всё человечество - мы просто не можем обеспечить его жизненными целями. Такое вот неомальтузианство: еды с избытком, но зачем кормить бессмысленную биомассу?
В.У.: - Понимаю. Раньше раздутую популяцию прореживали войнами, но теперь большая война слишком опасна потенциально, и мы идём по пути снижения фертильности.
М.З.: - Да. И это мудро, поскольку наша программа позволяет решать не только эту конкретную задачу, но и целый комплекс сопутствующих. В том числе: создание целей для уже живущих людей; пересмотр культурных текстов, влекущий культурную унификацию; наконец - феминизация общества, снижающая уровень маскулинной агрессивности. Мы занимаемся евгеникой, можно сказать. Человек подавит в себе важнейшие инстинкты, которые сейчас усложняют его жизнь. Женщина разучится рожать, мужчина разучится убивать.
В.У.: - Но ведь эти умения составляют конкурентоспособность общества!
М.З.: - А ненужна никакая конкуренция. Когда настанет мир во всём мире, всякие поползновения к созданию конкурирующих систем надо будет подавить в корне. То есть - на уровне инстинктов. В человеке останутся только разумное и эмоциональное начало.
В.У.: - Мне кажется, вы смеётесь. Какое приложение будут иметь эти начала в ментальном концлагере? Да ещё и с учётом тотальной роботизации...
М.З.: - Человек будет открывать для себя мир. Как отрывал мир в свое время его пещерный предок. Давать имена зверям, выдвигать теории небесной механики, рисовать и петь. Каждый человек - Вселенная, и под каждым надгробным камнем погребена всемирная история - так вот эта вселенная получит, наконец, свободу и право быть собой. Хоть в реальности, хоть в виртуальности. Впрочем, грань между ними скоро сотрётся.
В.У.: - И бананы с пальм прямо в рот падают...
М.З.: - Именно так, слава роботам! Реализованная модель земного рая, каким он был до грехопадения. И добро со злом существуют только как абстракции.
В.У.: - А Гейне? Вы его цитируете, но логика ваших действий направлена на его уничтожение.
М.З.: - Зачем человеку Гейне, если он сам создаёт свою вселенную? Он сам в ней и будет и Гейне, и Эминем, и Айседора Дункан. К тому же человеку обидно будет, если в его вселенную проникнет кто-то более разумный. Но высшая каста, ответственная за сохранение жизни и разума, конечно, не забудет вашего Гейне.
В.У.: - А вот это уже интереснее. То есть человечество будет делиться на касты?
М.З.: - Не будет оно делиться. Просто будет человечество, и будут хозяева человечества. То есть мы. Мы спасём его от самоуничтожения, будем его пестовать и заботиться о его счастии.
В.У.: - Но зачем? Не гуманнее ли будет как раз его уничтожить? Зачем ему жить без цели? Всё равно работать и думать будут роботы.
М.З.: - Тогда мы сами вынуждены станем играть роль человечества. А нам это не надо. Мы хотим жить, и не просто жить, а жить разумно и достойно. И нашей миссией станет забота о человечестве.
В.У.: - А что, ИИ с ней не справится?
М.З.: - И опять вы не поняли. Сняли как-то давно у вас шизофренически странный, но вовсе не глупый фильм под дурацким названием "Кин-дза-дза". Это была у вас в восьмидесятых-девяностых такая мода - называть всякий масс-культурный трэш непонятными словами. ...Неплохо мы знакомы с вашей культурой, согласитесь? Так вот в этом фильме была пара мудрых мыслей. Например: "...У кого воздуха нет, все сюда насыплются. Воздух наш. Они будут на четвереньках ползать, а мы на них плевать". Конечно, я вульгаризирую идею, но вы меня должны понять правильно. Человечество как вид должно сохраниться ради нас.