Сорок девятый
Вечерний бриз уносил остатки прогорклого дыма в сторону пролива. Еще пару часов назад побережье содрогалось от криков, стенаний, сирен, стрекота приборов, лая поисковых собак. Теперь автобус, сорвавшийся с высоты обледенелого серпантина, уже разрезали на части и увезли. Кареты с красными крестами укатили, любопытствующих разогнали, но с десяток полицейских еще дежурили возле места трагедии.
- Тоже пустое занятие, хоть и менее бессмысленное, чем наше - сплюнул сквозь зубы худощавый седой человек средних лет, облаченный в коричневую форму. Он и двое его подчиненных обходили окрестности по заданию. Который раз, они уже не считали - но дежурная группа всегда отвечает за итоговый отчет, потому ходить они могли хоть неделю, хоть до бесконечности, был бы смысл. А смысла уже никто не видел: из пятидесяти пассажиров злополучного автобуса большинство уже увезли в госпитали, оставшиеся дожидались вертолетов в полевом лагере, разбитом неподалеку. И только один-единственный пассажир загадочным образом исчез. Вероятно, он по какой-то причине не поехал со своей группой на экскурсию, или вышел во время предыдущей остановки, опоздал - мало ли, что могло произойти. За ту зарплату, которые получают местные гиды, они не обязаны следить за своими «подопечными».
- Удачно упали, - рассуждал вслух второй мужчина, пожилой, полноватый, с выгоревшими на солнце бровями. - Хорошо еще, что никого не пришлось собирать по частям. А то пока доберешься до города из этой дыры... Я лично уверен, что этого бедолагу мы просто пропустили. В списках-то он есть. Давно уже поди лежит себе под капельницей.
- Да уж, - сердито прошептала его напарница, молодая практикантка, - Просмотрели везде, где можно. Его наверняка уже опознали. Только нас, как всегда, некому оповестить. Даже собак и тех уже забрали.
Женщина нервно поправила облепившие влажный лоб волосы. Она вся пропахла горелой костью и бензином. Она злилась на этого так некстати пропавшего Брайнева, человека непонятной национальности и неопределенного возраста. Но проявлять эмоции вслух было строго запрещено, поэтому она могла позволить себе только трепать и дергать пересушенные на ветру волосы. Впрочем, для таких прихорашиваний был еще один повод - в полевом лагере на холме, среди покалеченных туристов и взмыленных врачей, расположилась хищная стайка журналистов. Все они делали вид, что обедают, что уже все поняли и старательно обрабатывают материал для своих удаленных редакторов. Но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: даже затылками эти твари наблюдают за ними. Одно слишком громко произнесенное слово - и сенсационные «молнии» о том, что служба спасения не в силах выполнить свои обязанности, разлетятся по всему свету. Так они и бродили, обливаясь потом, нервничая, каждый с тайной надеждой в ближайшую пару часов завершить миссию.
Вдруг (для профессионалов своего дела каждое «вдруг» не есть что-то неожиданное) из-под раскидистого куста, мимо которого спасатели проходили, казалось, уже тысячу раз, раздались слабые, но характерные звуки. Раскромсав ножами широколиственную ловушку, мужчины вытащили из-под корней человека в ободранной зеленой куртке. Он долго не мог прийти в себя, но, когда очнулся и понял, что перед ним люди, залился слезами, причитая: «О, слава Богу! Слава Богу! Вы меня нашли!».
Женщина боязливо покосилась на шефа. Тот ли это, кого искали? Откуда он только взялся? Скатился с обрыва? Вылез сухим из воды? Поэтому, когда мужчины подхватили пострадавшего на руки, она пошла сзади, то и дело настороженно оглядываясь. Ей думалось, что это кто-то из местных, скорее всего, бомж - увидел их, задумал подлечиться на государственных харчах. Но как докажешь…
В небе застрекотал вертолет - услышав его, мужчины прибавили шагу, но почему-то направились не в лагерь, а в прямо противоположную сторону. Через несколько минут впереди показалась бухта, укрытая от посторонних глаз скалистым гребнем. Туда и перенесли пострадавшего. Его умыли, обработали раны, дали напиться теплой воды с витаминами, вкололи ему успокоительное. Некоторое время он сидел на земле, совершенно ошалевший, раскачивался из стороны в сторону, обхватив голову обожженными пальцами, и безутешно плакал. Но, как отметила в своем отчете женщина, «охотно вступил в беседу, несмотря на шоковое состояние».
- Вы - Л.А. Брайнев? - начал разговор руководитель отряда.
- Да... Он самый, - мужчина говорил медленно, почти без акцента, но как бы пережевывая слова.
- Мы долго искали вас и рады, что, наконец, нашли. Примите наши соболезнования в связи со случившимся.
Руководитель отряда 25-й год служил спасателем и прекрасно знал, как надо общаться с жертвами подобного рода трагедий. Поэтому уже через десять минут ему удалось привести Брайнева в более-менее вменяемое состояние и получить от него необходимые для протокола сведения. Когда протокол подписали, Брайнев осторожно, словно извиняясь, спросил:
- А что теперь будет? Я вижу, всех сажают в вертолет, а я еще здесь... Мы успеем? Вы увезете меня с собой?
Мужчины переглянулись.
- Марта, - снисходительным тоном сказал худощавый. - Пришел черед применить твои теоретические знания на практике. Расскажи товарищу потерпевшему о правилах нашей Компании.
Марта повела бровью - с одной стороны, ей претили ситуации, когда кто-то переводит на нее стрелки. Но сейчас - неловкий момент, подвисшая ситуация, а значит - еще одна возможность проявить профессиональные качества, что было весьма полезным на испытательном сроке.
- Понимаете ли, господин Брайнев, - начала она как можно вежливее, внимательно расставляя слова. - Согласно правилам Компании, мы были обязаны найти вас, как одного из пострадавших, оказать вам первую медицинскую помощь, либо предупредить других квалифицированных специалистов о необходимости данной помощи. Эти два пункты выполнены. Далее. Мы должны сообщить о вашем местонахождении в центральный медицинский штаб и вызвать оттуда специально обученных сотрудников, либо доставить вас туда самим в случае возникновения непредвиденной ситуации. Затем вы направляетесь в госпиталь, где вам должны предоставить все необходимые услуги по...
- Все так, но есть один тонкий момент, - перебил ее руководитель группы. - Весьма важный. Дело в том, что Компания, которой принадлежит данный курорт, выплачивает страховку своим клиентам только в том случае, если процент пострадавших равен ста. В противном случае Компания может прибегнуть к судебным разбирательствам и добиться разрешения дела в свою пользу.
- Я вас не совсем понимаю, - обескураженно прошептал Брайнев.
- Хорошо, попытаюсь объяснить детальнее. Туристическая Компания, которую вы выбрали в качестве оператора своего отдыха, входит в состав крупнейшего Холдинга, контрольным пакетом акций которого владеет один из крупнейших магнатов металлургической промышленности. Согласно договору №66 при возникновении чрезвычайных ситуаций непреодолимой силы Компания выплачивает страховку только при стопроцентном показателе пострадавших. В вашем случае обстоятельства непреодолимой силы это дорога, обледеневшая из-за аномально низкой для этого времени года ночной температуры. Далее. Если вы немного разбираетесь в современных экономических моделях, этот факт не должен вызвать у вас недопонимания. Данная страховка - существенный убыток, который повлечет за собой аналогичные убытки в других отраслях Холдинга. Если бы дело было только в неисправности транспорта, неквалифицированном водителе или еще в чем-то, связанном с транспортной компанией, страховку компенсировала бы она. Но речь идет о природных обстоятельствах. Поэтому мы не можем направить вас в общественное учреждение, будь то госпиталь, центральный медицинский штаб или вертолетная площадка перед лагерем. К тому же, там полным-полно журналистов.
- Бред какой-то, - прошептал Брайнев.
- Это поправка №18 к пункту 110, не более. Вы остались живы, это главное. Причиненные вам ранения не представляют угрозы для жизни и малозначительны по сравнению с состоянием других пострадавших. Но самое главное - поверьте, я от души сочувствую вам! - по всем каналам связи уже объявлено о 50 жертвах катастрофы: 36 погибших, 14 раненых. Задумайтесь: 49 семей останутся без компенсации! Помогите им. А мы поможем вам.
- Да как, как помочь? - закричал Брайнев. - Пойти сейчас же и утопиться, чтобы у вас была ровная статистика?
- Что вы, не вздумайте! Повторяю: мы не желаем вам зла. Мы действуем в рамках закона.
- Это самый ужасный закон из всех, которые я знаю! Это возвращение к неандертальцам! Человека заставляют пропасть заживо, ради того, чтобы остальным комфортнее жилось? Вы не воскресите мертвых вашими деньгами!
Марта присела на корточки рядом с ним и доверительно зашептала:
- Вы уже объявлены погибшим. Примите это. Ваши родственники уже в курсе, что это так. Представьте, каково им будет узнать, что вы живы, а от них это скрывали! Будет чудовищный скандал, от которого никто не выиграет. Мы слишком долго искали вас, сделали все возможное.
- Хотите сказать, я виноват во всем этом? Сам бросился с обрыва, сам заставил огорчать моих родственников?
- Здесь нет нашей вины. Вы только что рассказали нам, что конкретно происходило до момента падения автобуса и непосредственно после него. Все зафиксировано. Никто ни в чем не виноват. Но если вон те, - Марта кивнула в сторону лагеря, - узнают, не пожалеют никого. Компания скрывает информацию! Компания отказывается платить страховку! Они скрывали выжившего пострадавшего, чтобы шантажировать судей! И так далее.
- Вы сказали, что наш разговор зафиксирован. Кому тогда вы его покажете, если так тщательно скрываетесь от прессы?
- Это секретный документ. И, если вы нас послушаетесь, он принесет вам только пользу.
Брайнев задумался. Минут десять он молчал, и только по искажениям на его уставшем лице можно было догадаться, о чем он думает.
- Хорошо, - наконец прошептал Брайнев. - Если для вас ложь во спасение - единственный выход... Но что делать мне?!
Худощавый мужчина порылся в рюкзаке, достал оттуда заламинированную карту местности.
- Мы не можем вывести вас отсюда большой дорогой. Тем более, нас заметят, если мы отправимся на лесную площадку и попытаемся вызвать вертолет. То же самое, если мы постараемся провести вас переодетым. Но если... Вы хорошо держитесь на ногах? Если пройти всего полторы тысячи метров, держась севернее этого залива, вы найдете хорошую охотничью тропу, которая еще через пару километров выведет к деревне. Оттуда до ближайшего города раз в сутки ходит автобус. Не успеете на него к вечеру, отдохнете в местной гостинице. Мы дадим вам деньги, компас, нож для самообороны.
- Лучше сами прирежьте меня эти ножом, сразу, - выдохнул Брайнев. - Вы всегда носите подобные карты с собой? Уж больно красиво выглядит! А вы знаете, кто населяет эту дикую местность? Если даже мне повезет добраться до деревни, то по пути в город туземцы в автобусе прикончат меня за любую мелочь - за один неосторожный взгляд, за цвет кожи, за блестящий компас, не говоря уже о деньгах!
- Хорошо! - не выдержала Марта. - Мы достанем для вас палатку и поселим в каком-нибудь надежном укрытии, со всем необходимым на неделю провиантом. Когда шумиха уляжется...
- Исключено, - прервал ее худощавый. - Журналисты уже завтра придут сюда с «контрольным обходом», прочешут весь лес.
- А если туземцы решат выйти поохотиться? - поддакнул Брайнев.
- Ладно, ладно! - раздраженно прикрикнул на него полный, - Плывите морем! Ваши раны не так серьезны, могло быть и хуже. Мы достанем для вас подходящую лодку и сопроводим до ближайшего острова. Этот курорт входит в известный архипелаг, вы легко сможете доплыть до места, где нет дикарей.
- Курорты... Острова... Вы понимаете, что дома... меня ждут дома? Моя семья сейчас убита горем... - глаза Брайнева потемнели, он схватил кусок бинта и принялся яростно наматывать его на запястье. - Да мне плевать на вашу страховку! На вашу компанию с ее дурацкими законами! Зачем я остался жив? Чтобы умереть от голода в пустыне, утонуть? Или, доплыв до архипелага, провести остаток дней в рабстве у шеф-повара на побегушках? Как я доберусь до границы без документов? Кто из таможенников мне поверит, если по вашим протоколам выходит, что меня убили? У нас с женой через месяц должен был родиться второй ребенок. Вдруг с ними что-то случится? Ваша компания не дает страховки в случае гибели 51 человека и еще пары десятков родственников? Как вообще вы смеете распоряжаться чужими жизнями?
Он говорил и говорил, и плакал, и рвал на себе волосы. Люди молча наблюдали за ним, каждый про себя отмечая, сколько времени они сейчас теряют. Их самих уже наверно хватились в штабе. И это наверняка заметили журналисты. Конечно, заметили. В палаточном городке на холме снова что-то зашевелилось, защелкали фотовспышки - летел еще один вертолет, а тот, кто был в нем, через полчаса потребует объяснений.
Марта подлила еще успокоительного и поднесла его Брайневу. Но тот был вне себя и так сжал зубы от рыданий, что пластиковый стакан треснул. Худощавый офицер нетерпеливо поправил часы на руке, бросил дежурное «Извините еще раз, мы ничем не можем вам помочь», направился в сторону холма. Марта с напарником поспешили за ним, но все же оборачивались на прощанье, перебивая друг друга:
- Уезжайте на местном автобусе, идите через лес, плывите морем... Другого выхода нет, время только против вас...
- Что ж... Раз другого выхода нет, - Брайнев встал, пошатываясь, - Мне остается только... Улететь...
Он постоял секунду-другую неподвижно, размял затекшие суставы, затем приподнялся на цыпочки и... взмыл в небо. Заслышав легкий шелест за спиной, спасатели остановились и застыли как вкопанные, раскрыв рты. Брайнев парил в воздухе, все в нем переменилось - угрюмую усталость, судорожное отчаяние, слезы и кровь будто бы смыло потоком теплого воздуха. Шрамы затянулись. Прорвав ветхую одежду, по ветру бились невидимые крылья. Еще мгновение - он широко расправил их и унесся прочь. Печально-нежный взгляд его словно обжег Марту; она стояла, совершенно растерянная, и плакала, не вытирая слез.
- Что... Что это? - повторяла она, не веря собственным глазам.
- Сдается мне, - пробурчал худощавый, человек, который по долгу службы был обязан никогда и ничему не удивляться, - Это был ангел из легиона Милосердия. Подарков на Рождество теперь не ждите...
- Тоже пустое занятие, хоть и менее бессмысленное, чем наше - сплюнул сквозь зубы худощавый седой человек средних лет, облаченный в коричневую форму. Он и двое его подчиненных обходили окрестности по заданию. Который раз, они уже не считали - но дежурная группа всегда отвечает за итоговый отчет, потому ходить они могли хоть неделю, хоть до бесконечности, был бы смысл. А смысла уже никто не видел: из пятидесяти пассажиров злополучного автобуса большинство уже увезли в госпитали, оставшиеся дожидались вертолетов в полевом лагере, разбитом неподалеку. И только один-единственный пассажир загадочным образом исчез. Вероятно, он по какой-то причине не поехал со своей группой на экскурсию, или вышел во время предыдущей остановки, опоздал - мало ли, что могло произойти. За ту зарплату, которые получают местные гиды, они не обязаны следить за своими «подопечными».
- Удачно упали, - рассуждал вслух второй мужчина, пожилой, полноватый, с выгоревшими на солнце бровями. - Хорошо еще, что никого не пришлось собирать по частям. А то пока доберешься до города из этой дыры... Я лично уверен, что этого бедолагу мы просто пропустили. В списках-то он есть. Давно уже поди лежит себе под капельницей.
- Да уж, - сердито прошептала его напарница, молодая практикантка, - Просмотрели везде, где можно. Его наверняка уже опознали. Только нас, как всегда, некому оповестить. Даже собак и тех уже забрали.
Женщина нервно поправила облепившие влажный лоб волосы. Она вся пропахла горелой костью и бензином. Она злилась на этого так некстати пропавшего Брайнева, человека непонятной национальности и неопределенного возраста. Но проявлять эмоции вслух было строго запрещено, поэтому она могла позволить себе только трепать и дергать пересушенные на ветру волосы. Впрочем, для таких прихорашиваний был еще один повод - в полевом лагере на холме, среди покалеченных туристов и взмыленных врачей, расположилась хищная стайка журналистов. Все они делали вид, что обедают, что уже все поняли и старательно обрабатывают материал для своих удаленных редакторов. Но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: даже затылками эти твари наблюдают за ними. Одно слишком громко произнесенное слово - и сенсационные «молнии» о том, что служба спасения не в силах выполнить свои обязанности, разлетятся по всему свету. Так они и бродили, обливаясь потом, нервничая, каждый с тайной надеждой в ближайшую пару часов завершить миссию.
Вдруг (для профессионалов своего дела каждое «вдруг» не есть что-то неожиданное) из-под раскидистого куста, мимо которого спасатели проходили, казалось, уже тысячу раз, раздались слабые, но характерные звуки. Раскромсав ножами широколиственную ловушку, мужчины вытащили из-под корней человека в ободранной зеленой куртке. Он долго не мог прийти в себя, но, когда очнулся и понял, что перед ним люди, залился слезами, причитая: «О, слава Богу! Слава Богу! Вы меня нашли!».
Женщина боязливо покосилась на шефа. Тот ли это, кого искали? Откуда он только взялся? Скатился с обрыва? Вылез сухим из воды? Поэтому, когда мужчины подхватили пострадавшего на руки, она пошла сзади, то и дело настороженно оглядываясь. Ей думалось, что это кто-то из местных, скорее всего, бомж - увидел их, задумал подлечиться на государственных харчах. Но как докажешь…
В небе застрекотал вертолет - услышав его, мужчины прибавили шагу, но почему-то направились не в лагерь, а в прямо противоположную сторону. Через несколько минут впереди показалась бухта, укрытая от посторонних глаз скалистым гребнем. Туда и перенесли пострадавшего. Его умыли, обработали раны, дали напиться теплой воды с витаминами, вкололи ему успокоительное. Некоторое время он сидел на земле, совершенно ошалевший, раскачивался из стороны в сторону, обхватив голову обожженными пальцами, и безутешно плакал. Но, как отметила в своем отчете женщина, «охотно вступил в беседу, несмотря на шоковое состояние».
- Вы - Л.А. Брайнев? - начал разговор руководитель отряда.
- Да... Он самый, - мужчина говорил медленно, почти без акцента, но как бы пережевывая слова.
- Мы долго искали вас и рады, что, наконец, нашли. Примите наши соболезнования в связи со случившимся.
Руководитель отряда 25-й год служил спасателем и прекрасно знал, как надо общаться с жертвами подобного рода трагедий. Поэтому уже через десять минут ему удалось привести Брайнева в более-менее вменяемое состояние и получить от него необходимые для протокола сведения. Когда протокол подписали, Брайнев осторожно, словно извиняясь, спросил:
- А что теперь будет? Я вижу, всех сажают в вертолет, а я еще здесь... Мы успеем? Вы увезете меня с собой?
Мужчины переглянулись.
- Марта, - снисходительным тоном сказал худощавый. - Пришел черед применить твои теоретические знания на практике. Расскажи товарищу потерпевшему о правилах нашей Компании.
Марта повела бровью - с одной стороны, ей претили ситуации, когда кто-то переводит на нее стрелки. Но сейчас - неловкий момент, подвисшая ситуация, а значит - еще одна возможность проявить профессиональные качества, что было весьма полезным на испытательном сроке.
- Понимаете ли, господин Брайнев, - начала она как можно вежливее, внимательно расставляя слова. - Согласно правилам Компании, мы были обязаны найти вас, как одного из пострадавших, оказать вам первую медицинскую помощь, либо предупредить других квалифицированных специалистов о необходимости данной помощи. Эти два пункты выполнены. Далее. Мы должны сообщить о вашем местонахождении в центральный медицинский штаб и вызвать оттуда специально обученных сотрудников, либо доставить вас туда самим в случае возникновения непредвиденной ситуации. Затем вы направляетесь в госпиталь, где вам должны предоставить все необходимые услуги по...
- Все так, но есть один тонкий момент, - перебил ее руководитель группы. - Весьма важный. Дело в том, что Компания, которой принадлежит данный курорт, выплачивает страховку своим клиентам только в том случае, если процент пострадавших равен ста. В противном случае Компания может прибегнуть к судебным разбирательствам и добиться разрешения дела в свою пользу.
- Я вас не совсем понимаю, - обескураженно прошептал Брайнев.
- Хорошо, попытаюсь объяснить детальнее. Туристическая Компания, которую вы выбрали в качестве оператора своего отдыха, входит в состав крупнейшего Холдинга, контрольным пакетом акций которого владеет один из крупнейших магнатов металлургической промышленности. Согласно договору №66 при возникновении чрезвычайных ситуаций непреодолимой силы Компания выплачивает страховку только при стопроцентном показателе пострадавших. В вашем случае обстоятельства непреодолимой силы это дорога, обледеневшая из-за аномально низкой для этого времени года ночной температуры. Далее. Если вы немного разбираетесь в современных экономических моделях, этот факт не должен вызвать у вас недопонимания. Данная страховка - существенный убыток, который повлечет за собой аналогичные убытки в других отраслях Холдинга. Если бы дело было только в неисправности транспорта, неквалифицированном водителе или еще в чем-то, связанном с транспортной компанией, страховку компенсировала бы она. Но речь идет о природных обстоятельствах. Поэтому мы не можем направить вас в общественное учреждение, будь то госпиталь, центральный медицинский штаб или вертолетная площадка перед лагерем. К тому же, там полным-полно журналистов.
- Бред какой-то, - прошептал Брайнев.
- Это поправка №18 к пункту 110, не более. Вы остались живы, это главное. Причиненные вам ранения не представляют угрозы для жизни и малозначительны по сравнению с состоянием других пострадавших. Но самое главное - поверьте, я от души сочувствую вам! - по всем каналам связи уже объявлено о 50 жертвах катастрофы: 36 погибших, 14 раненых. Задумайтесь: 49 семей останутся без компенсации! Помогите им. А мы поможем вам.
- Да как, как помочь? - закричал Брайнев. - Пойти сейчас же и утопиться, чтобы у вас была ровная статистика?
- Что вы, не вздумайте! Повторяю: мы не желаем вам зла. Мы действуем в рамках закона.
- Это самый ужасный закон из всех, которые я знаю! Это возвращение к неандертальцам! Человека заставляют пропасть заживо, ради того, чтобы остальным комфортнее жилось? Вы не воскресите мертвых вашими деньгами!
Марта присела на корточки рядом с ним и доверительно зашептала:
- Вы уже объявлены погибшим. Примите это. Ваши родственники уже в курсе, что это так. Представьте, каково им будет узнать, что вы живы, а от них это скрывали! Будет чудовищный скандал, от которого никто не выиграет. Мы слишком долго искали вас, сделали все возможное.
- Хотите сказать, я виноват во всем этом? Сам бросился с обрыва, сам заставил огорчать моих родственников?
- Здесь нет нашей вины. Вы только что рассказали нам, что конкретно происходило до момента падения автобуса и непосредственно после него. Все зафиксировано. Никто ни в чем не виноват. Но если вон те, - Марта кивнула в сторону лагеря, - узнают, не пожалеют никого. Компания скрывает информацию! Компания отказывается платить страховку! Они скрывали выжившего пострадавшего, чтобы шантажировать судей! И так далее.
- Вы сказали, что наш разговор зафиксирован. Кому тогда вы его покажете, если так тщательно скрываетесь от прессы?
- Это секретный документ. И, если вы нас послушаетесь, он принесет вам только пользу.
Брайнев задумался. Минут десять он молчал, и только по искажениям на его уставшем лице можно было догадаться, о чем он думает.
- Хорошо, - наконец прошептал Брайнев. - Если для вас ложь во спасение - единственный выход... Но что делать мне?!
Худощавый мужчина порылся в рюкзаке, достал оттуда заламинированную карту местности.
- Мы не можем вывести вас отсюда большой дорогой. Тем более, нас заметят, если мы отправимся на лесную площадку и попытаемся вызвать вертолет. То же самое, если мы постараемся провести вас переодетым. Но если... Вы хорошо держитесь на ногах? Если пройти всего полторы тысячи метров, держась севернее этого залива, вы найдете хорошую охотничью тропу, которая еще через пару километров выведет к деревне. Оттуда до ближайшего города раз в сутки ходит автобус. Не успеете на него к вечеру, отдохнете в местной гостинице. Мы дадим вам деньги, компас, нож для самообороны.
- Лучше сами прирежьте меня эти ножом, сразу, - выдохнул Брайнев. - Вы всегда носите подобные карты с собой? Уж больно красиво выглядит! А вы знаете, кто населяет эту дикую местность? Если даже мне повезет добраться до деревни, то по пути в город туземцы в автобусе прикончат меня за любую мелочь - за один неосторожный взгляд, за цвет кожи, за блестящий компас, не говоря уже о деньгах!
- Хорошо! - не выдержала Марта. - Мы достанем для вас палатку и поселим в каком-нибудь надежном укрытии, со всем необходимым на неделю провиантом. Когда шумиха уляжется...
- Исключено, - прервал ее худощавый. - Журналисты уже завтра придут сюда с «контрольным обходом», прочешут весь лес.
- А если туземцы решат выйти поохотиться? - поддакнул Брайнев.
- Ладно, ладно! - раздраженно прикрикнул на него полный, - Плывите морем! Ваши раны не так серьезны, могло быть и хуже. Мы достанем для вас подходящую лодку и сопроводим до ближайшего острова. Этот курорт входит в известный архипелаг, вы легко сможете доплыть до места, где нет дикарей.
- Курорты... Острова... Вы понимаете, что дома... меня ждут дома? Моя семья сейчас убита горем... - глаза Брайнева потемнели, он схватил кусок бинта и принялся яростно наматывать его на запястье. - Да мне плевать на вашу страховку! На вашу компанию с ее дурацкими законами! Зачем я остался жив? Чтобы умереть от голода в пустыне, утонуть? Или, доплыв до архипелага, провести остаток дней в рабстве у шеф-повара на побегушках? Как я доберусь до границы без документов? Кто из таможенников мне поверит, если по вашим протоколам выходит, что меня убили? У нас с женой через месяц должен был родиться второй ребенок. Вдруг с ними что-то случится? Ваша компания не дает страховки в случае гибели 51 человека и еще пары десятков родственников? Как вообще вы смеете распоряжаться чужими жизнями?
Он говорил и говорил, и плакал, и рвал на себе волосы. Люди молча наблюдали за ним, каждый про себя отмечая, сколько времени они сейчас теряют. Их самих уже наверно хватились в штабе. И это наверняка заметили журналисты. Конечно, заметили. В палаточном городке на холме снова что-то зашевелилось, защелкали фотовспышки - летел еще один вертолет, а тот, кто был в нем, через полчаса потребует объяснений.
Марта подлила еще успокоительного и поднесла его Брайневу. Но тот был вне себя и так сжал зубы от рыданий, что пластиковый стакан треснул. Худощавый офицер нетерпеливо поправил часы на руке, бросил дежурное «Извините еще раз, мы ничем не можем вам помочь», направился в сторону холма. Марта с напарником поспешили за ним, но все же оборачивались на прощанье, перебивая друг друга:
- Уезжайте на местном автобусе, идите через лес, плывите морем... Другого выхода нет, время только против вас...
- Что ж... Раз другого выхода нет, - Брайнев встал, пошатываясь, - Мне остается только... Улететь...
Он постоял секунду-другую неподвижно, размял затекшие суставы, затем приподнялся на цыпочки и... взмыл в небо. Заслышав легкий шелест за спиной, спасатели остановились и застыли как вкопанные, раскрыв рты. Брайнев парил в воздухе, все в нем переменилось - угрюмую усталость, судорожное отчаяние, слезы и кровь будто бы смыло потоком теплого воздуха. Шрамы затянулись. Прорвав ветхую одежду, по ветру бились невидимые крылья. Еще мгновение - он широко расправил их и унесся прочь. Печально-нежный взгляд его словно обжег Марту; она стояла, совершенно растерянная, и плакала, не вытирая слез.
- Что... Что это? - повторяла она, не веря собственным глазам.
- Сдается мне, - пробурчал худощавый, человек, который по долгу службы был обязан никогда и ничему не удивляться, - Это был ангел из легиона Милосердия. Подарков на Рождество теперь не ждите...