_Прощальная гастроль афериста
Предыстория здесь:
- Часть 1.
- Часть 2.
- Часть 3.
- Часть 4.
- Часть 5.
- Часть 6.
- Часть 7.
Под начальством Игоря я проработал два с половиной года. Сразу скажу, что НИЧЕГО из того, что мы с ним спроектировали за этот период, в итоге так и не было реализовано. Однако опыт, полученный мной в этот относительно недолгий отрезок времени, я считаю бесценным как в профессиональном, так и в личностном плане. Ещё крайне важным является тот факт, что этот опыт пришёлся на самое начало моей профессиональной карьеры. Дело в том, что конечной точкой самореализации любого архитектора, безусловно, является физическое воплощение его труда, выраженное в строительстве спроектированного им здания, реализации интерьера и т. п. Но и процесс проектирования, даже без реализации, также самоценен. Далеко не каждый архитектор получает возможность делать интересные проекты. Многим такой случай не выпадает и за весь период работы в профессии - просто нет достойного заказа. Не каждый же день люди строят что-то эдакое…
А когда выпадает заказ не только крупный и интересный с точки зрения потенциальной творческой самореализации, но ещё и сложный в техническом плане, это вообще мечта. А если у вас к тому же и карт-бланш на принятие проектных решений - просто сказка! Поясню на одном простом примере. На здании гостиницы Белград предполагалось возведение надстройки из гнутого стекла, в которой должен был разместиться ресторан с панорамными видами Москвы. А на крыше самой этой стекляшки заказчик очень хотел вертолётную площадку. Дело в том, что в 2002-м году полёты над Москвой на частных вертолётах были строжайше запрещены. Разрешение можно было получить только по предварительному согласованию и только для пролёта над рекой. А здание гостиницы как раз расположено на берегу Москвы реки, что делает её эксклюзивным объектом в этом плане. Ну и, казалось бы, какая проблема сделать гладкую площадку на крыше здания для посадки лёгкого вертолёта? Ну усилить перекрытие, чтобы выдержало дополнительный вес… Но далеко не каждый архитектор (и даже не каждый конструктор) задумается: а что делать со стёклами? С гнутыми стёклами, смотрящими в зенит. И не задумается он именно потому, что такая задача перед ним, скорее всего, никогда в жизни не стояла и решать её не приходилось. Ни один из сертифицированных в России лёгких (не бронированных) оконных стеклопакетов не выдержит давления воздуха, создаваемого работающими лопастями вертолёта при взлёте и посадке в непосредственной близости от него, при условии, что площадь остекления значительна.
Мне же уже в 24 года довелось решать такую задачу (и другие, подобные ей, как, например, устройство двадцатиметрового бассейна на последнем этаже высотного здания, конструктивно состоящего из стоечно-балочного железобетонного каркаса). Игорь в этом плане был для меня генератором подобных заказов и локомотивом в их согласовании перед заказчиком, а также получении финансирования на подобные разработки. В последующем это не только раскрыло мой профессиональный кругозор, но и дало определённую смелость в принятии сложных проектных решений. Я как будто выиграл в лотерею приз на прохождение высокооплачиваемой стажировки в крутом проектном институте сразу после ВУЗа.
Начав с оклада в 1600 долларов (400 в неделю) уже через четыре месяца я получал две тысячи, а через год с небольшим моя ставка составляла четыре тысячи долларов в месяц, не считая дополнительного заработка. В 2003 году это был фантастический доход для молодого архитектора, работающего по найму.
Проектные работы по гостинице были разбиты на зоны: первый этаж (лобби); типовой этаж; технические этажи; рестораны; этаж с апартаментами владельца и т. д. Каждым объёмом занимались разные архитекторы, одним из которых был я. У каждого архитектора были помощники, от 1-го до 3-х человек. У меня помощников не было - итак справлялся. Сначала я справлялся с ресторанами, потом стал параллельно справляться и с первым этажом. В конце концов, Игорь сделал меня ГАПом (главным архитектором проекта), а другие проектировщики частично перешли под моё начальство. Отсюда и рост зарплаты в два с половиной раза за год.
В отличие от остальных, я не сидел непосредственно в гостинице, а всю работу делал дома. Только появлялся через день, привозил свои эскизы с чертежами, на которые мои «подчинённые» смотрели разинув рты, проводил совещания, высказывал своё мнение о их работе, давал указания и уезжал. Конечно, в такой ситуации, я не был душой их компании, а скорее наоборот. Но мне это даже помогало осуществлять свою функцию более эффективно. Была в нашей команде одна девушка-архитектор. Приезжая, откуда-то с Урала. Как зовут, уже не помню. Склочная, горделивая баба. Так она даже пыталась плести какие-то интриги против меня - постоянно наговаривала Пузнянскому. А он потом всё это рассказывал мне и ржал. Она вытащила себе двух помощников со своей малой родины - молодых парней-архитекторов. Вот их имена помню: Сергей и Никита. Так те, наслушавшись игоревых рассказов, пораскрывали рты и впали в транс. «Это ТАКОЙ человек!», говорили они мне, «За него надо держаться!» В общем, готовые сектанты.
За весь период я ни разу не общался с нашим заказчиком. И никто из сотрудников с ним никогда не встречался, кроме Игоря, который вообще очень тактично, но трепетно сохранял такое положение дел. Он чётко ставил задачи, которые не требовали дополнительных пояснений; и всегда это делал от своего лица. Никогда не было случая, чтобы он сказал: «ЗАКАЗЧИК хочет так-то или так-то…». Все проектные материалы он всегда согласовывал сам. Мы только наблюдали из окна 11-го этажа, как к гостинице подъезжал лимузин в сопровождении двух джипов (один из которых на милицейских номерах и с соответствующей раскраской бортов), из него выходил человек в окружении пяти охранников и заходил в здание. Игорь брал стопку проектных материалов и покидал этаж. Возвращался часа через четыре. Как правило, он всё согласовывал. Даже самые невероятные и дорогостоящие решения.
В частности, он согласовал идею делать всю гостиницу в стиле американского Арт-Деко 20-30-х годов XX века. Этот буржуазный стиль в принципе очень дорогой. Но ни о какой имитации «под стиль» даже речь не шла. Всё должно было быть аутентичным - натуральный мрамор, травертин, бронзовое литьё, настоящие витражи, стены из наборного стекла, лифтовые панели и ковровые покрытия на заказ и т. д. и т. п.
И мы всерьёз прорабатывали эти решения: изучали технологии, делали чертежи, искали и находили поставщиков, вели с ними переговоры, изготавливали пробные образцы, формировали сметы…
В плане личных отношений мы с Пузнянским почти дружили. Точнее, наши отношения походили на общение двух закадычных приятелей. Прежде всего, этот тон задавал сам Игорь. Он называл меня «дружище», всегда был открыт и демократичен, всегда в позитивном настрое. Глядя со стороны, никто бы не подумал, что он мой начальник, а я его подчинённый. Игорь легко расставался с деньгами. Когда в августе 2003-го мы сидели в его кабинете, и я обмолвился, что женюсь и хочу взять отпуск, он откинулся в кресле, вскинул брови и почти прокричал: «О! Дружище, поздравляю! Погоди-ка…». Полез в карман, достал пачку стодолларовых купюр, отсчитал тысячу и протянул мне. Типа подарок на свадьбу.
Но все наши «приятельские отношения» ограничивались одиннадцатым этажом здания на Смоленской площади. Вне бизнеса мы больше нигде и никогда не пересекались. Всякого рода корпоративы и дни рождения сослуживцев отмечались там же - в гостинице.
К Игорю постоянно приезжало множество разномастных посетителей. Среди них были как солидные иностранцы, так и откровенные братки из 90-х. Из их разговоров, свидетелем которых мне довелось стать, я мог заключить, что многие невероятные факты его биографии, в которые не верилось, были правдой. Также было понятно, что Игорь ведёт дела далеко не только в Москве. Ему жали руки какие-то инвесторы из Владимира и Краснодара, по телефону он постоянно обсуждал некую стройку во Франции, «братки» трещали с ним о текущих делах «во Владике» и так далее. А его секретарша как-то рассказывала, что рассылала от его имени письма на английском, адресованные голливудским звёздам - Арнольду Шварценеггеру, Микки Рурку, Майклу Дугласу - с предложением о представлении их интересов в России.
Однажды Игорь предложил мне отдельный проект - надо было сделать дом для некоей богатой семьи. Заказчицей была якобы внучка бывшего директора ГРУ (Генеральное Разведывательное Управление - особо засекреченная спецслужба бывшего СССР), некая Ирина. В тот момент к подобным легендам, звучащим из уст Игоря, я уже относился ровно, без особых эмоций. Это, можно сказать, были «стандартные вводные». Поехали смотреть место. Где-то в Подольском районе мы остановились на трассе посреди пустого поля. Подождали минут 15, и за нами приехали двое - мужчина непримечательной наружности и женщина среднего роста с ярко-рыжей копной кудрявых волос, конопатая, с большими губами и большими зубами. Эдакая повзрослевшая Пеппи длинный чулок. У неё и голос был соответствующий - с достаточно низким тембром для женщины, но одновременно какой-то детский, похожий на голоса карликов. Это и была та самая Ирина со своим мужем. Но примечательным было то, на чём они приехали - старая советская десантная амфибия, некая лодка на колёсах с тентом и рулём посередине. Они подъехали со стороны поля. Мы вчетвером сели в этот агрегат и погнали по полю. Потом углубились в лес, и тогда стала ясна суть всей затеи - дорога пролегала через крутые лесные овраги и болотистые броды, через которые никакой джип не прошёл бы. Выехали на холмистую опушку. Как оказалось, на этом месте когда-то была помещичья усадьба, от которой нынче сохранилась лишь каштановая аллея. Участок в несколько гектар выкуплен в собственность. На нём уже стояли два огромных деревянных дома из кедра с брёвнами диаметром сантиметров по шестьдесят, а также хозяйственные постройки. За чашкой чая, когда мы беседовали с хозяевами, я обратил внимание на фотографии, висящие на стенах. Там было много старых снимков, на которых красовались люди в форме. «Хрен его знает», подумал я, «может и правда внучка директора ГРУ»…
Дом они хотели большой, каменный, но самый банальный: эдакое хранилище таксидермических изделий - охотничьих трофеев в виде голов косуль и кабанов с соответствующей их уровню архитектурой. Я набросал эскиз, и он им понравился. Договорились о том, что они сделают геодезию места, отправят её Игорю, и мы начнём эскизный проект…
Но вскоре Игорь уехал, как он сказал, в командировку. Вернулся через неделю, побыл в Москве дней десять и снова уехал на две недели. Задержал выплату зарплаты, чего раньше не случалось. Потом прилетел загорелый и со всеми рассчитался. С этого момента его отъезды из Москвы «по делам» стали регулярными, минимум раз в месяц.
Работа по проекту реконструкции гостиницы Белград подходила к завершению. У нас уже копились стопки проектной документации на столах. Началась поэтапная сдача проекта. На пилотном типовом этаже уже шли работы по сносу старых перегородок и вывозу мусора. А Игорь стал всё больше пропадать и задерживать выплаты. Задержит на месяц - рассчитается. Потом на два… и снова рассчитается. Эти задержки он объяснял тем, что заказчик стал туго расставаться с деньгами. Однажды, когда очередная задержка составляла два месяца, он снова уехал «на неделю». Но неделя прошла, а он не вернулся. Телефон не отвечал. Позвонили его жене - та очень спокойным тоном сказала, что не знает где её муж и повесила трубку. Прошла ещё неделя, и ещё одна. Игорь не появился. Где он никто не знал. Жена перестала отвечать на звонки. В офис начали потоком идти факсы из самых разных точек страны и даже из-за рубежа примерно с одним текстом: «Игорь, здравствуйте. Не можем вам дозвониться. Что с нашим контрактом? Деньги мы перечислили неделю назад». В умах коллектива начались брожения. Вспомнились все рассказанные им небылицы, истории про многочисленные аферы и так далее… Но нужно было сдавать инженерные разделы проекта и я собрал совещание со всеми смежниками. И тут началось интересное…
На мой прямой вопрос представителям смежных организаций о готовности их разделов проекта все они, практически в один голос, рассказали мне одну и ту же историю. Оказывается, свои смежные проекты в течение последнего года они выполняли без копейки денег и без договоров, но у них была неформальная договорённость с Игорем, что перед самой сдачей проектных работ с ними будут заключены контракты на выполнение подрядов по ним. А это миллионы.
Вот оно. Свершилось! «Запасной вариант». Похоже, что Игорь исчез навсегда, а все мы стали очередной историей в его биографии, которую он будет рассказывать кому-то, кто не сразу в неё и поверит.
* * *
Лично я оказался кинутым на 8 тысяч зелёных. Перед своим исчезновением Игорь обзвонил руководителей всех смежных организаций и, посулив им скорое подписание контрактов, занял у каждого денег на личные нужды с обещанием всё вернуть через месяц. Заказчик, как оказалось, все платежи за последние полгода осуществлял вовремя и даже передал лично Игорю деньги на резерв технологической линии итальянской фабрики под изготовление мебели на весь будущий номерной фонд.
На следующий день в гостиницу всех впускали, но никого не выпускали без беседы с начальником службы безопасности. По коридорам ходила охрана и следила за тем, чтобы никто из кинутых сотрудников не попытался вынести оргтехнику. Разрешали забрать только личные вещи. Двери во все кабинеты были открыты настежь, а сами кабинеты обысканы, везде на полу валялись бумажки, а какие-то люди стопками складывали документацию в лифтовом холле. Моих личных вещей тут не было, и я просто бродил в этой суматохе, заглядывая в номера с ухмылкой в душе - всё-таки это было красиво. Так долго рассказывать всем, как он всю жизнь разводил людей, а в конце развести их самих. Ну, круто же, чё.
Я зашёл в разгромленный номер Игоря. Замки на тумбочке у его стола были раскурочены, все полки шкафов опустошены, сейф вскрыт (уверен, что кроме дохлых тараканов в нём ничего не нашли), вся оргтехника повыдернута из розеток…
И тут мой взгляд упал на факсимильный аппарат у стола секретарши. В его лотке лежала стопка факсов, пришедших за последние пару недель. Я тихонько выглянул в коридор - охранник был далеко, но он внимательно посмотрел на меня и пошёл в мою сторону. Чтобы не вызывать подозрение я вышел и небрежно заговорил с ним:
- Да, круто он всех кинул.
- Не говори. Гастролёр, бля. Но мы утром уже дали наколку по братве.
- Думаешь найдут?
- Найду-у-ут. Не таких доставали. А ты чё тут шкуру трёшь?
- Да я вещи свои ищу. Папку зелёную с портфолио. Не видел?
- Чё? Не, не видел… Документы там все в холле лежат.
- Да это не документы, это картинки.
- Тогда не знаю… Ищи.
У него сработала рация, он отвлёкся на неё, и мы разошлись. Я сделал вид, что продолжил поиски и заглянул в соседний номер. Когда вышел, он уходил по коридору и не мог меня видеть. Пулей влетев в кабинет Игоря, я схватил стопку факсов, быстро свернул как можно плотнее и сунул за пояс под рубаху. Застегнул ветровку до середины и пошёл прочь мимо распахнутых кабинетов, мимо охранников, мимо стопки документов в лифтовом холле, чтобы последний раз спуститься на старом скрипучем лифте и навсегда покинуть это здание.
* * *
Дома, разбирая и анализируя тексты факсов, я пытался найти в них хоть какую-нибудь зацепку, хоть что-то, что могло бы навести на след или как-то помочь. Но эти тексты мало отличались друг от друга: «Почему не отвечаете?», «Где наши деньги?», «Что случилось?», «Не можем дозвониться»…
И вот читаю такое сообщение: «Игорь, куда пропал? Где французские документы?». И подпись: «Ирина».
Ирина - Ирина… Ну да - рыжая. Внучка директора ГРУ. Я же её знаю! Может и не она, конечно, но чем чёрт не шутит. На факсе был обратный номер. Звоню по нему. Там, слава Богу, не автомат, взяли трубку. Я сказал, что мне нужно поговорить с Ириной по важному делу и что я от Игоря Пузнянского. Оставил свой номер. Через пятнадцать минут мне перезвонили:
- Алло. Это вы оставляли телефон?
Она! Я сразу узнал её по голосу.
Мы встретились на Таганке в кафе Пиноккио и я ей всё рассказал.
- Так-та-а-ак - протянула она нервно улыбаясь, держа в одной руке чашку кофе и постукивая длинными ногтями другой по столику - Замечательная история.
- А что такое?
- Да ничего особенного. Просто он у меня триста тысяч евро взял на строительство дома во Франции.
- Вот как? - участливо сказал я, а в душе снова ухмыльнулся: вот ведь жучара, все концы свёл в один пучок и разом перерубил.
- Вы знаете, кто мой дедушка? - продолжила она.
- Да. Игорь мне рассказывал.
- Ну так вот! - она сжала губы, и свела три пальца в щепотку, как делают православные крестясь, но направила это троеперстие вниз к столику - Его теперь найдут, вот так за ушко возьмут - подняла опрокинутое троеперстие вверх, как будто «поднимает его за ушко» - и передо мной поставят! - стукнула пальцами по столу - И вот тогда мы с ним поговорим...
Ради интереса я прикинул, на какую общую сумму Игорь нагрел окружающих. Только по той информации, которой я располагал, выходило более восьмисот тысяч долларов. А сколького я ещё не знал. Все эти факсы…
Стоит ли уточнять, что ни «наколка по братве», ни «ушко» не принесли никаких результатов. Игорь скрылся с концами. Позже на допросе в прокуратуре я узнал, что его задержали по горячим следам во Владимире и прислали сообщение в Москву. Но когда туда приехала опергруппа, выяснилось, что никакого задержания как бы и не было вовсе, а сообщение якобы отправили по ошибке. Это мне сам следователь рассказал. И сам же заключил: «Откупился, ясное дело». Мы с этим следователем вообще душевно поболтали. Помню он меня спросил:
- А вы вот такого Сергея знаете, который у него работал?
- Парень с Урала?
- Да.
- Знаю, конечно. Он был моим подчинённым.
- А он нормальный вообще?
- В смысле?
- Ну, он мне такую комедию здесь ломал. Да, говорит, меня Пузнянский на деньги кинул. Но если его поймают, я буду за него стоять горой. Это, говорит, ТАКОЙ ЧЕЛОВЕК! За него простым людям надо держаться.
В общем, поржали мы с ним на этом допросе от души…
А Ирине с мужем я спроектировал их охотничий дом и неплохо на этом проекте заработал. О Игоре Пузнянском с тех пор я больше ничего не слышал. Если когда-нибудь ещё повстречаю его, то горой за него стоять, конечно, не буду, но и морду бить точно не стану. В принципе, я благодарен судьбе за встречу с этим человеком. Я многому научился, благодаря ему. А уж сколько всяких баек наслушался о его службе во флоте - вообще отдельная история.
- Часть 1.
- Часть 2.
- Часть 3.
- Часть 4.
- Часть 5.
- Часть 6.
- Часть 7.
Под начальством Игоря я проработал два с половиной года. Сразу скажу, что НИЧЕГО из того, что мы с ним спроектировали за этот период, в итоге так и не было реализовано. Однако опыт, полученный мной в этот относительно недолгий отрезок времени, я считаю бесценным как в профессиональном, так и в личностном плане. Ещё крайне важным является тот факт, что этот опыт пришёлся на самое начало моей профессиональной карьеры. Дело в том, что конечной точкой самореализации любого архитектора, безусловно, является физическое воплощение его труда, выраженное в строительстве спроектированного им здания, реализации интерьера и т. п. Но и процесс проектирования, даже без реализации, также самоценен. Далеко не каждый архитектор получает возможность делать интересные проекты. Многим такой случай не выпадает и за весь период работы в профессии - просто нет достойного заказа. Не каждый же день люди строят что-то эдакое…
А когда выпадает заказ не только крупный и интересный с точки зрения потенциальной творческой самореализации, но ещё и сложный в техническом плане, это вообще мечта. А если у вас к тому же и карт-бланш на принятие проектных решений - просто сказка! Поясню на одном простом примере. На здании гостиницы Белград предполагалось возведение надстройки из гнутого стекла, в которой должен был разместиться ресторан с панорамными видами Москвы. А на крыше самой этой стекляшки заказчик очень хотел вертолётную площадку. Дело в том, что в 2002-м году полёты над Москвой на частных вертолётах были строжайше запрещены. Разрешение можно было получить только по предварительному согласованию и только для пролёта над рекой. А здание гостиницы как раз расположено на берегу Москвы реки, что делает её эксклюзивным объектом в этом плане. Ну и, казалось бы, какая проблема сделать гладкую площадку на крыше здания для посадки лёгкого вертолёта? Ну усилить перекрытие, чтобы выдержало дополнительный вес… Но далеко не каждый архитектор (и даже не каждый конструктор) задумается: а что делать со стёклами? С гнутыми стёклами, смотрящими в зенит. И не задумается он именно потому, что такая задача перед ним, скорее всего, никогда в жизни не стояла и решать её не приходилось. Ни один из сертифицированных в России лёгких (не бронированных) оконных стеклопакетов не выдержит давления воздуха, создаваемого работающими лопастями вертолёта при взлёте и посадке в непосредственной близости от него, при условии, что площадь остекления значительна.
Мне же уже в 24 года довелось решать такую задачу (и другие, подобные ей, как, например, устройство двадцатиметрового бассейна на последнем этаже высотного здания, конструктивно состоящего из стоечно-балочного железобетонного каркаса). Игорь в этом плане был для меня генератором подобных заказов и локомотивом в их согласовании перед заказчиком, а также получении финансирования на подобные разработки. В последующем это не только раскрыло мой профессиональный кругозор, но и дало определённую смелость в принятии сложных проектных решений. Я как будто выиграл в лотерею приз на прохождение высокооплачиваемой стажировки в крутом проектном институте сразу после ВУЗа.
Начав с оклада в 1600 долларов (400 в неделю) уже через четыре месяца я получал две тысячи, а через год с небольшим моя ставка составляла четыре тысячи долларов в месяц, не считая дополнительного заработка. В 2003 году это был фантастический доход для молодого архитектора, работающего по найму.
Проектные работы по гостинице были разбиты на зоны: первый этаж (лобби); типовой этаж; технические этажи; рестораны; этаж с апартаментами владельца и т. д. Каждым объёмом занимались разные архитекторы, одним из которых был я. У каждого архитектора были помощники, от 1-го до 3-х человек. У меня помощников не было - итак справлялся. Сначала я справлялся с ресторанами, потом стал параллельно справляться и с первым этажом. В конце концов, Игорь сделал меня ГАПом (главным архитектором проекта), а другие проектировщики частично перешли под моё начальство. Отсюда и рост зарплаты в два с половиной раза за год.
В отличие от остальных, я не сидел непосредственно в гостинице, а всю работу делал дома. Только появлялся через день, привозил свои эскизы с чертежами, на которые мои «подчинённые» смотрели разинув рты, проводил совещания, высказывал своё мнение о их работе, давал указания и уезжал. Конечно, в такой ситуации, я не был душой их компании, а скорее наоборот. Но мне это даже помогало осуществлять свою функцию более эффективно. Была в нашей команде одна девушка-архитектор. Приезжая, откуда-то с Урала. Как зовут, уже не помню. Склочная, горделивая баба. Так она даже пыталась плести какие-то интриги против меня - постоянно наговаривала Пузнянскому. А он потом всё это рассказывал мне и ржал. Она вытащила себе двух помощников со своей малой родины - молодых парней-архитекторов. Вот их имена помню: Сергей и Никита. Так те, наслушавшись игоревых рассказов, пораскрывали рты и впали в транс. «Это ТАКОЙ человек!», говорили они мне, «За него надо держаться!» В общем, готовые сектанты.
За весь период я ни разу не общался с нашим заказчиком. И никто из сотрудников с ним никогда не встречался, кроме Игоря, который вообще очень тактично, но трепетно сохранял такое положение дел. Он чётко ставил задачи, которые не требовали дополнительных пояснений; и всегда это делал от своего лица. Никогда не было случая, чтобы он сказал: «ЗАКАЗЧИК хочет так-то или так-то…». Все проектные материалы он всегда согласовывал сам. Мы только наблюдали из окна 11-го этажа, как к гостинице подъезжал лимузин в сопровождении двух джипов (один из которых на милицейских номерах и с соответствующей раскраской бортов), из него выходил человек в окружении пяти охранников и заходил в здание. Игорь брал стопку проектных материалов и покидал этаж. Возвращался часа через четыре. Как правило, он всё согласовывал. Даже самые невероятные и дорогостоящие решения.
В частности, он согласовал идею делать всю гостиницу в стиле американского Арт-Деко 20-30-х годов XX века. Этот буржуазный стиль в принципе очень дорогой. Но ни о какой имитации «под стиль» даже речь не шла. Всё должно было быть аутентичным - натуральный мрамор, травертин, бронзовое литьё, настоящие витражи, стены из наборного стекла, лифтовые панели и ковровые покрытия на заказ и т. д. и т. п.
И мы всерьёз прорабатывали эти решения: изучали технологии, делали чертежи, искали и находили поставщиков, вели с ними переговоры, изготавливали пробные образцы, формировали сметы…
В плане личных отношений мы с Пузнянским почти дружили. Точнее, наши отношения походили на общение двух закадычных приятелей. Прежде всего, этот тон задавал сам Игорь. Он называл меня «дружище», всегда был открыт и демократичен, всегда в позитивном настрое. Глядя со стороны, никто бы не подумал, что он мой начальник, а я его подчинённый. Игорь легко расставался с деньгами. Когда в августе 2003-го мы сидели в его кабинете, и я обмолвился, что женюсь и хочу взять отпуск, он откинулся в кресле, вскинул брови и почти прокричал: «О! Дружище, поздравляю! Погоди-ка…». Полез в карман, достал пачку стодолларовых купюр, отсчитал тысячу и протянул мне. Типа подарок на свадьбу.
Но все наши «приятельские отношения» ограничивались одиннадцатым этажом здания на Смоленской площади. Вне бизнеса мы больше нигде и никогда не пересекались. Всякого рода корпоративы и дни рождения сослуживцев отмечались там же - в гостинице.
К Игорю постоянно приезжало множество разномастных посетителей. Среди них были как солидные иностранцы, так и откровенные братки из 90-х. Из их разговоров, свидетелем которых мне довелось стать, я мог заключить, что многие невероятные факты его биографии, в которые не верилось, были правдой. Также было понятно, что Игорь ведёт дела далеко не только в Москве. Ему жали руки какие-то инвесторы из Владимира и Краснодара, по телефону он постоянно обсуждал некую стройку во Франции, «братки» трещали с ним о текущих делах «во Владике» и так далее. А его секретарша как-то рассказывала, что рассылала от его имени письма на английском, адресованные голливудским звёздам - Арнольду Шварценеггеру, Микки Рурку, Майклу Дугласу - с предложением о представлении их интересов в России.
Однажды Игорь предложил мне отдельный проект - надо было сделать дом для некоей богатой семьи. Заказчицей была якобы внучка бывшего директора ГРУ (Генеральное Разведывательное Управление - особо засекреченная спецслужба бывшего СССР), некая Ирина. В тот момент к подобным легендам, звучащим из уст Игоря, я уже относился ровно, без особых эмоций. Это, можно сказать, были «стандартные вводные». Поехали смотреть место. Где-то в Подольском районе мы остановились на трассе посреди пустого поля. Подождали минут 15, и за нами приехали двое - мужчина непримечательной наружности и женщина среднего роста с ярко-рыжей копной кудрявых волос, конопатая, с большими губами и большими зубами. Эдакая повзрослевшая Пеппи длинный чулок. У неё и голос был соответствующий - с достаточно низким тембром для женщины, но одновременно какой-то детский, похожий на голоса карликов. Это и была та самая Ирина со своим мужем. Но примечательным было то, на чём они приехали - старая советская десантная амфибия, некая лодка на колёсах с тентом и рулём посередине. Они подъехали со стороны поля. Мы вчетвером сели в этот агрегат и погнали по полю. Потом углубились в лес, и тогда стала ясна суть всей затеи - дорога пролегала через крутые лесные овраги и болотистые броды, через которые никакой джип не прошёл бы. Выехали на холмистую опушку. Как оказалось, на этом месте когда-то была помещичья усадьба, от которой нынче сохранилась лишь каштановая аллея. Участок в несколько гектар выкуплен в собственность. На нём уже стояли два огромных деревянных дома из кедра с брёвнами диаметром сантиметров по шестьдесят, а также хозяйственные постройки. За чашкой чая, когда мы беседовали с хозяевами, я обратил внимание на фотографии, висящие на стенах. Там было много старых снимков, на которых красовались люди в форме. «Хрен его знает», подумал я, «может и правда внучка директора ГРУ»…
Дом они хотели большой, каменный, но самый банальный: эдакое хранилище таксидермических изделий - охотничьих трофеев в виде голов косуль и кабанов с соответствующей их уровню архитектурой. Я набросал эскиз, и он им понравился. Договорились о том, что они сделают геодезию места, отправят её Игорю, и мы начнём эскизный проект…
Но вскоре Игорь уехал, как он сказал, в командировку. Вернулся через неделю, побыл в Москве дней десять и снова уехал на две недели. Задержал выплату зарплаты, чего раньше не случалось. Потом прилетел загорелый и со всеми рассчитался. С этого момента его отъезды из Москвы «по делам» стали регулярными, минимум раз в месяц.
Работа по проекту реконструкции гостиницы Белград подходила к завершению. У нас уже копились стопки проектной документации на столах. Началась поэтапная сдача проекта. На пилотном типовом этаже уже шли работы по сносу старых перегородок и вывозу мусора. А Игорь стал всё больше пропадать и задерживать выплаты. Задержит на месяц - рассчитается. Потом на два… и снова рассчитается. Эти задержки он объяснял тем, что заказчик стал туго расставаться с деньгами. Однажды, когда очередная задержка составляла два месяца, он снова уехал «на неделю». Но неделя прошла, а он не вернулся. Телефон не отвечал. Позвонили его жене - та очень спокойным тоном сказала, что не знает где её муж и повесила трубку. Прошла ещё неделя, и ещё одна. Игорь не появился. Где он никто не знал. Жена перестала отвечать на звонки. В офис начали потоком идти факсы из самых разных точек страны и даже из-за рубежа примерно с одним текстом: «Игорь, здравствуйте. Не можем вам дозвониться. Что с нашим контрактом? Деньги мы перечислили неделю назад». В умах коллектива начались брожения. Вспомнились все рассказанные им небылицы, истории про многочисленные аферы и так далее… Но нужно было сдавать инженерные разделы проекта и я собрал совещание со всеми смежниками. И тут началось интересное…
На мой прямой вопрос представителям смежных организаций о готовности их разделов проекта все они, практически в один голос, рассказали мне одну и ту же историю. Оказывается, свои смежные проекты в течение последнего года они выполняли без копейки денег и без договоров, но у них была неформальная договорённость с Игорем, что перед самой сдачей проектных работ с ними будут заключены контракты на выполнение подрядов по ним. А это миллионы.
Вот оно. Свершилось! «Запасной вариант». Похоже, что Игорь исчез навсегда, а все мы стали очередной историей в его биографии, которую он будет рассказывать кому-то, кто не сразу в неё и поверит.
* * *
Лично я оказался кинутым на 8 тысяч зелёных. Перед своим исчезновением Игорь обзвонил руководителей всех смежных организаций и, посулив им скорое подписание контрактов, занял у каждого денег на личные нужды с обещанием всё вернуть через месяц. Заказчик, как оказалось, все платежи за последние полгода осуществлял вовремя и даже передал лично Игорю деньги на резерв технологической линии итальянской фабрики под изготовление мебели на весь будущий номерной фонд.
На следующий день в гостиницу всех впускали, но никого не выпускали без беседы с начальником службы безопасности. По коридорам ходила охрана и следила за тем, чтобы никто из кинутых сотрудников не попытался вынести оргтехнику. Разрешали забрать только личные вещи. Двери во все кабинеты были открыты настежь, а сами кабинеты обысканы, везде на полу валялись бумажки, а какие-то люди стопками складывали документацию в лифтовом холле. Моих личных вещей тут не было, и я просто бродил в этой суматохе, заглядывая в номера с ухмылкой в душе - всё-таки это было красиво. Так долго рассказывать всем, как он всю жизнь разводил людей, а в конце развести их самих. Ну, круто же, чё.
Я зашёл в разгромленный номер Игоря. Замки на тумбочке у его стола были раскурочены, все полки шкафов опустошены, сейф вскрыт (уверен, что кроме дохлых тараканов в нём ничего не нашли), вся оргтехника повыдернута из розеток…
И тут мой взгляд упал на факсимильный аппарат у стола секретарши. В его лотке лежала стопка факсов, пришедших за последние пару недель. Я тихонько выглянул в коридор - охранник был далеко, но он внимательно посмотрел на меня и пошёл в мою сторону. Чтобы не вызывать подозрение я вышел и небрежно заговорил с ним:
- Да, круто он всех кинул.
- Не говори. Гастролёр, бля. Но мы утром уже дали наколку по братве.
- Думаешь найдут?
- Найду-у-ут. Не таких доставали. А ты чё тут шкуру трёшь?
- Да я вещи свои ищу. Папку зелёную с портфолио. Не видел?
- Чё? Не, не видел… Документы там все в холле лежат.
- Да это не документы, это картинки.
- Тогда не знаю… Ищи.
У него сработала рация, он отвлёкся на неё, и мы разошлись. Я сделал вид, что продолжил поиски и заглянул в соседний номер. Когда вышел, он уходил по коридору и не мог меня видеть. Пулей влетев в кабинет Игоря, я схватил стопку факсов, быстро свернул как можно плотнее и сунул за пояс под рубаху. Застегнул ветровку до середины и пошёл прочь мимо распахнутых кабинетов, мимо охранников, мимо стопки документов в лифтовом холле, чтобы последний раз спуститься на старом скрипучем лифте и навсегда покинуть это здание.
* * *
Дома, разбирая и анализируя тексты факсов, я пытался найти в них хоть какую-нибудь зацепку, хоть что-то, что могло бы навести на след или как-то помочь. Но эти тексты мало отличались друг от друга: «Почему не отвечаете?», «Где наши деньги?», «Что случилось?», «Не можем дозвониться»…
И вот читаю такое сообщение: «Игорь, куда пропал? Где французские документы?». И подпись: «Ирина».
Ирина - Ирина… Ну да - рыжая. Внучка директора ГРУ. Я же её знаю! Может и не она, конечно, но чем чёрт не шутит. На факсе был обратный номер. Звоню по нему. Там, слава Богу, не автомат, взяли трубку. Я сказал, что мне нужно поговорить с Ириной по важному делу и что я от Игоря Пузнянского. Оставил свой номер. Через пятнадцать минут мне перезвонили:
- Алло. Это вы оставляли телефон?
Она! Я сразу узнал её по голосу.
Мы встретились на Таганке в кафе Пиноккио и я ей всё рассказал.
- Так-та-а-ак - протянула она нервно улыбаясь, держа в одной руке чашку кофе и постукивая длинными ногтями другой по столику - Замечательная история.
- А что такое?
- Да ничего особенного. Просто он у меня триста тысяч евро взял на строительство дома во Франции.
- Вот как? - участливо сказал я, а в душе снова ухмыльнулся: вот ведь жучара, все концы свёл в один пучок и разом перерубил.
- Вы знаете, кто мой дедушка? - продолжила она.
- Да. Игорь мне рассказывал.
- Ну так вот! - она сжала губы, и свела три пальца в щепотку, как делают православные крестясь, но направила это троеперстие вниз к столику - Его теперь найдут, вот так за ушко возьмут - подняла опрокинутое троеперстие вверх, как будто «поднимает его за ушко» - и передо мной поставят! - стукнула пальцами по столу - И вот тогда мы с ним поговорим...
Ради интереса я прикинул, на какую общую сумму Игорь нагрел окружающих. Только по той информации, которой я располагал, выходило более восьмисот тысяч долларов. А сколького я ещё не знал. Все эти факсы…
Стоит ли уточнять, что ни «наколка по братве», ни «ушко» не принесли никаких результатов. Игорь скрылся с концами. Позже на допросе в прокуратуре я узнал, что его задержали по горячим следам во Владимире и прислали сообщение в Москву. Но когда туда приехала опергруппа, выяснилось, что никакого задержания как бы и не было вовсе, а сообщение якобы отправили по ошибке. Это мне сам следователь рассказал. И сам же заключил: «Откупился, ясное дело». Мы с этим следователем вообще душевно поболтали. Помню он меня спросил:
- А вы вот такого Сергея знаете, который у него работал?
- Парень с Урала?
- Да.
- Знаю, конечно. Он был моим подчинённым.
- А он нормальный вообще?
- В смысле?
- Ну, он мне такую комедию здесь ломал. Да, говорит, меня Пузнянский на деньги кинул. Но если его поймают, я буду за него стоять горой. Это, говорит, ТАКОЙ ЧЕЛОВЕК! За него простым людям надо держаться.
В общем, поржали мы с ним на этом допросе от души…
А Ирине с мужем я спроектировал их охотничий дом и неплохо на этом проекте заработал. О Игоре Пузнянском с тех пор я больше ничего не слышал. Если когда-нибудь ещё повстречаю его, то горой за него стоять, конечно, не буду, но и морду бить точно не стану. В принципе, я благодарен судьбе за встречу с этим человеком. Я многому научился, благодаря ему. А уж сколько всяких баек наслушался о его службе во флоте - вообще отдельная история.