ОГЛЯДЫВАЯСЬ НА «ЛУФ-ПАРАД»
Перечитал - и решил перепостить. Уверен, что в Луф-Параде оказалась заложена некая матрица, создан некий алгоритм, которые осознаны будут гораздо позже.
Оригинал взят у tania_al в ОГЛЯДЫВАЯСЬ НА «ЛУФ-ПАРАД»
Описывать «как это было» смысла нет, ведь в сети можно отыскать видео и прекрасные фото с фестиваля, воссоздающие его атмосферу. Чуточку воображения - и даже тот, кто не пришёл, сумеет почувствовать суть происходящего и радость причастных.
ИДЕЯ
Ещё в ходе подготовки фестиваля «Луф-Парад», а уж тем более, когда он начался, с каждой минутой подтверждалась его уникальность. Он не похож ни на один уже существующий, и даже не потому, что он посвящен Виктору Луферову и по форме - мультижанровый. Наверное, и такое бывает (особенно за рубежом), когда под одной крышей собираются клоуны, фольклористы, певцы, перфомансисты и ещё кто-то.
Главная особенность фестиваля: он - АВТОРСКИЙ. Его начал сочинять один человек, а потом к нему подключились ещё двое-трое - и поехало. Формат фестиваля - собрание жанровых и тематических «страниц» - придумал его художественный руководитель Николай Якимов. Сочинил он и последовательность страниц в ходе каждого фестивального дня, задал «образ дня», по сути. Но каждую конкретную страницу создавали её кураторы, и ни худрук, ни участники инициативной группы фестиваля в их режиссёрское творчество не вмешивались.
Фестиваль предъявил явление «авторства», многократно усиленное. Основной его принцип - взаимодополнительность: авторов, участников и жанров, заведомые контрасты и их сближение. Студия современного искусства «АЗиЯ-плюс» - основной организатор, но тон задавала всё-таки не только она… И не только «Первый круг»… И не только сам Виктор - с фото и видеозаписей, или на странице исполнителей его песен. И не только поэзия… И не только клоуны или фольклористы.
«Не только, не только» - всё время оставалась (и остаётся на будущее) свободная «клеточка», которая может быть занята чем-то новым, противоположным сделанному. На три дня фестиваля возник некий творческий «коллектив», но не в смысле единства-тождества, как бывало в КСП («как здорово, что все мы здесь...»), а в смысле дополнительности, когда целостность возникает из контрастов (принцип, впервые осуществлённый «Первым кругом»). «Ты можешь то, чего не могу я» - и наоборот.
У ранней авторской песни было нечто вроде монополии на «душевность». Это привело к обратному эффекту - «задушевность» бардовских песен у многих стала вызывать ярое отторжение, слишком уж легко её имитировать и подделывать. Но сейчас жанр впал в обратную крайность - раздробление на множество частных, не влияющих друг на друга осколков. Видимо, Луферов, создавая «Перекрёсток», и пытался предотвратить это, мечтал сохранить общее «поле» для диалога и взаимовлияния.
Задача была - найти форму, в которой возможно продолжить «дело Луферова». Ведь то, что он начал, касалось не только его лично, а было рассчитано на будущее, предполагало продолжение и со-участие.
Все последние годы Виктор не даёт нам рассыпаться, разбрестись по своим углам и зажить параллельными жизнями, почти не связанными. Он снова и снова сталкивает людей и побуждает их учиться друг у друга и влиять, заново вспоминать, что пустое пространство сцены - непаханое поле. На нем сеять и сеять, а когда всё заканчивается - будто ничего и не было. Выходи, пахарь, и начинай с нуля.
Найденный Луферовым образ - «Построю дом себе я из консервных банок» - повторился в структуре фестиваля благодаря «кубикам» страниц. Изначально они - пустые, и могут наполняться по-разному. Всё зависит от детей, играющих в эти кубики, от их азарта и увлечённости. Какие-то страницы - «Первый круг», «АЗиЯ» и пр. - наверняка останутся постоянными в будущих ежегодных «Луф-Парадах», а что-то может меняться и наполняться новыми находками.
ПРОСТРАНСТВО
Идея городского фестиваля оказалась удачной. Совершенно естественно и без напряга на нём царила атмосфера «домашника» и театра. Но она вряд ли была бы такой на природе, в лесных условиях. Лес сам по себе - особое пространство, его природную силу не пересилить. Можно лишь втечь в его берега на правах вежливого гостя. Разжечь костерок, закипятить водичку…
Ситуация «художественной мастерской» требует человеческого пространства, в котором каждая поверхность становится потенциальным холстом, а всё вместе превращается в игровую комнату. Ну, и вообще идея «мастерской», по-моему, очень близка Виктору. Хотя бы потому, что именно в мастерских и репетиционных комнатах проводятся эксперименты, позволяющие предъявить вещь, проект, событие как «авторское». Алхимическому процессу нужны стены.
Ценность выбранного для фестиваля места - культурного центра «Живой уголок» - не только в его визуальном сходстве с луферовским театром песни «Перекрёсток». Это именно пространство мастерской, а не выставочного зала, где всё вокруг «руками не трогать».
На время фестиваля в «Живом уголке» поселились артефакты из «Перекрёстка»: кривые часы, здоровенное металлическое пушкинское перо в чернильнице (с которым Виктор снимался в фотосессии в образе Пушкина), доски с текстом песни «Я был батальонный разведчик», знаменитое «красное пальто» из «Парада инструментов». Приехал туда и граммофон из спектакля по песням и стихам Окуджавы «Прогулки фраеров». Но были и собственные, принадлежащие «Живому уголку» артефакты: радио 1960-х, почти такого же возраста радиола, гора старых мониторов, на которых вращалось слайд-шоу с фотографиями из «Перекрестка» и театральными фотосессиями Луферова.
Но само по себе пространство не ожило, не заиграло бы без участия художника и фотографа Эльзы Окиной. Без циклов театрализованных фотографий, которые она создавала вместе с Виктором, невозможно представить теперь ни один фестиваль, посвященный Луферову. Те фотосессии похожи на кино, и теперь оно оживает, начинает двигаться каждый раз.
Так же и авторские коллажи Татьяны Хейн - из мятых газет и на больших красных квадратах - создали неповторимую стильность, близкую по духу к Луферову, и необъяснимую в своей выразительности - как «дом из консервных банок». Казалось бы: ну, газеты, ну, квадраты - и что? Однако именно лаконизм провоцировал воображение и будоражил эмоции.
Сработал тот же принцип дополнительности, что и на сцене: два художника, и каждый оформил свою часть пространства очень по-своему. А вместе получилась цельная и объёмная картина.
Посреди малого зала в «Живом уголке» вдруг обнаружилась гирлянда из бумажных балерин, танцующих каждая на своей верёвочке. Её никто не приносил, она была там ещё до начала фестиваля. Кое-кто сразу вспомнил, как в спектакле «Прогулки фраеров» (по песням и стихам Булата Окуджавы) Луферов во время исполнения «Бумажного солдата» сжигал почти такую же белоснежную фигурку.
А ещё на открытии фестиваля директор центра Евгений Колесов рассказал, что в доме, где находится «Живой уголок», жил Алексей Хвостенко . Он дружил с людьми, создавшими этот клуб, и очень поддерживал идею его открытия. Вот такие неожиданные (или ожиданные?) пересечения.
ЛЮДИ
Художник - делатель, практик. Думаю, движущая идея Луферова была в том, что творчество - тотально, и каждый на своём месте должен выложиться до предела, стать мастером в той точке, где оказался.
На «Луф-Параде» все участники были мастерами в своём деле: от фотографов - до звукооператоров. А многие проявились мастерами сразу во множестве дел. Например, Коля Якимов - не только музыкант, автор песен, исполнитель, куратор «АЗиИ +», но и художественный руководитель фестиваля. В этом качестве он выступил и как организатор, лидер, и как режиссер театрального спектакля: сочинил «страницы», их последовательность, акцию открытия, участие чехов - Иржи Рейдингера и Сильвии Кробовой («Bilbo Company»). И, кстати, дуэт клоуна и певицы оказался одним из самых ярких событий фестиваля, «прививкой» европейского площадного театра, с которым мало кто из зрителей был знаком прежде.
Катя Луферова - координатор всех людей и событий, со-режиссер, полноправный представитель Виктора для всех нас. Важную роль сыграло и то, что она - человек не сценический. Ко всему прочему, она была «душой» фестиваля и её присутствие определяло его дух, психологическую атмосферу, подтверждая приоритет личности перед статусом («статусность» на «Луф-Параде» была производной от участия в творческом процессе). Именно Катя оказалась главным противником «мемориальности», и повторяла, что фестиваль не должен вращаться вокруг одной-единственной персоны, а его участников невозможно мерять мерой прижизненной близости к Виктору.
На открытии фестиваля Николай Якимов, перечислив творческие страницы, продолжил: «А ещё у нас есть страница волонтеров, страница «транспортного цеха», страница звуковиков (ими были Слава Калика и Дмитрий Волков), страница художников... ».
Оля Уварова - бессменный «домовой» не только «Перекрёстка», но и «Луф-Парада», - тоже была отдельной прекрасной «страницей» тихой заботы и внимательности, угощала всех чаем и всегда оказывалась в нужном месте в нужное время.
Борис Ашкинадзе при попытке выяснить его статус на «Луф-Параде» ответил: «Я - волонтёр». Так что «Второй канал» - ныне «Бенефест» - в фестивале тоже участвовал (разумеется, не только волонтёрами).
Получилось, что «Луф-Парад» собрал всё самое лучшее в разных сферах, связанных с подготовкой песенно-театрального действа, - не только на сцене, но и за кулисами, где всё и зарождается.
ПЕРСПЕКТИВЫ
Хотя фестиваль задуман и осуществлён как мультижанровый, но, мне кажется, он способен повлиять и на мир авторской песни в целом.
По своей природе авторская песня - это ОТКРЫТАЯ система, в которой в любой момент может и должно проявиться нечто новое: чей-то персональный мир или тема, ещё не расслышанный голос, не раскрытая прежде интонация. Попытки её законсервировать в некой статике, в повторяющихся традициях, темах, стиле неизбежно приводят к умиранию жанра.
«Мемориальные» концерты сейчас проходят довольно часто. Но ценность «Луф-Парада» в том, что он открывает новую возможность, как бы выводя авторскую песню за собственные пределы и напоминая участникам и зрителям о сути АВТОРСТВА (со всей вытекающей из него ответственностью и требовательностью к выходящим на сцену).
Форма городского фестиваля помогла найти удачный баланс между концертом и театром. Например, уместной была плата за входные билеты: ведь и зритель должен чем-то заплатить за своё присутствие в зале, как-то от себя вложиться. И хотя в солнечные выходные трудно было рассчитывать на приход детей, но на детских фестивальных спектаклях они, тем не менее, были, ещё шире размыкая круг со-участников: не только взрослые и не только любители авторской или камерной песни… Не только…
Идея «Театра песни» по-прежнему продуктивна, но большинство коллективов рано или поздно консервируются, либо распадаются изнутри. Возможность раскидывать шатер на несколько дней каждый год не даёт идее пропасть, выдохнуться. Мы - авторы и соавторы-зрители - каждый раз строим «театр песни» как тот самый «дом из консервных банок», чья прелесть именно в кратковременности. В короткий миг успеть порадовать и порадоваться, чтобы завтра дом рассыпался, и мы начали всё заново.
Отсюда и радость от успешного фестиваля: жизнь продолжается! Что-то ещё может нас удивить, о-ля-ля… И мы сами ещё способны удивить друг друга.
Оригинал взят у tania_al в ОГЛЯДЫВАЯСЬ НА «ЛУФ-ПАРАД»
Описывать «как это было» смысла нет, ведь в сети можно отыскать видео и прекрасные фото с фестиваля, воссоздающие его атмосферу. Чуточку воображения - и даже тот, кто не пришёл, сумеет почувствовать суть происходящего и радость причастных.
ИДЕЯ
Ещё в ходе подготовки фестиваля «Луф-Парад», а уж тем более, когда он начался, с каждой минутой подтверждалась его уникальность. Он не похож ни на один уже существующий, и даже не потому, что он посвящен Виктору Луферову и по форме - мультижанровый. Наверное, и такое бывает (особенно за рубежом), когда под одной крышей собираются клоуны, фольклористы, певцы, перфомансисты и ещё кто-то.
Главная особенность фестиваля: он - АВТОРСКИЙ. Его начал сочинять один человек, а потом к нему подключились ещё двое-трое - и поехало. Формат фестиваля - собрание жанровых и тематических «страниц» - придумал его художественный руководитель Николай Якимов. Сочинил он и последовательность страниц в ходе каждого фестивального дня, задал «образ дня», по сути. Но каждую конкретную страницу создавали её кураторы, и ни худрук, ни участники инициативной группы фестиваля в их режиссёрское творчество не вмешивались.
Фестиваль предъявил явление «авторства», многократно усиленное. Основной его принцип - взаимодополнительность: авторов, участников и жанров, заведомые контрасты и их сближение. Студия современного искусства «АЗиЯ-плюс» - основной организатор, но тон задавала всё-таки не только она… И не только «Первый круг»… И не только сам Виктор - с фото и видеозаписей, или на странице исполнителей его песен. И не только поэзия… И не только клоуны или фольклористы.
«Не только, не только» - всё время оставалась (и остаётся на будущее) свободная «клеточка», которая может быть занята чем-то новым, противоположным сделанному. На три дня фестиваля возник некий творческий «коллектив», но не в смысле единства-тождества, как бывало в КСП («как здорово, что все мы здесь...»), а в смысле дополнительности, когда целостность возникает из контрастов (принцип, впервые осуществлённый «Первым кругом»). «Ты можешь то, чего не могу я» - и наоборот.
У ранней авторской песни было нечто вроде монополии на «душевность». Это привело к обратному эффекту - «задушевность» бардовских песен у многих стала вызывать ярое отторжение, слишком уж легко её имитировать и подделывать. Но сейчас жанр впал в обратную крайность - раздробление на множество частных, не влияющих друг на друга осколков. Видимо, Луферов, создавая «Перекрёсток», и пытался предотвратить это, мечтал сохранить общее «поле» для диалога и взаимовлияния.
Задача была - найти форму, в которой возможно продолжить «дело Луферова». Ведь то, что он начал, касалось не только его лично, а было рассчитано на будущее, предполагало продолжение и со-участие.
Все последние годы Виктор не даёт нам рассыпаться, разбрестись по своим углам и зажить параллельными жизнями, почти не связанными. Он снова и снова сталкивает людей и побуждает их учиться друг у друга и влиять, заново вспоминать, что пустое пространство сцены - непаханое поле. На нем сеять и сеять, а когда всё заканчивается - будто ничего и не было. Выходи, пахарь, и начинай с нуля.
Найденный Луферовым образ - «Построю дом себе я из консервных банок» - повторился в структуре фестиваля благодаря «кубикам» страниц. Изначально они - пустые, и могут наполняться по-разному. Всё зависит от детей, играющих в эти кубики, от их азарта и увлечённости. Какие-то страницы - «Первый круг», «АЗиЯ» и пр. - наверняка останутся постоянными в будущих ежегодных «Луф-Парадах», а что-то может меняться и наполняться новыми находками.
ПРОСТРАНСТВО
Идея городского фестиваля оказалась удачной. Совершенно естественно и без напряга на нём царила атмосфера «домашника» и театра. Но она вряд ли была бы такой на природе, в лесных условиях. Лес сам по себе - особое пространство, его природную силу не пересилить. Можно лишь втечь в его берега на правах вежливого гостя. Разжечь костерок, закипятить водичку…
Ситуация «художественной мастерской» требует человеческого пространства, в котором каждая поверхность становится потенциальным холстом, а всё вместе превращается в игровую комнату. Ну, и вообще идея «мастерской», по-моему, очень близка Виктору. Хотя бы потому, что именно в мастерских и репетиционных комнатах проводятся эксперименты, позволяющие предъявить вещь, проект, событие как «авторское». Алхимическому процессу нужны стены.
Ценность выбранного для фестиваля места - культурного центра «Живой уголок» - не только в его визуальном сходстве с луферовским театром песни «Перекрёсток». Это именно пространство мастерской, а не выставочного зала, где всё вокруг «руками не трогать».
На время фестиваля в «Живом уголке» поселились артефакты из «Перекрёстка»: кривые часы, здоровенное металлическое пушкинское перо в чернильнице (с которым Виктор снимался в фотосессии в образе Пушкина), доски с текстом песни «Я был батальонный разведчик», знаменитое «красное пальто» из «Парада инструментов». Приехал туда и граммофон из спектакля по песням и стихам Окуджавы «Прогулки фраеров». Но были и собственные, принадлежащие «Живому уголку» артефакты: радио 1960-х, почти такого же возраста радиола, гора старых мониторов, на которых вращалось слайд-шоу с фотографиями из «Перекрестка» и театральными фотосессиями Луферова.
Но само по себе пространство не ожило, не заиграло бы без участия художника и фотографа Эльзы Окиной. Без циклов театрализованных фотографий, которые она создавала вместе с Виктором, невозможно представить теперь ни один фестиваль, посвященный Луферову. Те фотосессии похожи на кино, и теперь оно оживает, начинает двигаться каждый раз.
Так же и авторские коллажи Татьяны Хейн - из мятых газет и на больших красных квадратах - создали неповторимую стильность, близкую по духу к Луферову, и необъяснимую в своей выразительности - как «дом из консервных банок». Казалось бы: ну, газеты, ну, квадраты - и что? Однако именно лаконизм провоцировал воображение и будоражил эмоции.
Сработал тот же принцип дополнительности, что и на сцене: два художника, и каждый оформил свою часть пространства очень по-своему. А вместе получилась цельная и объёмная картина.
Посреди малого зала в «Живом уголке» вдруг обнаружилась гирлянда из бумажных балерин, танцующих каждая на своей верёвочке. Её никто не приносил, она была там ещё до начала фестиваля. Кое-кто сразу вспомнил, как в спектакле «Прогулки фраеров» (по песням и стихам Булата Окуджавы) Луферов во время исполнения «Бумажного солдата» сжигал почти такую же белоснежную фигурку.
А ещё на открытии фестиваля директор центра Евгений Колесов рассказал, что в доме, где находится «Живой уголок», жил Алексей Хвостенко . Он дружил с людьми, создавшими этот клуб, и очень поддерживал идею его открытия. Вот такие неожиданные (или ожиданные?) пересечения.
ЛЮДИ
Художник - делатель, практик. Думаю, движущая идея Луферова была в том, что творчество - тотально, и каждый на своём месте должен выложиться до предела, стать мастером в той точке, где оказался.
На «Луф-Параде» все участники были мастерами в своём деле: от фотографов - до звукооператоров. А многие проявились мастерами сразу во множестве дел. Например, Коля Якимов - не только музыкант, автор песен, исполнитель, куратор «АЗиИ +», но и художественный руководитель фестиваля. В этом качестве он выступил и как организатор, лидер, и как режиссер театрального спектакля: сочинил «страницы», их последовательность, акцию открытия, участие чехов - Иржи Рейдингера и Сильвии Кробовой («Bilbo Company»). И, кстати, дуэт клоуна и певицы оказался одним из самых ярких событий фестиваля, «прививкой» европейского площадного театра, с которым мало кто из зрителей был знаком прежде.
Катя Луферова - координатор всех людей и событий, со-режиссер, полноправный представитель Виктора для всех нас. Важную роль сыграло и то, что она - человек не сценический. Ко всему прочему, она была «душой» фестиваля и её присутствие определяло его дух, психологическую атмосферу, подтверждая приоритет личности перед статусом («статусность» на «Луф-Параде» была производной от участия в творческом процессе). Именно Катя оказалась главным противником «мемориальности», и повторяла, что фестиваль не должен вращаться вокруг одной-единственной персоны, а его участников невозможно мерять мерой прижизненной близости к Виктору.
На открытии фестиваля Николай Якимов, перечислив творческие страницы, продолжил: «А ещё у нас есть страница волонтеров, страница «транспортного цеха», страница звуковиков (ими были Слава Калика и Дмитрий Волков), страница художников... ».
Оля Уварова - бессменный «домовой» не только «Перекрёстка», но и «Луф-Парада», - тоже была отдельной прекрасной «страницей» тихой заботы и внимательности, угощала всех чаем и всегда оказывалась в нужном месте в нужное время.
Борис Ашкинадзе при попытке выяснить его статус на «Луф-Параде» ответил: «Я - волонтёр». Так что «Второй канал» - ныне «Бенефест» - в фестивале тоже участвовал (разумеется, не только волонтёрами).
Получилось, что «Луф-Парад» собрал всё самое лучшее в разных сферах, связанных с подготовкой песенно-театрального действа, - не только на сцене, но и за кулисами, где всё и зарождается.
ПЕРСПЕКТИВЫ
Хотя фестиваль задуман и осуществлён как мультижанровый, но, мне кажется, он способен повлиять и на мир авторской песни в целом.
По своей природе авторская песня - это ОТКРЫТАЯ система, в которой в любой момент может и должно проявиться нечто новое: чей-то персональный мир или тема, ещё не расслышанный голос, не раскрытая прежде интонация. Попытки её законсервировать в некой статике, в повторяющихся традициях, темах, стиле неизбежно приводят к умиранию жанра.
«Мемориальные» концерты сейчас проходят довольно часто. Но ценность «Луф-Парада» в том, что он открывает новую возможность, как бы выводя авторскую песню за собственные пределы и напоминая участникам и зрителям о сути АВТОРСТВА (со всей вытекающей из него ответственностью и требовательностью к выходящим на сцену).
Форма городского фестиваля помогла найти удачный баланс между концертом и театром. Например, уместной была плата за входные билеты: ведь и зритель должен чем-то заплатить за своё присутствие в зале, как-то от себя вложиться. И хотя в солнечные выходные трудно было рассчитывать на приход детей, но на детских фестивальных спектаклях они, тем не менее, были, ещё шире размыкая круг со-участников: не только взрослые и не только любители авторской или камерной песни… Не только…
Идея «Театра песни» по-прежнему продуктивна, но большинство коллективов рано или поздно консервируются, либо распадаются изнутри. Возможность раскидывать шатер на несколько дней каждый год не даёт идее пропасть, выдохнуться. Мы - авторы и соавторы-зрители - каждый раз строим «театр песни» как тот самый «дом из консервных банок», чья прелесть именно в кратковременности. В короткий миг успеть порадовать и порадоваться, чтобы завтра дом рассыпался, и мы начали всё заново.
Отсюда и радость от успешного фестиваля: жизнь продолжается! Что-то ещё может нас удивить, о-ля-ля… И мы сами ещё способны удивить друг друга.