из перечитываемого
- Сила в том, чтобы отдавать приказы, - продолжил Руди. - А когда отдаешь приказы, можно позволить себе немного роскоши.
Йорчик не был оригинален, подобные рассуждения Фил довольно часто слышал на Галане и от приезжавших в Лекровотск галанитов. Договорившись считать друг друга безусловными интеллектуалами, они с презрением относились к «низшим» и всеми силами доказывали себе и окружающим право на власть.
- Что же касается крови, то для того, чтобы отдать приказ сжечь город, необязательно ею умываться. Достаточно раз в неделю видеть ее в стейке.
- Я понял, что вы имеете в виду, Руди.
- Но вы не согласны, Саймон, - снова проявил проницательность ученый.
- На Менсале приказы отдают те, кого не тошнит от вида крови, кому приходилось ею умываться и ею умывать.
- Знаменитое право сильного… - протянул Йорчик.
- Не вижу в нем ничего плохого.
- Кроме того, что вам приходится покупать оружие и консультироваться у случайно оказавшихся на планете ученых, - тонко улыбнулся галанит. - С тактической точки зрения право сильного действует великолепно. Со стратегической - оно ведет в никуда, поскольку насилие порождает только насилие.
- Насилие порождает победу.
- И где она? - поднял брови Руди.
Одноглазый сжал кулак, но сдержался, справился с гневом и, криво улыбнувшись, поинтересовался:
- Мальчик из роскошного кабинета лучший правитель, чем воин?
- Не всегда, - вернул «должок» Йорчик. - Но я поставил бы на мальчика, поскольку для него насилие - лишь один из компонентов сложной схемы, имя которой - искусство управления.
- Я понял, что вы имеете в виду, - медленно, растягивая гласные, повторил Фил. Ему стало ясно, почему Клячик терпеть не мог Йорчика, и мысленно простил торговцу выходку со встречей в «Небе», потому что, будь на то воля Саймона, он окунул бы ученого в еще большее дерьмо. - Но, сосредоточившись на праве сильного, вы совершенно позабыли о таком понятии, как естественный отбор. Хороший воин, но плохой администратор, не сможет эффективно управлять провинцией, провалит экономику, и его банально сожрут соседи. Или кто-то из своих организует переворот и сядет в кресло.
- То есть нынешняя власть - результат естественного отбора?
- В основном, - твердо произнес одноглазый. - Более того - власть развивается.
- Неужели?
- Вы считаете губернаторов беспощадными царьками и в целом, конечно же, правы. Но они поддерживают хоть какой-то порядок, не позволяя вольнице окончательно вырваться наружу. Губернаторы требуют верности, но дают законы. Диктуют волю, но соблюдают правила игры. Губернаторы заинтересованы в мире гораздо больше остальных менсалийцев, потому что они больше всех имеют.
- У них есть деньги, чтобы сбежать с планеты в любой момент.
- Все сбежавшие либо мертвы, потеряв все сбережения, либо пока прячутся. - Саймон жестко усмехнулся: - Менсалийцев не любят, и губернаторы об этом знают.
- Но все равно бегут.
- Надежда умирает последней. - Фил помолчал, возможно, припоминая какой-нибудь случай, после чего продолжил: - Тем не менее только благодаря губернаторам на планете есть электричество, железные дороги и даже газеты, и мы хоть как-то отползаем от того хаоса, что творился еще пять лет назад. Да, за эти пять лет случилось несколько конфликтов, но не таких кровавых, как раньше.
- А когда, по-вашему, на Менсале прекратится война? - осторожно осведомился Йорчик.
- Никогда, Руди, успокойтесь: вашим доходам ничего не угрожает, - с едва читающейся резкостью ответил контрразведчик.
- Почему никогда? - Ученый несколько опешил и от уверенного ответа, и от откровенного замечания.
- Потому что главный источник валериция не имеет права на собственное мнение, - с неожиданной горечью объяснил Фил. - Компания не уйдет, потому что валериций - это огромная прибыль. Герметикон, в интересах которого действуют адигены, не уйдет, потому что, заполучив Менсалу, Компания резко ограничит поставки или поднимет цены. И наша кровь оплачивает статус-кво, дозволяет мальчикам из роскошных кабинетов почувствовать себя солидными дядями.
Йорчик не был оригинален, подобные рассуждения Фил довольно часто слышал на Галане и от приезжавших в Лекровотск галанитов. Договорившись считать друг друга безусловными интеллектуалами, они с презрением относились к «низшим» и всеми силами доказывали себе и окружающим право на власть.
- Что же касается крови, то для того, чтобы отдать приказ сжечь город, необязательно ею умываться. Достаточно раз в неделю видеть ее в стейке.
- Я понял, что вы имеете в виду, Руди.
- Но вы не согласны, Саймон, - снова проявил проницательность ученый.
- На Менсале приказы отдают те, кого не тошнит от вида крови, кому приходилось ею умываться и ею умывать.
- Знаменитое право сильного… - протянул Йорчик.
- Не вижу в нем ничего плохого.
- Кроме того, что вам приходится покупать оружие и консультироваться у случайно оказавшихся на планете ученых, - тонко улыбнулся галанит. - С тактической точки зрения право сильного действует великолепно. Со стратегической - оно ведет в никуда, поскольку насилие порождает только насилие.
- Насилие порождает победу.
- И где она? - поднял брови Руди.
Одноглазый сжал кулак, но сдержался, справился с гневом и, криво улыбнувшись, поинтересовался:
- Мальчик из роскошного кабинета лучший правитель, чем воин?
- Не всегда, - вернул «должок» Йорчик. - Но я поставил бы на мальчика, поскольку для него насилие - лишь один из компонентов сложной схемы, имя которой - искусство управления.
- Я понял, что вы имеете в виду, - медленно, растягивая гласные, повторил Фил. Ему стало ясно, почему Клячик терпеть не мог Йорчика, и мысленно простил торговцу выходку со встречей в «Небе», потому что, будь на то воля Саймона, он окунул бы ученого в еще большее дерьмо. - Но, сосредоточившись на праве сильного, вы совершенно позабыли о таком понятии, как естественный отбор. Хороший воин, но плохой администратор, не сможет эффективно управлять провинцией, провалит экономику, и его банально сожрут соседи. Или кто-то из своих организует переворот и сядет в кресло.
- То есть нынешняя власть - результат естественного отбора?
- В основном, - твердо произнес одноглазый. - Более того - власть развивается.
- Неужели?
- Вы считаете губернаторов беспощадными царьками и в целом, конечно же, правы. Но они поддерживают хоть какой-то порядок, не позволяя вольнице окончательно вырваться наружу. Губернаторы требуют верности, но дают законы. Диктуют волю, но соблюдают правила игры. Губернаторы заинтересованы в мире гораздо больше остальных менсалийцев, потому что они больше всех имеют.
- У них есть деньги, чтобы сбежать с планеты в любой момент.
- Все сбежавшие либо мертвы, потеряв все сбережения, либо пока прячутся. - Саймон жестко усмехнулся: - Менсалийцев не любят, и губернаторы об этом знают.
- Но все равно бегут.
- Надежда умирает последней. - Фил помолчал, возможно, припоминая какой-нибудь случай, после чего продолжил: - Тем не менее только благодаря губернаторам на планете есть электричество, железные дороги и даже газеты, и мы хоть как-то отползаем от того хаоса, что творился еще пять лет назад. Да, за эти пять лет случилось несколько конфликтов, но не таких кровавых, как раньше.
- А когда, по-вашему, на Менсале прекратится война? - осторожно осведомился Йорчик.
- Никогда, Руди, успокойтесь: вашим доходам ничего не угрожает, - с едва читающейся резкостью ответил контрразведчик.
- Почему никогда? - Ученый несколько опешил и от уверенного ответа, и от откровенного замечания.
- Потому что главный источник валериция не имеет права на собственное мнение, - с неожиданной горечью объяснил Фил. - Компания не уйдет, потому что валериций - это огромная прибыль. Герметикон, в интересах которого действуют адигены, не уйдет, потому что, заполучив Менсалу, Компания резко ограничит поставки или поднимет цены. И наша кровь оплачивает статус-кво, дозволяет мальчикам из роскошных кабинетов почувствовать себя солидными дядями.