My rifle is my best friend.
Пару дней назад посмотрели с девушкой "Морпехов" Мендеса (поскольку у Мендеса четыре с половиной фильма пока, я стараюсь его чаще, чем раз в год, вообще не смотреть), а потом заодно и "Цельнометаллическую оболочку", чтобы, так сказать, утрамбовать ощущения.
Помимо того, что "Оболочка" - ну всё-таки далеко не самый глубокий фильм Кубрика (и оттого не самый интересный), хочется сказать, что у Мендеса, видимо, в силу возраста или ещё каких-нибудь приятных причин, получилось тоньше и умнее, при том даже, что он "Оболчку" у себя цитирует кусками буквально. Но во-первых, это дико уместно выглядит, а во-вторых, очень органично создаёт то временное пространство, которое разделяет Вьетнам и первую Иракскую кампанию, и все те изменения, которые за этот промежуток времени в головах у людей произошли.
Потом, кроме не самого очевидного размышления о том, что такое явление, как постмодернизм - это мертворождённое всё-таки что-то (а здесь, кроме упомянутого уже Кубрика, солдаты смотрят "Апокалипсис сегодня", сетуют на The Doors как на музыку "другой войны" и совершают ещё не мало подобных телодвижений), в "Морпехах" удивительным образом отсутствует мотто всех военных фильмов "Война - это ад". Тут - нет, здесь люди по полгода потеют в иракской пустыне, а потом возвращаются домой героями (кстати, спойлер); здесь гораздо большая вероятность, что попадёшь под огонь своих же свихнувшихся от жары и безделья товарищей, чем подорвёшься на мине. И если первые две трети фильма Мендес удачно скрывает свои нешуточные и мощнейшие в общем-то художественные способности где-то за мешками с песком, исподтишка показывая то лучик солнца, бьющий через пластиковую бутылку, то дрожащее марево над песками, то в последней трети фильма, когда, собственно, и начинается что-то, отдалённо напоминающее войну, режиссёр врубает сразу четвёртую и выдаёт обойму таких кадров, из-за которых происходящее на экране обретает какой-то совсем уж посторонний смысл.
А, ну и да, в конце есть совершенно бессовестная сцена с вьетнамским ветераном, выполненная в ключе, скажем так, режиссёров советской школы, но опять же, у Мендеса хватает какого-то чутья, чтобы её вовремя оборвать и не превращать и без того избыточное завершение фильма в совсем уж нескладное шапито.
Девушка, тем временем, оказалась очарована улыбкой артиста Гилленхола, так что ну в самом деле, хороший оказался фильм.
Ну и разумеется:
Помимо того, что "Оболочка" - ну всё-таки далеко не самый глубокий фильм Кубрика (и оттого не самый интересный), хочется сказать, что у Мендеса, видимо, в силу возраста или ещё каких-нибудь приятных причин, получилось тоньше и умнее, при том даже, что он "Оболчку" у себя цитирует кусками буквально. Но во-первых, это дико уместно выглядит, а во-вторых, очень органично создаёт то временное пространство, которое разделяет Вьетнам и первую Иракскую кампанию, и все те изменения, которые за этот промежуток времени в головах у людей произошли.
Потом, кроме не самого очевидного размышления о том, что такое явление, как постмодернизм - это мертворождённое всё-таки что-то (а здесь, кроме упомянутого уже Кубрика, солдаты смотрят "Апокалипсис сегодня", сетуют на The Doors как на музыку "другой войны" и совершают ещё не мало подобных телодвижений), в "Морпехах" удивительным образом отсутствует мотто всех военных фильмов "Война - это ад". Тут - нет, здесь люди по полгода потеют в иракской пустыне, а потом возвращаются домой героями (кстати, спойлер); здесь гораздо большая вероятность, что попадёшь под огонь своих же свихнувшихся от жары и безделья товарищей, чем подорвёшься на мине. И если первые две трети фильма Мендес удачно скрывает свои нешуточные и мощнейшие в общем-то художественные способности где-то за мешками с песком, исподтишка показывая то лучик солнца, бьющий через пластиковую бутылку, то дрожащее марево над песками, то в последней трети фильма, когда, собственно, и начинается что-то, отдалённо напоминающее войну, режиссёр врубает сразу четвёртую и выдаёт обойму таких кадров, из-за которых происходящее на экране обретает какой-то совсем уж посторонний смысл.
А, ну и да, в конце есть совершенно бессовестная сцена с вьетнамским ветераном, выполненная в ключе, скажем так, режиссёров советской школы, но опять же, у Мендеса хватает какого-то чутья, чтобы её вовремя оборвать и не превращать и без того избыточное завершение фильма в совсем уж нескладное шапито.
Девушка, тем временем, оказалась очарована улыбкой артиста Гилленхола, так что ну в самом деле, хороший оказался фильм.
Ну и разумеется: