ВТБ-24, пластиковые карты и Ингеборга Дапкунайте
Проезжая сегодня по улице имени Журавлёва в сторону улицы Нагорной, ловко отвернул налево и зашёл в банк ВТБ-24 - новый офис в новом доме на Новобульварной. По вопросу, разумеется, заканчивающей свой жизненный путь пластиковой карты.
Я в банках бываю крайне редко. Особенно в ВТБ. И меня всегда поражают плакатики, которыми там всё завешано. Они резко и болезненно контрастируют с тем, что происходит с другой стороны банковской двери. То есть там - снаружи - не всё так плохо, а очень многое очень хорошо, но все эти солнечные люди, скачущие по бирюзовым океанам и расплачивающиеся за какие-то волшебные цветные бирюльки пятитысячными банкнотами, - это с другой планеты. По-крайней мере, для меня. Это как огромный жёлтый баннер "Городской пляж" на Рахова со временем работы и упирающейся в Кенон стрелкой в лютый 40-градусный мороз где-нибудь в декабре. Корпоративная символика и корпоративные плакатики, никак не дифференцированные по регионам, - это, конечно, добрая боль.
А по сути дела всё оказалось проще пареной репы. Мальчик-банкир ловко взял у меня карту и паспорт, грустно потыкал в кнопки, и ровно - клянусь - через две минуты сообщил мне, что карту мою переиздадут или что-кто в этом духе, реквизиты останутся те же, номер тоже сохранится, приходите через месяц. У меня даже внутри похолодело от такой скорости.
На телебанк ушло в пять раз больше времени - 10 минут. Появились даже какие-то бумажки, подписи, ксероксы. Я быстро заскучал. Но потом меня отпустили.
Время было в районе четырёх. Ни когда я зашёл, ни всё время моего там пребывания в зале так никого и не появилось.
Девочки-операторы вяло шутили про шоколадки. И это тоже так сильно контрастировало со счастливой актрисой театра и кино Ингеборгой Дапкунайте, у которой из ладошек небрежно торчали крупные банковские билеты, что мне жгло глаза и уши.
В Сбербанк теперь лениво идти даже ко мне на второй этаж - оказывается там принимают заявления в том числе и на карты.
Не пойду.
Я в банках бываю крайне редко. Особенно в ВТБ. И меня всегда поражают плакатики, которыми там всё завешано. Они резко и болезненно контрастируют с тем, что происходит с другой стороны банковской двери. То есть там - снаружи - не всё так плохо, а очень многое очень хорошо, но все эти солнечные люди, скачущие по бирюзовым океанам и расплачивающиеся за какие-то волшебные цветные бирюльки пятитысячными банкнотами, - это с другой планеты. По-крайней мере, для меня. Это как огромный жёлтый баннер "Городской пляж" на Рахова со временем работы и упирающейся в Кенон стрелкой в лютый 40-градусный мороз где-нибудь в декабре. Корпоративная символика и корпоративные плакатики, никак не дифференцированные по регионам, - это, конечно, добрая боль.
А по сути дела всё оказалось проще пареной репы. Мальчик-банкир ловко взял у меня карту и паспорт, грустно потыкал в кнопки, и ровно - клянусь - через две минуты сообщил мне, что карту мою переиздадут или что-кто в этом духе, реквизиты останутся те же, номер тоже сохранится, приходите через месяц. У меня даже внутри похолодело от такой скорости.
На телебанк ушло в пять раз больше времени - 10 минут. Появились даже какие-то бумажки, подписи, ксероксы. Я быстро заскучал. Но потом меня отпустили.
Время было в районе четырёх. Ни когда я зашёл, ни всё время моего там пребывания в зале так никого и не появилось.
Девочки-операторы вяло шутили про шоколадки. И это тоже так сильно контрастировало со счастливой актрисой театра и кино Ингеборгой Дапкунайте, у которой из ладошек небрежно торчали крупные банковские билеты, что мне жгло глаза и уши.
В Сбербанк теперь лениво идти даже ко мне на второй этаж - оказывается там принимают заявления в том числе и на карты.
Не пойду.