Не было бы счастья :)
С поликлиникой в наших ебе.. пенатах становится все хуже, ибо район растет как гриб (даже не как после дождя, а как ядерный), а поликлиника одна и, видимо, только для тех, кто уже совсем умирает, и беспокоить ее по ерунде типа отвалившейся ноги неприлично.
Ситуация, в общем-то, стандартная, но вчера моя подруга из России завистливо сказала: "У вас так хорошо со здравоохранением, не то что у нас..."
Ну... всегда есть с чем сравнить, конечно, но я только на прошлой неделе ходила в крестовый поход, и шрамы еще свербят :)))
***
К вечеру четверга ребенок болел уже неделю, и ОРВИ плавно перешло в ОРИ с кашлем. Талон на прием я, наученная горьким опытом, взяла еще в понедельник (он был последний за всю неделю), но закрывать больничный или нет, я пока не знала - с одной стороны, конец четверти, с другой - пнемония внезапна и коварна, так что мне хотелось, чтобы педиатр все-таки послушала ребенку легкие.
И тут вдруг, после звонка от классной руководительницы, выяснилось, что завтра с утра ребенка вместе с еще несколькими одноклассниками призывает военкомат и отправляет на фронт на плановый осмотр по возрасту.
Против собственно военкомата я не возражала, но гнать туда больного ребенка было как-то боязно, вдруг на фронт не возьмут еще сильнее разболеется? Так что я попыталась отмазаться - заскочила в поликлинику, отловила первую попавшуся медсестру и спросила, что делать-то.
- Я ОЧЕНЬ советую ему все-таки туда сходить, - интимно сообщила та. - Потому что даже высокая температура не является противопоказанием для военкомата, к тому же вы потом задолбаетесь ходить туда в одиночку!
- То есть даже если ребенок будет лежать в гробу, мне все равно надо его туда тащить? - ехидно поинтересовалась я.
- Да, - без тени иронии подтвердила медсестра, - тащите в гробу!
Я пришла домой, критически оценила состояние ребенка (кашель зверский, но закапывать вроде рано), и решила - да ладно, не развалится он в военкомате, а если развалится, то так им и надо. Поэтому пусть едет, а я пойду и закрою его больничный. Если что, в субботу в поликлинике есть дежурный педиатр, сходим к нему.
Утром в пятницу ребенок, показательно умирая, отправился в военкомат, а я в поликлинику.
Мне хватило одного, первого взгляда, чтобы понять - я сделала правильный выбор. В военкомате надо всего-то походить в трусах и тапочках из кабинета в кабинет, а тут...
Перед кабинетом стояла даже не очередь, а толпа, злобно бурлящая, рычащая и кашляющая.
Я небрежно помахала талоном номер десять и, выяснив свою иерархию, опрометчиво сообщила:
- Я быстренько, мне только больничный закрыть.
Толпа как-то неадекватно отреагировала на это безобидное замечание, хотя я всего лишь пыталась утешить ту ее часть, которая оказалась за мной и с начала приема отчаянно надеялась, что я не приду. К тому же я ломала им уже выстроенную схему - "один по талону" - "один по скорой с ножом в спине".
- Мне тоже только больничный! - немедленно возразила счастливая обладательница талона номер девять, белобрысого детсадовского ребенка и мужа (в поликлинике это крутейший бонус). - После ветрянки!
Толпа попыталась ипохондрично расширить круг возле счастливого семейства, но расширяться особо было некуда - кабинет находился в самом конце тупика узкого коридора.
- А я не так давно переболела ветрянкой, - злорадно процедила я, и мы остались в карантинном круге вчетвером.
Такие моменты сплачивают людей, и девушка доверительно сообщила:
- Мы тут уже час стоим!
Я сочувственно покивала и мы стали стоять вместе.
Прошло минут десять, из кабинета никто не выходил. К толпе приросло еще пару счастливчиков с талонами и несколько парий без талонов, которым тут же указали их место у параши. Потом явилась тетка без талона, зато с двумя детьми.
- У меня ребенок! - гордым тоном яжематери возвестила она и попыталась проникнуть в кабинет без ритуального перегавкивания с главарями толпы, но амбразуру охраняла могучая грудь крупного агрессивного мужчины с мелким зашуганным ребенком.
- У всех ребенок! - пробасил он, и толпа подхватила это одобрительным рычанием.
- У меня ребенок с температурой! - зашла тетка с другого козыря.
- Вы будете третьим ребенком с температурой! - с неимоверным злорадством парировал мужчина.
Очередь разразилась нервным гиеньим смехом.
- Но у моего еще и рвота! - предприняла последнюю отчаянную попытку яжематерь.
- Господи, - обреченно простонал кто-то в глубине толпы, - только ротавируса нам тут не хватало...
Судя по виду толпы, всего остального тут хватало с избытком и народ щедро этим друг с другом делился, а одна тетка всерьез вознамерилась родить - и сразу на прием к педиатру!
Я поняла, что мне надо было брать в поликлинику не талон, а пакет семок (поп-корн я не люблю).
Наголову разбитая яжематерь обессиленно осела на стул.
Пять минут спустя из кабинета выползли три гуманоида (пол и возраст я не разобрала, потому что толпа немедленно рванула на приступ). Мужчина у амбразуры попытался пойти на прорыв, но навстречу ему выперло нечто еще более могучое и грозное - грудь участковой медсестры.
- Врач пока занят! - объявила она хорошо поставленным голосом очень злой рыночной торговки. - А потом заходит женщина с больным ребенком!
Женщина с больным ребенком номер три попыталась взять низкий старт, но медсестра безошибочно раздвинула толпу указующим перстом и нацелила его на затравленно сидящую в уголке женщину с больным ребенком номер один. (Мне показалось что она уже мертвая или вот-вот, и пауки успели оплести ее неподвижное обреченное лицо паутиной)
Мужчина на амбразуре возмущенно потребовал справедливости, заявив, что пропустил трех больных детей и сам уже как-то неважно себя чувствует. Толпа продолжала клубиться, требуя объявить весь список и написать номера на лбу, без которых они не пропустят к врачу даже Мадонну с младенцем Иисусом.
Пока медсестра, мужественно отвлекая на себя огонь, зачитывала список, из царства Аида кабинета выскользнул еще пучок бледных теней. Мужчина на амбразуре попытался повторить попытку, но был безжалостно отброшен назад.
- Врач пока занят!!! - с угрозой повторила медсестра и вернулась к списку.
В на миг мелькнувшем перед нами кабинете действительно продолжали кишеть люди (врача за ними было не видно).
- Да они там размножаются! - со священным ужасом прошептал кто-то из толпы.
Я лично убедилась, что беларусов находят не в капусте и даже не в картошке.
Медсестра более-менее упорядочила очередь и скрылась в кабинете. Наступило временное затишье, как в глазу бури. Из кабинета выпочковалось еще несколько людей, и внутрь наконец зашел амбразурный мужчина, наша надежа и опора.
Враг рода людского почуял слабину и поддал жару.
К двери быстрым решительным шагом подошла вообще левая тетка и, прежде чем кто-либо успел ее остановить, заскочила в кабинет с небрежным: "Мне только больничный закрыть!"
Толпа взвыла, как стая волков, упустившая добычу. Посыпались обещания пойти жаловаться заведущей, главврачу и президенту (но никто не пошел, чтобы не потерять место в очереди). На месте той опрометчивой тетки я предпочла бы выйти в окно с третьего этажа, чем вернуться через дверь к жаждущей крови толпе, но преступница оказалась прямо-таки запредельно шустрой, и удрала так же быстро, как и явилось, никто даже не успел кинуть ей ребенком ботинком в спину.
- Так, - не выдержала я, - тогда какого фига я тут с талоном уже час стою?!
- Вот именно! - опрометчиво подхватила самая пожилая и скандальная очередистка, тоже без ребенка. - Почему вы ее пропустили?!
Я расценила это как руковоство к действию и безоглядно нырнула в кабинет. За дверью продолжало бурлить и клокотать, но, кажется, не в мой адрес - за час совместных страданий под дверью я успела стать "своей".
- Мне больничный закрыть! - выдохнула я в лицо медсестре.
- Так чего вы там час стояли? - искренне удивилась та.
"Для развлечения, блин! Перед пенсией тренируюсь!!" - злобно подумала я.
Собственно выдача справки без осмотра, без карточки (в военкомате) и вообще без присутствия ребенка заняла ровно полторы минуты; разобрать, что в ней написано, было нереально, но я вцепилась в эту индульгенцию и на крыльях радости (и нескрываемой зависти оставшейся за спиной толпы) помчалась заверять ее в регистратуру.
В окошечке регистратуры торчал зад дотошного деда, что-то выясняющего у работницы, но это была уже ерунда. Я пристроилась за ним, продолжая упиваться эйфорией от успешно выполненного квеста, а за мной как-то внезапно выросла очередь человек на десять.
Дед уже почти отвалился от окошечка, когда с лестницы дробной рысью сбежала владелица талона номер 9. Бывшеветряночного ребенка нес на руках безмолвный терпеливый муж, в глазах жены стояли слезы, в руке была зажата такая же нечитаемая справка.
Девушка окинула очередь в регистратуру непередаваемо безумным взглядом, обнаружила меня и кинулась ко мне с надрывным:
- Я С ВАМИ!!! Я С ВАМИ!!!!
- Конечно-конечно, вы со мной, - успокоительно подтвердила я, с трудом удерживаясь от соблазна обнять ее и, похлопывая по спине, сочувственно проворковать: "Ну все, все уже кончилось, не плачьте!" - Давайте свою справку, я их вместе суну.
Регистраторша бойко отштемпелевала нам обе бумажки (потом, правда, пришлось долго разбираться, где чья, хотя с таким почерком это было непринципиально), и вот я наконец выскочила на свежий морозный воздух, а уже не сдерживаемые рыдания ветряночной мамы затихли вдали.
- Да чтоб вас всех! - с чувством сказала я и неспешно побрела домой.
***
Довольный ребенок вернулся почти одновременно со мной, при этом половину времени у него заняла дорога в веселой компании таких же туберкулезников (в школе эпидемия, но военкомат поднял из могил всех). Он с ходу сказал в военкомате, что страшно болен, его долго осматривали, выстукивали и выслушивали со всех сторон и в итоге написали в карточке: "ОРИ, легкие чистые, продолжать наблюдение у участкового психи педиатра"
Ну щас! :)))
Мы лучше еще раз в военкомат съездим :))))))))))
Ситуация, в общем-то, стандартная, но вчера моя подруга из России завистливо сказала: "У вас так хорошо со здравоохранением, не то что у нас..."
Ну... всегда есть с чем сравнить, конечно, но я только на прошлой неделе ходила в крестовый поход, и шрамы еще свербят :)))
***
К вечеру четверга ребенок болел уже неделю, и ОРВИ плавно перешло в ОРИ с кашлем. Талон на прием я, наученная горьким опытом, взяла еще в понедельник (он был последний за всю неделю), но закрывать больничный или нет, я пока не знала - с одной стороны, конец четверти, с другой - пнемония внезапна и коварна, так что мне хотелось, чтобы педиатр все-таки послушала ребенку легкие.
И тут вдруг, после звонка от классной руководительницы, выяснилось, что завтра с утра ребенка вместе с еще несколькими одноклассниками призывает военкомат и отправляет на фронт на плановый осмотр по возрасту.
Против собственно военкомата я не возражала, но гнать туда больного ребенка было как-то боязно, вдруг на фронт не возьмут еще сильнее разболеется? Так что я попыталась отмазаться - заскочила в поликлинику, отловила первую попавшуся медсестру и спросила, что делать-то.
- Я ОЧЕНЬ советую ему все-таки туда сходить, - интимно сообщила та. - Потому что даже высокая температура не является противопоказанием для военкомата, к тому же вы потом задолбаетесь ходить туда в одиночку!
- То есть даже если ребенок будет лежать в гробу, мне все равно надо его туда тащить? - ехидно поинтересовалась я.
- Да, - без тени иронии подтвердила медсестра, - тащите в гробу!
Я пришла домой, критически оценила состояние ребенка (кашель зверский, но закапывать вроде рано), и решила - да ладно, не развалится он в военкомате, а если развалится, то так им и надо. Поэтому пусть едет, а я пойду и закрою его больничный. Если что, в субботу в поликлинике есть дежурный педиатр, сходим к нему.
Утром в пятницу ребенок, показательно умирая, отправился в военкомат, а я в поликлинику.
Мне хватило одного, первого взгляда, чтобы понять - я сделала правильный выбор. В военкомате надо всего-то походить в трусах и тапочках из кабинета в кабинет, а тут...
Перед кабинетом стояла даже не очередь, а толпа, злобно бурлящая, рычащая и кашляющая.
Я небрежно помахала талоном номер десять и, выяснив свою иерархию, опрометчиво сообщила:
- Я быстренько, мне только больничный закрыть.
Толпа как-то неадекватно отреагировала на это безобидное замечание, хотя я всего лишь пыталась утешить ту ее часть, которая оказалась за мной и с начала приема отчаянно надеялась, что я не приду. К тому же я ломала им уже выстроенную схему - "один по талону" - "один по скорой с ножом в спине".
- Мне тоже только больничный! - немедленно возразила счастливая обладательница талона номер девять, белобрысого детсадовского ребенка и мужа (в поликлинике это крутейший бонус). - После ветрянки!
Толпа попыталась ипохондрично расширить круг возле счастливого семейства, но расширяться особо было некуда - кабинет находился в самом конце тупика узкого коридора.
- А я не так давно переболела ветрянкой, - злорадно процедила я, и мы остались в карантинном круге вчетвером.
Такие моменты сплачивают людей, и девушка доверительно сообщила:
- Мы тут уже час стоим!
Я сочувственно покивала и мы стали стоять вместе.
Прошло минут десять, из кабинета никто не выходил. К толпе приросло еще пару счастливчиков с талонами и несколько парий без талонов, которым тут же указали их место у параши. Потом явилась тетка без талона, зато с двумя детьми.
- У меня ребенок! - гордым тоном яжематери возвестила она и попыталась проникнуть в кабинет без ритуального перегавкивания с главарями толпы, но амбразуру охраняла могучая грудь крупного агрессивного мужчины с мелким зашуганным ребенком.
- У всех ребенок! - пробасил он, и толпа подхватила это одобрительным рычанием.
- У меня ребенок с температурой! - зашла тетка с другого козыря.
- Вы будете третьим ребенком с температурой! - с неимоверным злорадством парировал мужчина.
Очередь разразилась нервным гиеньим смехом.
- Но у моего еще и рвота! - предприняла последнюю отчаянную попытку яжематерь.
- Господи, - обреченно простонал кто-то в глубине толпы, - только ротавируса нам тут не хватало...
Судя по виду толпы, всего остального тут хватало с избытком и народ щедро этим друг с другом делился, а одна тетка всерьез вознамерилась родить - и сразу на прием к педиатру!
Я поняла, что мне надо было брать в поликлинику не талон, а пакет семок (поп-корн я не люблю).
Наголову разбитая яжематерь обессиленно осела на стул.
Пять минут спустя из кабинета выползли три гуманоида (пол и возраст я не разобрала, потому что толпа немедленно рванула на приступ). Мужчина у амбразуры попытался пойти на прорыв, но навстречу ему выперло нечто еще более могучое и грозное - грудь участковой медсестры.
- Врач пока занят! - объявила она хорошо поставленным голосом очень злой рыночной торговки. - А потом заходит женщина с больным ребенком!
Женщина с больным ребенком номер три попыталась взять низкий старт, но медсестра безошибочно раздвинула толпу указующим перстом и нацелила его на затравленно сидящую в уголке женщину с больным ребенком номер один. (Мне показалось что она уже мертвая или вот-вот, и пауки успели оплести ее неподвижное обреченное лицо паутиной)
Мужчина на амбразуре возмущенно потребовал справедливости, заявив, что пропустил трех больных детей и сам уже как-то неважно себя чувствует. Толпа продолжала клубиться, требуя объявить весь список и написать номера на лбу, без которых они не пропустят к врачу даже Мадонну с младенцем Иисусом.
Пока медсестра, мужественно отвлекая на себя огонь, зачитывала список, из царства Аида кабинета выскользнул еще пучок бледных теней. Мужчина на амбразуре попытался повторить попытку, но был безжалостно отброшен назад.
- Врач пока занят!!! - с угрозой повторила медсестра и вернулась к списку.
В на миг мелькнувшем перед нами кабинете действительно продолжали кишеть люди (врача за ними было не видно).
- Да они там размножаются! - со священным ужасом прошептал кто-то из толпы.
Я лично убедилась, что беларусов находят не в капусте и даже не в картошке.
Медсестра более-менее упорядочила очередь и скрылась в кабинете. Наступило временное затишье, как в глазу бури. Из кабинета выпочковалось еще несколько людей, и внутрь наконец зашел амбразурный мужчина, наша надежа и опора.
Враг рода людского почуял слабину и поддал жару.
К двери быстрым решительным шагом подошла вообще левая тетка и, прежде чем кто-либо успел ее остановить, заскочила в кабинет с небрежным: "Мне только больничный закрыть!"
Толпа взвыла, как стая волков, упустившая добычу. Посыпались обещания пойти жаловаться заведущей, главврачу и президенту (но никто не пошел, чтобы не потерять место в очереди). На месте той опрометчивой тетки я предпочла бы выйти в окно с третьего этажа, чем вернуться через дверь к жаждущей крови толпе, но преступница оказалась прямо-таки запредельно шустрой, и удрала так же быстро, как и явилось, никто даже не успел кинуть ей ребенком ботинком в спину.
- Так, - не выдержала я, - тогда какого фига я тут с талоном уже час стою?!
- Вот именно! - опрометчиво подхватила самая пожилая и скандальная очередистка, тоже без ребенка. - Почему вы ее пропустили?!
Я расценила это как руковоство к действию и безоглядно нырнула в кабинет. За дверью продолжало бурлить и клокотать, но, кажется, не в мой адрес - за час совместных страданий под дверью я успела стать "своей".
- Мне больничный закрыть! - выдохнула я в лицо медсестре.
- Так чего вы там час стояли? - искренне удивилась та.
"Для развлечения, блин! Перед пенсией тренируюсь!!" - злобно подумала я.
Собственно выдача справки без осмотра, без карточки (в военкомате) и вообще без присутствия ребенка заняла ровно полторы минуты; разобрать, что в ней написано, было нереально, но я вцепилась в эту индульгенцию и на крыльях радости (и нескрываемой зависти оставшейся за спиной толпы) помчалась заверять ее в регистратуру.
В окошечке регистратуры торчал зад дотошного деда, что-то выясняющего у работницы, но это была уже ерунда. Я пристроилась за ним, продолжая упиваться эйфорией от успешно выполненного квеста, а за мной как-то внезапно выросла очередь человек на десять.
Дед уже почти отвалился от окошечка, когда с лестницы дробной рысью сбежала владелица талона номер 9. Бывшеветряночного ребенка нес на руках безмолвный терпеливый муж, в глазах жены стояли слезы, в руке была зажата такая же нечитаемая справка.
Девушка окинула очередь в регистратуру непередаваемо безумным взглядом, обнаружила меня и кинулась ко мне с надрывным:
- Я С ВАМИ!!! Я С ВАМИ!!!!
- Конечно-конечно, вы со мной, - успокоительно подтвердила я, с трудом удерживаясь от соблазна обнять ее и, похлопывая по спине, сочувственно проворковать: "Ну все, все уже кончилось, не плачьте!" - Давайте свою справку, я их вместе суну.
Регистраторша бойко отштемпелевала нам обе бумажки (потом, правда, пришлось долго разбираться, где чья, хотя с таким почерком это было непринципиально), и вот я наконец выскочила на свежий морозный воздух, а уже не сдерживаемые рыдания ветряночной мамы затихли вдали.
- Да чтоб вас всех! - с чувством сказала я и неспешно побрела домой.
***
Довольный ребенок вернулся почти одновременно со мной, при этом половину времени у него заняла дорога в веселой компании таких же туберкулезников (в школе эпидемия, но военкомат поднял из могил всех). Он с ходу сказал в военкомате, что страшно болен, его долго осматривали, выстукивали и выслушивали со всех сторон и в итоге написали в карточке: "ОРИ, легкие чистые, продолжать наблюдение у участкового психи педиатра"
Ну щас! :)))
Мы лучше еще раз в военкомат съездим :))))))))))