Германия: миграция и её вызовы
Серьёзная аналитическая статья Всеволода Радченко (политолога, члена ЦК НДП, эксперта клуба "Прометей") о ситуации с мигрантами в Германии. Материал вышел в свет в журнале "Вопросы национализма" N 25 в 2016 году. Мастрид.
Германия: миграция и её вызовы
Разразившийся в Европе миграционный кризис так или иначе затронул многие страны - начиная от Греции и Македонии, превратившихся в плацдарм для дальнейшей экспансии беженцев в глубь континента, и заканчивая желанной, но труднодосягаемой Британией, упорно сопротивляющейся массовому проникновению пришельцев. Однако главной жертвой нового переселения народов стала Германия - именно она приняла основной удар миграционной волны - именно в Германию устремились основные людские потоки . Причиной такого положения дел стал широко раскрученный образ Германии, как страны, не имеющей квотовых ограничений на приём беженцев, с достаточно либеральным законодательством в плане предоставления убежища, высоким уровнем жизни и социальных пособий.
И хотя, в действительности немецкий «Закон о предоставлении убежища» (нем. Asylverfahrensgesetz (AsylVfG) либеральным назвать трудно , а размер пособий беженцам не настолько высок на фоне остальных стран Германия остаётся наиболее привлекательной и доступной. И если привлекательность объясняется высокими жизненными стандартами Германии, то доступность обуславливается с одной стороны сознательной политикой руководства страны на открытость для беженцев , с другой «дырами» в «Законе о предоставлении убежища». Так, например, многие беженцы «теряют» свои паспорта и «забывают» своё гражданство, поскольку, согласно закону, людей без гражданства невозможно депортировать (неизвестно куда), опять же «потерянный паспорт» не даёт возможности отследить наземный путь транзита «беженца» и депортировать его в ближайшую «безопасную страну», через которую он проник на территорию ФРГ. По отношению к таким «потерянцам» предусмотрена специальная форма разрешения на проживание - «Duldung» (нем. терпимость/ допущение).
Миграционная статистика
Федеральное управление статистики Германии (Statistisches Bundesamt) - говорит о рекордном показателе притока иностранцев в страну за всё время проведения подобных исследований. Так согласно их отчёту, чистое количество прибывших иностранных граждан (включая подавших заявление на предоставление убежище) в Германию за 2015 год составило примерно 1 140 000 человек (въехало около 2 млн., выехало 860 тысяч), что в два раза больше показателей 2014 года - тогда доля миграционного сальдо (чистого притока иностранных граждан) составила 577 тысяч человек. Но если в 2014 году большую часть въезжающих в Германию составляли граждане других стран ЕС, то в 2015 году это в основном были граждане неевропейских государств.
Для более полного понимания остроты сегодняшней проблемы важно учитывать то, что она легла на старые дрожжи миграционного вопроса в Германии. В течении последних 50 с лишним лет, с начала массового привлечения турецкой рабочей силы в 60-х годах XX века, этнокультурная однородность Германии постепенно размывалась. Согласно последней переписи, проведённой в мае 2011 года, на 80,2 млн. человек, проживающих на территории ФРГ - 15,02 млн. (18,7%) не являлись коренными немцами. Из них 6,17 млн. (7,7%) были иностранными гражданами.
На конец 2015 года в Центральном регистре иностранцев (Ausländerzentralregister, AZR) Германии были зарегистрированы 9,11 млн. иностранцев, годом раньше в стране насчитывалось 8,15 млн. приезжих. 955 000 человек составили 12-процентный прирост за год (это с учётом того, что за 2015 год в Германии родилось 59 500 детей-иностранцев, умерло 29 500 человек, а 111 000 иностранцев получили немецкое гражданство и их данные были удалены из регистра).
Сопоставив имеющиеся результаты переписи населения 2011 года и данные Центрального регистра иностранцев по итогам 2015 года можно отметить увеличение количества официально зарегистрированных граждан иностранных государств почти на 3 миллиона (рост с 6,17 до 9,11 млн.), составив 11,4% от численности всего населения Германии согласно переписи 2011 г. Даже без учёта натурализованных за эти 4,5 года иностранцев количество проживающего на территории Германии некоренного населения должно было соответственно увеличиться до 18 млн. (22,5%).
И если на 2014 год примерно половину от зарегистрированных иностранцев в Германии составляли представители культурно близких стран ЕС и других стран европейского региона , то в 2015 тенденции резко поменялись. Основными импортёрами мигрантов стали преимущественно мусульманские страны Ближнего Востока и Южной Азии. Как следует из доклада Федерального управления по уголовным делам (Bundeskriminalamt) от февраля 2016 года, из 1 091 894 зарегистрированных в Германии новых мигрантов в 2015 году (цифра отличается в меньшую сторону примерно на 50 тысяч от мартовских данных Федерального управления статистики) наибольшие группы составили сирийцы - 428 468 (39%), афганцы - 154 046 (14%) и иракцы - 121 662 (11%) . Согласно отчёту Евростата по первичным заявкам поданным в Германии на предоставление убежища в IV квартале 2015 года, лидерами среди обратившихся являются граждане Сирии (53%) Ирака (9%) и Афганистана (9%) - что нескольки отличается в процентных составляющих, но подтверждает тенденцию.
Берлинский район Кройцберг
Эти цифры, в статике и динамике, сами по себе говорят об усугублении процесса размывания этнической среды Германии, где уже почти четверть населения не имеет отношения к немецкому этническому ядру и об усилении этнокультурного дисбаланса за счёт резкого увеличения приезжих из культурно чуждых, преимущественно мусульманских, стран. Эти тенденции самым негативным образом сказываются как на процессе интеграции мигрантов в принимающее общество, так и на отношении самого общества к мигрантам.
Проблема исламизации и исламского терроризма
Наиболее остро проблема стоит с мигрантами-мусульманами. Их количество уже в 2011 году ориентировочно оценивалось в 4 млн. человек - 5% от всего населения Германии.
Социологические исследования и международный опыт говорит о том, что успешная ассимиляция и абсорбция иностранцев во многом зависят от 2-х факторов - уровня этнокультурной дистанции и пропорционального соотношения приезжих к коренным. В случае сильных культурных различий (цивилизационная разница) доля пришлых не должна превышать 3-5%. В случае превышения этого уровня процесс интеграции останавливается, а вместо него начинается обособление и создание параллельных сообществ.
В отличии от выходцев из культурно-близких христианских европейских стран, процесс интеграции которых в немецкое общество происходит относительно быстро и безболезненно, в случае с выходцами из Турции, Сирии, Ирака и других мусульманских стран наблюдается ровно противоположная ситуация. Религиозные, культурные и ценностные различия настолько сильны, что вместо желания интегрироваться возникает отторжение и обособление. Присутствие в окружении достаточного количества братьев по крови и вере, наличие своих горизонтальных связей и инфраструктуры позволяет мигрантам-мусульманам существовать автономно, создавая параллельные сообщества со своими ценностями, понятиями, нормами поведения и даже законами. В результате многие иммигранты в Германии не знают немецкого и не общаются с немцами, а спорные вопросы и урегулирование конфликтов решают через имамов и шариатские суды.
Несмотря на долгие годы замалчивания проблемы, сегодня её уже мало, кто отрицает. О нежелании мигрантов-мусульман интегрироваться в немецкое общество, в числе прочих говорят и критики ислама, вышедшие непосредственно из мусульманской среды. Так, например, известный немецкий политолог и публицист Хамед Абдель-Самад, сын египетского суннитского имама, обсуждая в сентябре 2015 года тему беженцев на информационном канале «N24», заявил - «Большинство прибывших не собираются интегрироваться» . На тщетность попыток интеграции мусульман указывает и перешедшая в христианство австрийская журналистка пакистанского происхождения Сабатина Джеймс, выпустившая скандальную книгу «Шариат в Германии» («Scharia in Deutschland»). Она высмеивает «наивный интеграционный оптимизм в отношении сотен тысяч беженцев-мусульман из арабского мира», отсылая к неудачному опыту 90-х, когда «интеграционный интеллект» «сломал зубы» об 10 тысяч ливанских беженцев (контролирующих сегодня наркосбыт и создавших закрытые для остальных районы) и выражает сомнение, что «с сотнями тысяч получится», то что «не получилось с десятками тысяч».
Однако наибольшее возмущение немецкого общества вызывает навязывание ему представителями мусульманских общин своих норм и законов.
Это прежде всего касается судебной практики. Так зачастую в ситуации конфликта между мигрантами-мусульманами и коренными жителями, интересы первых в государственных судах защищают шариатские судьи из мусульманской общины. Далеко не единичны прецеденты вынесения решения государственных судов по делам, касающимся семейного права, в опоре на нормы шариатского права, поскольку согласно законодательству Германии в решении семейных вопросов может учитываться семейное право тех стран, чьи граждане судятся. Чаще всего это касается вопросов многожёнства и возраста брачующихся. Гомогенность европейских семейных кодексов таким образом вступает в конфликт с правом мигрантов придерживаться своих культурных норм.
Конфликт норм и ценностей не ограничивается стенами суда. Широко нашумевшей стала история так называемого «шариатского патруля» и его оправдания судом. В 2014 году в городе Вуперталь в земле Северный Рейн-Вестфалия представители салафитской общины устроили демонстративный рейд по ночным улицам в оранжевых жилетках с надписью «шариатская полиция» (Shariah Police). Они приставали к посетителям ночных клубов, пытались препятствовать их проходу в заведения и требовали перестать пить, курить, слушать музыку и посещать концерты. Общественность восприняла это, как навязывание своей идеологии, посягательство на права граждан и незаконное присвоение частными лицами права на осуществление правосудия. В декабре 2015 года окружной суд Вуперталя отказал в возбуждении уголовных дел против 9 участников «патруля», мотивируя тем, что появление на улицах в жилетках с надписью «шариатская полиция» ненаказуемо и не попадает под запрет на ношение униформы . Это в свою очередь вызвало недоумение среди граждан.
Однако, главную обеспокоенность общества, связанную с притоком мигрантов-мусульман в Германию, безусловно вызывает угроза терактов. Серии террористических атак в Париже в январе и ноябре 2015 года, и брюссельские теракты 22 марта 2016 года только подогревают страхи немецких обывателей. Ответственная за теракты запрещённая в России и Германии группировка «Исламское государство» умело эксплуатирует эти страхи, превращая реальный физический террор в террор психологический. Так через неделю после брюссельских терактов ИГ разместила в интернете иллюстрированное обращение к немецким мусульманам, отметив на картинках цели новых атак - резиденцию канцлера Германии Ангелу Меркель и аэропорт «Кёльн-Бонн» . Это не первая угроза. Так накануне Нового года правительство Германии обратилось к гражданам с предупреждением воздержаться от посещения общественных мест в новогоднюю ночь в связи с возможной угрозой терактов. А в саму ночь с 31-го декабря 2015 года на 1 января 2016 немецкие спецслужбы эвакуировали один из вокзалов Мюнхена, заявив о срыве готовившегося теракта. По информации теракт готовили выходцы из Сирии и Ирака, установить и задержать которых на тот момент не удалось .
10 апреля 2016 года руководитель Федерального управления по защите Конституции (контрразведка) Ганс Георг Маассен заявил о том, что ИГ готовят теракты в Германии. Он также отметил, что поначалу германские спецслужбы недооценили опасность ИГ, и считали маловероятным, использование террористами потока беженцев из Ближнего Востока и Африки для переброски в Германию своих сторонников. Террористы активно вербуют беженцев, особенно подростков, перемещающихся без присмотра взрослых. Одних только зарегистрированных фактов вербовки около 300. Реальное число намного выше.
Проблема исламизации и исламского терроризма выступает в качестве одного из основных страхов немецкого обывателя, связанных с мигрантами . Она же выступает мобилизующим фактором для противников миграции в Германии и других европейских странах. И по мере увеличения террористической активности в Европе и Германии этот фактор будет только усиливаться.
Этнокриминал
Ещё одной головной болью для немецкого общества стал существенный и очевидный рост криминала.
В начале января 2016 года разразился невиданный скандал - мир потрясли подробности новогодней ночи в Кёльне. В эту ночь на привокзальной площади Кёльна и в других местах в центре города мигрантами (преимущественно арабами-выходцами из Северной Африки) была устроена секс-охота на немецких женщин. Группы мигрантов окружали проходящих мимо женщин и домогались, щупая и морально унижая. Известно о нескольких случаях групповых изнасилований. Многих ограбили. Сил полиции оказалось недостаточно для предотвращения произошедшего. По итогам новогодней ночи было заведено 1054 уголовных дела, из которых 454 по преступлениям сексуального характера. К середине февраля были обвинения были предъявлены 73 подозреваемым. Большая часть из них оказалась выходцами из Алжира и Марокко, подавших заявления на предоставление убежища или находящихся в Германии нелегально. Достаточно быстро выяснилось, что массовые сексуальные домогательства мигрантов в новогоднюю ночь имели место и в других городах Германии (Гамбурге, Штутгарте, Франкфурте-на-Майне и Нюрнберге), хоть и в меньших масштабах.
Кёльн сыграл роль детонатора и спровоцировал лавину сексуальных разоблачений мигрантов. В январе 2016 года новости об их сексуальных подвигах полились как из рога изобилия. Серия изнасилований и домогательств в бассейнах и общественных банях в разных концах Германии (Мюнхен, Борнхейм, Цвикау и т.д.) подняла вопрос об ограничении доступа туда мужчин-беженцев. Одновременно стал разгораться скандал вокруг истории с похищением и изнасилованием 13-летней девочки из семьи русских немцев в Берлине . В лагере противников миграции в активное употребление вошёл термин «rapefugees» - производный от английских слов rape (изнасилование) и refugees (беженец).
Отдельно стоит отметить взаимосвязь между увеличением числа мигрантов и ростом конфликтов между ними. Напряжённые до состояния взаимной ненависти отношения между различными национальными и религиозными группами среди мигрантов, всё чаще стали выливаться в открытые конфликты и побоища на улицах немецких городов, иногда приобретая характер затянувшихся вялотякущих войн. Наиболее яркий пример - конфликт между курдами и салафитской общиной, обострившийся с началом Сирийского конфликта.
В целом уровень преступности резко увеличился. В середине февраля в немецкую прессу просочился предназначенный для внутреннего пользования секретный доклад Федерального управления по уголовным делам (Bundeskriminalamt), посвящённый преступлениям мигрантов в Германии в 2015 году. Из доклада с говорящим названием «Криминалитет в контексте иммиграции» следует, что вместе с ростом числа мигрантов выросло и количество преступлений. На конец декабря 2015 года было зарегистрировано 208 344 преступления, что превысило показатели предыдущего года примерно на 92 тысячи (79%).
Нагрузка на социальную инфраструктуру и экономику
Согласно различным исследованиям содержание беженцев в 2015 году обошлось Германии от 10 до 21 млрд. €. По ситуации на начало 2016 года Германия должна была полностью обеспечивать порядка 1,2 млн. беженцев - это оплата (или предоставление услуг) жилья, коммунальных благ, питания, одежды, медицинского обслуживания, общественного транспорта и т.п. Помимо наличной части социальных пособий, есть и безналичная. Это увеличение штата полицейских, врачей, учителей, переводчиков и других соцработников. Это также строительство нового жилья, школ, поликлиник и т.п. Содержание одного беженца обходится от 800 до 1300 € в месяц. Дальнейшие ежегодные расходы могут составить от 19 до 55 млрд. € в зависимости от дальнейшего миграционного притока (от 400 тысяч до 1 млн. человек в год) и обустройства уже приехавших.
Несмотря на нынешний профицит бюджета, позволяющий Германии содержать армию беженцев, в перспективе экономическое бремя может только увеличиться, так как подавляющее большинство мигрантов относится к неквалифицированной рабочей силе, а её востребованность в немецкой экономике крайне мала. Так на начало 2016 года свободных вакансий низкой квалификации в Германии было всего около 110 000 . Это означает, что государству придётся вложить немалые средства в обучение и переквалификацию продолжающей расти армии мигрантов. Подобные инвестиции, по мнению скептиков, рискуют оказаться пущенными по ветру деньгами, так как большинство приехавших не собирается социализироваться и предпочтёт продолжать сидеть на пособиях. Так или иначе, до тех пор, пока беженцы не трудоустроятся или не вернутся к себе на родину, они остаются иждивенцами на содержании немецких налогоплательщиков, что всё сильнее раздражает самих немцев.
"Это вы немцы? - Это я немка" кричит негритянка, демонстрируя немецкий паспорт митингующим националистам из NPD.
Миграционная политика правительства Ангелы Меркель всё меньше устраивает немцев. Так, согласно результатам опроса проведённого в марте 2016 года эрфуртским Институтом для новых социальных ответов (Institut für neue soziale Antworten, INSA) 52% респондентнов не согласны с нынешней политикой в отношении беженцев. 17,5% признались, что изменили своё изначальное мнение.
Нашествие беженцев изменило политическую повестку в Германии, подняв целый ряд проблем, доселе игнорируемых правительством и системными партиями. В обществе возник запрос на их решение. И пока немецкий официоз, оставаясь заложником собственной политики открытости, безуспешно пытается решить эту проблему чужими руками (оказывая давление на другие страны ЕС для более равномерного распределения беженцев и подкупая Турцию для сдерживания потока нелегалов), а лево-либеральная парламентская оппозиция требует ещё большей открытости, на политической сцене Германии всё громче звучат голоса национально-ориентированных партий и движений.
Всеволод Радченко
Журнал "Вопросы национализма" N 25