(no subject)
НЕЧРЕЗВЫЧАйНЫй ПАКИСТАН
Виталий Портников
Президент Пакистана Первез Мушарраф пообещал отменить чрезвычайное положение, введенное им в стране в начале месяца. На отмене режима ЧП настаивали представители оппозиционных партий, грозившие Мушаррафу бойкотом назначенных на 8 января парламентских выборов. Теперь, вроде бы, особых препятствий для проведения выборов и участия в них оппозиционеров нет. Но за время, прошедшее после введения чрезвычайного положения, политический ландшафт Пакистана серьезно изменился.
За эти недели Верховный суд Пакистана признал легитимность Мушаррафа в качестве президента страны, а сам он покинул пост главнокомандующего вооруженными силами. С одной стороны, легитимизация позволяет президенту чувствовать себя более уверенно. Но его право находиться на посту главы государства одобрено измененным после введения чрезвычайного положения составом суда. И оппозиции, участвуя в выборах, придется с этим согласиться - не обязательно, кстати, навсегда. Кроме того, президенту предстоит выстроить новые отношения с вооруженными силами страны, которыми он больше не командует - а это совершенно особая не только для него, но и для пакистанской политической истории ситуация.
В Пакистане теперь не только Беназир Бхутто, вернувшаяся в страну незадолго до введения чрезвычайного положения, но и другой бывший премьер и непримиримый соперник Мушаррафа - Наваз Шариф. Бхутто возвращалась вроде бы делить власть с Мушаррафом, однако введение чрезвычайного положения заставило ее искать союзнических отношений с Шарифом, находившимся в эмиграции. Теперь оба бывших премьера дома и, по идее, должны бороться за власть не только с президентом, но и между собой - что может оживить их давние противоречия и взаимные обвинения. Но и о Мушаррафе лидеры оппозиционных партий продолжают отзываться без особой любви, хотя и избегают личных выпадов против главы государства. При этом Бхутто настаивает на участии в будущих парламентских выборах, а Шариф призывает к их бойкоту. И все это не политический хаос, а трудный поиск наиболее перспективной для ведущих лидеров линии поведения. У каждого из них - и у Мушаррафа, и у Бхутто, и у Шарифа - миллионы фанатичных сторонников. Каждый олицетворяет для этих сторонников светский Пакистан - это при том, что есть еще и миллионы сторонников исламистского Пакистана без Мушаррафа, Бхутто и Шарифа.
При этом пока что рассчитывать на то, что светские лидеры смогут найти взаимопонимание именно перед лицом этой угрозы своему собственному национальному будущему, не приходится. Самый реалистичный вариант - что двое из них объединятся против третьего, а тот станет невольным сторонником исламистов в расшатывании государственных устоев. Но какой будет конфигурация такого объединения и противостояния, пока что сказать непросто.
www.politcom.ru
Виталий Портников
Президент Пакистана Первез Мушарраф пообещал отменить чрезвычайное положение, введенное им в стране в начале месяца. На отмене режима ЧП настаивали представители оппозиционных партий, грозившие Мушаррафу бойкотом назначенных на 8 января парламентских выборов. Теперь, вроде бы, особых препятствий для проведения выборов и участия в них оппозиционеров нет. Но за время, прошедшее после введения чрезвычайного положения, политический ландшафт Пакистана серьезно изменился.
За эти недели Верховный суд Пакистана признал легитимность Мушаррафа в качестве президента страны, а сам он покинул пост главнокомандующего вооруженными силами. С одной стороны, легитимизация позволяет президенту чувствовать себя более уверенно. Но его право находиться на посту главы государства одобрено измененным после введения чрезвычайного положения составом суда. И оппозиции, участвуя в выборах, придется с этим согласиться - не обязательно, кстати, навсегда. Кроме того, президенту предстоит выстроить новые отношения с вооруженными силами страны, которыми он больше не командует - а это совершенно особая не только для него, но и для пакистанской политической истории ситуация.
В Пакистане теперь не только Беназир Бхутто, вернувшаяся в страну незадолго до введения чрезвычайного положения, но и другой бывший премьер и непримиримый соперник Мушаррафа - Наваз Шариф. Бхутто возвращалась вроде бы делить власть с Мушаррафом, однако введение чрезвычайного положения заставило ее искать союзнических отношений с Шарифом, находившимся в эмиграции. Теперь оба бывших премьера дома и, по идее, должны бороться за власть не только с президентом, но и между собой - что может оживить их давние противоречия и взаимные обвинения. Но и о Мушаррафе лидеры оппозиционных партий продолжают отзываться без особой любви, хотя и избегают личных выпадов против главы государства. При этом Бхутто настаивает на участии в будущих парламентских выборах, а Шариф призывает к их бойкоту. И все это не политический хаос, а трудный поиск наиболее перспективной для ведущих лидеров линии поведения. У каждого из них - и у Мушаррафа, и у Бхутто, и у Шарифа - миллионы фанатичных сторонников. Каждый олицетворяет для этих сторонников светский Пакистан - это при том, что есть еще и миллионы сторонников исламистского Пакистана без Мушаррафа, Бхутто и Шарифа.
При этом пока что рассчитывать на то, что светские лидеры смогут найти взаимопонимание именно перед лицом этой угрозы своему собственному национальному будущему, не приходится. Самый реалистичный вариант - что двое из них объединятся против третьего, а тот станет невольным сторонником исламистов в расшатывании государственных устоев. Но какой будет конфигурация такого объединения и противостояния, пока что сказать непросто.
www.politcom.ru