Сталин торжествует
Узнав о смерти Сталина, муж моей тетки, выходец из украинского села, потерявший одних родственников во время раскулачивания, а других - во время Голодомора, заперся в комнатке своей коммунальной квартиры на Михайловском переулке, плотно закрыл окна и двери, поставил на граммофон пластинку с веселой музыкой и зашелся в танце. Другая тетка, коммунистка и патриотка, ездившая, впрочем, на освидетельствования случаев людоедства и убийств в голодные села 30-х и прекрасно знавшая, почему он танцует, только руками всплескивала: «Что вы делаете! Вы нас всех погубите!». Тайна танца в закрытой комнате вышла из нее только в 70-е, когда мне рассказал об этом кто-то из родственников. У дяди была уже другая семья, ни он, ни тетки никогда мне об этом не рассказывали. Но я хорошо запомнил его радость и то, что его близкие умерли от голода. И то, что тетке пришлось подтверждать, что мать съела от голода своих собственных детей. Это и была моя семейная правда. Правда о Сталине.
Все остальное, прочитанное мной в хранившихся в старых книжных шкафах энциклопедиях и журналах марта 1953-го с траурными окантовками, дополненное познейшими воспоминаниями о Ходынке в Москве и плаче на всех площадях городов и сел было свидетельством не существования другой правды, а помешательства и самообмана. Я не буду сейчас говорить о детских эмоциях - понятно, что для тех, кто только подрастал, кто жил в послевоенной атмосфере гордости за победу Сталин был символом этой победы и той жизни, которая обрывалась с его уходом. Но взрослые люди прекрасно знали, кем он был на самом деле. В этом смысле советское население делилось не на тех, кто знал и тех, кто не знал, а на тех, кто хотел знать и на тех, кто не хотел знать. И эти, вторые, были главной опорой режима, его сутью, смыслом его выживания и бесконечности. Они были теми, кто охранял сидевших, отстаивал, лгал, двурушничал, делал карьеры и просто закрывал глаза. Они были огромным сообществом подлецов, в конце концов подменившим собой сам народ. И они были готовы - как только будет дана команда - стать первыми, кто по зову партии стал разоблачать своего вчерашнего кумира и рассказывать про «отдельные недостатки». Здесь они тоже были впереди тех, кто хотел знать.
Эти люди и сегодня впереди. Они первыми сожгли свои партбилеты в просторных кухнях своих ведомственных квартир и первыми поняли все преимущества рыночной экономики. Они первыми вспомнили о Голодоморе, о котором знали всегда - просто мы у них не спрашивали. Первые отыскали в архивах его виновников и первые забыли о том, что еще вчера прятали документы и сурово наказывали тех, кто пытался о нем вспомнить. Они - первые профессионалы и первые европейцы. Они всегда конструктивны и всегда призывают сотрудничать с властью в ее лучших начинаниях, а не позорить ее перед всем миром. Они всегда делают то, что разрешают и помнят то, что выгодно. Опасны не те, кто вздыхает о Сталине и мечтает о его возвращении - этих уже не много и они оказались неспособны колебаться вместе с линией партией, так и оставшись в марте 1953. Опасны именно эти - сообщество тех, кто не хочет знать ненужное, единый и нерушимый союз коллаборционистов. Пока они в большинстве - Сталин торжествует.
Сталин торжествует
Все остальное, прочитанное мной в хранившихся в старых книжных шкафах энциклопедиях и журналах марта 1953-го с траурными окантовками, дополненное познейшими воспоминаниями о Ходынке в Москве и плаче на всех площадях городов и сел было свидетельством не существования другой правды, а помешательства и самообмана. Я не буду сейчас говорить о детских эмоциях - понятно, что для тех, кто только подрастал, кто жил в послевоенной атмосфере гордости за победу Сталин был символом этой победы и той жизни, которая обрывалась с его уходом. Но взрослые люди прекрасно знали, кем он был на самом деле. В этом смысле советское население делилось не на тех, кто знал и тех, кто не знал, а на тех, кто хотел знать и на тех, кто не хотел знать. И эти, вторые, были главной опорой режима, его сутью, смыслом его выживания и бесконечности. Они были теми, кто охранял сидевших, отстаивал, лгал, двурушничал, делал карьеры и просто закрывал глаза. Они были огромным сообществом подлецов, в конце концов подменившим собой сам народ. И они были готовы - как только будет дана команда - стать первыми, кто по зову партии стал разоблачать своего вчерашнего кумира и рассказывать про «отдельные недостатки». Здесь они тоже были впереди тех, кто хотел знать.
Эти люди и сегодня впереди. Они первыми сожгли свои партбилеты в просторных кухнях своих ведомственных квартир и первыми поняли все преимущества рыночной экономики. Они первыми вспомнили о Голодоморе, о котором знали всегда - просто мы у них не спрашивали. Первые отыскали в архивах его виновников и первые забыли о том, что еще вчера прятали документы и сурово наказывали тех, кто пытался о нем вспомнить. Они - первые профессионалы и первые европейцы. Они всегда конструктивны и всегда призывают сотрудничать с властью в ее лучших начинаниях, а не позорить ее перед всем миром. Они всегда делают то, что разрешают и помнят то, что выгодно. Опасны не те, кто вздыхает о Сталине и мечтает о его возвращении - этих уже не много и они оказались неспособны колебаться вместе с линией партией, так и оставшись в марте 1953. Опасны именно эти - сообщество тех, кто не хочет знать ненужное, единый и нерушимый союз коллаборционистов. Пока они в большинстве - Сталин торжествует.
Сталин торжествует