Воспоминания участника охраны Романовых
Оригинал взят у cheremnykh_ivan в Воспоминания участника охраны Романовых
МАТВЕЕВ ПЁТР МАТВЕЕВИЧ
Прапорщик Сводной роты Гвардейского 2-го Стрелкового полка в составе «Гвардейского отряда по охране бывшего царя и его семьи»
Великие княжны Татьяна и Анастасия с Николаем II в окружении солдат охраны, под домашним арестом в Царском Селе, июнь 1917. Фото взято тут.
Царское Село - Тобольск - Екатеринбург (записки-воспоминания о Николае Романове П.М. Матвеева)
Петр Матвеевич достаточно подробно описывает период, начиная с ареста Романовых во время Февральской революции, зачисление его в число отряда охраны для их сопровождения в Тобольск, вплоть до передачи Уральскому Совету.
Ваш покорный слуга записывал те моменты в воспоминаниях Матвеева, которые интересны в связи с нашим интересом к позиции Москвы и позиции Уралсовета по поводу Романовых.
Матвеев пишет, что находясь в Тобольске они (охрана бывшего царя) очень поздно узнали об Октябрьской революции. Сам Матвеев при этом входил в большевистскую организацию отряда. Достаточно долго ему пришлось уговаривать главу отряда охраны Кобылинского отправить делегацию в Петроград. И вот:
«В ночь на 30 ноября [19]17 года мы выехали из Тобольска на подводах по направлению к Тюмени. Проехав 260 верст на лошадях, а далее по железной дороге, мы прибыли в Петроград числа 8 декабря и сразу же отправились в Царское Село в свою часть». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 115.
После уяснения полковым Советом ситуации с Романовыми «была выбрана делегация для поездки в Петроград и для сообщения в Совнарком, что бывш. царь со всем семейством находится под охраной, в надежных руках, о чем заявляет приехавшая из Тобольска делегация. В состав Полковой делегации вошел и я.
Все дела в Питере нам удалось закончить к первым числам января [19]18 года». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 115.
«… 11 января отправились обратно в Тобольск, получив в дорогу определенное задание: устранить Комиссаров Временного Правительства, подчинив во что бы то ни стало отряд Советской Власти и сохранить Николая Романова со всем семейством до разрешения его судьбы. Нам предписывалось не выдавать Романова без ведома и особого на то предписания ВЦИК и Совнаркома. С этими полномочиями приехали мы в Тобольск 22 января [19]18 года в час ночи». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 116.
«…по мере приближения к весне наш отряд составлявший первоначально 350 человек <…> в короткий срок сократился до 250 человек. Такое значительное уменьшение численности нашего отряда заставило нас задуматься ещё вот по какой причине: в Тобольский Губисполком стали поступать сведения из Областного Совета Урала, что внутреннее положение весьма тревожно и вполне возможно, что будет даже сделана попытка к освобождению Романовых.
Губисполком вызвал меня и в присутствии прибывших представителей Уральского Областного Совета потребовал объяснений, прочна ли наша охрана, не нужно ли ее усилить местными отрядами или для большей безопасности просто перевезти Романовых на Урал в Екатеринбург.
На это я категорически заявил, что охрану Романовых я никаким другим отрядам не передам, точно также, как ни в коем случае не соглашусь на перевозку Романовых куда бы то ни было из Тобольска до тех пор, пока не получу на этот предмет соответствующих указаний из Центра. В подтверждение своих слов я заявил, что при малейшей попытке к освобождению Романовых с чьей бы то ни было стороны, я не задумаюсь ни перед чем и во всяком случае Романовых живыми не отдам». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 123.
«…Всё это настоятельно требовало выяснения в Центре, как нам быть в дальнейшем.
Делегатом мы туда послали начальника Пулеметного взвода 4 Роты тов. Лупина, ездившего с нами в своё время в Питер». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 124.
От Центра, как мы знаем, прибывает Чрезвычайный комиссар Яковлев. Вот, как об этом пишет Матвеев: «Числах в 20-ых апреля прибыл тов. Яковлев с предписанием от Советской Власти, где было сказано, что с приездом Яковлева вся охрана Романова переходит в его ведение и неисполнение его распоряжений будет строго караться». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 126.
«Тов. Яковлев побыл несколько времени в Тобольске, ознакомился с положением. Дней через пять вызывает меня к себе и задает вопрос, приходилось ли мне выполнять военные секретные поручения. Получив от меня утвердительный ответ, тов. Яковлев сообщил, что ему дано задание перевезти бывш. царя в Москву.
Он предложил выделить из моего отряда 8 человек для сопровождения в дороге Николая Романова, но таких людей, за которых я мог бы поручиться своей головой». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 127.
«Вот числа, не помню какого, но, если не ошибаюсь, то 23 апреля в 12-м часу дня Яковлев и полковник Кобылинский пошли в дом, где помещался бывш. царь со своей семьей и сообщили Романову, что распоряжением Советской Власти его надлежит перевести из Тобольска в Москву. На это ни сколько не задумываясь, Николай резко ответил: «Я не поеду», повернулся и ушел». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 127.
Далее Матвеев рассказывает о следующем эпизоде, произошедшем во время разговора о предстоящей поездке: «Александра Федоровна высказала при этом сомнение, повезут ли Романовых на Урал или в Москву и спросила тов. Яковлева, окончательно ли решен этот вопрос, что их нужно перевести в Центр. Последнее тов. Яковлев подтвердил, заметив, что вопрос касающийся Романовых решен определенно. Александра Федоровна сделала печальную гримасу, повернулась и ушла». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 128.
Следующий, интересующий нас эпизод воспоминаний Матвеева относиться уже к Тюмени: «В это время приехал опять к нам на станцию Председатель Тюменского Исполкома тов. Немцов. Вместе с тов. Яковлевым они отправились на телеграф к прямому проводу для переговоров с Москвою. Вернувшись от туда, они сообщили, что согласно распоряжению Центра нам надлежит вести Романовых через Омск - Самару - Москву». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 138.
«Приближаясь ближе к Омску мы узнаем, что на Урале кем-то пущен провокационный слух, что Яковлев везет бывш. царя на Восток через Омск, с целью передать его японцам. На основании этого слуха будто бы имеется телеграмма о задержании нашего поезда, для чего в Омске на станции стягиваются вооруженные отряды. Возможно, что слух этот имел своим основанием то обстоятельство, что от Тюмени наш поезд повернул не на запад, чтобы следовать через Екатеринбург - Вологда - Москва, а по распоряжению Центра на восток, держась пути Омск - Самара - Москва». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 140 - 141.
«Тов. Яковлев прошел в свое купе и вызвал меня к себе. Я явился. Он мне сообщил, что провокационный слух имел свое действие. Омск встретил его по боевому, вооружившись до зубов; ему больших трудов стоило разубедить в нелепости пущенной провокации. Далее он мне сказал, что из Омска он говорил с Москвой по прямому проводу и ему теперь приказано вести Романова не в Москву, а на Урал в Екатеринбург, где и сдать его Областному Совету Урала». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 142.
Воспоминания Матвеева конечно важные, но читая их надо нам самих себя корректировать:
1. Яковлев в своих воспоминаниях сам ни разу не говорит о том, что ему дано задание вести Романовых именно в Москву. Матвеев же подчеркивает это несколько раз.
2. Матвеев точно говорит неправду, утверждая в двух местах, что он рассказывал Николаю Романову и Александре Федоровне о Москве, как окончательной цели поездки. В этом можно убедиться, обратившись непосредственно к дневнику Николая:
12 апреля. Четверг. (25 апреля по нов.ст.)
«После завтрака Яковлев пришел с Кобылинским и объявил, что получил приказание увезти меня, не говоря, куда? Аликс решила ехать со мною и взять Марию; протестовать не стоило. Оставлять остальных детей и Алексея - больного, да при нынешних обстоятельствах - было более чем тяжело! Сейчас же начали укладывать самое необходимое. Потом Яковлев сказал, что он вернется обратно за 0[льгой], Т[атьяной], Ан[астасией] и Ал[ексеем] и что, вероятно, мы их увидим недели через три. Грустно провели вечер; ночью, конечно, никто не спал».
15 апреля. Воскресенье. (28 апреля по нов.ст.)
«Все выспались основательно. По названиям станций догадались, что едем по направлению на Омск. Начали догадываться: куда нас повезут после Омска? На Москву или на Владивосток? Комиссары, конечно, ничего не говорили. Мария часто заходила к стрелкам - их отделение было в конце вагона, тут помещалось четверо, остальные в соседнем вагоне. Обедали на остановке на ст. Вагай в 11 час. очень вкусно. На станциях завешивали окна, т. к. по случаю праздника народу было много. После холодной закуски с чаем легли спать рано».
Возможно, что Матвеев сознательно выдумывает, возможно, он говорит, как всё запомнил, но такова человеческая память. В этом минус мемуарных свидетельств. Поэтому они и считаются второстепенными.
Но это не значит, что всё, что говорит Матвеев заведомый вымысел. Тот же Яковлев упоминает его, приводя слова Свердлова из их разговора:
Яковлев: А как велики силы уральских отрядов и охраны Царя? - прервал я Свердлова.
Свердлов: Приблизительно около 2000 человек. Охрана около 250 человек. Там такая каша, надо ее скорее расхлебать. В Москве у нас недавно был представитель охраны некто Матвеев. Жаловался на положение, на безденежье, на враждебное к ним отношение некоторых отрядов.
То есть мы можем сказать, что Свердлов в воспоминаниях Яковлева подтверждает нам поездку Матвеева в Центр. Правда Матвеев говорит о том, что он ездил в Петроград. Но столицу перенося как раз в это время и данную неточность можно списать на особенности мемуарной литературы. В данном случае нужно верить скорее Матвееву.
Этот пост есть продолжение начатого исследования о том, была ли санкция Центра на расстрел семьи Романовых: http://cheremnykh-ivan.livejournal.com/56957.html
МАТВЕЕВ ПЁТР МАТВЕЕВИЧ
Прапорщик Сводной роты Гвардейского 2-го Стрелкового полка в составе «Гвардейского отряда по охране бывшего царя и его семьи»
Великие княжны Татьяна и Анастасия с Николаем II в окружении солдат охраны, под домашним арестом в Царском Селе, июнь 1917. Фото взято тут.
Царское Село - Тобольск - Екатеринбург (записки-воспоминания о Николае Романове П.М. Матвеева)
Петр Матвеевич достаточно подробно описывает период, начиная с ареста Романовых во время Февральской революции, зачисление его в число отряда охраны для их сопровождения в Тобольск, вплоть до передачи Уральскому Совету.
Ваш покорный слуга записывал те моменты в воспоминаниях Матвеева, которые интересны в связи с нашим интересом к позиции Москвы и позиции Уралсовета по поводу Романовых.
Матвеев пишет, что находясь в Тобольске они (охрана бывшего царя) очень поздно узнали об Октябрьской революции. Сам Матвеев при этом входил в большевистскую организацию отряда. Достаточно долго ему пришлось уговаривать главу отряда охраны Кобылинского отправить делегацию в Петроград. И вот:
«В ночь на 30 ноября [19]17 года мы выехали из Тобольска на подводах по направлению к Тюмени. Проехав 260 верст на лошадях, а далее по железной дороге, мы прибыли в Петроград числа 8 декабря и сразу же отправились в Царское Село в свою часть». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 115.
После уяснения полковым Советом ситуации с Романовыми «была выбрана делегация для поездки в Петроград и для сообщения в Совнарком, что бывш. царь со всем семейством находится под охраной, в надежных руках, о чем заявляет приехавшая из Тобольска делегация. В состав Полковой делегации вошел и я.
Все дела в Питере нам удалось закончить к первым числам января [19]18 года». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 115.
«… 11 января отправились обратно в Тобольск, получив в дорогу определенное задание: устранить Комиссаров Временного Правительства, подчинив во что бы то ни стало отряд Советской Власти и сохранить Николая Романова со всем семейством до разрешения его судьбы. Нам предписывалось не выдавать Романова без ведома и особого на то предписания ВЦИК и Совнаркома. С этими полномочиями приехали мы в Тобольск 22 января [19]18 года в час ночи». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 116.
«…по мере приближения к весне наш отряд составлявший первоначально 350 человек <…> в короткий срок сократился до 250 человек. Такое значительное уменьшение численности нашего отряда заставило нас задуматься ещё вот по какой причине: в Тобольский Губисполком стали поступать сведения из Областного Совета Урала, что внутреннее положение весьма тревожно и вполне возможно, что будет даже сделана попытка к освобождению Романовых.
Губисполком вызвал меня и в присутствии прибывших представителей Уральского Областного Совета потребовал объяснений, прочна ли наша охрана, не нужно ли ее усилить местными отрядами или для большей безопасности просто перевезти Романовых на Урал в Екатеринбург.
На это я категорически заявил, что охрану Романовых я никаким другим отрядам не передам, точно также, как ни в коем случае не соглашусь на перевозку Романовых куда бы то ни было из Тобольска до тех пор, пока не получу на этот предмет соответствующих указаний из Центра. В подтверждение своих слов я заявил, что при малейшей попытке к освобождению Романовых с чьей бы то ни было стороны, я не задумаюсь ни перед чем и во всяком случае Романовых живыми не отдам». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 123.
«…Всё это настоятельно требовало выяснения в Центре, как нам быть в дальнейшем.
Делегатом мы туда послали начальника Пулеметного взвода 4 Роты тов. Лупина, ездившего с нами в своё время в Питер». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 124.
От Центра, как мы знаем, прибывает Чрезвычайный комиссар Яковлев. Вот, как об этом пишет Матвеев: «Числах в 20-ых апреля прибыл тов. Яковлев с предписанием от Советской Власти, где было сказано, что с приездом Яковлева вся охрана Романова переходит в его ведение и неисполнение его распоряжений будет строго караться». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 126.
«Тов. Яковлев побыл несколько времени в Тобольске, ознакомился с положением. Дней через пять вызывает меня к себе и задает вопрос, приходилось ли мне выполнять военные секретные поручения. Получив от меня утвердительный ответ, тов. Яковлев сообщил, что ему дано задание перевезти бывш. царя в Москву.
Он предложил выделить из моего отряда 8 человек для сопровождения в дороге Николая Романова, но таких людей, за которых я мог бы поручиться своей головой». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 127.
«Вот числа, не помню какого, но, если не ошибаюсь, то 23 апреля в 12-м часу дня Яковлев и полковник Кобылинский пошли в дом, где помещался бывш. царь со своей семьей и сообщили Романову, что распоряжением Советской Власти его надлежит перевести из Тобольска в Москву. На это ни сколько не задумываясь, Николай резко ответил: «Я не поеду», повернулся и ушел». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 127.
Далее Матвеев рассказывает о следующем эпизоде, произошедшем во время разговора о предстоящей поездке: «Александра Федоровна высказала при этом сомнение, повезут ли Романовых на Урал или в Москву и спросила тов. Яковлева, окончательно ли решен этот вопрос, что их нужно перевести в Центр. Последнее тов. Яковлев подтвердил, заметив, что вопрос касающийся Романовых решен определенно. Александра Федоровна сделала печальную гримасу, повернулась и ушла». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 128.
Следующий, интересующий нас эпизод воспоминаний Матвеева относиться уже к Тюмени: «В это время приехал опять к нам на станцию Председатель Тюменского Исполкома тов. Немцов. Вместе с тов. Яковлевым они отправились на телеграф к прямому проводу для переговоров с Москвою. Вернувшись от туда, они сообщили, что согласно распоряжению Центра нам надлежит вести Романовых через Омск - Самару - Москву». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 138.
«Приближаясь ближе к Омску мы узнаем, что на Урале кем-то пущен провокационный слух, что Яковлев везет бывш. царя на Восток через Омск, с целью передать его японцам. На основании этого слуха будто бы имеется телеграмма о задержании нашего поезда, для чего в Омске на станции стягиваются вооруженные отряды. Возможно, что слух этот имел своим основанием то обстоятельство, что от Тюмени наш поезд повернул не на запад, чтобы следовать через Екатеринбург - Вологда - Москва, а по распоряжению Центра на восток, держась пути Омск - Самара - Москва». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 140 - 141.
«Тов. Яковлев прошел в свое купе и вызвал меня к себе. Я явился. Он мне сообщил, что провокационный слух имел свое действие. Омск встретил его по боевому, вооружившись до зубов; ему больших трудов стоило разубедить в нелепости пущенной провокации. Далее он мне сказал, что из Омска он говорил с Москвой по прямому проводу и ему теперь приказано вести Романова не в Москву, а на Урал в Екатеринбург, где и сдать его Областному Совету Урала». ЦДООСО Ф. 41, оп. 1, д. 149, Л. 142.
Воспоминания Матвеева конечно важные, но читая их надо нам самих себя корректировать:
1. Яковлев в своих воспоминаниях сам ни разу не говорит о том, что ему дано задание вести Романовых именно в Москву. Матвеев же подчеркивает это несколько раз.
2. Матвеев точно говорит неправду, утверждая в двух местах, что он рассказывал Николаю Романову и Александре Федоровне о Москве, как окончательной цели поездки. В этом можно убедиться, обратившись непосредственно к дневнику Николая:
12 апреля. Четверг. (25 апреля по нов.ст.)
«После завтрака Яковлев пришел с Кобылинским и объявил, что получил приказание увезти меня, не говоря, куда? Аликс решила ехать со мною и взять Марию; протестовать не стоило. Оставлять остальных детей и Алексея - больного, да при нынешних обстоятельствах - было более чем тяжело! Сейчас же начали укладывать самое необходимое. Потом Яковлев сказал, что он вернется обратно за 0[льгой], Т[атьяной], Ан[астасией] и Ал[ексеем] и что, вероятно, мы их увидим недели через три. Грустно провели вечер; ночью, конечно, никто не спал».
15 апреля. Воскресенье. (28 апреля по нов.ст.)
«Все выспались основательно. По названиям станций догадались, что едем по направлению на Омск. Начали догадываться: куда нас повезут после Омска? На Москву или на Владивосток? Комиссары, конечно, ничего не говорили. Мария часто заходила к стрелкам - их отделение было в конце вагона, тут помещалось четверо, остальные в соседнем вагоне. Обедали на остановке на ст. Вагай в 11 час. очень вкусно. На станциях завешивали окна, т. к. по случаю праздника народу было много. После холодной закуски с чаем легли спать рано».
Возможно, что Матвеев сознательно выдумывает, возможно, он говорит, как всё запомнил, но такова человеческая память. В этом минус мемуарных свидетельств. Поэтому они и считаются второстепенными.
Но это не значит, что всё, что говорит Матвеев заведомый вымысел. Тот же Яковлев упоминает его, приводя слова Свердлова из их разговора:
Яковлев: А как велики силы уральских отрядов и охраны Царя? - прервал я Свердлова.
Свердлов: Приблизительно около 2000 человек. Охрана около 250 человек. Там такая каша, надо ее скорее расхлебать. В Москве у нас недавно был представитель охраны некто Матвеев. Жаловался на положение, на безденежье, на враждебное к ним отношение некоторых отрядов.
То есть мы можем сказать, что Свердлов в воспоминаниях Яковлева подтверждает нам поездку Матвеева в Центр. Правда Матвеев говорит о том, что он ездил в Петроград. Но столицу перенося как раз в это время и данную неточность можно списать на особенности мемуарной литературы. В данном случае нужно верить скорее Матвееву.
Этот пост есть продолжение начатого исследования о том, была ли санкция Центра на расстрел семьи Романовых: http://cheremnykh-ivan.livejournal.com/56957.html