Диссиденты превыше всего: внешнеполитическая доктрина администрации Байдена
Автор рассказывает об особом значении диссидентов, уверяя, что с их помощью можно подтолкнуть общество к свободе, ликвидировав наиболее опасные для мира диктатуры. Военным путем их не свергнешь, пишет он, а вот такие личности, как Навальный, должны стать неотъемлемой частью американского госуправления.
.
Диссиденты превыше всего: внешнеполитическая доктрина администрации Байдена (The New York Times, США)
The New York Times, США | 26.01.2021 | Брет Стивенс (Bret Stephens)
Диссидент для диктатуры - то же самое, что правдивый факт для клубка лжи: разоблачение, которое все распутает.
Что историки спустя тридцать лет сочтут самым знаменательным событием января 2021 года - что банда мятежников штурмовала Капитолий, или что Алексей Навальный героически вернулся в Москву, несмотря на немедленный арест?
В широком смысле эти два события говорят нам об одном и том же: будущем свободы. По одной из версий будущего, штурм Капитолия знаменует момент, когда силы антилиберализма, массового насилия и дезинформации - а их во многом разжигает и финансирует российское правительство - достигли на Западе критической массы. По другой, нападение запомнится как историческая аномалия на фоне восстановления свободы в тех местах, где она когда-то казалась навеки утраченной - не только в России, но и в Китае, Иране, на Кубе и в Венесуэле.
Как Джо Байден может подтолкнуть историю ко второму сценарию? Проводя внешнюю политику, которая ставит на первое место диссидентов.
Распространенное мнение о диссидентах - что это проблема гуманитарного толка и мешает решать более насущные вопросы. Хиллари Клинтон озвучила эту точку зрения в качестве госсекретаря в 2009 году, когда по пути в Пекин заявила, что права человека «не мешают глобальному экономическому кризису, перемене климата, и кризису безопасности». Это не цинизм, а, скорее, разновидность утилитаристской идеи, что принести пользу наибольшему числу людей всегда важнее интересов узкой горстки.
Но это неверно - и не только с философской точки зрения. Диссиденты имеют для США стратегическое значение. Диктатуры, которые больше всех угрожают свободному миру, слишком сильны, чтобы их свергнуть военным путем. И вряд ли они когда-нибудь решат сдерживаться - даже достигнув экономического процветания или с приходом реформаторов изнутри системы. Всем, кто на этот счет сомневается, достаточно взглянуть на траекторию развития Китая - режима все более богатого и жестокого.
Кому действительно по силам свергнуть диктатуру, так это заслуживающей доверия внутренней оппозиции, которая подогревает народный гнев своими разоблачениями, издевками и героическим вызовом. Гражданское неповиновение обнажает лицемерие режима, но при этом показывает, что с ним вполне можно бороться.
Одного международного давления не хватило, чтобы свергнуть апартеид в Южной Африке. Это сделал Нельсон Мандела. Одного экономического упадка оказалось недостаточно, чтобы свергнуть коммунистические режимы в Польше и Чехословакии. Их дорушили Лех Валенса и Вацлав Гавел. Советский Союз мог бы стоять и поныне, если бы не Александр Солженицын, Андрей Сахаров и Натан Щаранский.
Происходящее сейчас с Навальным вполне вписывается в эту историю. Еле пережив наглое покушение в августе, Навальный обманул одного из предполагаемых убийц и выудил из него невольное признание. Затем он выпустил расследование, как президент России Владимир Путин купается в роскоши и имеет дворец на берегу Черного моря стоимостью в миллиард долларов. Видео собрало более 70 миллионов просмотров.
Одно то, что Путин пришлось публично этот факт отрицать - на фоне общенациональных протестов против ареста Навального - напоминание, что одного мужественного человека ему стоит опасаться гораздо больше любого давления. Диссидент для диктатуры - то же самое, что правдивый факт для клубка лжи: разоблачение, которое все распутает.
То, что верно для Навального в России, верно и для Джимми Лая и Джошуа Вона в Гонконге. Это верно и для Ильхама Тохти и Сюй Чжиюна в материковом Китае. Это верно и для Насрин Сотуде и Алирезы Алинежада в Иране. Это верно и для Хосе Даниэля Феррера на Кубе и Леопольдо Лопеса в Венесуэле. Их имена должны многое значить для всякого читателя «Нью-Йорк таймс», который ратует за восстановление свободы в мире.
И их имена президент Байден, его кандидат в госсекретари Энтони Блинкен и его советник по национальной безопасности Джейк Салливан должны сделать неотъемлемой частью американского государственного управления. Китай хочет, чтобы США снизили пошлины? Это обсуждаемо - но не пока против Лай ведется следствие, а Тохти томится в тюрьме. Россия хочет, чтобы США ослабили санкции против любимых Кремлем олигархов вроде Олега Дерипаски? Это возможно - но не когда Навальный сидит под арестом и боится за свою жизнь. Иран хочет возобновить ядерные переговоры? Тогда выпустите Сотуде, Алинежада и остальных узников совести из тюрьмы Эвин.
В этой связи как-то не верится, что Белый дом всерьез рассматривает кандидатуру бывшего дипломата Роберта Мэлли на пост специального посланника по Ирану. Мэлли имеет в Вашингтоне репутацию одного из главных заступников Тегерана. В ноябре 2019 года он даже предположил, что массовые протесты в Иране оправдывают паранойю Тегерана насчет израильско-саудовско-американского сговора. Назначение Малли будет сигналом, что по наиболее важным вопросам внешняя политика Байдена будет бесстрастно-деловой.
Так быть не должно. Напротив того, внешняя политика, ориентированная на диссидентов, немедленно возродит нравственное лидерство США, которое разбазарил Трамп. Так нашим противникам придется выбирать между материальными интересами и привычными репрессиями. И это обеспечит запас прочности и пространство для маневра диссидентам, которых мы рано или поздно хотели бы увидеть у власти. С точки зрения внешнеполитических доктрин это не просто достойно, а еще и умно.
Брет Стивенс - обозреватель «Нью-Йорк таймс» с апреля 2017 года. Лауреат Пулитцеровской премии 2013 года за статьи в «Уолл-стрит джорнал», бывший главный редактор «Джерусалем пост» (The Jerusalem Post)
Оригинал публикации: Dissidents First: A Foreign Policy Doctrine for the Biden Administration
Опубликовано 25/01/2021 11:59
Оригинал: inosmi.ru
Скриншот
Jan. 25, 2021 | By Bret Stephens. Opinion Columnist
Dissidents First: A Foreign Policy Doctrine for the Biden Administration
A dissident is to a dictatorship what a bald fact is to an edifice of lies, the revelation of which causes the whole thing to crumble.
By pursuing a foreign policy that puts dissidents like Aleksei Navalny of Russia first, the United States can revive its moral leadership.
Thirty years from now, what will historians consider the most consequential event of January 2021 - the storming of the U.S. Capitol by an insurrectionist mob, or Aleksei Navalny’s heroic return to Moscow, followed by his immediate arrest?
In a broad sense, the two events are about the same thing: the future of freedom. In one version of the future, the assault on the Capitol marks the point at which the forces of illiberalism, mob violence and disinformation, much of it stoked and financed by the Russian government, reached critical mass in the West. In another version, the assault will be remembered as a historical anomaly when compared with the recovery of freedom in places where it once seemed lost - not just Russia but also China, Iran, Cuba and Venezuela.
How can Joe Biden move history toward the second version? By pursuing a foreign policy that puts dissidents first.
A common view of dissidents is that they are a humanitarian problem, but one that gets in the way of more important issues. Hillary Clinton gave voice to this view when, on her way to Beijing as secretary of state in 2009, she insisted that human rights questions “can’t interfere with the global economic crisis, the global climate change crisis and the security crisis.” This isn’t cynicism, but rather a version of the utilitarian idea that doing the greatest good for the greatest number always takes precedence over the immediate interests of a handful of people.
But that’s wrong, and not just philosophically. Dissidents matter to the U.S. strategically. The dictatorships that most threaten the free world are too powerful to be brought down militarily. Nor are they likely to moderate their behavior thanks to economic prosperity or reformers working within the system. Anyone in doubt on this score need only look at China’s recent trajectory as an ever richer and ever more repressive regime.
What can bring dictatorships down is a credible domestic opposition that galvanizes public indignation through acts of exposure, mockery and heroic defiance. That defiance highlights the hypocrisies of the regime while demonstrating the possibilities of challenging it.
International pressure alone was not sufficient to bring down the apartheid government in South Africa. It took Nelson Mandela. Economic decay alone was not sufficient to bring down the Communist regimes in Poland and Czechoslovakia. It took Lech Walesa and Vaclav Havel. The Soviet Union might be standing today had it not been for Aleksandr Solzhenitsyn, Andrei Sakharov and Natan Sharansky.
Leopoldo LópezCredit...Ferley Ospina/Reuters
What is happening to Navalny is of a piece with that history. After barely surviving a brazen assassination attempt in August, Navalny duped one of his alleged would-be killers and extracted an unwitting confession. He followed up with an investigative video on the lavish lifestyle of Russian President Vladimir Putin, complete with a billion-dollar palace on the Black Sea, that’s been viewed north of 70 million times.
That Putin felt compelled to publicly deny owning the palace - while facing nationwide protests over Navalny’s arrest - is a reminder of how much more he has to fear from one man with courage than from any other form of pressure. A dissident is to a dictatorship what a bald fact is to an edifice of lies, the revelation of which causes the whole thing to crumble.
What’s true of Navalny in Russia is true of Jimmy Lai and Joshua Wong in Hong Kong. It’s true of Ilham Tohti and Xu Zhiyong in mainland China. It’s true of Nasrin Sotoudeh and Alireza Alinejad in Iran. It’s true of José Daniel Ferrer in Cuba and Leopoldo López of Venezuela. Those, among many others, are names that should mean something to any reader of The Times who cares about the recovery of freedom in the world.
Jimmy LaiCredit...Isaac Lawrence/Agence France-Presse - Getty Images
These should also be names that President Biden, his secretary of state nominee, Antony Blinken, and his national security adviser, Jake Sullivan, should make inextricable parts of American statecraft. Should China want U.S. tariffs eased? Negotiable - but not while Lai faces trial and Tohti is in prison. Would Russia like to see U.S. sanctions eased on Kremlin-favored oligarchs like Oleg Deripaska? Conceivable - but not while Navalny is under arrest and has to fear for his life. Would Iran like to resume nuclear negotiations? Then let Sotoudeh, Alinejad and every other political case in Evin Prison go.
In that connection, it beggars belief that the White House is reportedly considering former diplomat Robert Malley as a special envoy for Iran. Malley is widely seen as one of Tehran’s premier apologists in Washington; in November 2019 he went so far as to suggest that massive public protests in Iran justified Tehran’s paranoia about an Israeli-Saudi-U.S. plot. A Malley appointment would signal that, on the things that matter most, Biden’s foreign policy will be coldly transactional.
It needn’t be that way. A dissidents-first foreign policy would immediately revive America’s moral leadership after its squandering under Trump. It would force our adversaries to choose between their material interests and their habits of repression. And it would provide a margin of safety and maneuver for the dissidents we’d one day like to see in power. As foreign policy doctrines go, it’s more than decent. It’s smart.
Bret L. Stephens has been an Opinion columnist with The Times since April 2017. He won a Pulitzer Prize for commentary at The Wall Street Journal in 2013 and was previously editor in chief of The Jerusalem Post. Facebook
Оригинал: www.nytimes.com
Скриншот
См. также:
- 27.01.2021 Байден дал понять Путину, что поблажек больше не будет // detaly.co.il
Первый разговор Байдена и Путина стал главной темой во всех мировых СМИ. По сообщениям Белого дома, в телефонной беседе, состоявшейся 26 января, Байден говорил об аресте Навального, российской причастности к кибератаке на государственные структуры США, и сообщениях о выплате Россией вознаграждения талибам за убийства американских солдат. Тогда как Кремль в своих сообщениях для СМИ сосредоточился на ответе Путина на предложение продлить договор по сокращению вооружений между Россией и США. <...>
New York Times призывает Байдена уделить особое внимание вопросу освобождения Навальгого. «Диссиденты имеют стратегическое значение для США. Угрожающие свободному миру диктатуры слишком сильны, чтобы можно было справиться с ними с помощью военной силы. Диктатуры могут быть свергнуты достойной доверия внутренней оппозицией, которая гальванизирует общественное возмущение, разоблачая и выставляя на посмешище лицемерие своих режимов. Международного давления было недостаточно для свержения апартеида в ЮАР - потребовался Нельсон Мандела. Экономического упадка было недостаточно в Польше и Чехословакии - нужны были Лех Валенса и Вацлав Гавел. Если бы не Солженицын, Сахаров и Щаранский, СССР все еще существовал бы.
- 19.01.2021 Миронов назвал Навального предателем, противопоставив его Сахарову и Солженицыну // voiks
Лидер "Справедливой России" Сергей Миронов обвинил российского оппозиционера Алексея Навального в предательстве России и стремлении любыми способами прорваться к власти.
- 19.11.2018 Культура солжефрении // voiks
- 09.12.2018 Культура солжефрении (2) // voiks
