ФОРМИРОВАНИЕ И БОЕВАЯ РАБОТА «ЮЖНОЙ АРМИИ» В 1918 ГОДУ
Воронежский государственный технический университет, кандидат исторических наук, доцент, Строительно-политехнический колледж
Е.А. Августин
ИЗ ИСТОРИИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ НА ТЕРРИТОРИИ ВОРОНЕЖСКОГО КРАЯ: ФОРМИРОВАНИЕ И БОЕВАЯ РАБОТА «ЮЖНОЙ АРМИИ» В 1918 ГОДУ
В статье рассматривается история создания и формирования так называемой Южной армии на территории Воронежской губернии во время Гражданской войны.
Ключевые слова: армия, германская оккупационная администрация, Добровольческая армия, монархисты, офицеры, генерал, полковник, атаман, донские казаки, Донская армия, начальник штаба.
История формирования и боевой работы «Южной армии» на территории современной Воронежской области в годы Гражданской войны обойдена Воронежскими краеведами, что совершенно неправильно. Южная армия представляет собой интересный эпизод Гражданской войны, в ходе её создания была предпринята попытка организовать вооруженную силу, выступившую на борьбу с большевиками под монархическими лозунгами. Следует отметить, что антибольшевистский лагерь во время Гражданской войны не выдвигал открыто монархическую программу борьбу с большевиками противопоставляя им созыв Учредительного собрания которое должно было решить будущее государственное устройство Российского государства. Противниками монархии, причем совершенно открытыми, никогда этого не отрицавшими были создатели Добровольческой армии генералы Л.Г. Корнилов, А.И. Деникин и М.В. Алексеев. Причем Корнилов принимал участие в аресте Царской семьи в феврале 1917 года, а М.В. Алексеев многими представителями монархического лагеря считается одним из главных организаторов свержения императора Николая II-го. /5/
Добровольческая армия была создана и воевала против большевиков именно на юге бывшей Российской империи. По мнению современников тех событий, и некоторых современных историков именно непонятная политическая программа лидеров Белого движения на Юге России получившая название «непредрешенчество» и привела к его поражению. В отличие от белых генералов их противники большевики смогли им противопоставить более четкую политическую программу.
Вообще монархические лозунги в Белом лагере были во время Гражданской войны не популярны. Сторонники монархии, игравшие в Белом стане не последнюю роль, такие как например атаман Всевеликого войска Донского генерал-от-кавалерии П.Н. Краснов были вынуждены свои политические предпочтения на афишировать. Следует отметить, что монархические настроения среди русского офицерства были достаточно сильны. И как писал в своих воспоминаниях герцог Г. Лейхтенбергский: «…истые монархисты, не желали ни поступать на службу в Украине, ни ехать к добровольцам, не видя у них определенных монархических лозунгов. И таких, особенно среди офицерства, было много. Они не хотели ехать к Деникину потому что не хотели признавать «Учредилки» и демократии». (11, с. 168)
Кстати Южная армия имеет ещё одну тесную связь с историей Воронежского края, её непосредственным создателем и организатором летом 1918 года был герцог полковник Российской Императорской армии Г.Н. Лейтенбергский родственник князей Ольденбургских имение, которых располагалось в селе Рамони.
Инициаторами создания Южной армии были три инстанции, германская оккупационная администрация на Украине, русские монархисты и атаман Всевеликого войска Донского генерала П.Н. Краснова. Последний был избран в качестве атамана Донского казачьего войска «Кругом спасения Дона» в мае 1918 года после победы антибольшевистского казачьего восстания и освобождения от красных столицы Войска Донского Новочеркасска. В течение нескольких месяцев генералу П.Н. Краснову, и подчиненным ему генералу С.В. Денисову, который был командующим Донской армии, и начальнику штаба этой армии генералу А.И. Полякову удалось создать на территории Войска Донского достаточно крупные вооруженные силы. Военное строительство Донской армии проходило на фоне ожесточенных боевых действий, которые вели донские казаки против большевиков летом 1918 года. Донская армия практически «с колес» нанесла ряд поражений красным и вышла к началу августа в южные районы современной Воронежской области - Богучарский, Кантемировский и Новохоперский уезды. Следует отметить, что во время боевых действий Краснову и его подчиненным удалось создать не только основную Донскую армию, но и резервную, получившую название Молодая армия.
Но как писал в своих воспоминаниях генерал А.И. Поляков: «В борьбе с многомиллионной массой русского народа, казаки ниоткуда не видели себе помощи. Временами они падали духом». (7, с. 365). Его слова подтверждает в своих воспоминаниях и генерал П.Н. Краснов, согласно ему донские казаки к концу лета 1918 года, после освобождения своей территории крайне утомились и отказывались дальше бороться и спасать Россию в полном одиночестве. Сам Краснов понимал, что у него есть только одно средство заставить казаков наступать на Москву - «это дать им немного передохнуть от боевых лишений за чьею-то спиной и потом заставить их примкнуть к русской народной армии и идти с нею на Москву». Атаман Краснов дважды просил командование Добровольческой армии, в то время воевавшей на Северном Кавказе, перебросить часть своих сил на север Донской области и дважды получал отказ. Командование донской армии понимало, что казакам необходимы союзники в борьбе против большевиков. Именно это и заставило генерала П.Н. Краснова дать согласие на формирование на подчиненной ему территории Южной армии. (9, с. 86)
Необходимо отметить, что о создании непосредственно русских воинских частей, которые будут воевать совместно с донскими казаками против большевиков, атаман П. Н. Краснов задумался ещё весной 1918 года после освобождения Новочеркасска. В качества ядра формируемых русских антибольшевистских сил Краснов попытался использовать /6/ пришедший на Дон из Молдавии отряд полковника, а в будущем генерал-майора М.Г. Дроздовского. Именно отряд Дроздовского помог донским казакам в освобождении Новочеркасска.
После освобождения столицы донских казаков на Кадетской площади Новочеркасска в мае состоялся парад Отряда Дроздовского в честь избранного Донским Атаманом генерала П.Н. Краснова. Идеальное состояние отряда произвело на последнего сильное впечатление, и Краснов предложил добровольцам войти в состав формировавшейся Донской армии на правах пешей гвардии. (1, с. 249) Сам Дроздовский после освобождения Новочеркасска донес командующему Добровольческой армии генералу А.И. Деникину, что прибыл в его распоряжение и ожидает приказаний. «Но время шло, - пишет дальше генерал Деникин, - назревал Второй Кубанский поход, а начало все приходилось откладывать: более трети всей армии - бригада Дроздовского - оставалась в Новочеркасске». По словам Деникина, это обстоятельство нарушало все его расчеты и мешало подготавливать дальнейшие боевые операции. Сам отряд Дроздовского по просьбе Краснова к середине мая 1918 года оказался разбросан частями по Донской области. Так конница дроздовцев дралась в Сальском округе, пехота очищала от большевиков Ростов и проводила карательные экспедиции по крестьянским деревням севера области. (5, с. 217)
Краснов в это время обрабатывал Дроздовского, как публично, на параде перед строем, так и лично предлагая ему не присоединяться к Добровольческой армии и самому возглавить антибольшевистское движение под общим руководством Атамана. Слухи об этих переговорах вызвали недовольство офицеров отряда и в качестве своего представителя они отправили к Дроздовскому начальника штаба полковника Жебрака. М.Г. Дроздовский сообщил ему, что слухи необоснованны и буквально на следующий день выехал в станицу Мечетинскую, где в то время располагался штаб Добровольческой армии. В результате этих переговоров в начале июня 1918 года отряд Дроздовского вошел в состав Добровольческой армии. (5,с.218) Таким образом, первая попытка Атамана П.Н. Краснова закончилась неудачей.
Но на этом попытки генерала П.Н. Краснова создать чисто русские боевые формирования на подконтрольной ему территории не закончились. В качестве альтернативы Добровольческой армии Краснов попытался летом 1918 создать на востоке Донского казачьего войска так называемый Астраханский корпус под командованием бывшего полковника Русской Императорской армии князя Д.Д. Тундутова объявившего себя Атаманом Астраханского казачьего войска. Формирование этого корпуса, громко названного армией, велось на территории Донской области в районе станицы Великокняжеской Сальского округа находившегося на границе казачьей области и Астраханской губернии. Кадром, для создания армии стали бежавшие на Дон из Нижнего Поволжья астраханские офицеры, чиновники и казаки. В качестве непосредственного командующего Астраханской армии был назначен авторитетный в военной среде офицер-кавалерист генерал-лейтенант А. А. Павлов. (3, с. 201)
Формирование Астраханской армии велось при активном содействии германских оккупационных войск и украинских властей. Неслучайно первое вербовочное бюро Астраханской армии было открыто в Киеве летом 1918 года. В результате трехмесячной работы удалось к сентябрю 18-го года сформировать две бригады: конную из казаков и калмыков и пехотную, из офицеров монархистов. Общая численность боевого состава всей армии не более 1500 штыков и шашек при 4 орудиях и 8 - 10 пулеметах. (3, с.203).
Не удивительно поэтому, что уже к сентябрю 1918-го года командование германских оккупационных войск разочаровалось в перспективах формирования Астраханской армии и прекратило её финансирование. Осенью Астраханская «армия» была задействована донским командованием в боевых действиях в Сальских степях, где против красных воевало не больше полка общей численностью не более 740 человек при 5 пулеметах и 2 орудиях. Вторая группа Астраханцев принимала участие в наступлении Донской армии на Царицын, /7/ здесь действовало около 1000 человек при 7 пулеметах и 2 орудиях. Во время боев за Царицын эта часть понесла большие потери, дошедшие до 90% от общей численности. В целом, как пишет Гагкуев: «Реальная численность частей армии в сентябре-октябре колебалась в пределах от 1500 до 2000 штыков и шашек (без учета массы офицеров, числившихся в существовавших только на бумаге частях)». (3, с. 205)
Второй попыткой атамана П.Н. Краснова создать альтернативу Добровольческой армии на подконтрольной ему территории стала организация на Царицынском направлении Русской Народной армии. Формирование её началось также летом 1918 года, и при этом большую помощь Краснову оказал украинский гетман П. Скоропадский за спиной которого тоже стояла германская оккупационная администрация. Но здесь немцы решили ярко не светиться. Во главе её находился полковник В.К. Манакин, который позднее вспоминал, что в основу своей работы он положил чистую идею национального возрождения русской государственности, руками русских людей, без различия классов и состояния.
Комплектовалась армия в основном за счет крестьян Саратовской губернии и из числа бывших красноармейцев переходивших на сторону Донской армии. Одним из первых подразделений стала сотня «Белого орла», кадром которой стали бежавшие от красных после подавления восстания крестьяне сел Рудня и Рыбинка Саратовской губернии. 23 августа 1918 года приказом атамана П.Н. Краснова № 810 полковник В.К. Манакин был назначен военным губернатором и командующим войсками Актарского, Балашовского и Камышинского уездов Саратовской губернии. (3, с. 209).
Сам Краснов писал в своих воспоминаниях, что «Саратовский корпус никак не мог вырасти больше бригады. Бригада эта, составленная преимущественно из крестьян, ушедших от большевиков из Саратовской губернии и крепко их ненавидевших, отлично дралась вместе с казаками на царицынском, камышинском и балашовском направлениях». (9, с. 92)
К концу сентября 1918 года наличные силы Саратовского корпуса были очень незначительны, сама бригада имела в своем составе 1-й и 2-й пехотные полки общей численностью не более 700 человек и Донской конный дивизион, насчитывающий не более 300 человек. В дальнейшем бригада полковника Манакина принимавшая участие в боях на Саратовском направлении не превышала по своей численности 2000 человек, а в январе 1919 года вообще сократилась до 850. (3, с.213) Следовательно, и эта попытка генерала П.Н. Краснова создать альтернативу Добровольческой армии закончилась неудачей.
Третья попытка генерала П.Н. Краснова создать альтернативный центр была сделана летом 1918 года в юго-западных уездах Воронежской губернии, где при поддержке германского военного командования на Украине началось формирование так называемой Южной армии. Здесь опять в качестве посредника между Красновым и немцами выступал гетман П. Скоропадский, но в этот раз германское командование действовало в открытую и выставило во главе её достаточно респектабельную фигуру герцога Г.Н. Лейхтенбергского родственника князей Ольденбургских, членов династии Романовых, но не только. Герцог Г.Н. Лейхтенбергский попытался задействовать свои династические связи и в германской императорской фамилии, например «с Виттельсбахами на самом высоком уровне». (10, с. 573). Он был также другом принца Рупрехта Баварского и являлся двоюродным братом принца Макса Баденского.
Создавая Южную армию, немцы преследовали сразу несколько целей. Прежде всего, они попытались организовать альтернативный центр Добровольческой армии, командование которой ориентировалось на страны Антанты, противников Германии в продолжавшейся Первой мировой войне. Ещё одной проблемой, с которой столкнулась германская оккупационная администрация на Украине, стало скопление там большого количества офицеров русской армии бежавших туда от большевиков. Летом 1918 года в русских офицерских кругах на Украине стали проявляться тенденции к самоорганизации, что проявилось в секретном съезде офицеров Российского Генштаба в Киеве. Большая часть русских офицеров на Украине избавилась, к середине лета, от ощущения, что перспективы Добровольческой армии безнадежны. «Явная тенденция их к самоорганизации прямо на /8/ украинской территории должна была быть парирована встречными инициативами, иначе об управлении этой опасной силой нечего было и думать. Массовые аресты лишь подстегнули бы стремление к конспиративной подрывной работе и общий раскол в украинских военных ведомствах, поэтому к ним прибегали неохотно. Больше надежд связывалось с управляемым трансфером кадров в «нужные», то есть прогерманские проекты». (10, с. 572)
Германская оккупационная администрация готова была направить русских офицеров на Украине не только в «прогерманские» проекты, но и вообще куда угодно, лишь бы их как можно меньше оставалось на подконтрольной им территории. Вот как об этом писал герцог Лейхтенбергский: «При этом я должен сказать, что меня часто поражала легкость, с которой немцы отправляли, или закрывали глаза на отправку в Добровольческую армию таких офицеров… Правда, немцам, приходилось иногда арестовывать офицеров-добровольцев, слишком уж откровенно ведших свою агитацию в Киеве и на Украине, и притом не только вербовкой офицеров в Добровольческую армию, но и определенным, при этом, возбуждением офицерства против немцев… Однако, в большинстве случаев, дело кончалось тем, что, по ходатайству Гетмана или русских видных Киевлян, этих арестованных либо высылали из пределов Украины, либо отпускали на все четыре стороны и они возвращались в Добровольческую Армию…
На Дон, к Краснову, с которым немцы поддерживали дружеские отношения, они отпускали русских людей и офицеров гораздо легче, и часто офицер, официально ехавший на Дон, отправлялся оттуда на Кубань и - немцам зачастую это было известно заранее». (11, с. 168)
Но и при этом, казалось бы легком решении проблемы у немцев возникали новые трудности. «К этому моменту между вербовщиками различных белогвардейских армий на Украине шла отчаянная конкуренция. Доходило дело до публичных скандалов и разоблачений в самозванстве и присвоении средств, собираемых на борьбу с большевиками». В отношении этих кадровых процессов не могли занять последовательной позиции ни центральные, ни местные оккупационные инстанции. (11,с. 575).
Ещё одной проблемой возникшей перед немцами летом, стало скопление в Киеве и вообще на Украине достаточно большой группы русских офицеров, истинных монархистов, которые не хотели ехать к Деникину из-за отсутствия в Добровольческой армии определенных монархических лозунгов. «И таких, особенно среди офицерства, было много. Они не хотели идти к Деникину, потому что не хотели признавать «Учредилки» и демократии. На Дон ехать - их там также не могли принять под стягом монархии…» (11, с. 168)
Именно с целью как-то отрегулировать процессы вербовки добровольцев в антибольшевистские вооруженные силы на территории Украины, с одной стороны, а с другой, куда-то отправить скопившихся в Киеве офицеров монархистов германская оккупационная администрация и выдвигает летом проект создания Южной армии.(4., 1110)
Её создание началось летом 1918 года в Киеве Союзом «Наша Родина», во главе которого находились герцог Г.Н. Лейхтенбергский и М.Е. Акацатов. Первоначально формирование «армии» проходило в Киеве, где было создано вербовочное бюро руководимое полковниками П.В. Чеснаковым и Вилямовским. По словам герцога Лейхтенбергского: «Они работали, действительно не за страх, а за совесть, с полным самоотвержением…» (11, с. 172)
Офицеров, желающих поступить в ряды армии, было достаточно. Перед зачислением им открывали монархическую цель формирования, тщательно, насколько это было возможно, проверяли политические убеждения и предыдущую службу. «При вступлении никаких подписок с них не отбирали, а объясняли, что армия - чисто русская, ни в какую борьбу ни с какими внешними врагами ввязываться не будет и, в частности, ни в коем случае не поднимет оружие против немцев, так как формируется на занятой ими территории и с их /9/ ведома, а потому идти против них было бы нечестно, что мы надеемся в будущем действовать рука об руку с Добровольческой армией и казаками». (11, с. 172)
Позднее, в проденикинской историографии создателей Южной армии обвиняли в том, что они брали подписки с завербованных офицеров, «отдающих их в кабалу немцам». «Должен здесь заявить самым категорическим образом, - писал в своих воспоминаниях герцог Лейхтенбергский, - что не только с поступающих в её ряды никаких подписок нами не бралось, но и сам союз «Наша Родина» никаких письменных обязательств немцам не давал, они ни разу таковой не требовали…». (11, с. 172)
Буквально через несколько недель организаторам Южной армии удалось организовать вербовку офицеров не только в Киеве, но и в других губернских городах Украины. Независимо от вербовки на Украине происходила вербовка на Дону, и в Воронежской губернии. В Новочеркасске было бюро записей в Южную армию с обширными плакатами об условиях службы в этой армии. Последнее весьма раздражало чинов вербовочного бюро Добровольческой армии действовавшего там же. (13, с. 653)
К сентябрю, в течение всего трех месяцев, при непрерывной поддержке немецких властей, на территориях, оккупированных Германской и Австро-Венгерской армиями, в Южную армию было отправлено около 16 000 добровольцев, из которых 30% составляли офицеры. (13, с. 654)
В целом немцы открыто не вмешивались в этот процесс, но держали его под своим наблюдением поставив в качестве своего агента в вербовочный центр в Киеве полковника Бермонта-Авалова, который был «вовсе не полковник, а корнет…» (11., 175) Сам герцог Лейхтенбергский отлично знал, что Бермонт состоит у немцев на службе, но решил оставить его резонно рассудив, что «от немцев нам скрывать нечего; выгонять этого человека, в своем роде нам полезного, и из-за этого поссориться, может быть, с немцами нам нет никакого основания». (11, с. 176)
К концу лета центр формирования Южной армии перемещается с Украины на территорию тогдашней Воронежской губернии в Богучарский и Бобровский уезды, штаб расположился в Кантемировке. Посодействовал перемещению Южной армии с Украины в этот район брат герцога Лейхтенбергского полковник Н.Н. Лейхтенбергский числившийся казаком и состоявшим на службе генерала П.Н. Краснова. Уже в начале сентября 1918 года на станции Чертково, под Кантемировкой, был развернут эскадрон кавалерийского полка, а в городе Богучар батальон пехоты в 600 человек. (11, с. 179) Отличительным знаком частей создаваемой новой Южной армии был нарукавный шеврон-угольник (в отличие от Доброармии носившийся острием вниз) черно-желто-белого Романовского цвета. (13, с. 656). Все части входили в состав формируемой 1-й пехотной дивизии, которой командовал генерал-майор В.В. Семенов. Одновременно он был назначен генерал-губернатором Воронежской губернии, в подчинении у него находился глава гражданской администрации, некий Криваксин. Кстати начальником штаба у Семенова был полковник Шильбах, позднее его сменит генерал-майор П.И. Залесский.
Сразу же у новой белой армии возникли при её формировании трудности. Прежде всего, недовольны новым конкурентом оказались в Добровольческой армии. Одновременно с формированием Южной армии, в Богучаре проходило формирование отряда Добровольческой армии поручика Филиппова. Уже 9 сентября 1918 года он настрочил рапорт-донос начальнику Военно-политического отдела Добрармии полковнику Я.М. Лисовому. В нем он сообщал следующее: «Доношу, что в город Богучар Воронежской губернии прибыл генерал Семенов. Все городские учреждения объявлены губернскими. Потребовал от поручика Филиппова полного себе подчинения. С 1 (14) сентября Семенов вступает в управление губернией. Предварительно объявил: жалованье офицерам рядовым - 400 рублей, ротным командирам - 700 рублей, солдатам-добровольцам - 90, мобилизованным солдатам - 18 рублей. На днях будет объявлена мобилизация 18-го и 19-го годов. Обучение и формирование дивизии произойдет в Чертково. На днях будет объявлена мобилизация лошадей с целью создания кавалерийской бригады в 2000 коней. Сам Семенов /10/ будет жить в Кантемировке, откуда будет управлять губернией. Поручик Филиппов просит скорейшего командирования двух штаб-офицеров, ибо возможно, что генерал Семенов разобьет отряд по формируемым его частям». (3, с. 192)
К паническим «воплям» поручика Филиппова присоединяет свой голос представитель Добровольческой армии при Донском Атамане генерал Е.Ф. Эльснер. Дополняя рапорт своего подчиненного, он сообщает следующее: «На станции Чертково стоят два эшелона офицеров и солдат. Первых - 180 человек, вторых - 200, набранных генералом Семеновым. Офицеры в недоумении, зачем их сюда привезли. 21 августа (3 сентября) офицеры послали от себя одного офицера к генералу Алексееву узнать, что это за организация генерала Семенова и что им надо делать. Многие уже теперь дезертируют в Добровольческую армию, но отдано распоряжение Семеновым ловить их на станции и в Новочеркасске. Можно организовать переход офицеров Семенова в Добровольческий отряд Филиппова. Офицеры Семенова на это сразу пойдут, если негласно объявить, что этот отряд - часть Добровольческой армии». (3, с. 192)
Представители Добровольческой армии в Донской области знали за что они волнуются, денежное содержание в Южной армии было значительно выше чем в Добровольческой. Содержание добровольцев, по признанию самого Деникина, было «положительно нищенским». Установленное ещё в феврале 1918 года, оно составляло для мобилизованных солдат 30 рублей в месяц, для офицеров от прапорщика до главнокомандующего - в пределах от 270 до 1000 рублей (помимо пайка, общего для всех рангов). В то же время прожиточный минимум для рабочего в ноябре 1918 года был определен Советом екатеринодарских профсоюзов в 660 - 780 рублей. (14, с. 191)
Деньги в штабе Добровольческой армии считать то же умели, поэтому решили внимательное присмотреться к новому конкуренту. Прежде всего, выяснилось, что Семенов вовсе никакой не генерал, а полковник, выдававший себя на Украине за представителя Верховного руководителя Добровольческой армии М.В. Алексеева, уполномоченного для вербовки личного состава. «Впоследствии выяснилось, - писал генерал-майор П.И. Залесский, - что никто его не уполномочивал вербовать добровольцев, с генералом Алексеевым у него вышло какое-то недоразумение, но что письмом от начальника штаба Добровольческой армии генерала Романовского он действительно заручился и благодаря этому довольно удачно собирал в Харькове материальные средства, применяя их главным образом для ведения широкой жизни». (3, с. 191) Эту характеристику дополняет генерал А.И. Деникин: «Семенов был до того удален из отряда Дроздовского ввиду полной неспособности в боевом отношении, потом из Добровольческой армии - за то, что, будучи начальником нашего вербовочного бюро в Харькове, вступил в связь с немцами и… отговаривал офицеров ехать в Добровольческую армию». (5, с. 212)
Е.А. Августин
ИЗ ИСТОРИИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ НА ТЕРРИТОРИИ ВОРОНЕЖСКОГО КРАЯ: ФОРМИРОВАНИЕ И БОЕВАЯ РАБОТА «ЮЖНОЙ АРМИИ» В 1918 ГОДУ
В статье рассматривается история создания и формирования так называемой Южной армии на территории Воронежской губернии во время Гражданской войны.
Ключевые слова: армия, германская оккупационная администрация, Добровольческая армия, монархисты, офицеры, генерал, полковник, атаман, донские казаки, Донская армия, начальник штаба.
История формирования и боевой работы «Южной армии» на территории современной Воронежской области в годы Гражданской войны обойдена Воронежскими краеведами, что совершенно неправильно. Южная армия представляет собой интересный эпизод Гражданской войны, в ходе её создания была предпринята попытка организовать вооруженную силу, выступившую на борьбу с большевиками под монархическими лозунгами. Следует отметить, что антибольшевистский лагерь во время Гражданской войны не выдвигал открыто монархическую программу борьбу с большевиками противопоставляя им созыв Учредительного собрания которое должно было решить будущее государственное устройство Российского государства. Противниками монархии, причем совершенно открытыми, никогда этого не отрицавшими были создатели Добровольческой армии генералы Л.Г. Корнилов, А.И. Деникин и М.В. Алексеев. Причем Корнилов принимал участие в аресте Царской семьи в феврале 1917 года, а М.В. Алексеев многими представителями монархического лагеря считается одним из главных организаторов свержения императора Николая II-го. /5/
Добровольческая армия была создана и воевала против большевиков именно на юге бывшей Российской империи. По мнению современников тех событий, и некоторых современных историков именно непонятная политическая программа лидеров Белого движения на Юге России получившая название «непредрешенчество» и привела к его поражению. В отличие от белых генералов их противники большевики смогли им противопоставить более четкую политическую программу.
Вообще монархические лозунги в Белом лагере были во время Гражданской войны не популярны. Сторонники монархии, игравшие в Белом стане не последнюю роль, такие как например атаман Всевеликого войска Донского генерал-от-кавалерии П.Н. Краснов были вынуждены свои политические предпочтения на афишировать. Следует отметить, что монархические настроения среди русского офицерства были достаточно сильны. И как писал в своих воспоминаниях герцог Г. Лейхтенбергский: «…истые монархисты, не желали ни поступать на службу в Украине, ни ехать к добровольцам, не видя у них определенных монархических лозунгов. И таких, особенно среди офицерства, было много. Они не хотели ехать к Деникину потому что не хотели признавать «Учредилки» и демократии». (11, с. 168)
Кстати Южная армия имеет ещё одну тесную связь с историей Воронежского края, её непосредственным создателем и организатором летом 1918 года был герцог полковник Российской Императорской армии Г.Н. Лейтенбергский родственник князей Ольденбургских имение, которых располагалось в селе Рамони.
Инициаторами создания Южной армии были три инстанции, германская оккупационная администрация на Украине, русские монархисты и атаман Всевеликого войска Донского генерала П.Н. Краснова. Последний был избран в качестве атамана Донского казачьего войска «Кругом спасения Дона» в мае 1918 года после победы антибольшевистского казачьего восстания и освобождения от красных столицы Войска Донского Новочеркасска. В течение нескольких месяцев генералу П.Н. Краснову, и подчиненным ему генералу С.В. Денисову, который был командующим Донской армии, и начальнику штаба этой армии генералу А.И. Полякову удалось создать на территории Войска Донского достаточно крупные вооруженные силы. Военное строительство Донской армии проходило на фоне ожесточенных боевых действий, которые вели донские казаки против большевиков летом 1918 года. Донская армия практически «с колес» нанесла ряд поражений красным и вышла к началу августа в южные районы современной Воронежской области - Богучарский, Кантемировский и Новохоперский уезды. Следует отметить, что во время боевых действий Краснову и его подчиненным удалось создать не только основную Донскую армию, но и резервную, получившую название Молодая армия.
Но как писал в своих воспоминаниях генерал А.И. Поляков: «В борьбе с многомиллионной массой русского народа, казаки ниоткуда не видели себе помощи. Временами они падали духом». (7, с. 365). Его слова подтверждает в своих воспоминаниях и генерал П.Н. Краснов, согласно ему донские казаки к концу лета 1918 года, после освобождения своей территории крайне утомились и отказывались дальше бороться и спасать Россию в полном одиночестве. Сам Краснов понимал, что у него есть только одно средство заставить казаков наступать на Москву - «это дать им немного передохнуть от боевых лишений за чьею-то спиной и потом заставить их примкнуть к русской народной армии и идти с нею на Москву». Атаман Краснов дважды просил командование Добровольческой армии, в то время воевавшей на Северном Кавказе, перебросить часть своих сил на север Донской области и дважды получал отказ. Командование донской армии понимало, что казакам необходимы союзники в борьбе против большевиков. Именно это и заставило генерала П.Н. Краснова дать согласие на формирование на подчиненной ему территории Южной армии. (9, с. 86)
Необходимо отметить, что о создании непосредственно русских воинских частей, которые будут воевать совместно с донскими казаками против большевиков, атаман П. Н. Краснов задумался ещё весной 1918 года после освобождения Новочеркасска. В качества ядра формируемых русских антибольшевистских сил Краснов попытался использовать /6/ пришедший на Дон из Молдавии отряд полковника, а в будущем генерал-майора М.Г. Дроздовского. Именно отряд Дроздовского помог донским казакам в освобождении Новочеркасска.
После освобождения столицы донских казаков на Кадетской площади Новочеркасска в мае состоялся парад Отряда Дроздовского в честь избранного Донским Атаманом генерала П.Н. Краснова. Идеальное состояние отряда произвело на последнего сильное впечатление, и Краснов предложил добровольцам войти в состав формировавшейся Донской армии на правах пешей гвардии. (1, с. 249) Сам Дроздовский после освобождения Новочеркасска донес командующему Добровольческой армии генералу А.И. Деникину, что прибыл в его распоряжение и ожидает приказаний. «Но время шло, - пишет дальше генерал Деникин, - назревал Второй Кубанский поход, а начало все приходилось откладывать: более трети всей армии - бригада Дроздовского - оставалась в Новочеркасске». По словам Деникина, это обстоятельство нарушало все его расчеты и мешало подготавливать дальнейшие боевые операции. Сам отряд Дроздовского по просьбе Краснова к середине мая 1918 года оказался разбросан частями по Донской области. Так конница дроздовцев дралась в Сальском округе, пехота очищала от большевиков Ростов и проводила карательные экспедиции по крестьянским деревням севера области. (5, с. 217)
Краснов в это время обрабатывал Дроздовского, как публично, на параде перед строем, так и лично предлагая ему не присоединяться к Добровольческой армии и самому возглавить антибольшевистское движение под общим руководством Атамана. Слухи об этих переговорах вызвали недовольство офицеров отряда и в качестве своего представителя они отправили к Дроздовскому начальника штаба полковника Жебрака. М.Г. Дроздовский сообщил ему, что слухи необоснованны и буквально на следующий день выехал в станицу Мечетинскую, где в то время располагался штаб Добровольческой армии. В результате этих переговоров в начале июня 1918 года отряд Дроздовского вошел в состав Добровольческой армии. (5,с.218) Таким образом, первая попытка Атамана П.Н. Краснова закончилась неудачей.
Но на этом попытки генерала П.Н. Краснова создать чисто русские боевые формирования на подконтрольной ему территории не закончились. В качестве альтернативы Добровольческой армии Краснов попытался летом 1918 создать на востоке Донского казачьего войска так называемый Астраханский корпус под командованием бывшего полковника Русской Императорской армии князя Д.Д. Тундутова объявившего себя Атаманом Астраханского казачьего войска. Формирование этого корпуса, громко названного армией, велось на территории Донской области в районе станицы Великокняжеской Сальского округа находившегося на границе казачьей области и Астраханской губернии. Кадром, для создания армии стали бежавшие на Дон из Нижнего Поволжья астраханские офицеры, чиновники и казаки. В качестве непосредственного командующего Астраханской армии был назначен авторитетный в военной среде офицер-кавалерист генерал-лейтенант А. А. Павлов. (3, с. 201)
Формирование Астраханской армии велось при активном содействии германских оккупационных войск и украинских властей. Неслучайно первое вербовочное бюро Астраханской армии было открыто в Киеве летом 1918 года. В результате трехмесячной работы удалось к сентябрю 18-го года сформировать две бригады: конную из казаков и калмыков и пехотную, из офицеров монархистов. Общая численность боевого состава всей армии не более 1500 штыков и шашек при 4 орудиях и 8 - 10 пулеметах. (3, с.203).
Не удивительно поэтому, что уже к сентябрю 1918-го года командование германских оккупационных войск разочаровалось в перспективах формирования Астраханской армии и прекратило её финансирование. Осенью Астраханская «армия» была задействована донским командованием в боевых действиях в Сальских степях, где против красных воевало не больше полка общей численностью не более 740 человек при 5 пулеметах и 2 орудиях. Вторая группа Астраханцев принимала участие в наступлении Донской армии на Царицын, /7/ здесь действовало около 1000 человек при 7 пулеметах и 2 орудиях. Во время боев за Царицын эта часть понесла большие потери, дошедшие до 90% от общей численности. В целом, как пишет Гагкуев: «Реальная численность частей армии в сентябре-октябре колебалась в пределах от 1500 до 2000 штыков и шашек (без учета массы офицеров, числившихся в существовавших только на бумаге частях)». (3, с. 205)
Второй попыткой атамана П.Н. Краснова создать альтернативу Добровольческой армии на подконтрольной ему территории стала организация на Царицынском направлении Русской Народной армии. Формирование её началось также летом 1918 года, и при этом большую помощь Краснову оказал украинский гетман П. Скоропадский за спиной которого тоже стояла германская оккупационная администрация. Но здесь немцы решили ярко не светиться. Во главе её находился полковник В.К. Манакин, который позднее вспоминал, что в основу своей работы он положил чистую идею национального возрождения русской государственности, руками русских людей, без различия классов и состояния.
Комплектовалась армия в основном за счет крестьян Саратовской губернии и из числа бывших красноармейцев переходивших на сторону Донской армии. Одним из первых подразделений стала сотня «Белого орла», кадром которой стали бежавшие от красных после подавления восстания крестьяне сел Рудня и Рыбинка Саратовской губернии. 23 августа 1918 года приказом атамана П.Н. Краснова № 810 полковник В.К. Манакин был назначен военным губернатором и командующим войсками Актарского, Балашовского и Камышинского уездов Саратовской губернии. (3, с. 209).
Сам Краснов писал в своих воспоминаниях, что «Саратовский корпус никак не мог вырасти больше бригады. Бригада эта, составленная преимущественно из крестьян, ушедших от большевиков из Саратовской губернии и крепко их ненавидевших, отлично дралась вместе с казаками на царицынском, камышинском и балашовском направлениях». (9, с. 92)
К концу сентября 1918 года наличные силы Саратовского корпуса были очень незначительны, сама бригада имела в своем составе 1-й и 2-й пехотные полки общей численностью не более 700 человек и Донской конный дивизион, насчитывающий не более 300 человек. В дальнейшем бригада полковника Манакина принимавшая участие в боях на Саратовском направлении не превышала по своей численности 2000 человек, а в январе 1919 года вообще сократилась до 850. (3, с.213) Следовательно, и эта попытка генерала П.Н. Краснова создать альтернативу Добровольческой армии закончилась неудачей.
Третья попытка генерала П.Н. Краснова создать альтернативный центр была сделана летом 1918 года в юго-западных уездах Воронежской губернии, где при поддержке германского военного командования на Украине началось формирование так называемой Южной армии. Здесь опять в качестве посредника между Красновым и немцами выступал гетман П. Скоропадский, но в этот раз германское командование действовало в открытую и выставило во главе её достаточно респектабельную фигуру герцога Г.Н. Лейхтенбергского родственника князей Ольденбургских, членов династии Романовых, но не только. Герцог Г.Н. Лейхтенбергский попытался задействовать свои династические связи и в германской императорской фамилии, например «с Виттельсбахами на самом высоком уровне». (10, с. 573). Он был также другом принца Рупрехта Баварского и являлся двоюродным братом принца Макса Баденского.
Создавая Южную армию, немцы преследовали сразу несколько целей. Прежде всего, они попытались организовать альтернативный центр Добровольческой армии, командование которой ориентировалось на страны Антанты, противников Германии в продолжавшейся Первой мировой войне. Ещё одной проблемой, с которой столкнулась германская оккупационная администрация на Украине, стало скопление там большого количества офицеров русской армии бежавших туда от большевиков. Летом 1918 года в русских офицерских кругах на Украине стали проявляться тенденции к самоорганизации, что проявилось в секретном съезде офицеров Российского Генштаба в Киеве. Большая часть русских офицеров на Украине избавилась, к середине лета, от ощущения, что перспективы Добровольческой армии безнадежны. «Явная тенденция их к самоорганизации прямо на /8/ украинской территории должна была быть парирована встречными инициативами, иначе об управлении этой опасной силой нечего было и думать. Массовые аресты лишь подстегнули бы стремление к конспиративной подрывной работе и общий раскол в украинских военных ведомствах, поэтому к ним прибегали неохотно. Больше надежд связывалось с управляемым трансфером кадров в «нужные», то есть прогерманские проекты». (10, с. 572)
Германская оккупационная администрация готова была направить русских офицеров на Украине не только в «прогерманские» проекты, но и вообще куда угодно, лишь бы их как можно меньше оставалось на подконтрольной им территории. Вот как об этом писал герцог Лейхтенбергский: «При этом я должен сказать, что меня часто поражала легкость, с которой немцы отправляли, или закрывали глаза на отправку в Добровольческую армию таких офицеров… Правда, немцам, приходилось иногда арестовывать офицеров-добровольцев, слишком уж откровенно ведших свою агитацию в Киеве и на Украине, и притом не только вербовкой офицеров в Добровольческую армию, но и определенным, при этом, возбуждением офицерства против немцев… Однако, в большинстве случаев, дело кончалось тем, что, по ходатайству Гетмана или русских видных Киевлян, этих арестованных либо высылали из пределов Украины, либо отпускали на все четыре стороны и они возвращались в Добровольческую Армию…
На Дон, к Краснову, с которым немцы поддерживали дружеские отношения, они отпускали русских людей и офицеров гораздо легче, и часто офицер, официально ехавший на Дон, отправлялся оттуда на Кубань и - немцам зачастую это было известно заранее». (11, с. 168)
Но и при этом, казалось бы легком решении проблемы у немцев возникали новые трудности. «К этому моменту между вербовщиками различных белогвардейских армий на Украине шла отчаянная конкуренция. Доходило дело до публичных скандалов и разоблачений в самозванстве и присвоении средств, собираемых на борьбу с большевиками». В отношении этих кадровых процессов не могли занять последовательной позиции ни центральные, ни местные оккупационные инстанции. (11,с. 575).
Ещё одной проблемой возникшей перед немцами летом, стало скопление в Киеве и вообще на Украине достаточно большой группы русских офицеров, истинных монархистов, которые не хотели ехать к Деникину из-за отсутствия в Добровольческой армии определенных монархических лозунгов. «И таких, особенно среди офицерства, было много. Они не хотели идти к Деникину, потому что не хотели признавать «Учредилки» и демократии. На Дон ехать - их там также не могли принять под стягом монархии…» (11, с. 168)
Именно с целью как-то отрегулировать процессы вербовки добровольцев в антибольшевистские вооруженные силы на территории Украины, с одной стороны, а с другой, куда-то отправить скопившихся в Киеве офицеров монархистов германская оккупационная администрация и выдвигает летом проект создания Южной армии.(4., 1110)
Её создание началось летом 1918 года в Киеве Союзом «Наша Родина», во главе которого находились герцог Г.Н. Лейхтенбергский и М.Е. Акацатов. Первоначально формирование «армии» проходило в Киеве, где было создано вербовочное бюро руководимое полковниками П.В. Чеснаковым и Вилямовским. По словам герцога Лейхтенбергского: «Они работали, действительно не за страх, а за совесть, с полным самоотвержением…» (11, с. 172)
Офицеров, желающих поступить в ряды армии, было достаточно. Перед зачислением им открывали монархическую цель формирования, тщательно, насколько это было возможно, проверяли политические убеждения и предыдущую службу. «При вступлении никаких подписок с них не отбирали, а объясняли, что армия - чисто русская, ни в какую борьбу ни с какими внешними врагами ввязываться не будет и, в частности, ни в коем случае не поднимет оружие против немцев, так как формируется на занятой ими территории и с их /9/ ведома, а потому идти против них было бы нечестно, что мы надеемся в будущем действовать рука об руку с Добровольческой армией и казаками». (11, с. 172)
Позднее, в проденикинской историографии создателей Южной армии обвиняли в том, что они брали подписки с завербованных офицеров, «отдающих их в кабалу немцам». «Должен здесь заявить самым категорическим образом, - писал в своих воспоминаниях герцог Лейхтенбергский, - что не только с поступающих в её ряды никаких подписок нами не бралось, но и сам союз «Наша Родина» никаких письменных обязательств немцам не давал, они ни разу таковой не требовали…». (11, с. 172)
Буквально через несколько недель организаторам Южной армии удалось организовать вербовку офицеров не только в Киеве, но и в других губернских городах Украины. Независимо от вербовки на Украине происходила вербовка на Дону, и в Воронежской губернии. В Новочеркасске было бюро записей в Южную армию с обширными плакатами об условиях службы в этой армии. Последнее весьма раздражало чинов вербовочного бюро Добровольческой армии действовавшего там же. (13, с. 653)
К сентябрю, в течение всего трех месяцев, при непрерывной поддержке немецких властей, на территориях, оккупированных Германской и Австро-Венгерской армиями, в Южную армию было отправлено около 16 000 добровольцев, из которых 30% составляли офицеры. (13, с. 654)
В целом немцы открыто не вмешивались в этот процесс, но держали его под своим наблюдением поставив в качестве своего агента в вербовочный центр в Киеве полковника Бермонта-Авалова, который был «вовсе не полковник, а корнет…» (11., 175) Сам герцог Лейхтенбергский отлично знал, что Бермонт состоит у немцев на службе, но решил оставить его резонно рассудив, что «от немцев нам скрывать нечего; выгонять этого человека, в своем роде нам полезного, и из-за этого поссориться, может быть, с немцами нам нет никакого основания». (11, с. 176)
К концу лета центр формирования Южной армии перемещается с Украины на территорию тогдашней Воронежской губернии в Богучарский и Бобровский уезды, штаб расположился в Кантемировке. Посодействовал перемещению Южной армии с Украины в этот район брат герцога Лейхтенбергского полковник Н.Н. Лейхтенбергский числившийся казаком и состоявшим на службе генерала П.Н. Краснова. Уже в начале сентября 1918 года на станции Чертково, под Кантемировкой, был развернут эскадрон кавалерийского полка, а в городе Богучар батальон пехоты в 600 человек. (11, с. 179) Отличительным знаком частей создаваемой новой Южной армии был нарукавный шеврон-угольник (в отличие от Доброармии носившийся острием вниз) черно-желто-белого Романовского цвета. (13, с. 656). Все части входили в состав формируемой 1-й пехотной дивизии, которой командовал генерал-майор В.В. Семенов. Одновременно он был назначен генерал-губернатором Воронежской губернии, в подчинении у него находился глава гражданской администрации, некий Криваксин. Кстати начальником штаба у Семенова был полковник Шильбах, позднее его сменит генерал-майор П.И. Залесский.
Сразу же у новой белой армии возникли при её формировании трудности. Прежде всего, недовольны новым конкурентом оказались в Добровольческой армии. Одновременно с формированием Южной армии, в Богучаре проходило формирование отряда Добровольческой армии поручика Филиппова. Уже 9 сентября 1918 года он настрочил рапорт-донос начальнику Военно-политического отдела Добрармии полковнику Я.М. Лисовому. В нем он сообщал следующее: «Доношу, что в город Богучар Воронежской губернии прибыл генерал Семенов. Все городские учреждения объявлены губернскими. Потребовал от поручика Филиппова полного себе подчинения. С 1 (14) сентября Семенов вступает в управление губернией. Предварительно объявил: жалованье офицерам рядовым - 400 рублей, ротным командирам - 700 рублей, солдатам-добровольцам - 90, мобилизованным солдатам - 18 рублей. На днях будет объявлена мобилизация 18-го и 19-го годов. Обучение и формирование дивизии произойдет в Чертково. На днях будет объявлена мобилизация лошадей с целью создания кавалерийской бригады в 2000 коней. Сам Семенов /10/ будет жить в Кантемировке, откуда будет управлять губернией. Поручик Филиппов просит скорейшего командирования двух штаб-офицеров, ибо возможно, что генерал Семенов разобьет отряд по формируемым его частям». (3, с. 192)
К паническим «воплям» поручика Филиппова присоединяет свой голос представитель Добровольческой армии при Донском Атамане генерал Е.Ф. Эльснер. Дополняя рапорт своего подчиненного, он сообщает следующее: «На станции Чертково стоят два эшелона офицеров и солдат. Первых - 180 человек, вторых - 200, набранных генералом Семеновым. Офицеры в недоумении, зачем их сюда привезли. 21 августа (3 сентября) офицеры послали от себя одного офицера к генералу Алексееву узнать, что это за организация генерала Семенова и что им надо делать. Многие уже теперь дезертируют в Добровольческую армию, но отдано распоряжение Семеновым ловить их на станции и в Новочеркасске. Можно организовать переход офицеров Семенова в Добровольческий отряд Филиппова. Офицеры Семенова на это сразу пойдут, если негласно объявить, что этот отряд - часть Добровольческой армии». (3, с. 192)
Представители Добровольческой армии в Донской области знали за что они волнуются, денежное содержание в Южной армии было значительно выше чем в Добровольческой. Содержание добровольцев, по признанию самого Деникина, было «положительно нищенским». Установленное ещё в феврале 1918 года, оно составляло для мобилизованных солдат 30 рублей в месяц, для офицеров от прапорщика до главнокомандующего - в пределах от 270 до 1000 рублей (помимо пайка, общего для всех рангов). В то же время прожиточный минимум для рабочего в ноябре 1918 года был определен Советом екатеринодарских профсоюзов в 660 - 780 рублей. (14, с. 191)
Деньги в штабе Добровольческой армии считать то же умели, поэтому решили внимательное присмотреться к новому конкуренту. Прежде всего, выяснилось, что Семенов вовсе никакой не генерал, а полковник, выдававший себя на Украине за представителя Верховного руководителя Добровольческой армии М.В. Алексеева, уполномоченного для вербовки личного состава. «Впоследствии выяснилось, - писал генерал-майор П.И. Залесский, - что никто его не уполномочивал вербовать добровольцев, с генералом Алексеевым у него вышло какое-то недоразумение, но что письмом от начальника штаба Добровольческой армии генерала Романовского он действительно заручился и благодаря этому довольно удачно собирал в Харькове материальные средства, применяя их главным образом для ведения широкой жизни». (3, с. 191) Эту характеристику дополняет генерал А.И. Деникин: «Семенов был до того удален из отряда Дроздовского ввиду полной неспособности в боевом отношении, потом из Добровольческой армии - за то, что, будучи начальником нашего вербовочного бюро в Харькове, вступил в связь с немцами и… отговаривал офицеров ехать в Добровольческую армию». (5, с. 212)