Юрюзанский рейд начдива Г.Х. Эйхе
Перед статьей отмечу, что в этой операции очень ярко отразилась черта непосредственно полководческого характера Тухачевского - склонность к решительным, рисковым и даже авантюрным действиям. Однако фокус в том, что эти авантюры почему-то часто сбывались - что отчасти происходило потому, что в них лежал весьма четкий и ясный расчет. Но, как и всегда на войне, любой расчет может нарушить самая элементарная случайность. В данном случае его чуть не погубила плохая разведка. Позднее, во время Тоболо-Ишимского наступления (подробно рассмотрено в книге "Мозаика разбитого зеркала") разведка уже сообщила о появлении у белых пополнений, но ей не поверили и это вышло красным боком.
Что до ввода войск по частям, то это одна из самых распространенных ошибок обеих сторон практически всю войну. Подозреваю, что во многом объяснялась объективными причинами - плохая связь, недостаток транспорта и т.д.
И да, Златоустовская операция - это часть большого сюжета о том, почему красные не остановились перед Уральским хребтом для отдыха, как это подсказывал рассудок и что вызвало споры в Ставке, а пошли себе дальше - и весьма успешно, хотя местами счастье висело на волоске. Волосок, однако, упорно тянулся в другую сторону - против белых, а точнее - их тылу. Срыв мобилизации из-за партизанского движения на Дальнем Востоке позволил красным пройти с Урала в Сибирь. Восстание рабочих в Челябинске позволило одержать победу на ключевом направлении и овладеть Уралом. Выдыхание резервов после броска казаков на Тоболе не позволило белым развить наступление и стало последним их контрударом в истории фронта.
Р.А. БАДИКОВ
ЮРЮЗАНСКИЙ РЕЙД НАЧДИВА Г.Х. ЭЙХЕ
Сведения об авторе. Вадиков Роман Андреевич - аспирант Южно-Уральского государственного университета (национального исследовательского университета) (г Челябинск. E-mail: badikov.roman@gmail.com).
Аннотация. В статье автором предпринимается попытка исследования одной из наиболее примечательных наступательных операций войск РККА в период Гражданской войны на территории Урала - рейда в июни июле 1919 года двух бригадных тактических групп 26-й стрелковой дивизии (5-я армия Восточного фронта) под общим командованием начдива Г.Х. Эйхе в тыловую полосу Западной армии вооружённых сил адмирала А. В Колчака.
Видный большевистский полководец и военный деятель Генрих Христофорович Эйхе (1893-1968 гг.) [1] принадлежит к числу наименее известных и исследованных исторических фигур «красного» лагеря времён Гражданской войны в России. Будучи близким боевым товарищем В.К. Блюхера и М.Н. Тухачевского, И.Д. Каширина и В.К. Путны, К.А. Неймана и Я.П. Гайлита, он так и не разделил с ними той громкой славы и широкой известности, которой были окружены в памяти потомков эти представители плеяды «героев Гражданской войны».
Среди наиболее примечательных страниц полководческой деятельности Эйхе в годы Гражданской войны необходимо прежде всего упомянуть так называемый Юрюзанский поход - в высшей степени смелый (даже по меркам манёвренных реалий Гражданской войны) рейд войск возглавляемой им 26-й стрелковой дивизии 5-й армии (командующий - М.Н. Тухачевский) в тыловую полосу Западной армии (командующий - генерал К.В. Сахаров) вооружённых сил адмирала А.В. Колчака. Во многом благодаря именно этой сложнейшей наступательной операции Эйхе в бытность начдивом приобрёл
наибольшую личную известность в масштабе Восточного фронта РККА.
Предпринятый в конце июня - начале июля 1919 года по инициативе Тухачевского рейд Эйхе лёг в основу оригинального замысла Златоустовской наступательной операции (24 июня - 13 июля 1919 г.), успех которой позволил 5-й армии преодолеть Уральский хребет, освободить значительную часть территории Южного Урала и овладеть Златоустом - «ключом к равнинам Западной Сибири», как именовал его историк Н.Е. Какурин [2]. И поныне Юрюзанский поход рассматривается исследователями войны как один из ярких и героических (хотя и с претензией на излишнюю героизацию) эпизодов Гражданской войны на Урале в 1919 году. Не случайно в советский период он представлял достаточно востребованный сюжет художественной литературы, ассоциируясь прежде всего с именами Тухачевского (как разработчика решения на рейд) и Эйхе (как непосредственного исполнителя замысла операции).
В какой-то степени именно литераторы (А.И. Алдан-Семёнов, М.С. Гроссман, М.И. Тихомиров, Л.И. Раковский, Р.Б. Гуль и др.) [3], включившие рейд Эйхе в фабулу собственных произведений, вывели личность военачальника в 1970-1990 гг. за пределы сугубо исторических исследований, наделив её на время качеством персонифицированного достояния широкой общественности, пусть и в роли художественного, героизированного образа.
Необходимость организации рейда войск 26-й стрелковой дивизии Эйхе в глубокий тыл противника диктовалась особенностями обстановки на участке 5-й армии Восточного фронта после овладения последним уфимско-бирским районом. Достигнув предгорий Урала, силы Тухачевского столкнулись с не проходимым для крупных войсковых масс горным хребтом Каратау, По мысли командования белых, он должен был выступить ключевым барьером на пути сил РККА к Златоусту [4]. Хребет пересекали только два транспортных пути (тракт Бирск - Сатка и железнодорожная линия Уфа - Златоуст), проложенные в узких горных перевалах. Их фронтальная атака (особенно при наступлении вдоль линии железной дороги, которую седлал I Волжский корпус Западной армии) не имела перспектив и грозила обернуться крупными потерями для красных. /27/
Предвидя возникновение соответствующей критической ситуации, Тухачевский уже 22 мая 1919 года в разговоре с помощником командующего Южной группой Восточного фронта Ф.Ф. Новицким указывал на целесообразность развёртывания облического удара на Златоуст «не от Уфы (базируясь на железнодорожную линию с перспективой кровопролитного штурма позиций I Волжского корпуса. Прим. авт.), а от полпути между Бирском и Красноуфимском по долине реки...» [6]. Выдвигая это предложение, командарм подразумевал использовать для наступления труднопроходимое дефиле горной р. Юрюзань, пересекающей Каратау практически параллельно тракту Бирок - Сатка, к югу от него. Данная задумка наилучшим образом отвечала конфигурации местности, поскольку, как справедливо утверждал военный теоретик СМ. Белицкий, «лишь движение вдоль р. Юрюзань... избавляет войска от необходимости брать в лоб горные кряжи» [7].
Изучение нами более поздних документов показало: план рейда в трактовке Тухачевского сводился к идее флангового обхода через долину р. Юрюзань войсками 26-й стрелковой Дивизии (две бригады) позиций I Волжского корпуса (район железнодорожной ст. Аша-Балашово) с последующим перехватом его тыловых коммуникаций и базисного пути снабжения - участка железной дороги Аша-Балашово - Златоуст. В результате этого смелого манёвра достигалась цель оперативного окружения корпуса путём блокирования его сил ударными группировками 5-й армии с фронта (оперативная группа И.Н. Гаврилова) [8] и тыла (рейдовые 1-я и 2-я бригады Эйхе). Оценивая перспективы предстоявшей операции, Тухачевский в беседе с командующим Восточным фронтом С.С. Каменевым 13 июня 1919 года подчёркивал: «Я считаю, что наступление по долине р. Юрюзань вполне обеспечено... Корпус Каппеля (I Волжский корпус под командованием генерала В.О. Каппеля. - Прим. авт.) выеденного яйца не стоит, и мы вернее поймаем его в районе Златоуст - Балашова» [9].
Фундаментальную роль в своих расчётах Тухачевский отводил фактору внезапности [10]. Действительно, возможность использования красными в качестве операционной линии наступления дикой, труднодоступной долины горной р. Юрюзань, тем более в составе двух бригадных тактических групп с артиллерией и обозами, как показало исследование, не принималась во внимание командованием Западной армии. Несмотря на это, рейд сил 26-й стрелковой дивизии в тыловую полосу белых следует охарактеризовать как чрезвычайно рискованное и несколько «авантюрное» начинание. «Ведь пока мы ползём, - справедливо подчёркивал впоследствии Эйхе, - одной длинной кишкой через юрюзанские ущелья, нас, что называется, можно взять голыми руками... ни обзора, ни обстрела полки не имеют - даже одного батальона тут не развернёшь в боевой порядок...» [11]. Для реализации столь смелого и в то же время опасного замысла Тухачевскому, безусловно, необходим был устойчивый воинский коллектив и жёсткий, инициативный командир-единоначальник, обладавший развитым военным интеллектом.
В этом контексте выбор Тухачевским ветеранов 26-й стрелковой дивизии во главе с известным поборником дисциплины, талантливым начдивом Эйхе следует рассматривать как акт принципиального значения. В пользу этого, в частности, говорит то обстоятельство, что командующий не направил в рейд силы соседней 27-й стрелковой дивизии (начальник - А.В. Павлов), хотя именно её расположение к исходу первой декады июня было наиболее удачным с точки зрения перспектив наступления по ущелью р. Юрюзань. Напротив, Тухачевский идёт на сложную перегруппировку войск на левом крыле 5-й армии. Отдав Эйхе 14 июня 1919 года указание о спешной переброске пехоты 26-й дивизии «в район Явгельдина [12] для смены здесь частей 27 дивизии» [13], он своей волей передаёт юрюзанское операционное направление от сил Павлова к 1-й и 2-й бригадам дивизии Эйхе. Указанные факты позволяют сделать вывод о высокой степени доверия к Эйхе и его подчинённым со стороны Тухачевского. Помимо личного расположения /28/ командарма, большое значение здесь, вероятно, имело и наличие у начдива-26 опыта успешной реализации в сложной обстановке форсированных наступательных и отступательных марш-манёвров (в частности, переходы от железнодорожной ст. Чердаклы к Бугульме в 1918 г. и от д. Ляхово к железнодорожной ст. Аксеново в 1919 г.), о чём Тухачевскому было хорошо известно.
Уверенность командующего армией в успехе предстоящего Юрюзанского рейда Эйхе была безусловной, что отразилось в телеграмме члена РВС Восточного фронта М.М. Лашевича в ЦК РКП(б) от 19 июня 1919 года: «С занятием Явгельнина (так в тексте. - Прим. авт.) мы... угрожаем... Златоуст у Тухачевский ручается, что Златоуст будет взят в ближайшие полторы-две недели» [14]. Только в ходе непосредственного осуществления операции станет очевидно, что командующий 5-й армией всё же не учёл всей сложности текущей расстановки сил и средств в тыловой полосе Западной армии белых. Задачу нивелирования последствий этого крупного упущения начдив Эйхе вынужден будет взять на себя.
Переходя, собственно, к вопросу о командной работе Эйхе в исследуемой операции, отметим, что само ознакомление его с замыслом рейда состоялось в условиях, весьма симптоматичных для Гражданской войны в России. В стремлении избежать возможной утечки информации Тухачевский посвятил начдива в суть оперативного плана за считанные часы до начала его реализации, вероятно только 23 июня [15], лично выехав с членом РВС 5-й армии И.Н. Смирновым из Бугульмы в штаб 26-й стрелковой дивизии (с. Явгельдин). Замысел армейского руководства явился для начдива Эйхе неожиданностью, что, однако, не помешало ему принять деятельное участие в выработке непосредственного решения на рейд [16]. Итоговый вариант оперативного решения предусматривал, что «26 дивизия, решительно закончив переправу через р. Уфу... и отбросив противника, выходит на линию Абдулина [17] - Мага (река. - Прим. авт.). В дальнейшем, решительно развивая успех и напрягая до крайности быстроту движения, наступает (по долине р. Юрюзань. - Прим. авт.) в район ст. Кропачево - ст. Мурсалимкино для удара в тыл войскам противника» [18].
Первая часть плана была реализована Эйхе в ночь с 23 на 24 июня 1919 года. Под его непосредственным руководством 1-й и 2-й бригадам дивизии удалось стремительно форсировать р. Уфа в районе д. Айдос [19], отбросить части 6-й Уральской горных стрелков и 11-й Уральской дивизий белых к северу и занять выходы из ущелья р. Юрюзань. Обратим внимание, что успех мероприятия во многом был подготовлен личным решением начдива о создании участков ложных, демонстрационных переправ, что отмечал и историк Какурин [20], у д. Каганский [21] (2-я бригада) и д. Тураево [22] (226-й стрелковый полк 1-й бригады). Это позволило ввести командование противника в заблуждение касательно реальной точки форсирования. Результатом стало распыление сил белых вдоль участка реки (с утратой оперативной плотности) и перенесение центра тяжести их усилий главным образом на имитационную переправу у д. Каганский.
Наиболее сложная для Эйхе фаза рейда наступила с рассветом 27 июня, когда возглавляемая им рейдовая группа дивизии [23] выступила из д. Абдулино и двинулась на восток, вдоль ущелья р. Юрюзань. С этого момента успех операции определялся исключительно быстротой движения дивизионной маршевой колонны. Между тем условия местности менее всего способствовали достижению указанной цели [24]. Военный комиссар дивизии Гончаров, близкий товарищ Эйхе, вспоминал, что в долине «дороги проходили по скалам, подмытым водою, что грозило артиллерии провалом. На.значительном протяжении дорог... не было: лишь лесные тропы и просеки. Крутизна некоторых подъёмов была такой, что орудия срывались, грозя скатиться вниз... Местами тропа... прерывалась обрывом, образуя пропасть» [25]. Таким образом, перед Эйхе практически вставала не только задача обеспечения максимально высокого темпа движения войск, но и связанные с ней проблемы адаптации красноармейцев к условиям горной местности и инженерного оборудования юрюзанской теснины.
Дополнительным грузом ответственности на военачальника ложились сроки, отведённые Тухачевским на преодоление ущелья р. Юрюзань. По согласованию с начдивом в качестве ориентировочной даты выхода рейдовых бригад на Уфимское плоскогорье, в тыл Волжского корпуса, он наметил 1 июля. Следовательно, 120-км участок речного дефиле (от д. Абдулино до д. Ахуново) красным предстояло преодолеть в течение всего трёх суток, что по определению могло быть выполнено только ценой выдающихся усилий и больших жертв. С этой точки зрения проявление Эйхе исключительной жёсткости по отношению к вверенным ему войскам в интересах наивысшего форсирования марша мы рассматриваем как вполне закономерное явление. Отдавая должное суровости военачальника, Белицкий впоследствии подчёркивал, что «начдив 26 с исключительной настойчивостью гнал в течение трёх дней вперёд свои части без ночлегов давая им только большие привалы» [26]. Замена полноценных ночлегов 2-4-часовыми привалами представляла лишь одно из многих «властных» решений Эйхе, среди которых упомянем запрет на розжиг костров и отказ от разбития походного лагеря.
Чрезвычайные меры, к которым прибегал молодой краском, как удалось убедиться, дали положительный результат. Средняя величина суточных пеших переходов в период следования маршевой колонны по речной долине достигла рекордных для Восточного фронта 34 км. Это /29/ позволило ударной рейдовой группе 26-й стрелковой дивизии выдержать запланированный Тухачевским жёсткий темп наступления и преодолеть за трое суток намеченное расстояние в 120 км [27]. «благодаря скрытности и быстроте движения, писал Эйхе в конце 1920-х годов, - выход обеих бригад на Уфимское плоскогорье явился для противника полной неожиданностью» [28]. Справедливость приведенного утверждения военачальника подтверждается помимо прочего показаниями пленённых в ходе рейда военнослужащих противника [29]. Из них видно, что белые прогнозировали главный удар 5-й армии вдоль линии железнодорожной магистрали, то есть на участке, занимаемом фронтальной сковывающей группой Гаврилова.
Вопреки ожиданиям, прорыв в тыловую полосу Западной армии обернулся для рейдовой группы красных непредвиденными сложностями. Уже 1 июля у д. Ахуново и д. Мунаево [30] её авангард столкнулся с выведенным на переформирование и незарегистрированным разведкой 45-м Сибирским полком 12-й Уральской дивизии белых. Полк был разбит, однако из опроса пленных (до 300 человек) начдив Эйхе доподлинно установил факт развёртывания на юрюзанском направлении свежего, резервного II Уфимского корпуса (командующий - генерал С.Н. Войцеховский) Западной армии. Таким образом, с преодолением ущелья р. Юрюзань бригады 26-й стрелковой дивизии выходили не на оперативный простор, как изначально предполагал Тухачевский, но неожиданно выдвигались в центр оперативного построения указанного корпуса, наличие сил которого на Уфимском плоскогорье не было своевременно вскрыто органами армейской разведки 5-й армии [31]. Возник новый деструктивный фактор, который грозил сорвать замысел рейдовой операции и ставил под вопрос само существование оперативной группы Эйхе. «Я не сомневался, - вспоминал позднее военачальник, - в том, что пройдёт короткое время, и белогвардейский корпус всей своей мощью обрушится на две наши бригады... Нам предстояли тяжёлые бои в одиночестве» [32].
Несмотря на высокую боеспособность корпуса Войцеховского, его численное и территориальное превосходство [33], Эйхе удалось избежать практически неминуемого разгрома. Более того, в течение последующей недели (1-7 июля) руководимые им войска, оперируя вдоль границы Уфимского уезда, в треугольнике д. Ахуново - с. Насибаш - ст. Кропачево, нанесли решительное поражение ядру II Уфимского корпуса - 4-й Уфимской и 12-й Уральской стрелковым дивизиям. Крупное положительное значение в этом контексте имело мастерски организованное начальником дивизии маневрирование войсковых единиц, большую часть времени вынужденных находиться под угрозой окружения в отсутствие обеспеченных соседями флангов. Организация им мобильных «кочующих» очагов тактического сопротивления и перманентное динамическое видоизменение оперативной конфигурации и рисунка расстановки рейдовых сил представляет одно из ключевых решений, обеспечивших «спасение» поставленной под угрозу операции. Тактика подвижной (активной) обороны на пересечённой местности, которой придерживался в этот период Эйхе, позволила вверенной ему группе парировать первичное наступление белых и одержать ряд частных, локальных побед. Таким образом, к 5-6 июля были созданы предпосылки для общего перехода рейдовой группы в дальнейшее наступление.
Говоря об истоках подобного драматического перелома, необходимо обратить особое внимание на факт использования начдивом Эйхе фатальной ошибки генерала Войцеховского, который, вероятно недооценивая потенциал рейдовой группы красных, организовал ввод подразделений 4-й и 12-й стрелковых дивизий в бой по частям, изолированно. Расчленив, таким образом, свои в целом внушительные силы [34], он невольно позволил Эйхе наносить им поражения по отдельности. Важно указать также, что перечисленные выше решения красный военачальник проводил в жизнь в отсутствие команды штабных работников и аппарата полевого управления дивизии, ко-/30/-торые остались в Абдулино. На период операции функцию обеспечения собственной командной деятельности Эйхе возложил на состоявшего при нём помощника начальника штаба дивизии Белицкого, вероятно единственного «штабиста», взятого им в рейд, а также на полевой штаб 1-й бригады.
В отличие от генерала Войцеховского Эйхе стремился не к дроблению, а к массированию находившихся в его распоряжении сил и средств. Измотав части белых манёвренной обороной, он перегруппировал 1-ю и 2-ю бригады в единый ударный кулак и 5-6 июля развернул активное наступление на восток из района с. Насибаш. При этом с целью наибольшего форсирования темпа продвижение войск начдив в очередной раз применил испытанную им в мае 1919 года (под Бугурусланом и Бугульмой) и рассмотренную нами в одной из предыдущих статей [35] тактику нанесения ударов «перекатами» [36]. Благодаря данной локальной операции сопротивление II Уфимского корпуса Западной армии было окончательно сломлено. К исходу 8 июля 26-я стрелковая дивизия оттеснила части 8-й Камской стрелковой дивизии белых и в соответствии с указаниями Тухачевского [37] с боем заняла район железнодорожной ст. Сулея, выдвинувшись, таким образом, к рубежу р. Ай, на ближние подступы к Златоусту [38]. Взятие города красными с этого момента становилось вопросом ближайшего времени. По оценке историка Л.М. Спирина, именно «ударом шести советских полков [39] (дивизии Эйхе. - Прим. авт.) во фланг белым... в общем направлении на Сулея» был решён положительно для войск 5-й армии исход сражения за Уфимское плоскогорье и в целом успех Златоустовской операции [40].
Тем не менее следует заключить, что своей конечной оперативной установки (блокирование коммуникаций I Волжского корпуса) Эйхе всё же реализовать не удалось. Недельная задержка, вызванная противостоянием бригад его рейдовой группы и корпуса Войцеховского, позволила волжанам генерала Каппеля к 6 июля 1919 года начать организованный отход из района ст. Аша-Балашово на Златоуст, избежав предусмотренного Тухачевским оперативного окружения.
Вместе с тем в ходе рейда Эйхе были созданы объективные предпосылки для решения задачи если не оперативного, то территориального свойства - ликвидации оборонительного рубежа Западной армии, прикрывавшего горнозаводскую зону Южного Урала. Так, РВС 5-й армии в приказе от 22 июня 1920 года, уточняя значение Юрюзанской операции Эйхе, определит её как «решившую участь Златоуста и с ним всего Урала...» и отнесёт к числу «самых крупных и рискованных операций 5-й армии...» [41]. В этом смысле вполне закономерно, что за тяжелейший рейд в условиях горной местности и участие во взятии Златоуста (13 июля 1919 г.) 26-й стрелковой дивизии было присвоено почётное наименование «Златоустовская» (приказ РВС РСФСР № 2797/559 от 13 декабря 1920 г.).
В память об указанных событиях коллектив рабочих-оружейников города презентовал героям Златоустовской операции, командарму Тухачевскому и начдиву Эйхе, наградные шашки с дарственной надписью [42]. Оружие, как удалось установить, пережило первый арест Эйхе в 1923 году (по делу о хозяйственных злоупотреблениях правления Российского торгово-промышленного банка) [43] и хранилось у бывшего военачальника вплоть до 1938 года, пока не было изъято сотрудниками органов внутренних дел после его второго ареста (по сфабрикованному делу об участии Эйхе в «контрреволюционной латышской националистической организации» и шпионаже в пользу иностранных разведок) [44]. В середине 1960-х годов судьба наградной шашки Эйхе стала предметом специального исследования научных сотрудников краеведческого музея Златоуста [45].
Опыт Юрюзанского рейда, лёгшего в основу Златоустовской операции, вновь продемонстрировал, что способность к реализации смелых манёвренных решений на использование войск составляла сильнейшую сторону оперативного мышления военачальника Эйхе. Не случайно его действия в этом ключе рассматривались как наглядный военно-теоретический пример его бывшим подчинённым Белицким в капитальном труде «Стратегические резервы» «Можно ли, - писал Белицкий в 1930 году, - в современных условиях требовать усиленных маршей? На это надо ответить совершенно утвердительно. В гражданской войне на Восточном фронте 26-я дивизия в июле 1919 г. прошла с авангардными боями 165 вёрст в 4 дня» [46].
Отдельно стоит выделить присущее Эйхе следование фундаментальному основанию военного искусства - принципу частной победы, что рельефно проявилось в процессе рассмотренной операции. За счёт маневрирования и умелого сосредоточения сил и средств на отдельных, частных тактических направлениях начдиву-26 удалось добиться ряда побед местного значения и благодаря этому в критический момент рейда остановить в целом натиск более многочисленных войск корпуса Войцеховского. Тем самым Эйхе сумел в корне изменить изначально столь неблагоприятно складывавшуюся для него оперативно-тактическую обстановку. Угроза поражения ударной рейдовой группы Эйхе на Уфимском плоскогорье, таким образом, была нивелирована, что обеспечило успех последующего наступления Тухачевского на Златоуст. Помимо этого нельзя не отметить, что одним из реальных результатов рейда, как показало исследование, явился захват в плен дивизией Эйхе в период с 28 июня по 15 июля 1919 года 3497 военнослужащих белых пленными [47]. Указанные факты позволяют С уверенностью отнести рассмотренный боевой эпизод к ряду наиболее значимых страниц полководческой деятельности Эйхе в период Гражданской войны [48]. Память о /31/ Юрюзанском рейде Эйхе («геройском марш-броске») жива и поныне благодаря усилиям местных реконструкторов - любителей военной истории [49].
ПРИМЕЧАНИЯ
1. В период Гражданской войны в России Эйхе последовательно возглавлял пехотный полк, отряд войск, стрелковую бригаду, 26-ю стрелковую дивизию (1919 г.), 5-ю армию (1919-1920 гг.), вооружённые силы Дальневосточной республики в ранге главнокомандующего и члена кабинета министров (1920-1921 гг.), войска Минского района (1921- 1922 гг.), группировку войск Ферганской области Туркестанской ССР (1922 г.)
2. Какурин Н.Е. Как сражалась революция. 2-е изд., уточн. Т.2. М., 1990. С. 246.
3. См. Алдан Семёнов А.И. Красные и белые. М., 1979, Гроссман М.С. Да святится имя твое. Челябинск, 1983. Он же. Годы в огне. Челябинск, 1987, Раковский Л.И. Михаил Тухачевский. Константин Заслонов Л . 1977, Тихомиров М.И. Генерал Лукач. М., 1965, Гуль Р.Б. Красные маршалы Тухачевский. Ворошилов, Блюхер, Котовский М., 1990.
4. Овладение районом Златоуста было выдвинуто в качестве главной задачи 5-й армии не позднее 22 июня 1919 г. См.: Из истории Гражданской войны в СССР: Сб. док. Т. 2. М., 1961 С. 221.
5. Российский государственный военный архив (РГВА) Ф. 185. Оп. 3. Д. 176. Л. 103.
6. В рассматриваемый период Белицкий состоял помощником начальника штаба 26-й стрелковой дивизии, был ближайшим помощником Эйхе в разработке оперативных планов и боевых решений.
7. Белицкий С. Златоустовская операция (Стратегический очерк) // Сборник трудов Военно-научного общества при Военной академии. Кн. 4. 1923. С. 7.
8. Оперативная группа Гаврилова включала 3-ю бригаду 26-й стрелковой дивизии, отдельную кавалерийскую бригаду И.Д. Каширина. По плану операции группе предстояло осуществлять ложное, демонстрационное фронтальное наступление вдоль железнодорожной магистрали Уфа - Златоуст с целью сковывания I Волжского корпуса в районе ст. Аша-Балашово.
9. РГВА. Ф. 185. Оп. З.Д. 168. Л. 71.
10. Подробнее об этом см.: Горелик Я., Солоницын Г. Достижение внезапности в Златоустовской операции (1919 г.) // Воен.-истор. журнал. 1977. № 5. С. 80-85.
11. Отдел письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ). Ф. 602. Ед. хр. 66. Л. 168 об.
12. Ныне - д. Явгильдино Караидельского р-на Республики Башкортостан.
13. РГВА. Ф. 106. Оп. 3. Д. 157. Л. 60.
14. International Institute of Social History (IISH) L.D. Trockij. International Left Opposition Archives. Inv. Nr. 801.
15. Дата определена по записи переговоров по прямому проводу между Тухачевским и Каменевым, датированной 22 июня 1919 г. См.: РГВА Ф 106. Оп. 3. Д. 157. Л. 88.
16. Эйхе Г.Х. На главном направлении // Разгром Колчака: сб. воспоминаний. М., 1969. С. 151.
17. Ныне - д. Абдуллино Караилельского р-на Республики Башкортостан.
18. РГВА. Ф. 185. Оп. 3. Д. 136. Л. 130.
19. Ныне не существует, находилась на восточном берегу р. Уфа, в 2-3 км западнее д. Новоясаитово Караидельского р-на Республики Башкортостан.
20. Какурин Н. Е. Указ. соч. Т. 2. С. 247.
21. Ныне не существует, находилась на западном берегу р. Уфа, в 3-5 км юго-восточнее с Караидель Караидельского р-на Республики Башкортостан.
22. Ныне не существует, находилась на западном берегу р. Уфа, в 3 км юго-западнее д. Хорошаево Караидельского р-на Республики Башкортостан.
23. Рейдовая группа 26-й стрелковой дивизии включала части и подразделения 1-й и 2-й бригад 226, 227, 228, 229, 230, 231-й стрелковые, 1-й кавалерийский полки, 3, 4 и 5-я легкие батареи. Боевой состав группы ограничивался показателем в 3500 штыков, 300 сабель, 82 пулемёта, 12 орудий. См.: Эйхе Г. Тактические поучения Гражданской войны: исследование тактики Красной Армии в борьбе против Колчака и на Дальнем Востоке. М.: Госвоениздат, 1931. С. 53.
24. См., например, свидетельства участников рейда: Эйхе Г.Х. Даешь Урал! // Урал. 1968. № 2. С. 71-73; Путна В.К. Пятая армия в борьбе за Урал и Сибирь // Бои за Урал и Сибирь. Воспоминания и статьи участников борьбы с учредиловской и колчаковской контрреволюцией. М.;Л., 1926. С. 14; Дмитриев Н. От Волги до Байкала. М., 1928. С. 26-27.
25. Гончаров Н.К. На разгром Колчака // Москвичи на фронтах гражданской войны. Воспоминания. М., 1960. С. 250-251. Указанное свидетельство подтверждается проведённым нами визуальным обследованием части маршрута рейдовой группы в августе 2016 г.
26. Белицкий С. Указ. соч. С. 22.
27. Заболотный М.Б. Пятая армия в борьбе за Южный Урал // Из истории Южного Урала и Зауралья. Вып. V. Челябинск, 1971. С. 115. По нашим подсчётам, однако, рейдовая группа Эйхе должна была пройти вдоль долины р. Юрюзань не менее 150 км.
28. Эйхе Г.Х. Тактические поучения Гражданской войны. С. 53.
29. РГВА. Ф. 1317. Оп. 2. Д. 875. Л. 15.
30. Ныне - с. Аркаулово Салаватского р-на Республики Башкортостан.
31. Государственный архив Новосибирской области. Ф. П-5. Оп. 2. Д. 1387. Л. 21.
32. Эйхе Г.Х. На главном направлении. С. 155.
33. По оценке командующего Западной армией генерала Сахарова, «несмотря на неполную готовность уфимцев, условия были всё же выгодны для нас, так как этот корпус занимал сосредоточенное положение; части его отдохнули, пополнились и приоделись». См.: Сахаров К.В. Белая Сибирь (Внутренняя война 1918-1920 гг.). Мюнхен, 1923. С. 113-114.
34. Обратим внимание на превосходство основных ударных сил корпуса (4-я и 12-я стрелковые дивизии), с которыми столкнулся Эйхе в ходе рейда. На 25 июня 1919 г. в указанных дивизиях насчитывалось 4550 штыков, 700 сабель, 22 орудия, 80 пулемётов (Подсчитано по: Эйхе Г.Х. Тактические поучения Гражданской войны. С. 19). Помимо этого в боях участвовали также 15-й и 18-й Оренбургские казачьи полки белых (Краткий исторический очерк 26-й Златоустовской стрелковой дивизии. Красноярск, 1925. С. 27).
35. См.: Бадиков Р.А. В тени М.В. Фрунзе и В.И. Чапаева: деятельность Г.Х. Эйхе в апреле-июне 1919 г. // Российская история. 2016. № 3. С. 120. 121.
36. ОПИ ГИМ. Ф. 602. Ед. хр. 66. Л. 176 об.
37. РГВА. Ф. 185. Оп. 3. Д. 137. Л. 28; Смирнов А. Златоустовская операция (оперативно-тактический очерк) // Война и революция. 1933. Ноябрь-декабрь. С. 73
38. Подробнее об этом см. Боевые подвиги частей Красной Армии (1918-1922 гг.): Сб. док. М., 1957. С. 67, 68.
39. По свидетельству Эйхе, ударный кулак дивизии после перегруппировки был более внушительным и включал силы семи пехотных и двух кавалерийских полков. (Эйхе Г.Х. Тактические поучения Гражданской войны. С. 125). В то же время Тухачевский рекомендовал Эйхе развернуть группу для удара на ст. Сулея «числом не менее восьми полков...». (РГВА. Ф. 185. Оп. З. Д. 137. Л. 28).
40. Спирин Л. М. Разгром армии Колчака. М., 1957. С. 196.
41. Цит. по: Исторический очерк 27 Омской стрелковой дивизии РККА. М.; Пг., 1923. С. 117.
42. ОПИ ГИМ. Ф. 602. Ед. хр. 66. Л. 176 об.; Российский государственный архив экономики. Ф. 870. Оп. 266. Д. 130. Л. 30.
43. Государственный архив Российской Федерации. Ф. 1005. Оп. 1а. Д. 598. Л. 4, 93.
44. Справка Центрального архива Федеральной службы безопасности Российской Федерации № 10/А-Б-72 от 27 января 2015 г.
45. ОПИ ГИМ. Ф. 602. Ед. хр. 164. Л. 2.
46. Белицкий С.М. Стратегические резервы в современной войне // Вопросы стратегии и оперативного искусства в советских военных трудах (1917-1940 гг.). М., 1965. С. 353.
47. Подсчитано по: РГВА. Ф. 185. Оп. 3. Д. 334. Л. 26 об.
48. Тем не менее ряд современных исследователей, в частности А. Р. Заец, предпринимают попытки «развенчать миф» о деятельности Эйхе в ходе рейда (Заец А. К 90-летию Златоустовской операции // Военный историк. 2009. № 3. С. 3-4). Можно только выразить сожаление, что аргументация историка опирается на ошибочную информацию, не учитывает ранее опубликованные исследования по теме и не свободна от определённой предвзятости.
49. Лукашевская Д. И Ленин такой молодой... См. интернет-ресурс: http://uralpress.ru (дата обращения 11 июня 2016 г.).
Военно-исторический журнал. №4. 2017. С. 27-32.
Что до ввода войск по частям, то это одна из самых распространенных ошибок обеих сторон практически всю войну. Подозреваю, что во многом объяснялась объективными причинами - плохая связь, недостаток транспорта и т.д.
И да, Златоустовская операция - это часть большого сюжета о том, почему красные не остановились перед Уральским хребтом для отдыха, как это подсказывал рассудок и что вызвало споры в Ставке, а пошли себе дальше - и весьма успешно, хотя местами счастье висело на волоске. Волосок, однако, упорно тянулся в другую сторону - против белых, а точнее - их тылу. Срыв мобилизации из-за партизанского движения на Дальнем Востоке позволил красным пройти с Урала в Сибирь. Восстание рабочих в Челябинске позволило одержать победу на ключевом направлении и овладеть Уралом. Выдыхание резервов после броска казаков на Тоболе не позволило белым развить наступление и стало последним их контрударом в истории фронта.
Р.А. БАДИКОВ
ЮРЮЗАНСКИЙ РЕЙД НАЧДИВА Г.Х. ЭЙХЕ
Сведения об авторе. Вадиков Роман Андреевич - аспирант Южно-Уральского государственного университета (национального исследовательского университета) (г Челябинск. E-mail: badikov.roman@gmail.com).
Аннотация. В статье автором предпринимается попытка исследования одной из наиболее примечательных наступательных операций войск РККА в период Гражданской войны на территории Урала - рейда в июни июле 1919 года двух бригадных тактических групп 26-й стрелковой дивизии (5-я армия Восточного фронта) под общим командованием начдива Г.Х. Эйхе в тыловую полосу Западной армии вооружённых сил адмирала А. В Колчака.
Видный большевистский полководец и военный деятель Генрих Христофорович Эйхе (1893-1968 гг.) [1] принадлежит к числу наименее известных и исследованных исторических фигур «красного» лагеря времён Гражданской войны в России. Будучи близким боевым товарищем В.К. Блюхера и М.Н. Тухачевского, И.Д. Каширина и В.К. Путны, К.А. Неймана и Я.П. Гайлита, он так и не разделил с ними той громкой славы и широкой известности, которой были окружены в памяти потомков эти представители плеяды «героев Гражданской войны».
Среди наиболее примечательных страниц полководческой деятельности Эйхе в годы Гражданской войны необходимо прежде всего упомянуть так называемый Юрюзанский поход - в высшей степени смелый (даже по меркам манёвренных реалий Гражданской войны) рейд войск возглавляемой им 26-й стрелковой дивизии 5-й армии (командующий - М.Н. Тухачевский) в тыловую полосу Западной армии (командующий - генерал К.В. Сахаров) вооружённых сил адмирала А.В. Колчака. Во многом благодаря именно этой сложнейшей наступательной операции Эйхе в бытность начдивом приобрёл
наибольшую личную известность в масштабе Восточного фронта РККА.
Предпринятый в конце июня - начале июля 1919 года по инициативе Тухачевского рейд Эйхе лёг в основу оригинального замысла Златоустовской наступательной операции (24 июня - 13 июля 1919 г.), успех которой позволил 5-й армии преодолеть Уральский хребет, освободить значительную часть территории Южного Урала и овладеть Златоустом - «ключом к равнинам Западной Сибири», как именовал его историк Н.Е. Какурин [2]. И поныне Юрюзанский поход рассматривается исследователями войны как один из ярких и героических (хотя и с претензией на излишнюю героизацию) эпизодов Гражданской войны на Урале в 1919 году. Не случайно в советский период он представлял достаточно востребованный сюжет художественной литературы, ассоциируясь прежде всего с именами Тухачевского (как разработчика решения на рейд) и Эйхе (как непосредственного исполнителя замысла операции).
В какой-то степени именно литераторы (А.И. Алдан-Семёнов, М.С. Гроссман, М.И. Тихомиров, Л.И. Раковский, Р.Б. Гуль и др.) [3], включившие рейд Эйхе в фабулу собственных произведений, вывели личность военачальника в 1970-1990 гг. за пределы сугубо исторических исследований, наделив её на время качеством персонифицированного достояния широкой общественности, пусть и в роли художественного, героизированного образа.
Необходимость организации рейда войск 26-й стрелковой дивизии Эйхе в глубокий тыл противника диктовалась особенностями обстановки на участке 5-й армии Восточного фронта после овладения последним уфимско-бирским районом. Достигнув предгорий Урала, силы Тухачевского столкнулись с не проходимым для крупных войсковых масс горным хребтом Каратау, По мысли командования белых, он должен был выступить ключевым барьером на пути сил РККА к Златоусту [4]. Хребет пересекали только два транспортных пути (тракт Бирск - Сатка и железнодорожная линия Уфа - Златоуст), проложенные в узких горных перевалах. Их фронтальная атака (особенно при наступлении вдоль линии железной дороги, которую седлал I Волжский корпус Западной армии) не имела перспектив и грозила обернуться крупными потерями для красных. /27/
Предвидя возникновение соответствующей критической ситуации, Тухачевский уже 22 мая 1919 года в разговоре с помощником командующего Южной группой Восточного фронта Ф.Ф. Новицким указывал на целесообразность развёртывания облического удара на Златоуст «не от Уфы (базируясь на железнодорожную линию с перспективой кровопролитного штурма позиций I Волжского корпуса. Прим. авт.), а от полпути между Бирском и Красноуфимском по долине реки...» [6]. Выдвигая это предложение, командарм подразумевал использовать для наступления труднопроходимое дефиле горной р. Юрюзань, пересекающей Каратау практически параллельно тракту Бирок - Сатка, к югу от него. Данная задумка наилучшим образом отвечала конфигурации местности, поскольку, как справедливо утверждал военный теоретик СМ. Белицкий, «лишь движение вдоль р. Юрюзань... избавляет войска от необходимости брать в лоб горные кряжи» [7].
Изучение нами более поздних документов показало: план рейда в трактовке Тухачевского сводился к идее флангового обхода через долину р. Юрюзань войсками 26-й стрелковой Дивизии (две бригады) позиций I Волжского корпуса (район железнодорожной ст. Аша-Балашово) с последующим перехватом его тыловых коммуникаций и базисного пути снабжения - участка железной дороги Аша-Балашово - Златоуст. В результате этого смелого манёвра достигалась цель оперативного окружения корпуса путём блокирования его сил ударными группировками 5-й армии с фронта (оперативная группа И.Н. Гаврилова) [8] и тыла (рейдовые 1-я и 2-я бригады Эйхе). Оценивая перспективы предстоявшей операции, Тухачевский в беседе с командующим Восточным фронтом С.С. Каменевым 13 июня 1919 года подчёркивал: «Я считаю, что наступление по долине р. Юрюзань вполне обеспечено... Корпус Каппеля (I Волжский корпус под командованием генерала В.О. Каппеля. - Прим. авт.) выеденного яйца не стоит, и мы вернее поймаем его в районе Златоуст - Балашова» [9].
Фундаментальную роль в своих расчётах Тухачевский отводил фактору внезапности [10]. Действительно, возможность использования красными в качестве операционной линии наступления дикой, труднодоступной долины горной р. Юрюзань, тем более в составе двух бригадных тактических групп с артиллерией и обозами, как показало исследование, не принималась во внимание командованием Западной армии. Несмотря на это, рейд сил 26-й стрелковой дивизии в тыловую полосу белых следует охарактеризовать как чрезвычайно рискованное и несколько «авантюрное» начинание. «Ведь пока мы ползём, - справедливо подчёркивал впоследствии Эйхе, - одной длинной кишкой через юрюзанские ущелья, нас, что называется, можно взять голыми руками... ни обзора, ни обстрела полки не имеют - даже одного батальона тут не развернёшь в боевой порядок...» [11]. Для реализации столь смелого и в то же время опасного замысла Тухачевскому, безусловно, необходим был устойчивый воинский коллектив и жёсткий, инициативный командир-единоначальник, обладавший развитым военным интеллектом.
В этом контексте выбор Тухачевским ветеранов 26-й стрелковой дивизии во главе с известным поборником дисциплины, талантливым начдивом Эйхе следует рассматривать как акт принципиального значения. В пользу этого, в частности, говорит то обстоятельство, что командующий не направил в рейд силы соседней 27-й стрелковой дивизии (начальник - А.В. Павлов), хотя именно её расположение к исходу первой декады июня было наиболее удачным с точки зрения перспектив наступления по ущелью р. Юрюзань. Напротив, Тухачевский идёт на сложную перегруппировку войск на левом крыле 5-й армии. Отдав Эйхе 14 июня 1919 года указание о спешной переброске пехоты 26-й дивизии «в район Явгельдина [12] для смены здесь частей 27 дивизии» [13], он своей волей передаёт юрюзанское операционное направление от сил Павлова к 1-й и 2-й бригадам дивизии Эйхе. Указанные факты позволяют сделать вывод о высокой степени доверия к Эйхе и его подчинённым со стороны Тухачевского. Помимо личного расположения /28/ командарма, большое значение здесь, вероятно, имело и наличие у начдива-26 опыта успешной реализации в сложной обстановке форсированных наступательных и отступательных марш-манёвров (в частности, переходы от железнодорожной ст. Чердаклы к Бугульме в 1918 г. и от д. Ляхово к железнодорожной ст. Аксеново в 1919 г.), о чём Тухачевскому было хорошо известно.
Уверенность командующего армией в успехе предстоящего Юрюзанского рейда Эйхе была безусловной, что отразилось в телеграмме члена РВС Восточного фронта М.М. Лашевича в ЦК РКП(б) от 19 июня 1919 года: «С занятием Явгельнина (так в тексте. - Прим. авт.) мы... угрожаем... Златоуст у Тухачевский ручается, что Златоуст будет взят в ближайшие полторы-две недели» [14]. Только в ходе непосредственного осуществления операции станет очевидно, что командующий 5-й армией всё же не учёл всей сложности текущей расстановки сил и средств в тыловой полосе Западной армии белых. Задачу нивелирования последствий этого крупного упущения начдив Эйхе вынужден будет взять на себя.
Переходя, собственно, к вопросу о командной работе Эйхе в исследуемой операции, отметим, что само ознакомление его с замыслом рейда состоялось в условиях, весьма симптоматичных для Гражданской войны в России. В стремлении избежать возможной утечки информации Тухачевский посвятил начдива в суть оперативного плана за считанные часы до начала его реализации, вероятно только 23 июня [15], лично выехав с членом РВС 5-й армии И.Н. Смирновым из Бугульмы в штаб 26-й стрелковой дивизии (с. Явгельдин). Замысел армейского руководства явился для начдива Эйхе неожиданностью, что, однако, не помешало ему принять деятельное участие в выработке непосредственного решения на рейд [16]. Итоговый вариант оперативного решения предусматривал, что «26 дивизия, решительно закончив переправу через р. Уфу... и отбросив противника, выходит на линию Абдулина [17] - Мага (река. - Прим. авт.). В дальнейшем, решительно развивая успех и напрягая до крайности быстроту движения, наступает (по долине р. Юрюзань. - Прим. авт.) в район ст. Кропачево - ст. Мурсалимкино для удара в тыл войскам противника» [18].
Первая часть плана была реализована Эйхе в ночь с 23 на 24 июня 1919 года. Под его непосредственным руководством 1-й и 2-й бригадам дивизии удалось стремительно форсировать р. Уфа в районе д. Айдос [19], отбросить части 6-й Уральской горных стрелков и 11-й Уральской дивизий белых к северу и занять выходы из ущелья р. Юрюзань. Обратим внимание, что успех мероприятия во многом был подготовлен личным решением начдива о создании участков ложных, демонстрационных переправ, что отмечал и историк Какурин [20], у д. Каганский [21] (2-я бригада) и д. Тураево [22] (226-й стрелковый полк 1-й бригады). Это позволило ввести командование противника в заблуждение касательно реальной точки форсирования. Результатом стало распыление сил белых вдоль участка реки (с утратой оперативной плотности) и перенесение центра тяжести их усилий главным образом на имитационную переправу у д. Каганский.
Наиболее сложная для Эйхе фаза рейда наступила с рассветом 27 июня, когда возглавляемая им рейдовая группа дивизии [23] выступила из д. Абдулино и двинулась на восток, вдоль ущелья р. Юрюзань. С этого момента успех операции определялся исключительно быстротой движения дивизионной маршевой колонны. Между тем условия местности менее всего способствовали достижению указанной цели [24]. Военный комиссар дивизии Гончаров, близкий товарищ Эйхе, вспоминал, что в долине «дороги проходили по скалам, подмытым водою, что грозило артиллерии провалом. На.значительном протяжении дорог... не было: лишь лесные тропы и просеки. Крутизна некоторых подъёмов была такой, что орудия срывались, грозя скатиться вниз... Местами тропа... прерывалась обрывом, образуя пропасть» [25]. Таким образом, перед Эйхе практически вставала не только задача обеспечения максимально высокого темпа движения войск, но и связанные с ней проблемы адаптации красноармейцев к условиям горной местности и инженерного оборудования юрюзанской теснины.
Дополнительным грузом ответственности на военачальника ложились сроки, отведённые Тухачевским на преодоление ущелья р. Юрюзань. По согласованию с начдивом в качестве ориентировочной даты выхода рейдовых бригад на Уфимское плоскогорье, в тыл Волжского корпуса, он наметил 1 июля. Следовательно, 120-км участок речного дефиле (от д. Абдулино до д. Ахуново) красным предстояло преодолеть в течение всего трёх суток, что по определению могло быть выполнено только ценой выдающихся усилий и больших жертв. С этой точки зрения проявление Эйхе исключительной жёсткости по отношению к вверенным ему войскам в интересах наивысшего форсирования марша мы рассматриваем как вполне закономерное явление. Отдавая должное суровости военачальника, Белицкий впоследствии подчёркивал, что «начдив 26 с исключительной настойчивостью гнал в течение трёх дней вперёд свои части без ночлегов давая им только большие привалы» [26]. Замена полноценных ночлегов 2-4-часовыми привалами представляла лишь одно из многих «властных» решений Эйхе, среди которых упомянем запрет на розжиг костров и отказ от разбития походного лагеря.
Чрезвычайные меры, к которым прибегал молодой краском, как удалось убедиться, дали положительный результат. Средняя величина суточных пеших переходов в период следования маршевой колонны по речной долине достигла рекордных для Восточного фронта 34 км. Это /29/ позволило ударной рейдовой группе 26-й стрелковой дивизии выдержать запланированный Тухачевским жёсткий темп наступления и преодолеть за трое суток намеченное расстояние в 120 км [27]. «благодаря скрытности и быстроте движения, писал Эйхе в конце 1920-х годов, - выход обеих бригад на Уфимское плоскогорье явился для противника полной неожиданностью» [28]. Справедливость приведенного утверждения военачальника подтверждается помимо прочего показаниями пленённых в ходе рейда военнослужащих противника [29]. Из них видно, что белые прогнозировали главный удар 5-й армии вдоль линии железнодорожной магистрали, то есть на участке, занимаемом фронтальной сковывающей группой Гаврилова.
Вопреки ожиданиям, прорыв в тыловую полосу Западной армии обернулся для рейдовой группы красных непредвиденными сложностями. Уже 1 июля у д. Ахуново и д. Мунаево [30] её авангард столкнулся с выведенным на переформирование и незарегистрированным разведкой 45-м Сибирским полком 12-й Уральской дивизии белых. Полк был разбит, однако из опроса пленных (до 300 человек) начдив Эйхе доподлинно установил факт развёртывания на юрюзанском направлении свежего, резервного II Уфимского корпуса (командующий - генерал С.Н. Войцеховский) Западной армии. Таким образом, с преодолением ущелья р. Юрюзань бригады 26-й стрелковой дивизии выходили не на оперативный простор, как изначально предполагал Тухачевский, но неожиданно выдвигались в центр оперативного построения указанного корпуса, наличие сил которого на Уфимском плоскогорье не было своевременно вскрыто органами армейской разведки 5-й армии [31]. Возник новый деструктивный фактор, который грозил сорвать замысел рейдовой операции и ставил под вопрос само существование оперативной группы Эйхе. «Я не сомневался, - вспоминал позднее военачальник, - в том, что пройдёт короткое время, и белогвардейский корпус всей своей мощью обрушится на две наши бригады... Нам предстояли тяжёлые бои в одиночестве» [32].
Несмотря на высокую боеспособность корпуса Войцеховского, его численное и территориальное превосходство [33], Эйхе удалось избежать практически неминуемого разгрома. Более того, в течение последующей недели (1-7 июля) руководимые им войска, оперируя вдоль границы Уфимского уезда, в треугольнике д. Ахуново - с. Насибаш - ст. Кропачево, нанесли решительное поражение ядру II Уфимского корпуса - 4-й Уфимской и 12-й Уральской стрелковым дивизиям. Крупное положительное значение в этом контексте имело мастерски организованное начальником дивизии маневрирование войсковых единиц, большую часть времени вынужденных находиться под угрозой окружения в отсутствие обеспеченных соседями флангов. Организация им мобильных «кочующих» очагов тактического сопротивления и перманентное динамическое видоизменение оперативной конфигурации и рисунка расстановки рейдовых сил представляет одно из ключевых решений, обеспечивших «спасение» поставленной под угрозу операции. Тактика подвижной (активной) обороны на пересечённой местности, которой придерживался в этот период Эйхе, позволила вверенной ему группе парировать первичное наступление белых и одержать ряд частных, локальных побед. Таким образом, к 5-6 июля были созданы предпосылки для общего перехода рейдовой группы в дальнейшее наступление.
Говоря об истоках подобного драматического перелома, необходимо обратить особое внимание на факт использования начдивом Эйхе фатальной ошибки генерала Войцеховского, который, вероятно недооценивая потенциал рейдовой группы красных, организовал ввод подразделений 4-й и 12-й стрелковых дивизий в бой по частям, изолированно. Расчленив, таким образом, свои в целом внушительные силы [34], он невольно позволил Эйхе наносить им поражения по отдельности. Важно указать также, что перечисленные выше решения красный военачальник проводил в жизнь в отсутствие команды штабных работников и аппарата полевого управления дивизии, ко-/30/-торые остались в Абдулино. На период операции функцию обеспечения собственной командной деятельности Эйхе возложил на состоявшего при нём помощника начальника штаба дивизии Белицкого, вероятно единственного «штабиста», взятого им в рейд, а также на полевой штаб 1-й бригады.
В отличие от генерала Войцеховского Эйхе стремился не к дроблению, а к массированию находившихся в его распоряжении сил и средств. Измотав части белых манёвренной обороной, он перегруппировал 1-ю и 2-ю бригады в единый ударный кулак и 5-6 июля развернул активное наступление на восток из района с. Насибаш. При этом с целью наибольшего форсирования темпа продвижение войск начдив в очередной раз применил испытанную им в мае 1919 года (под Бугурусланом и Бугульмой) и рассмотренную нами в одной из предыдущих статей [35] тактику нанесения ударов «перекатами» [36]. Благодаря данной локальной операции сопротивление II Уфимского корпуса Западной армии было окончательно сломлено. К исходу 8 июля 26-я стрелковая дивизия оттеснила части 8-й Камской стрелковой дивизии белых и в соответствии с указаниями Тухачевского [37] с боем заняла район железнодорожной ст. Сулея, выдвинувшись, таким образом, к рубежу р. Ай, на ближние подступы к Златоусту [38]. Взятие города красными с этого момента становилось вопросом ближайшего времени. По оценке историка Л.М. Спирина, именно «ударом шести советских полков [39] (дивизии Эйхе. - Прим. авт.) во фланг белым... в общем направлении на Сулея» был решён положительно для войск 5-й армии исход сражения за Уфимское плоскогорье и в целом успех Златоустовской операции [40].
Тем не менее следует заключить, что своей конечной оперативной установки (блокирование коммуникаций I Волжского корпуса) Эйхе всё же реализовать не удалось. Недельная задержка, вызванная противостоянием бригад его рейдовой группы и корпуса Войцеховского, позволила волжанам генерала Каппеля к 6 июля 1919 года начать организованный отход из района ст. Аша-Балашово на Златоуст, избежав предусмотренного Тухачевским оперативного окружения.
Вместе с тем в ходе рейда Эйхе были созданы объективные предпосылки для решения задачи если не оперативного, то территориального свойства - ликвидации оборонительного рубежа Западной армии, прикрывавшего горнозаводскую зону Южного Урала. Так, РВС 5-й армии в приказе от 22 июня 1920 года, уточняя значение Юрюзанской операции Эйхе, определит её как «решившую участь Златоуста и с ним всего Урала...» и отнесёт к числу «самых крупных и рискованных операций 5-й армии...» [41]. В этом смысле вполне закономерно, что за тяжелейший рейд в условиях горной местности и участие во взятии Златоуста (13 июля 1919 г.) 26-й стрелковой дивизии было присвоено почётное наименование «Златоустовская» (приказ РВС РСФСР № 2797/559 от 13 декабря 1920 г.).
В память об указанных событиях коллектив рабочих-оружейников города презентовал героям Златоустовской операции, командарму Тухачевскому и начдиву Эйхе, наградные шашки с дарственной надписью [42]. Оружие, как удалось установить, пережило первый арест Эйхе в 1923 году (по делу о хозяйственных злоупотреблениях правления Российского торгово-промышленного банка) [43] и хранилось у бывшего военачальника вплоть до 1938 года, пока не было изъято сотрудниками органов внутренних дел после его второго ареста (по сфабрикованному делу об участии Эйхе в «контрреволюционной латышской националистической организации» и шпионаже в пользу иностранных разведок) [44]. В середине 1960-х годов судьба наградной шашки Эйхе стала предметом специального исследования научных сотрудников краеведческого музея Златоуста [45].
Опыт Юрюзанского рейда, лёгшего в основу Златоустовской операции, вновь продемонстрировал, что способность к реализации смелых манёвренных решений на использование войск составляла сильнейшую сторону оперативного мышления военачальника Эйхе. Не случайно его действия в этом ключе рассматривались как наглядный военно-теоретический пример его бывшим подчинённым Белицким в капитальном труде «Стратегические резервы» «Можно ли, - писал Белицкий в 1930 году, - в современных условиях требовать усиленных маршей? На это надо ответить совершенно утвердительно. В гражданской войне на Восточном фронте 26-я дивизия в июле 1919 г. прошла с авангардными боями 165 вёрст в 4 дня» [46].
Отдельно стоит выделить присущее Эйхе следование фундаментальному основанию военного искусства - принципу частной победы, что рельефно проявилось в процессе рассмотренной операции. За счёт маневрирования и умелого сосредоточения сил и средств на отдельных, частных тактических направлениях начдиву-26 удалось добиться ряда побед местного значения и благодаря этому в критический момент рейда остановить в целом натиск более многочисленных войск корпуса Войцеховского. Тем самым Эйхе сумел в корне изменить изначально столь неблагоприятно складывавшуюся для него оперативно-тактическую обстановку. Угроза поражения ударной рейдовой группы Эйхе на Уфимском плоскогорье, таким образом, была нивелирована, что обеспечило успех последующего наступления Тухачевского на Златоуст. Помимо этого нельзя не отметить, что одним из реальных результатов рейда, как показало исследование, явился захват в плен дивизией Эйхе в период с 28 июня по 15 июля 1919 года 3497 военнослужащих белых пленными [47]. Указанные факты позволяют С уверенностью отнести рассмотренный боевой эпизод к ряду наиболее значимых страниц полководческой деятельности Эйхе в период Гражданской войны [48]. Память о /31/ Юрюзанском рейде Эйхе («геройском марш-броске») жива и поныне благодаря усилиям местных реконструкторов - любителей военной истории [49].
ПРИМЕЧАНИЯ
1. В период Гражданской войны в России Эйхе последовательно возглавлял пехотный полк, отряд войск, стрелковую бригаду, 26-ю стрелковую дивизию (1919 г.), 5-ю армию (1919-1920 гг.), вооружённые силы Дальневосточной республики в ранге главнокомандующего и члена кабинета министров (1920-1921 гг.), войска Минского района (1921- 1922 гг.), группировку войск Ферганской области Туркестанской ССР (1922 г.)
2. Какурин Н.Е. Как сражалась революция. 2-е изд., уточн. Т.2. М., 1990. С. 246.
3. См. Алдан Семёнов А.И. Красные и белые. М., 1979, Гроссман М.С. Да святится имя твое. Челябинск, 1983. Он же. Годы в огне. Челябинск, 1987, Раковский Л.И. Михаил Тухачевский. Константин Заслонов Л . 1977, Тихомиров М.И. Генерал Лукач. М., 1965, Гуль Р.Б. Красные маршалы Тухачевский. Ворошилов, Блюхер, Котовский М., 1990.
4. Овладение районом Златоуста было выдвинуто в качестве главной задачи 5-й армии не позднее 22 июня 1919 г. См.: Из истории Гражданской войны в СССР: Сб. док. Т. 2. М., 1961 С. 221.
5. Российский государственный военный архив (РГВА) Ф. 185. Оп. 3. Д. 176. Л. 103.
6. В рассматриваемый период Белицкий состоял помощником начальника штаба 26-й стрелковой дивизии, был ближайшим помощником Эйхе в разработке оперативных планов и боевых решений.
7. Белицкий С. Златоустовская операция (Стратегический очерк) // Сборник трудов Военно-научного общества при Военной академии. Кн. 4. 1923. С. 7.
8. Оперативная группа Гаврилова включала 3-ю бригаду 26-й стрелковой дивизии, отдельную кавалерийскую бригаду И.Д. Каширина. По плану операции группе предстояло осуществлять ложное, демонстрационное фронтальное наступление вдоль железнодорожной магистрали Уфа - Златоуст с целью сковывания I Волжского корпуса в районе ст. Аша-Балашово.
9. РГВА. Ф. 185. Оп. З.Д. 168. Л. 71.
10. Подробнее об этом см.: Горелик Я., Солоницын Г. Достижение внезапности в Златоустовской операции (1919 г.) // Воен.-истор. журнал. 1977. № 5. С. 80-85.
11. Отдел письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ). Ф. 602. Ед. хр. 66. Л. 168 об.
12. Ныне - д. Явгильдино Караидельского р-на Республики Башкортостан.
13. РГВА. Ф. 106. Оп. 3. Д. 157. Л. 60.
14. International Institute of Social History (IISH) L.D. Trockij. International Left Opposition Archives. Inv. Nr. 801.
15. Дата определена по записи переговоров по прямому проводу между Тухачевским и Каменевым, датированной 22 июня 1919 г. См.: РГВА Ф 106. Оп. 3. Д. 157. Л. 88.
16. Эйхе Г.Х. На главном направлении // Разгром Колчака: сб. воспоминаний. М., 1969. С. 151.
17. Ныне - д. Абдуллино Караилельского р-на Республики Башкортостан.
18. РГВА. Ф. 185. Оп. 3. Д. 136. Л. 130.
19. Ныне не существует, находилась на восточном берегу р. Уфа, в 2-3 км западнее д. Новоясаитово Караидельского р-на Республики Башкортостан.
20. Какурин Н. Е. Указ. соч. Т. 2. С. 247.
21. Ныне не существует, находилась на западном берегу р. Уфа, в 3-5 км юго-восточнее с Караидель Караидельского р-на Республики Башкортостан.
22. Ныне не существует, находилась на западном берегу р. Уфа, в 3 км юго-западнее д. Хорошаево Караидельского р-на Республики Башкортостан.
23. Рейдовая группа 26-й стрелковой дивизии включала части и подразделения 1-й и 2-й бригад 226, 227, 228, 229, 230, 231-й стрелковые, 1-й кавалерийский полки, 3, 4 и 5-я легкие батареи. Боевой состав группы ограничивался показателем в 3500 штыков, 300 сабель, 82 пулемёта, 12 орудий. См.: Эйхе Г. Тактические поучения Гражданской войны: исследование тактики Красной Армии в борьбе против Колчака и на Дальнем Востоке. М.: Госвоениздат, 1931. С. 53.
24. См., например, свидетельства участников рейда: Эйхе Г.Х. Даешь Урал! // Урал. 1968. № 2. С. 71-73; Путна В.К. Пятая армия в борьбе за Урал и Сибирь // Бои за Урал и Сибирь. Воспоминания и статьи участников борьбы с учредиловской и колчаковской контрреволюцией. М.;Л., 1926. С. 14; Дмитриев Н. От Волги до Байкала. М., 1928. С. 26-27.
25. Гончаров Н.К. На разгром Колчака // Москвичи на фронтах гражданской войны. Воспоминания. М., 1960. С. 250-251. Указанное свидетельство подтверждается проведённым нами визуальным обследованием части маршрута рейдовой группы в августе 2016 г.
26. Белицкий С. Указ. соч. С. 22.
27. Заболотный М.Б. Пятая армия в борьбе за Южный Урал // Из истории Южного Урала и Зауралья. Вып. V. Челябинск, 1971. С. 115. По нашим подсчётам, однако, рейдовая группа Эйхе должна была пройти вдоль долины р. Юрюзань не менее 150 км.
28. Эйхе Г.Х. Тактические поучения Гражданской войны. С. 53.
29. РГВА. Ф. 1317. Оп. 2. Д. 875. Л. 15.
30. Ныне - с. Аркаулово Салаватского р-на Республики Башкортостан.
31. Государственный архив Новосибирской области. Ф. П-5. Оп. 2. Д. 1387. Л. 21.
32. Эйхе Г.Х. На главном направлении. С. 155.
33. По оценке командующего Западной армией генерала Сахарова, «несмотря на неполную готовность уфимцев, условия были всё же выгодны для нас, так как этот корпус занимал сосредоточенное положение; части его отдохнули, пополнились и приоделись». См.: Сахаров К.В. Белая Сибирь (Внутренняя война 1918-1920 гг.). Мюнхен, 1923. С. 113-114.
34. Обратим внимание на превосходство основных ударных сил корпуса (4-я и 12-я стрелковые дивизии), с которыми столкнулся Эйхе в ходе рейда. На 25 июня 1919 г. в указанных дивизиях насчитывалось 4550 штыков, 700 сабель, 22 орудия, 80 пулемётов (Подсчитано по: Эйхе Г.Х. Тактические поучения Гражданской войны. С. 19). Помимо этого в боях участвовали также 15-й и 18-й Оренбургские казачьи полки белых (Краткий исторический очерк 26-й Златоустовской стрелковой дивизии. Красноярск, 1925. С. 27).
35. См.: Бадиков Р.А. В тени М.В. Фрунзе и В.И. Чапаева: деятельность Г.Х. Эйхе в апреле-июне 1919 г. // Российская история. 2016. № 3. С. 120. 121.
36. ОПИ ГИМ. Ф. 602. Ед. хр. 66. Л. 176 об.
37. РГВА. Ф. 185. Оп. 3. Д. 137. Л. 28; Смирнов А. Златоустовская операция (оперативно-тактический очерк) // Война и революция. 1933. Ноябрь-декабрь. С. 73
38. Подробнее об этом см. Боевые подвиги частей Красной Армии (1918-1922 гг.): Сб. док. М., 1957. С. 67, 68.
39. По свидетельству Эйхе, ударный кулак дивизии после перегруппировки был более внушительным и включал силы семи пехотных и двух кавалерийских полков. (Эйхе Г.Х. Тактические поучения Гражданской войны. С. 125). В то же время Тухачевский рекомендовал Эйхе развернуть группу для удара на ст. Сулея «числом не менее восьми полков...». (РГВА. Ф. 185. Оп. З. Д. 137. Л. 28).
40. Спирин Л. М. Разгром армии Колчака. М., 1957. С. 196.
41. Цит. по: Исторический очерк 27 Омской стрелковой дивизии РККА. М.; Пг., 1923. С. 117.
42. ОПИ ГИМ. Ф. 602. Ед. хр. 66. Л. 176 об.; Российский государственный архив экономики. Ф. 870. Оп. 266. Д. 130. Л. 30.
43. Государственный архив Российской Федерации. Ф. 1005. Оп. 1а. Д. 598. Л. 4, 93.
44. Справка Центрального архива Федеральной службы безопасности Российской Федерации № 10/А-Б-72 от 27 января 2015 г.
45. ОПИ ГИМ. Ф. 602. Ед. хр. 164. Л. 2.
46. Белицкий С.М. Стратегические резервы в современной войне // Вопросы стратегии и оперативного искусства в советских военных трудах (1917-1940 гг.). М., 1965. С. 353.
47. Подсчитано по: РГВА. Ф. 185. Оп. 3. Д. 334. Л. 26 об.
48. Тем не менее ряд современных исследователей, в частности А. Р. Заец, предпринимают попытки «развенчать миф» о деятельности Эйхе в ходе рейда (Заец А. К 90-летию Златоустовской операции // Военный историк. 2009. № 3. С. 3-4). Можно только выразить сожаление, что аргументация историка опирается на ошибочную информацию, не учитывает ранее опубликованные исследования по теме и не свободна от определённой предвзятости.
49. Лукашевская Д. И Ленин такой молодой... См. интернет-ресурс: http://uralpress.ru (дата обращения 11 июня 2016 г.).
Военно-исторический журнал. №4. 2017. С. 27-32.