Воспоминания - Бои за Ржев (июнь 1942-июль 1943)
Окончание воспоминаний, сохранившихся в личном архиве. (Предыдущая часть тут: http://vnuk-sapera.livejournal.com/4644.html)
Наша 369 сд. получила приказ готовиться к наступлению на г. Ржев вдоль ж[елезной ]-д[ороги] г. Старица- г. Ржев. Перед этим мы в тылу готовили оборонительные полосы - отрывали траншеи, саперы прокладывали дороги, устанавливал[и] минные поля, строили макеты танков для ложных районов. Я по приказу руководил работами по инженерному оборудованию укрепрайонов.
[Из исторического формуляра 369 дивизии:
С 24 апреля 1942 года по 18 июля 1942 года дивизия, формируясь, находится в резерве армии. Произвела инженерно-оборонительные работы по оборудованию оборонительной полосы: Кокошилово, Радюкино, Зальково, Гороватка, Шалдыгино, Шапкин. (ЦАМО. Фонд 369 стрелковая дивизия. Опись 1. Дело 1. Листы 2 оборот, 3. - цитируется по данным www.okorneva.ru]
Батальон получал пополнение, занимался боевой подготовкой исходя из полученного опыта. Нет сомнения, что [те], кто остался жив[,] морально и физически окрепли, приобрели опыт и сноровку. Но еще многое мы не знали и не умели. Нужно было восполнить этот пробел, особенно в обезвреживании минно-взрывных заграждений, так нам была не известна система их установки и устройство противотанковых и противопехотных мин и способы из обезвреживания. Нужно было в процессе работ доучиваться.
В первых числах июня наша дивизия перешла в наступление в направлении Ржева. Сломив оборону немцев, овладели разъезд[ом] Зарубино и деревней Дешевка и Дубровка и вплотную подошли к городу овладев лесом, что на окраине.
Но в ходе боев наша пехота и артиллерия сопровождения натолкнулись на минные поля немцев, установленных перед передним краем и часть солдат подорвалась[.] И мне было приказано подобрать группу сапер[ов] из 5-6 человек и проделать проходы в минных полях, [чтобы] пропустить по ним наши наступающие подразделения. Но когда мы подошли к минным полям, то оказалось, что мины ТМi-35 были установлены, как противопехотные со взрывателями натяжного действия - от выдергивания чеки через тонкую малозаметную проволоку, натянутую на высоте от земли 10-15 см длиной 6-7 метров. Сперва мною лично было снято несколько мин, после чего я ознакомил солдат этой группы с приемами обезвреживания таких мин, и [затем мы] в течении 3х часов обезвредили около 160 мин.
Все эти работы проводились под артиллерийским огнем пр[отивни]-ка. Нам просто повезло, что никто не был из нас ранен. А ведь говорят, что «сапер ошибается в жизни один раз» - т.к. другого случая по-просту не будет.
За этот подвиг меня наградили первым орденом Красной звезды», а солдат и сержантов - медалями. По тому времени 1942 год - это была большая награда, т.к. награждали тогда немногих. Я из батальона был награжден только один.
Кроме того[,] мы оказали помощь в снятии мин восстановительной бригаде железнодорожников. Они восстанавливали ж-д Старица-Ржев, по которой ходил бронепоезд «Мичуринец». [Он] своими орудиями оказывал помощь наступающим, но участок железнодорожного полотна был заминирован и саперы нашей группы показали как обнаруживать мины, установленны[е] под рельсы и извлекать [их].
Вскоре в октябре 1942 г. я был принят члены КПСС и назначен на должность заместителя командира батальона, а до этого я командовал ротой, вместо Бреля.
Наступление наших войск в августе приостановилось, мы были вплотную на окраине г. Ржева и перешли к обороне. Саперы как кроты день и ночь ползали перед передним краем, строили дзоты, устанавливали минные и проволочные заграждения и даже испытывали минные торпеды. К сожалению, они не получили широкого применения.
Работа с минами очень сложная и опасная. Мы саперы имеем много неприятностей при испытаниях, так как эти минные торпеды часто проваливались в воронки от снарядов и их приходилось под огнем противника вытаскивать, вследствие чего несли потери людей убитыми и ранеными - особенно вторая рота.
Подвиги саперов незаметны. О них очень хорошо писал И.Эренбург «Есть солдаты, о подвиге, которых мало говорят, их мужество лишено блеска, их отвага носит защитный цвет. Сапер - это солдат-труженик, это чернорабочий победы.»
Бои на нашем участке шли местного значения, проходили отдельные стычки разведгрупп, которые часто ходили «за языком» в тыл к немцам. Мы в основном готовились к новому наступлению - третьему по счету - за освобождение г. Ржев и рядом расположенных населенных пунктов.
Дивизия получила новую полосы в районе дома отдыха им. Семашко, сменив на этом участке 16 Гвардейскую Стрелковую Дивизию, имея плацдарм на левом берегу Волги, правда очень маленький - всего протяженностью около 400 метров и глубиной 50-80 метров.
Встречать 1943 год нам пришлось на фронте в относительно спокойной обстановке, хотя немцы и тревожили нас частыми обстрелами, но перед 12 часами наступило затишье, и мы выпили свою «порцию», поздравили друг друга и пожелали скорейшего окончания войны.[Spoiler (click to open)]
В планах гитлеровского командования захвата Москвы исключительное значение придавалось Ржевско-Вяземскому плацдарму -кратчайшему пути к столице нашей Родины. После поражения под Москвой, группа армий «Центр» укрепилась на Ржевско- Вяземском направлении. В результате Ржевско-Сычевской операции, развернувшейся в июне-августе 1942 г., советстские войска прорвали оборону противника, но встретив ожесточенное сопротивление врага, подтянувшего резервы, наши войска перешли к обороне. Так было сказано о наших действиях в сообщениях Совинформбюро. Но дни 1943 г, существования Ржевского плацдарма уже были сочтены. Успешные действия наших войск под Сталинградом и Ростовом … уверенность в том, что вскоре враг будет изгнан из пределов нашей Родины. Чувствовалось приподнятое настроение и на нашем участке среди солдат и офицеров, а вместе с тем порождали уныние в лагере врага. Исчезла та надменная спечь, высокомерие безнаказанности. Часто можно было услышать от пленных «Гитлер - капут». Это был первый признак разочарования и бессмысленности, затеянной ими войны, потеря потеря уверенности в правоте их целей.Наши войска, в том числе и мы саперы, готовились к наступлению. Подготовка велась днем и ночью. Мы саперы ползали перед передним краем, готовили проходы в своих минных полях и готовились к проделыванию проходов в заграждениях немцев с помощью удлиненных зарядов … надвигаемых, наталкиваемых примитивными способами на минные поля противника.
Все шло своим чередом, во всем чувствовалось, что вот-вот, скоро-скоро начнем наступать.
Зима отступала, стояли морозные дни, ночью температура поднималась до 20 градусов. И вот - сигнал. Начать атаку в 6-00 25 февраля. Наши войска преодолевая заграждения, глубокий снежный покров, выбили немцев с их насиженных мест траншей и блиндажей, в которых они были намерены отсидеться до весны.[Spoiler (click to open)]
Прорвав оборону, устремились в обход Ржева, перерезая немцам пути отхода. Они были вынуждены отступить, оставив после ожесточенных боев г. Ржев, за который велись бои в течение 14 месяцев. Мы заплатили за этот советский город очень дорого - 70 тысяч советских солдат и офицеров (столько же было жителей в этом городе) остались лежать в земле на подступах к городу.
В 1942-43 гг на Ржевской земле шли затяжные ожесточенные бои между советскими и вражескими войсками. Больше месяца продолжалась битва у стен города. Мужество и бессмертный героизм советских воинов, сражавшихся под Ржевом, получили высокую оценку в Приказе [№ 95] Верховного Главнокомандующего от 23.02.43 г. ["В тяжелых боях летом и осенью 1942 года Красная Армия преградила путь фашистскому зверью. Навсегда сохранит наш народ память о героической обороне Севастополя и Одессы, об упорных боях под Москвой и в предгорьях Кавказа, в районе Ржева и под Ленинградом, о величайшем в истории войн сражении у стен Сталинграда. В этих великих сражениях наши доблестные бойцы, командиры и политработники покрыли неувядаемой славой боевые знамена Красной Армии и заложили прочный фундамент для победы над немецко-фашистскими армиями"]
В честь подвига совершенного нашими войсками в боях за город - на высоком кургане в центре города над Волгой установлен обелиск с надписью «3 марта 1943 года войска Западного фронта после ожесточенного и длительного боя освободили город Ржев от немецко-фашистских захватчиков. Первыми ворвались в город части 215 стрелковой дивизии под командованием генерал-майора Куприянова А. Ф., 274 стрелковой дивизии под командованием полковника Шульги В. П., 371 стрелковой дивизии под командованием генерал-майора Олешева Н. Н.»
При своем отступлении немцы заминировали дороги, дома в населенных пунктах, перед этим выгнав из домов всех жителей. Нам саперам пришлось очень тяжело пришлось с большой осторожность[ю], предельным внимание[м] осматривать каждый бугорок, кочку, чтобы не пропустить непроверенного участка дороги, исключить подрывы на минах движущегося орудия, повозки и[ли] людей, особенно в селениях, когда стали возвращаться из лесов в дома их жители с детьми и стали просить разминировать их дома, пришлось оказывать им помощь, да иначе мы не могли поступить, это же наши русские люди.
Хутор Николаево (?), всего несколько домов, и те были заминированы. При попытке разминировать один из домов [5 марта 1943] подорвался ефр. Ведерников, а старшину Пукулева привалило бревнами разрушенного дома. Все произошло так внезапно, что многие из солдат были в неведении [недоумении], а когда после взрыва стали осматривать дом, то обнаружили, что мина была укреплена к потолку у двери, проволока от взрывателя одним концом укреплена к дверной ручке и когда наш солдат открывал двер[ь] в дом, мина сработала. Этот случай во многом нас научил осторожности и предельной внимательности.
Чтобы не отстать от наших наступающих частей нашей дивизии, нам саперам пришлось двигаться без сна и отдыха. Впереди была Сычевка и Днепр. Хотя еще мороз сковывал лед, но уже тяжелой артиллерии по чистому льду переправлять[ся] было опасно. Приходилось разбирать дома, делать настил из бревен на льду и только по нему с большой осторожностью переправлять артиллерию в районе <неразбочиво> Холм-Жирковский.
Так впервые нам пришлось переправляться через Днепр, ширина его была небольшая, около 50-60 метров.
В 1943 г. в боях за освобождение Белорусской земли мне [вторично] пришлось руководить работами по наводке мостов через Днепр в районе Жлобина, но там его ширина уже была около 200 м.
Наступательные бои нашей частью велись до 20 апреля 1943 года, после освобождения Калининской области с боями перешли на территорию Смоленской области и под Ярцево наша 369 стрелковая дивизия перешла к обороне и вела местные бои за овладение отдельными высотами, рощами, населенными пунктами, по 22 апреля 1943 г., [когда] дивизия была отведена во второй эшелон. Впоследствии мы передали часть личного состава (солдат) на доукомплектование частей 220 стрелковой дивизии, а штаб, командование и офицеры были отведены в район Вязьмы, где погрузились в эшелон и направились в район ст. Узловая для переформирования.
По мере получения пополнения личного состава была организована боевая подготовка, совершались марши ночью в совместном решении тактических задач. Но где-то в июле 1943 года я был откомандирован в резерв 11 армии под Калугу. Попрощавшись с друзьями, с которыми делил все горести и тяжести фронтовой жизни, я убыл в резерв офицерского состава. Там я встретился с бывшим дивизионным инженером 369 стрелковой дивизии подполковником Самусовым, который мне предложил должность заместителя командира 202 армейского инженерно-саперного батальона 11 армии. Я дал согласие …. Где мне пришлось служить до окончания войны. Батальон стоял в районе Бушлановки. Он был намного лучше укомплектован, имел кадровый состав, принимал участие в боях на Северо-Западном фронте.
11 Армия находилась на переформировании, готовилась к новым боям за освобождение Калужской и Брянской областей. Впереди еще предстояло долгих два года фронтовой жизни до окончания войны.
Наша 369 сд. получила приказ готовиться к наступлению на г. Ржев вдоль ж[елезной ]-д[ороги] г. Старица- г. Ржев. Перед этим мы в тылу готовили оборонительные полосы - отрывали траншеи, саперы прокладывали дороги, устанавливал[и] минные поля, строили макеты танков для ложных районов. Я по приказу руководил работами по инженерному оборудованию укрепрайонов.
[Из исторического формуляра 369 дивизии:
С 24 апреля 1942 года по 18 июля 1942 года дивизия, формируясь, находится в резерве армии. Произвела инженерно-оборонительные работы по оборудованию оборонительной полосы: Кокошилово, Радюкино, Зальково, Гороватка, Шалдыгино, Шапкин. (ЦАМО. Фонд 369 стрелковая дивизия. Опись 1. Дело 1. Листы 2 оборот, 3. - цитируется по данным www.okorneva.ru]
Батальон получал пополнение, занимался боевой подготовкой исходя из полученного опыта. Нет сомнения, что [те], кто остался жив[,] морально и физически окрепли, приобрели опыт и сноровку. Но еще многое мы не знали и не умели. Нужно было восполнить этот пробел, особенно в обезвреживании минно-взрывных заграждений, так нам была не известна система их установки и устройство противотанковых и противопехотных мин и способы из обезвреживания. Нужно было в процессе работ доучиваться.
В первых числах июня наша дивизия перешла в наступление в направлении Ржева. Сломив оборону немцев, овладели разъезд[ом] Зарубино и деревней Дешевка и Дубровка и вплотную подошли к городу овладев лесом, что на окраине.
Но в ходе боев наша пехота и артиллерия сопровождения натолкнулись на минные поля немцев, установленных перед передним краем и часть солдат подорвалась[.] И мне было приказано подобрать группу сапер[ов] из 5-6 человек и проделать проходы в минных полях, [чтобы] пропустить по ним наши наступающие подразделения. Но когда мы подошли к минным полям, то оказалось, что мины ТМi-35 были установлены, как противопехотные со взрывателями натяжного действия - от выдергивания чеки через тонкую малозаметную проволоку, натянутую на высоте от земли 10-15 см длиной 6-7 метров. Сперва мною лично было снято несколько мин, после чего я ознакомил солдат этой группы с приемами обезвреживания таких мин, и [затем мы] в течении 3х часов обезвредили около 160 мин.
Все эти работы проводились под артиллерийским огнем пр[отивни]-ка. Нам просто повезло, что никто не был из нас ранен. А ведь говорят, что «сапер ошибается в жизни один раз» - т.к. другого случая по-просту не будет.
За этот подвиг меня наградили первым орденом Красной звезды», а солдат и сержантов - медалями. По тому времени 1942 год - это была большая награда, т.к. награждали тогда немногих. Я из батальона был награжден только один.
Кроме того[,] мы оказали помощь в снятии мин восстановительной бригаде железнодорожников. Они восстанавливали ж-д Старица-Ржев, по которой ходил бронепоезд «Мичуринец». [Он] своими орудиями оказывал помощь наступающим, но участок железнодорожного полотна был заминирован и саперы нашей группы показали как обнаруживать мины, установленны[е] под рельсы и извлекать [их].
Вскоре в октябре 1942 г. я был принят члены КПСС и назначен на должность заместителя командира батальона, а до этого я командовал ротой, вместо Бреля.
Наступление наших войск в августе приостановилось, мы были вплотную на окраине г. Ржева и перешли к обороне. Саперы как кроты день и ночь ползали перед передним краем, строили дзоты, устанавливали минные и проволочные заграждения и даже испытывали минные торпеды. К сожалению, они не получили широкого применения.
Работа с минами очень сложная и опасная. Мы саперы имеем много неприятностей при испытаниях, так как эти минные торпеды часто проваливались в воронки от снарядов и их приходилось под огнем противника вытаскивать, вследствие чего несли потери людей убитыми и ранеными - особенно вторая рота.
Подвиги саперов незаметны. О них очень хорошо писал И.Эренбург «Есть солдаты, о подвиге, которых мало говорят, их мужество лишено блеска, их отвага носит защитный цвет. Сапер - это солдат-труженик, это чернорабочий победы.»
Бои на нашем участке шли местного значения, проходили отдельные стычки разведгрупп, которые часто ходили «за языком» в тыл к немцам. Мы в основном готовились к новому наступлению - третьему по счету - за освобождение г. Ржев и рядом расположенных населенных пунктов.
Дивизия получила новую полосы в районе дома отдыха им. Семашко, сменив на этом участке 16 Гвардейскую Стрелковую Дивизию, имея плацдарм на левом берегу Волги, правда очень маленький - всего протяженностью около 400 метров и глубиной 50-80 метров.
Встречать 1943 год нам пришлось на фронте в относительно спокойной обстановке, хотя немцы и тревожили нас частыми обстрелами, но перед 12 часами наступило затишье, и мы выпили свою «порцию», поздравили друг друга и пожелали скорейшего окончания войны.[Spoiler (click to open)]
В планах гитлеровского командования захвата Москвы исключительное значение придавалось Ржевско-Вяземскому плацдарму -кратчайшему пути к столице нашей Родины. После поражения под Москвой, группа армий «Центр» укрепилась на Ржевско- Вяземском направлении. В результате Ржевско-Сычевской операции, развернувшейся в июне-августе 1942 г., советстские войска прорвали оборону противника, но встретив ожесточенное сопротивление врага, подтянувшего резервы, наши войска перешли к обороне. Так было сказано о наших действиях в сообщениях Совинформбюро. Но дни 1943 г, существования Ржевского плацдарма уже были сочтены. Успешные действия наших войск под Сталинградом и Ростовом … уверенность в том, что вскоре враг будет изгнан из пределов нашей Родины. Чувствовалось приподнятое настроение и на нашем участке среди солдат и офицеров, а вместе с тем порождали уныние в лагере врага. Исчезла та надменная спечь, высокомерие безнаказанности. Часто можно было услышать от пленных «Гитлер - капут». Это был первый признак разочарования и бессмысленности, затеянной ими войны, потеря потеря уверенности в правоте их целей.Наши войска, в том числе и мы саперы, готовились к наступлению. Подготовка велась днем и ночью. Мы саперы ползали перед передним краем, готовили проходы в своих минных полях и готовились к проделыванию проходов в заграждениях немцев с помощью удлиненных зарядов … надвигаемых, наталкиваемых примитивными способами на минные поля противника.
Все шло своим чередом, во всем чувствовалось, что вот-вот, скоро-скоро начнем наступать.
Зима отступала, стояли морозные дни, ночью температура поднималась до 20 градусов. И вот - сигнал. Начать атаку в 6-00 25 февраля. Наши войска преодолевая заграждения, глубокий снежный покров, выбили немцев с их насиженных мест траншей и блиндажей, в которых они были намерены отсидеться до весны.[Spoiler (click to open)]
Прорвав оборону, устремились в обход Ржева, перерезая немцам пути отхода. Они были вынуждены отступить, оставив после ожесточенных боев г. Ржев, за который велись бои в течение 14 месяцев. Мы заплатили за этот советский город очень дорого - 70 тысяч советских солдат и офицеров (столько же было жителей в этом городе) остались лежать в земле на подступах к городу.
В 1942-43 гг на Ржевской земле шли затяжные ожесточенные бои между советскими и вражескими войсками. Больше месяца продолжалась битва у стен города. Мужество и бессмертный героизм советских воинов, сражавшихся под Ржевом, получили высокую оценку в Приказе [№ 95] Верховного Главнокомандующего от 23.02.43 г. ["В тяжелых боях летом и осенью 1942 года Красная Армия преградила путь фашистскому зверью. Навсегда сохранит наш народ память о героической обороне Севастополя и Одессы, об упорных боях под Москвой и в предгорьях Кавказа, в районе Ржева и под Ленинградом, о величайшем в истории войн сражении у стен Сталинграда. В этих великих сражениях наши доблестные бойцы, командиры и политработники покрыли неувядаемой славой боевые знамена Красной Армии и заложили прочный фундамент для победы над немецко-фашистскими армиями"]
В честь подвига совершенного нашими войсками в боях за город - на высоком кургане в центре города над Волгой установлен обелиск с надписью «3 марта 1943 года войска Западного фронта после ожесточенного и длительного боя освободили город Ржев от немецко-фашистских захватчиков. Первыми ворвались в город части 215 стрелковой дивизии под командованием генерал-майора Куприянова А. Ф., 274 стрелковой дивизии под командованием полковника Шульги В. П., 371 стрелковой дивизии под командованием генерал-майора Олешева Н. Н.»
При своем отступлении немцы заминировали дороги, дома в населенных пунктах, перед этим выгнав из домов всех жителей. Нам саперам пришлось очень тяжело пришлось с большой осторожность[ю], предельным внимание[м] осматривать каждый бугорок, кочку, чтобы не пропустить непроверенного участка дороги, исключить подрывы на минах движущегося орудия, повозки и[ли] людей, особенно в селениях, когда стали возвращаться из лесов в дома их жители с детьми и стали просить разминировать их дома, пришлось оказывать им помощь, да иначе мы не могли поступить, это же наши русские люди.
Хутор Николаево (?), всего несколько домов, и те были заминированы. При попытке разминировать один из домов [5 марта 1943] подорвался ефр. Ведерников, а старшину Пукулева привалило бревнами разрушенного дома. Все произошло так внезапно, что многие из солдат были в неведении [недоумении], а когда после взрыва стали осматривать дом, то обнаружили, что мина была укреплена к потолку у двери, проволока от взрывателя одним концом укреплена к дверной ручке и когда наш солдат открывал двер[ь] в дом, мина сработала. Этот случай во многом нас научил осторожности и предельной внимательности.
Чтобы не отстать от наших наступающих частей нашей дивизии, нам саперам пришлось двигаться без сна и отдыха. Впереди была Сычевка и Днепр. Хотя еще мороз сковывал лед, но уже тяжелой артиллерии по чистому льду переправлять[ся] было опасно. Приходилось разбирать дома, делать настил из бревен на льду и только по нему с большой осторожностью переправлять артиллерию в районе <неразбочиво> Холм-Жирковский.
Так впервые нам пришлось переправляться через Днепр, ширина его была небольшая, около 50-60 метров.
В 1943 г. в боях за освобождение Белорусской земли мне [вторично] пришлось руководить работами по наводке мостов через Днепр в районе Жлобина, но там его ширина уже была около 200 м.
Наступательные бои нашей частью велись до 20 апреля 1943 года, после освобождения Калининской области с боями перешли на территорию Смоленской области и под Ярцево наша 369 стрелковая дивизия перешла к обороне и вела местные бои за овладение отдельными высотами, рощами, населенными пунктами, по 22 апреля 1943 г., [когда] дивизия была отведена во второй эшелон. Впоследствии мы передали часть личного состава (солдат) на доукомплектование частей 220 стрелковой дивизии, а штаб, командование и офицеры были отведены в район Вязьмы, где погрузились в эшелон и направились в район ст. Узловая для переформирования.
По мере получения пополнения личного состава была организована боевая подготовка, совершались марши ночью в совместном решении тактических задач. Но где-то в июле 1943 года я был откомандирован в резерв 11 армии под Калугу. Попрощавшись с друзьями, с которыми делил все горести и тяжести фронтовой жизни, я убыл в резерв офицерского состава. Там я встретился с бывшим дивизионным инженером 369 стрелковой дивизии подполковником Самусовым, который мне предложил должность заместителя командира 202 армейского инженерно-саперного батальона 11 армии. Я дал согласие …. Где мне пришлось служить до окончания войны. Батальон стоял в районе Бушлановки. Он был намного лучше укомплектован, имел кадровый состав, принимал участие в боях на Северо-Западном фронте.
11 Армия находилась на переформировании, готовилась к новым боям за освобождение Калужской и Брянской областей. Впереди еще предстояло долгих два года фронтовой жизни до окончания войны.