Закат Европы?
В одном из февральских номеров «Шпигеля» мне попалась статья о стремительно пустеющих церквях Германии. Я конечно и до этого слышала об этом, но то, что это достигло таких масштабов, я и не предполагала. При виде разрушения российских церквей на кадрах вековой давности думала, что такое больше не может повториться. Уроки истории забыты под лавиной экономических процессов и идеологической обработки населения. Всё происходит тихо, незаметно, без революций. Даже удивляет, что «Шпигель», которому я мало доверяю, написал об этом.
URL: http://www.spiegel.de/spiegel/print/d-90931331.html
Матиас Шульц «Последняя вечеря» 09.02.2013
Мероприятия в целях экономии вынуждают уничтожать священное наследие: сотни церквей и домов священников выставлены на продажу или просто сносятся. Другие уже используются как спортивные залы, сберкассы или мечеть. И даже через eBay можно приобрести дом Божий.
Команда, снести Церковь Святого Семейства в Бармштедте, прозвучала рано утром. Рабочие выносят куда-то купель. Экскаватор бъёт по стенам общины. Затем обрушивается колокольня.
О, святые небеса! За несколько часов дом Всемогущего превращается в груду строительного мусора.
- Очень больно, - отзывается священник Штефан Лангер о сносе дома молитвы севернее Гамбурга. На протяжении многих лет он справлял там крестины, венчания и службы. Теперь этот участок земли почти пуст. Незадолго до этого община дала объявление о том, что старое место молитвы предлагается в качестве «освоенного участка земли» в хорошем районе. Цена: 310 000 евро.
«На сем камне Я создам Церковь Мою», - говорит Иисус в полной уверенности. О демонтаже Он ничего не сказал. (По-моему, в приведённой цитате под камнем подразумеваются покаяние и причастие, а не здания церквей, - примечание переводчика).
Но это было давно. Нехватка денег и уменьшающееся число верующих людей принуждают к грубым отсечениям. «В период между 1990 и 2010 годами закрылись 340 церквей, а 46 было снесено» - подводит итоги финансовый директор Евангелической Церкви Германии, Томас Бегрих. Но это только начало: «Вполне возможно, что придётся отказаться ещё от 1000 зданий.»
Таким образом, трещит и дребезжит повсеместно. Например, во Франкфурте (думаю, что имеется ввиду тот, который на Майне, - прим. пер.): во времена Аденауэра (канцлер ФРГ с 1949 по 1963 гг.) проживало 430 000 протестантов, сегодня их насчитывается 110 000. Поэтому региональный союз нажал на тормоза и постановил закрыть в городе каждый четвертый дом молитвы в соответствии с неким приоритетным списком.
В Гамбурге впервые бывшее здание Евангелической Церкви попало даже в собственность мусульман. В 2005 году дом молитвы в районе Хорн приобрёл один предприниматель. Теперь же он передал эту недвижимость исламскому центру.
И хотя этот процесс вызывает немало возмущения, христианские церкви Германии зажаты в тиски - если не находится покупатель, то после пустого простаивания может появиться даже бульдозер для сноса каменного наследия Иисуса Христа.
То же самое можно сказать и о римско-католических зданиях. Даже в глубинках Баварии простаивают впустую дома священников. А в знаменитом паломническом месте Тельгте (около города Мюнстер) было закрыто одно из священных зданий.
...
Что далее обостряет положение: уже сегодня многие алтари в Германии служат чуждым целям. В одних что-то мастерят, в других занимаются спортом. Есть такие церкви, которые используются для особенных мероприятий светского характера, и такие, которые служат складом каких-либо фирм. В монастыре Святого Максимина в Трире стоят футбольные ворота. В Катленбурге (в пойме гор Гарц) трансцендентальное преобразовалось в танцевальное - в Церкви Сердца Иисуса Христа расположилась школа шоу-танцев и пилатеса.
На местах, когда священник зовёт действительно на самую последнюю вечерю, люди в большинстве случаев очень огорчаются. Сокрушаясь и часто плача, сидят на лавках верные последователи. Никто больше не может петь «Крепкую крепость». Протестанты скромно и просто завершают своё служение. Собираются Библии, Крест и утварь Литургии, последний закрывает дверь. Тем самым, помещение покинуто и его назначение аннулируется.
У католиков каждое помещение для молитв считается святым местом, которое необходимо лишить святости («профанировать»). Этот ритуал имеет право провести только епископ (или его представитель). Сначала он покидает декрет, окружённый облаком фимиама. Затем он сворачивает алтарную скатерть, опустошает дарохранительницу, в которой лежат облатки, и гасит «вечный огонь».
Пастор Михаэль Кемпер, который служил в Дуисбурге заключительную службу Праздника Тела Христова, до сих пор вспоминает с болью, как он в светлом клиросном облачении проходил между рядами печальных душ. «Закрытие храмов - это нездоровое явление», - говорит он, - «мне от этого очень больно».
Это и неудивительно: 2000 лет Христианство жило усердием своих мессионеров. Но его радостную весть сегодня почти никто не хочет слышать. «В настоящее время только 13 % новорождённых детей крестят в Евангелической Церкви», - обосновывает суперинтендент Томас Хёфлихь из Ганновера жёсткую политику закрытия церквей.
Особенно плохо выглядят дела в Рурпоте и на севере Германии. После Второй Мировой Войны там обосновалось немало католических беженцев из Силезии и Восточной Пруссии. Там для них духовенство соорудило маленькие «филиальные Церкви», чтобы к месту исповеди можно было добраться пешком.
Этим современным, часто некрасивым, зданиям теперь угрожает снос в массовом порядке:
• в еписковстве Гильдесхайм каждая вторая церковь внесена в «чёрный список»;
• в еписковстве Эссен это грозит 83 церквям, а 13 уже снесены;
• хуже всего обстоят дела в Вильгельмсгавен. Из девяти католических башенных зданий планируется снести шесть.
Правда появляется и сопротивление: защитники памятников, культурные объединения и проектировщики городов борятся против уничтожения христианских сооружений. Места воскресных торжеств для многих являются доверительными убежищами. Церкви являются «намоленными местами», считает теолог Маргот Кесманн. Каждый снос означает уничтожение Родины.
Но когда пастор объясняет, что не стоит включать отопление для десяти человек в воскресение под громадным сводом без теплоизоляции, то даже противники быстро теряются.
Таким образом, опустошение быстро продвигается и дальше. Только в восточных областях пустуют более 200 деревенских церквей. В Висбадене недавно снесли церковь, которая находилась под охраной исторических памятников. Но всё имеет и свои положительные стороны - нуждающиеся общины могут продавать через интернет (Kircheninventar-verkauf.de) устаревшие копилки и деревянные алтари (очень сомнительные положительные стороны! - прим. пер.).
Также выставляются на продажу в сети и отслужившие здания покаяния и молитв. Так, например, берлинское архиепископство использует для этого Ebay. На данный момент оно предлагает «Церковь в излюбленном жилом районе» в городе Бранденбург.
Но мало кто интересуется этими предложениями. Большинство зданий очень холодные, без кухни и достигают в высоту десяти и более метров. Даже символические цены не способствуют продажам. Часовня Марии Горетти в Деммине (в предместьях Померании) стоит 20 000 евро. Покупатели не находятся.
Как плохо идут дела ясно видно на примере маленького города Альтена в Вестфалии. Несколько месяцев там пустует христианский храм. «Год постройки 1907, всё из натурального камня», - заливается соловьём маклер Дан Оссенберг-Энгельс. Потом он поворачивает железный ключ и со скрипом открывается главный вход.
Через окна с розетками просачивается голубоватый свет. Видны деревянные скамейки и огромная люстра. «Один из потенциальных покупателей хотел сделать себе здесь жильё и с помощью перекрытия соорудить дополнительный этаж», - рассказывает маклер. Но теперь он договаривается о продаже одному владельцу ресторана, который хотел бы сделать из помещения музыкальный клуб. Церковная кафедра могла бы стать хорошим местом для диск-жокея.
Хип-хоп вместо аллилуйи - не слишком ли это? Что позволено, и где начинается богохульство?
Евангелическая Церковь Германии между тем смиряется с такими бойкими приемниками зданий. Хотя предпочтительнее были бы люди, которые бы сохраняли «достоинство помещений» , например, устраивали бы дома пристарелых или инвалидов, детские садики. Также приветствуется преобразование зданий в места захоронения урн с останками умерших, или места репетиций для мужских хоров. В Бустедте (земля Шлезвиг-Гольштейн) похоронное бюро выставляет предлагаемые им гробы.
Более предпочтительными являются братья по вере: например, русские или сербские православные. Один храм при помощи седельного тягача перевезли со Штайнхудского моря в Румынию.
Но подобные кандидаты находятся довольно редко. К тому же постоянно добавляются новые объекты недвижимости. Ведь и Новоапостольская Церковь постепенно слабеет. В настоящее время она предлагает через интернет 60 залов, где ранее собирались общины.
Таким образом, священникам нужно идти на компромисс. В одной берлинской капелле можно увидеть театральные постановки. В городе Милов (земля Мекленбург) в алтаре расположился банкомат. В бывшей церкви Мартини, которая находится в городе Билифельд, гости сидят в удобных креслах и наслаждаются белым трюфельным кремом или соусом Вазаби в сопровождении игры пианиста.
Для католиков это уже переходит допустимые границы. Хотя и им пришлось отдать один храм владельцу стенки для скалолазания. В боковом пролёте расположился витаминный бар, а в ризнице принимают душ. Но в общем сторонники папы в этом вопросе более строги. Если не находится достойный арендатор, и если зданию грозит разрушение, то они предпочитают отдать его под снос.
В одном сходятся мнения обеих конфессий: эти здания не должны доставаться сектам и представителям других религий. Чтобы не уплотнять «туман религиозных диффузий», продажа мусульманам и буддистам должна стать «невозможной», - говорится, например, в рекомендациях Евангелической Церкви Гессена и Нассау.
То, что сынам Аллаха всё-таки удаётся получать недвижимость, исходит от свободных (независимых от государства -прим. пер.) церквей или религиозных сект. Уже имеется четыре прецедента, когда пустующие помещения общин попали во владение исламским объединениям. И теперь к этому добавился случай из Гамбурга-Горна, где мусульмане обходным путём приобрели протестантскую церковь.
Несомненно, исчез старый боевой дух под знаменем креста. По оценкам специального журнала «Дух» («Spirit») в стране приблизительно 45000 церквей, из которых 15000 в скором времени окажутся излишними. Слишком роскошные, слишком пустые, чересчур дорогие: это можно сравнить с пожилой женщиной, которая всё ещё живёт на вилле, хотя ей хватало бы и одной комнаты.
Но всё это не должно пугать благочестивые души. Библия предлагает достаточно веры и любви, утешения и надежды. Даже при настоящих проблемах с недвижимостью. Как это сказано во втором Послании к Коринфянам V, 1:
«Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный.» (Опять же не соглашусь с уместностью приведённой цитаты: под хижиной вряд ли подразумеваются церковные здания, - прим. пер.)
DER SPIEGEL 7/2013
URL: http://www.spiegel.de/spiegel/print/d-90931331.html
Матиас Шульц «Последняя вечеря» 09.02.2013
Мероприятия в целях экономии вынуждают уничтожать священное наследие: сотни церквей и домов священников выставлены на продажу или просто сносятся. Другие уже используются как спортивные залы, сберкассы или мечеть. И даже через eBay можно приобрести дом Божий.
Команда, снести Церковь Святого Семейства в Бармштедте, прозвучала рано утром. Рабочие выносят куда-то купель. Экскаватор бъёт по стенам общины. Затем обрушивается колокольня.
О, святые небеса! За несколько часов дом Всемогущего превращается в груду строительного мусора.
- Очень больно, - отзывается священник Штефан Лангер о сносе дома молитвы севернее Гамбурга. На протяжении многих лет он справлял там крестины, венчания и службы. Теперь этот участок земли почти пуст. Незадолго до этого община дала объявление о том, что старое место молитвы предлагается в качестве «освоенного участка земли» в хорошем районе. Цена: 310 000 евро.
«На сем камне Я создам Церковь Мою», - говорит Иисус в полной уверенности. О демонтаже Он ничего не сказал. (По-моему, в приведённой цитате под камнем подразумеваются покаяние и причастие, а не здания церквей, - примечание переводчика).
Но это было давно. Нехватка денег и уменьшающееся число верующих людей принуждают к грубым отсечениям. «В период между 1990 и 2010 годами закрылись 340 церквей, а 46 было снесено» - подводит итоги финансовый директор Евангелической Церкви Германии, Томас Бегрих. Но это только начало: «Вполне возможно, что придётся отказаться ещё от 1000 зданий.»
Таким образом, трещит и дребезжит повсеместно. Например, во Франкфурте (думаю, что имеется ввиду тот, который на Майне, - прим. пер.): во времена Аденауэра (канцлер ФРГ с 1949 по 1963 гг.) проживало 430 000 протестантов, сегодня их насчитывается 110 000. Поэтому региональный союз нажал на тормоза и постановил закрыть в городе каждый четвертый дом молитвы в соответствии с неким приоритетным списком.
В Гамбурге впервые бывшее здание Евангелической Церкви попало даже в собственность мусульман. В 2005 году дом молитвы в районе Хорн приобрёл один предприниматель. Теперь же он передал эту недвижимость исламскому центру.
И хотя этот процесс вызывает немало возмущения, христианские церкви Германии зажаты в тиски - если не находится покупатель, то после пустого простаивания может появиться даже бульдозер для сноса каменного наследия Иисуса Христа.
То же самое можно сказать и о римско-католических зданиях. Даже в глубинках Баварии простаивают впустую дома священников. А в знаменитом паломническом месте Тельгте (около города Мюнстер) было закрыто одно из священных зданий.
...
Что далее обостряет положение: уже сегодня многие алтари в Германии служат чуждым целям. В одних что-то мастерят, в других занимаются спортом. Есть такие церкви, которые используются для особенных мероприятий светского характера, и такие, которые служат складом каких-либо фирм. В монастыре Святого Максимина в Трире стоят футбольные ворота. В Катленбурге (в пойме гор Гарц) трансцендентальное преобразовалось в танцевальное - в Церкви Сердца Иисуса Христа расположилась школа шоу-танцев и пилатеса.
На местах, когда священник зовёт действительно на самую последнюю вечерю, люди в большинстве случаев очень огорчаются. Сокрушаясь и часто плача, сидят на лавках верные последователи. Никто больше не может петь «Крепкую крепость». Протестанты скромно и просто завершают своё служение. Собираются Библии, Крест и утварь Литургии, последний закрывает дверь. Тем самым, помещение покинуто и его назначение аннулируется.
У католиков каждое помещение для молитв считается святым местом, которое необходимо лишить святости («профанировать»). Этот ритуал имеет право провести только епископ (или его представитель). Сначала он покидает декрет, окружённый облаком фимиама. Затем он сворачивает алтарную скатерть, опустошает дарохранительницу, в которой лежат облатки, и гасит «вечный огонь».
Пастор Михаэль Кемпер, который служил в Дуисбурге заключительную службу Праздника Тела Христова, до сих пор вспоминает с болью, как он в светлом клиросном облачении проходил между рядами печальных душ. «Закрытие храмов - это нездоровое явление», - говорит он, - «мне от этого очень больно».
Это и неудивительно: 2000 лет Христианство жило усердием своих мессионеров. Но его радостную весть сегодня почти никто не хочет слышать. «В настоящее время только 13 % новорождённых детей крестят в Евангелической Церкви», - обосновывает суперинтендент Томас Хёфлихь из Ганновера жёсткую политику закрытия церквей.
Особенно плохо выглядят дела в Рурпоте и на севере Германии. После Второй Мировой Войны там обосновалось немало католических беженцев из Силезии и Восточной Пруссии. Там для них духовенство соорудило маленькие «филиальные Церкви», чтобы к месту исповеди можно было добраться пешком.
Этим современным, часто некрасивым, зданиям теперь угрожает снос в массовом порядке:
• в еписковстве Гильдесхайм каждая вторая церковь внесена в «чёрный список»;
• в еписковстве Эссен это грозит 83 церквям, а 13 уже снесены;
• хуже всего обстоят дела в Вильгельмсгавен. Из девяти католических башенных зданий планируется снести шесть.
Правда появляется и сопротивление: защитники памятников, культурные объединения и проектировщики городов борятся против уничтожения христианских сооружений. Места воскресных торжеств для многих являются доверительными убежищами. Церкви являются «намоленными местами», считает теолог Маргот Кесманн. Каждый снос означает уничтожение Родины.
Но когда пастор объясняет, что не стоит включать отопление для десяти человек в воскресение под громадным сводом без теплоизоляции, то даже противники быстро теряются.
Таким образом, опустошение быстро продвигается и дальше. Только в восточных областях пустуют более 200 деревенских церквей. В Висбадене недавно снесли церковь, которая находилась под охраной исторических памятников. Но всё имеет и свои положительные стороны - нуждающиеся общины могут продавать через интернет (Kircheninventar-verkauf.de) устаревшие копилки и деревянные алтари (очень сомнительные положительные стороны! - прим. пер.).
Также выставляются на продажу в сети и отслужившие здания покаяния и молитв. Так, например, берлинское архиепископство использует для этого Ebay. На данный момент оно предлагает «Церковь в излюбленном жилом районе» в городе Бранденбург.
Но мало кто интересуется этими предложениями. Большинство зданий очень холодные, без кухни и достигают в высоту десяти и более метров. Даже символические цены не способствуют продажам. Часовня Марии Горетти в Деммине (в предместьях Померании) стоит 20 000 евро. Покупатели не находятся.
Как плохо идут дела ясно видно на примере маленького города Альтена в Вестфалии. Несколько месяцев там пустует христианский храм. «Год постройки 1907, всё из натурального камня», - заливается соловьём маклер Дан Оссенберг-Энгельс. Потом он поворачивает железный ключ и со скрипом открывается главный вход.
Через окна с розетками просачивается голубоватый свет. Видны деревянные скамейки и огромная люстра. «Один из потенциальных покупателей хотел сделать себе здесь жильё и с помощью перекрытия соорудить дополнительный этаж», - рассказывает маклер. Но теперь он договаривается о продаже одному владельцу ресторана, который хотел бы сделать из помещения музыкальный клуб. Церковная кафедра могла бы стать хорошим местом для диск-жокея.
Хип-хоп вместо аллилуйи - не слишком ли это? Что позволено, и где начинается богохульство?
Евангелическая Церковь Германии между тем смиряется с такими бойкими приемниками зданий. Хотя предпочтительнее были бы люди, которые бы сохраняли «достоинство помещений» , например, устраивали бы дома пристарелых или инвалидов, детские садики. Также приветствуется преобразование зданий в места захоронения урн с останками умерших, или места репетиций для мужских хоров. В Бустедте (земля Шлезвиг-Гольштейн) похоронное бюро выставляет предлагаемые им гробы.
Более предпочтительными являются братья по вере: например, русские или сербские православные. Один храм при помощи седельного тягача перевезли со Штайнхудского моря в Румынию.
Но подобные кандидаты находятся довольно редко. К тому же постоянно добавляются новые объекты недвижимости. Ведь и Новоапостольская Церковь постепенно слабеет. В настоящее время она предлагает через интернет 60 залов, где ранее собирались общины.
Таким образом, священникам нужно идти на компромисс. В одной берлинской капелле можно увидеть театральные постановки. В городе Милов (земля Мекленбург) в алтаре расположился банкомат. В бывшей церкви Мартини, которая находится в городе Билифельд, гости сидят в удобных креслах и наслаждаются белым трюфельным кремом или соусом Вазаби в сопровождении игры пианиста.
Для католиков это уже переходит допустимые границы. Хотя и им пришлось отдать один храм владельцу стенки для скалолазания. В боковом пролёте расположился витаминный бар, а в ризнице принимают душ. Но в общем сторонники папы в этом вопросе более строги. Если не находится достойный арендатор, и если зданию грозит разрушение, то они предпочитают отдать его под снос.
В одном сходятся мнения обеих конфессий: эти здания не должны доставаться сектам и представителям других религий. Чтобы не уплотнять «туман религиозных диффузий», продажа мусульманам и буддистам должна стать «невозможной», - говорится, например, в рекомендациях Евангелической Церкви Гессена и Нассау.
То, что сынам Аллаха всё-таки удаётся получать недвижимость, исходит от свободных (независимых от государства -прим. пер.) церквей или религиозных сект. Уже имеется четыре прецедента, когда пустующие помещения общин попали во владение исламским объединениям. И теперь к этому добавился случай из Гамбурга-Горна, где мусульмане обходным путём приобрели протестантскую церковь.
Несомненно, исчез старый боевой дух под знаменем креста. По оценкам специального журнала «Дух» («Spirit») в стране приблизительно 45000 церквей, из которых 15000 в скором времени окажутся излишними. Слишком роскошные, слишком пустые, чересчур дорогие: это можно сравнить с пожилой женщиной, которая всё ещё живёт на вилле, хотя ей хватало бы и одной комнаты.
Но всё это не должно пугать благочестивые души. Библия предлагает достаточно веры и любви, утешения и надежды. Даже при настоящих проблемах с недвижимостью. Как это сказано во втором Послании к Коринфянам V, 1:
«Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный.» (Опять же не соглашусь с уместностью приведённой цитаты: под хижиной вряд ли подразумеваются церковные здания, - прим. пер.)
DER SPIEGEL 7/2013