Расшифровка (начало)ex_ruda_panOctober 4 2012, 17:14:55 UTC
Я человек очень несовременный, не имеющий вкуса к артефактам, когда сексом занимаются в музеях; или засовывают, куда не надо, мороженую курицу; или пляшут в балаклавах в Храме Христа Спасителя. По мне - пусть пляшут, не понимаю, кто себя почувствовал оскорблённым, и почему надо на это оскорбляться.
Иисус Христос, по-моему, был весёлым человеком, и, когда давали вино, с удовольствием его пил, а если не давали, то превращал в вино воду. И не чуждался дружеского застолья. И даже блудницу простил. Так что вообще не должно было никакого конфликта возникнуть. Ну, поплясали, и ушли. Не обращать внимания.
Но то, что произошло потом - оно стоит уже выше вопроса об артефактах, о перформансах, и обо всём остальном.
Я не думаю, что здесь нужно давать литературные премии, или премии Сахарова. Но здесь нужно жёстко поставить на место зреющую... созревшую уже в тиши российскую инквизицию. Созревшую оттого, что давно не было идеологического прессинга, идеологического диктата.
Захотелось, да... покланяться захотелось, в рабство захотелось. Вместо члена парткома с серпом и молотом - батюшку с крестом захотелось. Ну, Марксу от этого худо же не стало, ему уже всё равно. А вот христианство это отменяет полностью.
Сегодня Русская Православная Церковь и те её прихожане, которые требуют наказать бедных девушек как можно более жестоко - тащить, морить голодом, сажать... Вообще никого в церковь не пускать, кто одет не так, как им нравится. А что в этой церкви услышишь, кроме того, что "нет власти, кроме как от Бога"? И кого там можно увидеть на Пасху в ХХС, кроме Медведева с его женой, и с сопровождающими его лицами, которые туда таскаются? Ничего хорошего там не увидишь.
Поэтому, раз они находятся вне христианства, в режиме автократии; раз они выбрали кесаря, а не Христа, по очень удачному выражению Владимира Соловьёва, который и был настоящим христианином; и Лев Толстой был настоящим христианином, поэтому они его и анафемствовали, - я предлагаю обратить против церкви её же оружие, которое она когда-то изобрела. Интердикт. Это значит, что церковь на какую-то область, на какой-то город, на какую-то страну могла наложить интердикт. Там не венчали, там не хоронили, там нельзя было отправлять требы, нельзя было исповедовать, нельзя было причащать.
И, вы знаете, впервые в нашей истории это оружие было применено как раз к искренним христианам и порядочным людям. К Михаилу и Александру Тверским, к городу Пскову, который провинился перед московскими князьями Даниловичами, Иваном и Юрием, только тем... в основном Иваном, потому что это уже вторая часть трагедии, после гибели Михаила Тверского, это касалось его сына Александра, который нашёл убежище в тогдашнем Плескове, Пскове. А нашёл он убежище потому, что граждане Плескова тоже хотели бороться с монголами, они не хотели подчиняться завоевателям. А Москва с великой радостью стала коллаборанткой, и церковь наложила интердикт не на полицейский режим Москвы, они наложили интердикт на Плесков. За то, что Плесков дал убежище русскому патриоту, князю Александру, который призывал в своих листовках (тоже был первый случай употребления листовок на Руси) бороться с монгольской Ордой. Вот так начиналась история нашего интердикта.
Сегодня церковь совершила столько дурных деяний, начиная со своего первого призыва, ещё при Патриархе Алексии, идти воевать в Чечне, что мы имеем право, во имя сохранения собственной жизни, собственной свободы, наложить интердикт на церковь.
Просто не посещать ни одну церковь, которая находится под омофором Московской Патриархии. Не ходить. Пусть стоят пустые церкви, пусть там служат священники, кадят Путину, кадят Медведеву, кадят Патриарху Кириллу. Просто не признавать их христианами, не иметь с ними ничего общего. У них не венчаться, не причащаться, не отпеваться. Пожалуйста, переходите в католичество, переходите в протестантизм, ищите свободные общины христианские. Такие, как та, к которой я принадлежу, община отца Якова Кротова, который не имеет никакого отношения к РПЦ, а имеет отношение к Украинской автокефальной церкви.
По мне - пусть пляшут, не понимаю, кто себя почувствовал оскорблённым, и почему надо на это оскорбляться.
Иисус Христос, по-моему, был весёлым человеком, и, когда давали вино, с удовольствием его пил, а если не давали, то превращал в вино воду. И не чуждался дружеского застолья. И даже блудницу простил. Так что вообще не должно было никакого конфликта возникнуть. Ну, поплясали, и ушли. Не обращать внимания.
Но то, что произошло потом - оно стоит уже выше вопроса об артефактах, о перформансах, и обо всём остальном.
Я не думаю, что здесь нужно давать литературные премии, или премии Сахарова. Но здесь нужно жёстко поставить на место зреющую... созревшую уже в тиши российскую инквизицию. Созревшую оттого, что давно не было идеологического прессинга, идеологического диктата.
Захотелось, да... покланяться захотелось, в рабство захотелось. Вместо члена парткома с серпом и молотом - батюшку с крестом захотелось. Ну, Марксу от этого худо же не стало, ему уже всё равно. А вот христианство это отменяет полностью.
Сегодня Русская Православная Церковь и те её прихожане, которые требуют наказать бедных девушек как можно более жестоко - тащить, морить голодом, сажать... Вообще никого в церковь не пускать, кто одет не так, как им нравится. А что в этой церкви услышишь, кроме того, что "нет власти, кроме как от Бога"? И кого там можно увидеть на Пасху в ХХС, кроме Медведева с его женой, и с сопровождающими его лицами, которые туда таскаются? Ничего хорошего там не увидишь.
Поэтому, раз они находятся вне христианства, в режиме автократии; раз они выбрали кесаря, а не Христа, по очень удачному выражению Владимира Соловьёва, который и был настоящим христианином; и Лев Толстой был настоящим христианином, поэтому они его и анафемствовали, - я предлагаю обратить против церкви её же оружие, которое она когда-то изобрела. Интердикт. Это значит, что церковь на какую-то область, на какой-то город, на какую-то страну могла наложить интердикт. Там не венчали, там не хоронили, там нельзя было отправлять требы, нельзя было исповедовать, нельзя было причащать.
И, вы знаете, впервые в нашей истории это оружие было применено как раз к искренним христианам и порядочным людям. К Михаилу и Александру Тверским, к городу Пскову, который провинился перед московскими князьями Даниловичами, Иваном и Юрием, только тем... в основном Иваном, потому что это уже вторая часть трагедии, после гибели Михаила Тверского, это касалось его сына Александра, который нашёл убежище в тогдашнем Плескове, Пскове. А нашёл он убежище потому, что граждане Плескова тоже хотели бороться с монголами, они не хотели подчиняться завоевателям. А Москва с великой радостью стала коллаборанткой, и церковь наложила интердикт не на полицейский режим Москвы, они наложили интердикт на Плесков. За то, что Плесков дал убежище русскому патриоту, князю Александру, который призывал в своих листовках (тоже был первый случай употребления листовок на Руси) бороться с монгольской Ордой. Вот так начиналась история нашего интердикта.
Сегодня церковь совершила столько дурных деяний, начиная со своего первого призыва, ещё при Патриархе Алексии, идти воевать в Чечне, что мы имеем право, во имя сохранения собственной жизни, собственной свободы, наложить интердикт на церковь.
Просто не посещать ни одну церковь, которая находится под омофором Московской Патриархии. Не ходить. Пусть стоят пустые церкви, пусть там служат священники, кадят Путину, кадят Медведеву, кадят Патриарху Кириллу. Просто не признавать их христианами, не иметь с ними ничего общего. У них не венчаться, не причащаться, не отпеваться. Пожалуйста, переходите в католичество, переходите в протестантизм, ищите свободные общины христианские. Такие, как та, к которой я принадлежу, община отца Якова Кротова, который не имеет никакого отношения к РПЦ, а имеет отношение к Украинской автокефальной церкви.
Reply
Leave a comment