МАША РОЛЬНИКАЙТЕ: Я СОБИРАЛА СВИДЕТЕЛЬСТВА НАШЕГО УНИЖЕНИЯ
Маша Рольникайте «Я должна рассказать»
Маша Рольникайте выжила в Вильнюсском гетто и в двух концлагерях, потеряла маму и брата с сестрой, и все это время вела дневник. Ее записи составили книгу, которая была переведена на 17 языков, и 50 лет назад впервые была издана по-русски. Только сейчас ее книга «Я должна рассказать» переиздана в авторской редакции по-русски без купюр. Сама Маша живет в Санкт-Петербурге, продолжает писать и издаваться.
На обложке написано «Маша Рольникайте». А раньше писали - Мария Григорьевна. Как правильно? В еврейских семьях обычно называли Мириам, но так звали вашу старшую сестру Миру.
Да, а я просто Маша, и это полное имя. Маша Гиршо Рольникайте - в литовском языке не существует отчества, пишется имя отца в родительном падеже. А Марией Григорьевной меня сделали в журнале «Звезда», когда собирались издавать дневник по-русски. Я тогда подписалась просто «М. Рольникайте». А мне говорят: «Вы понимаете, что дебютируете с буквой «М» в петербургской литературе, в которой есть Анна Ахматова, Вера Инбер…» Всех перечислили. И я стала Марией Григорьевной, но теперь я себе имя вернула. И в своей последней книжке «Наедине с памятью» я снова Маша.
Вы писали дневник на идише. Почему не на литовском, на котором вас учили в школе?
По-литовски говорили те, кто в нас стрелял. Это во-первых, а во-вторых, с 1920 года и до 1939-го Вильнюс находился на территории Польши. У нас в школе висела карта Литвы, и на ней пунктиром была отмечена граница, отделяющая временно оккупированный поляками Вильнюс и Вильнюсский край. Каунас тогда сделали временной столицей Литвы. А в Вильнюсе было много поляков, польской речи. Но в гетто странно было говорить и писать не на еврейском языке. Кроме того, я боялась, что меня убьют. Думала, - литовский мало кто понимает, если не поймут, выбросят мой дневник. А на идише, может быть, захотят прочесть.
http://takiedela.ru/2015/12/marija-rolnikaite/
http://royallib.com/book/rolnikayte_mariya/ya_dolgna_rasskazat.html
Маша Рольникайте выжила в Вильнюсском гетто и в двух концлагерях, потеряла маму и брата с сестрой, и все это время вела дневник. Ее записи составили книгу, которая была переведена на 17 языков, и 50 лет назад впервые была издана по-русски. Только сейчас ее книга «Я должна рассказать» переиздана в авторской редакции по-русски без купюр. Сама Маша живет в Санкт-Петербурге, продолжает писать и издаваться.
На обложке написано «Маша Рольникайте». А раньше писали - Мария Григорьевна. Как правильно? В еврейских семьях обычно называли Мириам, но так звали вашу старшую сестру Миру.
Да, а я просто Маша, и это полное имя. Маша Гиршо Рольникайте - в литовском языке не существует отчества, пишется имя отца в родительном падеже. А Марией Григорьевной меня сделали в журнале «Звезда», когда собирались издавать дневник по-русски. Я тогда подписалась просто «М. Рольникайте». А мне говорят: «Вы понимаете, что дебютируете с буквой «М» в петербургской литературе, в которой есть Анна Ахматова, Вера Инбер…» Всех перечислили. И я стала Марией Григорьевной, но теперь я себе имя вернула. И в своей последней книжке «Наедине с памятью» я снова Маша.
Вы писали дневник на идише. Почему не на литовском, на котором вас учили в школе?
По-литовски говорили те, кто в нас стрелял. Это во-первых, а во-вторых, с 1920 года и до 1939-го Вильнюс находился на территории Польши. У нас в школе висела карта Литвы, и на ней пунктиром была отмечена граница, отделяющая временно оккупированный поляками Вильнюс и Вильнюсский край. Каунас тогда сделали временной столицей Литвы. А в Вильнюсе было много поляков, польской речи. Но в гетто странно было говорить и писать не на еврейском языке. Кроме того, я боялась, что меня убьют. Думала, - литовский мало кто понимает, если не поймут, выбросят мой дневник. А на идише, может быть, захотят прочесть.
http://takiedela.ru/2015/12/marija-rolnikaite/
http://royallib.com/book/rolnikayte_mariya/ya_dolgna_rasskazat.html