Ответ на вопрос любопытного студента
Скоро заканчиваются студенческие каникулы. Отдохнув после экзаменационной сессии, учащиеся и их учителя вернутся в аудитории. Так как с недавних пор восстанавливаю подзабытые, честно говоря, навыки преподавания, я заранее стараюсь готовиться к очередному выходу перед аудиторией дотошных и вполне себе разбирающихся в происходящих событиях будущих бакалавров или магистров.
Мои студенты следят буквально за всем, и конечно, за тем, что происходит на финансовом рынке, о регулировании и развитии которого лично мне приходится им рассказывать. И после каникул им есть о чем меня спрашивать, ведь прошедшие с начала года дни были для финансового рынка не такими уж и скучными. Событий было много. Но одно, случившееся буквально накануне завершения студенческих каникул, претендует на место события не только месяца, но и года. Я говорю о предложении, которое сделал Владимир Владимирович Путин на форуме «Россия 2012». Я слушал выступление Премьера в прямом эфире и должен признаться застыл от удивления, услышав его слова. Выкупить акции у миноритариев ВТБ! Да еще по цене, которая возмещала бы убытки участников IPO! Сильно!...
Я почти уверен, кто-то из студентов, появись я сейчас в аудитории, спросил бы меня об этом. Не знаю, как он или она сформулировали бы свой вопрос, более тактично или менее, но, наверное, все-таки интонация спрашивающих была бы не любопытствующей, мол, «не скажете ли?», а наступающией: «ответьте-ка, мне?!». Ну например: «Почему это вдруг государство должно выкупать акции банка, тратя средства налогоплательщиков, когда само виновато в создавшейся ситуации. И вообще, что это у нас: рынок или госкапитализм?!»
«Ух, ты! На такой вопрос заданный, что называется «в лоб», так ведь просто и не ответишь», - наверняка мелькнуло бы у меня в голове. Я бы почесал в затылке, сморщил бы лоб. Но,... любезно улыбнувшись любопытному студенту, который, наверное, уже решил, что застал меня врасплох, ответил бы так:
«Вообще обсуждать такие темы с вами, студентами, очень опасно. Вот скажу я вам что-то, а вы в своих твиттерах, да фейсбуках раззвените на весь интернет. Это прочтут журналисты. Перескажут друг дргугу. Что-то сочинят, что-то додумают. Вы же знаете наших журналистов?! Потом отнесут своим редакторам, те подправят, потом ответственный за заголовок придумает название статьи, которое ему нравится, но далеко от сути написанного, и получим мы эффект «испорченного телефона». Эхо от сказанного даст по затылку неожиданным слухом. Давайте так, все сказанное - строго между нами!
Кстати, знаете ли вы, что студенты уже сыграли свою «предательскую» роль в истории IPO ВТБ? Весной 2007 подготовка к IPO шла полным ходом. Цена первичного размещения оставалась еще неизвестной. Но 23 апреля один из членов Наблюдательного совета ВТБ в студенческой аудитории МГУ взял да и поделился со слушателями его лекции своими размышлениями о том, какой могла бы быть эта цена. И что же вы думали? Он назвал цену выше всех возможных прогнозов, которые делались до этого серьезными аналитиками. И что самое удивительное, его размышления чуть ли не до десятых совпали с объявленной спустя два дня официальной ценой . Вот так! И естественно все об этом узнали и разболтали.
Я тогда еще не был руководитетелем ФСФР и потому на проходящей в те дни конференции НАУФОР, куда был приглашен в качестве гостя, изображал наивность и отрешенность от страстей финансового мира. Но все же, вспомнив последние новости , спросил собравшихся специалистов, среди которых был и тогдашний руководитель ФСФР О.В.Вьюгин: «А разве вот так можно заранее оглашать существенную для рынка информацию?» Мне все тогда хором ответили, что, мол, закона об инсайде нет (они ведь не знали, кем я буду через пару-тройку недель и, что продавлю-таки тот самый закон через все препоны и инстанции), и, что, мол, это просто условный пример и неожиданное совпадение. Я поверил...
...Дело было сделано. Акции размещены по «угаданной» цене. Ну, а потом,... все собственно знают, что было потом. И вот теперь предложено подумать о выкупе. Плохо это или хорошо?
Первое. В этом нет ничего необычного для рынка. Обязательства по выкупу акций у акционеров широко распространены в сфере прямых инвестиций . В ряде случаев условием финансирования того или иного проекта является опцион, который получают инвесторы от первоначальных владельцев на выкуп акций через определенный период времени. Это один из возможных вариантов «стратегии выхода». В данном случае речь не о прямых инвестициях, но если говорить о сути наших пилотных прогамм IPO для населения, то последние в чем-то сродни таковым.
Второе. Во всех развитых странах законом установлена возможность выкупа акций у акционеров, к которому могут прибегать акционерные общества , желающие сократить объем обращающихся бумаг, повысить удельный вес прибыли на одну акцию, стимулировать рост капитализации за счет сокращения акций в обращении, подготовить крупную сделку по продаже пакета стратегическому инвестору (ВТБ, кстати, планирует приватизацию и вопрос цены такой приватизации не праздный).
Третье. Детали возможной сделки пока не объявлены. В диалоге же Премьера с г-ном Костиным, главой ВТБ, слова про бюджет или бюджетные деньги не звучали. Но даже, если они и звучали, то что из этого? Был же опыт направления бюджетных средств через ВЭБ на фондовый рынок в дни кризиса 2008 года. Тогда тоже многие ругали эти сделки, но для бюджета и для ВЭБа в итоге они оказались вполне прибыльными . Почему бы и сейчас не поступить также, если впереди ВТБ ожидают возможные крупные новые проекты, прибыльные сделки, стратегические слияния и приватизация части акций, что может существенно повысить его капитализацию? Мы этого не знаем, но вправе допускать. Но уж точно не следует это отвергать вслепую, не уяснив всех деталей и стратегии.
Четвертое. Это, пожалуй, самое главное. Для меня слова Премьера важны не буквально, как предложение взять и выкупить акции с рынка. А как призыв подумать о том, что из этого вытекает, как это вписывается в рыночные отношения, каковы могут быть поправки в законодательство и вообще, что это может системно добавить рынку. За время работы на госслужбе я усвоил, что Владимир Владимирович банальных технических вопросов не ставит, всегда есть тонкий намек на серьезное системное решение: «Подумайте».
Итак о системном. В том же 2007 году в Корее (Южной, уточню для пересмешников), где формируется вполне конкурентоспособный Сеульский финансовый центр, велась дискуссия о развитии процедур IPO . Дело в том, что на корейском рынке было довольно много примеров переоценки впервые публично выпускаемых акций, то есть после некоторого время торгов их рыночные цены падали ниже цен размещения. И тогда было принято решение о поэтапной реформе процедур IPO. Например, была введена система обязательного маркет мейкера (mandatory market making system). Ответственные за размещение брали на себя обязательство выкупить бумаги по определенной цене у инвесторов, если рыночная цена окажется через определенный период времени ниже цены размещения. Кроме этого в дальнейшем было введено целевое правило выкупа акций огранизатором (lead manager) IPO при тех же обстоятельствах у розничных инвесторов. И что бы вы думали? Число так называемых переоцененных IPO стало сходить на нет.
Правда, реформирование системы ответственности организаторов размещений и введение обязательного выкупа акций в случае их переоценки в ходе размещения имеют и негативные стороны. Цены размещения начинают занижаться, а это уже «бьет по карману» эмитента, заинтересованного в получении максимально возможного объема инвестиционных средств. Разрешение противоречия между интересами инвестора и эмитента может быть достигнуто путем реализации комплекса мер, как стимулирующих спрос частных инвесторов и желание эмитентов идти на размещение, так и ответственность организаторов IPO. В этом смысле идея об отказе проведения IPO для населения - тупиковая.
В России в 2006-2007 годах были приняты правильные поправки в законодательство, которые стимулировали процесс IPO. Однако комплексной системы создано не было. Институт маркет-мейкеров достаточно условный. Ответственности у организаторов IPO перед акционерами нет. Институционально процесс первичного размещения практически не развит. Отчасти в этом и моя вина, так как до создания полноценной системы первичного размещения «руки не дошли». А вот сейчас с учетом поручения Премьера шанс построить такую систему есть и мировой опыт может оказаться полезным.
Честно говоря, за прошедший год первый раз искренне позавидовал Панкину: супер интересную задачу ему предстоит решить. Сейчас нужно, отвечая на поручение Премьера, четко сформировать рыночные, защитные механизмы от переоцененных IPO на основе более высокой ответственности инвестиционных институтов, принимающих участие в первичном размещении. Это могла бы быть комплексная реформа всей системы размещения ценных бумаг.
Так что, уважаемый любопытный студент, вопрос правильный, а его негативный подтекст ошибочный (вы видно газет, да форумов начитались). Это не «крен в госкапитализм» и не «слепая вера в спасительную миссию казны», а нормальная заявка на востребованные рыночные реформы в рамках создания у нас конкурентоспособного МФЦ.
Вот так. Но все это строго между нами!»
Мои студенты следят буквально за всем, и конечно, за тем, что происходит на финансовом рынке, о регулировании и развитии которого лично мне приходится им рассказывать. И после каникул им есть о чем меня спрашивать, ведь прошедшие с начала года дни были для финансового рынка не такими уж и скучными. Событий было много. Но одно, случившееся буквально накануне завершения студенческих каникул, претендует на место события не только месяца, но и года. Я говорю о предложении, которое сделал Владимир Владимирович Путин на форуме «Россия 2012». Я слушал выступление Премьера в прямом эфире и должен признаться застыл от удивления, услышав его слова. Выкупить акции у миноритариев ВТБ! Да еще по цене, которая возмещала бы убытки участников IPO! Сильно!...
Я почти уверен, кто-то из студентов, появись я сейчас в аудитории, спросил бы меня об этом. Не знаю, как он или она сформулировали бы свой вопрос, более тактично или менее, но, наверное, все-таки интонация спрашивающих была бы не любопытствующей, мол, «не скажете ли?», а наступающией: «ответьте-ка, мне?!». Ну например: «Почему это вдруг государство должно выкупать акции банка, тратя средства налогоплательщиков, когда само виновато в создавшейся ситуации. И вообще, что это у нас: рынок или госкапитализм?!»
«Ух, ты! На такой вопрос заданный, что называется «в лоб», так ведь просто и не ответишь», - наверняка мелькнуло бы у меня в голове. Я бы почесал в затылке, сморщил бы лоб. Но,... любезно улыбнувшись любопытному студенту, который, наверное, уже решил, что застал меня врасплох, ответил бы так:
«Вообще обсуждать такие темы с вами, студентами, очень опасно. Вот скажу я вам что-то, а вы в своих твиттерах, да фейсбуках раззвените на весь интернет. Это прочтут журналисты. Перескажут друг дргугу. Что-то сочинят, что-то додумают. Вы же знаете наших журналистов?! Потом отнесут своим редакторам, те подправят, потом ответственный за заголовок придумает название статьи, которое ему нравится, но далеко от сути написанного, и получим мы эффект «испорченного телефона». Эхо от сказанного даст по затылку неожиданным слухом. Давайте так, все сказанное - строго между нами!
Кстати, знаете ли вы, что студенты уже сыграли свою «предательскую» роль в истории IPO ВТБ? Весной 2007 подготовка к IPO шла полным ходом. Цена первичного размещения оставалась еще неизвестной. Но 23 апреля один из членов Наблюдательного совета ВТБ в студенческой аудитории МГУ взял да и поделился со слушателями его лекции своими размышлениями о том, какой могла бы быть эта цена. И что же вы думали? Он назвал цену выше всех возможных прогнозов, которые делались до этого серьезными аналитиками. И что самое удивительное, его размышления чуть ли не до десятых совпали с объявленной спустя два дня официальной ценой . Вот так! И естественно все об этом узнали и разболтали.
Я тогда еще не был руководитетелем ФСФР и потому на проходящей в те дни конференции НАУФОР, куда был приглашен в качестве гостя, изображал наивность и отрешенность от страстей финансового мира. Но все же, вспомнив последние новости , спросил собравшихся специалистов, среди которых был и тогдашний руководитель ФСФР О.В.Вьюгин: «А разве вот так можно заранее оглашать существенную для рынка информацию?» Мне все тогда хором ответили, что, мол, закона об инсайде нет (они ведь не знали, кем я буду через пару-тройку недель и, что продавлю-таки тот самый закон через все препоны и инстанции), и, что, мол, это просто условный пример и неожиданное совпадение. Я поверил...
...Дело было сделано. Акции размещены по «угаданной» цене. Ну, а потом,... все собственно знают, что было потом. И вот теперь предложено подумать о выкупе. Плохо это или хорошо?
Первое. В этом нет ничего необычного для рынка. Обязательства по выкупу акций у акционеров широко распространены в сфере прямых инвестиций . В ряде случаев условием финансирования того или иного проекта является опцион, который получают инвесторы от первоначальных владельцев на выкуп акций через определенный период времени. Это один из возможных вариантов «стратегии выхода». В данном случае речь не о прямых инвестициях, но если говорить о сути наших пилотных прогамм IPO для населения, то последние в чем-то сродни таковым.
Второе. Во всех развитых странах законом установлена возможность выкупа акций у акционеров, к которому могут прибегать акционерные общества , желающие сократить объем обращающихся бумаг, повысить удельный вес прибыли на одну акцию, стимулировать рост капитализации за счет сокращения акций в обращении, подготовить крупную сделку по продаже пакета стратегическому инвестору (ВТБ, кстати, планирует приватизацию и вопрос цены такой приватизации не праздный).
Третье. Детали возможной сделки пока не объявлены. В диалоге же Премьера с г-ном Костиным, главой ВТБ, слова про бюджет или бюджетные деньги не звучали. Но даже, если они и звучали, то что из этого? Был же опыт направления бюджетных средств через ВЭБ на фондовый рынок в дни кризиса 2008 года. Тогда тоже многие ругали эти сделки, но для бюджета и для ВЭБа в итоге они оказались вполне прибыльными . Почему бы и сейчас не поступить также, если впереди ВТБ ожидают возможные крупные новые проекты, прибыльные сделки, стратегические слияния и приватизация части акций, что может существенно повысить его капитализацию? Мы этого не знаем, но вправе допускать. Но уж точно не следует это отвергать вслепую, не уяснив всех деталей и стратегии.
Четвертое. Это, пожалуй, самое главное. Для меня слова Премьера важны не буквально, как предложение взять и выкупить акции с рынка. А как призыв подумать о том, что из этого вытекает, как это вписывается в рыночные отношения, каковы могут быть поправки в законодательство и вообще, что это может системно добавить рынку. За время работы на госслужбе я усвоил, что Владимир Владимирович банальных технических вопросов не ставит, всегда есть тонкий намек на серьезное системное решение: «Подумайте».
Итак о системном. В том же 2007 году в Корее (Южной, уточню для пересмешников), где формируется вполне конкурентоспособный Сеульский финансовый центр, велась дискуссия о развитии процедур IPO . Дело в том, что на корейском рынке было довольно много примеров переоценки впервые публично выпускаемых акций, то есть после некоторого время торгов их рыночные цены падали ниже цен размещения. И тогда было принято решение о поэтапной реформе процедур IPO. Например, была введена система обязательного маркет мейкера (mandatory market making system). Ответственные за размещение брали на себя обязательство выкупить бумаги по определенной цене у инвесторов, если рыночная цена окажется через определенный период времени ниже цены размещения. Кроме этого в дальнейшем было введено целевое правило выкупа акций огранизатором (lead manager) IPO при тех же обстоятельствах у розничных инвесторов. И что бы вы думали? Число так называемых переоцененных IPO стало сходить на нет.
Правда, реформирование системы ответственности организаторов размещений и введение обязательного выкупа акций в случае их переоценки в ходе размещения имеют и негативные стороны. Цены размещения начинают занижаться, а это уже «бьет по карману» эмитента, заинтересованного в получении максимально возможного объема инвестиционных средств. Разрешение противоречия между интересами инвестора и эмитента может быть достигнуто путем реализации комплекса мер, как стимулирующих спрос частных инвесторов и желание эмитентов идти на размещение, так и ответственность организаторов IPO. В этом смысле идея об отказе проведения IPO для населения - тупиковая.
В России в 2006-2007 годах были приняты правильные поправки в законодательство, которые стимулировали процесс IPO. Однако комплексной системы создано не было. Институт маркет-мейкеров достаточно условный. Ответственности у организаторов IPO перед акционерами нет. Институционально процесс первичного размещения практически не развит. Отчасти в этом и моя вина, так как до создания полноценной системы первичного размещения «руки не дошли». А вот сейчас с учетом поручения Премьера шанс построить такую систему есть и мировой опыт может оказаться полезным.
Честно говоря, за прошедший год первый раз искренне позавидовал Панкину: супер интересную задачу ему предстоит решить. Сейчас нужно, отвечая на поручение Премьера, четко сформировать рыночные, защитные механизмы от переоцененных IPO на основе более высокой ответственности инвестиционных институтов, принимающих участие в первичном размещении. Это могла бы быть комплексная реформа всей системы размещения ценных бумаг.
Так что, уважаемый любопытный студент, вопрос правильный, а его негативный подтекст ошибочный (вы видно газет, да форумов начитались). Это не «крен в госкапитализм» и не «слепая вера в спасительную миссию казны», а нормальная заявка на востребованные рыночные реформы в рамках создания у нас конкурентоспособного МФЦ.
Вот так. Но все это строго между нами!»