моя малая абсурдная проза
На Новый год мы, после долгих сомнений, все-таки решили поехать в Москву, и, должна признаться, этой поездке я была очень рада (была - потому что мы уже снова в Дрездене). Дрезден нам уже стал казаться маленьким и провинциальным, и я поняла, что страшно соскучилась по Москве. В общем, не знаю, как сложится наша жизнь дальше, но вполне вероятно, что к концу учебного года мы намылимся еще куда-нибудь (а может, и вообще обратно решим возвращаться). А пока мне тут надо было для кое-чего написать рассказ на заданную тему, и я вспомнила про свою абсурдную малую прозу. Получилось не совсем политкорректно, но зато смешно :)
Бухгалтерша Тараторкина была пузатой и кургузой, что не мешало ей мечтать о красивой жизни. Бывало, сводит она дебет с кредитом, а сама сидит и представляет, как катится в роллс-ройсе, как длинные, густые белые волосы (а они у нее, к слову сказать, были короткие, редкие и черные) развеваются по ветру, как красивый мужчина с длинным носом и в черном фраке берет ее под руку и куда-нибудь вдаль ведет по красной ковровой дорожке. И потом они где-нибудь на скале, над обрывом, танцуют вальс, и все вокруг падают в обморок от зависти. Однажды Тараторкина решила приступить к исполнению своей мечты и записалась в школу танцев. Приходит, а там мужики, - все как на подбор: один горбатый, другой волосатый, а третий одноногий. Зато последний в черном фраке и с длинным носом. Тараторкина сразу решила, что это судьба, и давай с ним вальсировать. А тот ей все наступает протезом на ногу и наступает. И в глаза не смотрит. Тараторкина думает: ну, это он от неравенства страдает: ведь она всего лишь пузатая и кургузая, а у него вообще нет целой ноги. Ночью у Тараторкиной нога распухла и вздулась, а потом ее и вовсе пришлось отрезать. Тараторкина не расстроилась, приходит в следующий раз на танцы и говорит одноногому: Я, говорит, теперь тоже одноногая, ничто не помешает нашему счастью. И показывает протез. А он так возмутился и как плюнет: дескать, дурак я что ли, связывать свою жизнь с инвалидкой. Идите вы, знаете, куда. Вы вообще, говорит, мало того, что одноногая, так еще пузатая и кургузая. И пошел с другой вытанцовывать. У которой были белые длинные волосы и роллс-ройс.
Бухгалтерша Тараторкина была пузатой и кургузой, что не мешало ей мечтать о красивой жизни. Бывало, сводит она дебет с кредитом, а сама сидит и представляет, как катится в роллс-ройсе, как длинные, густые белые волосы (а они у нее, к слову сказать, были короткие, редкие и черные) развеваются по ветру, как красивый мужчина с длинным носом и в черном фраке берет ее под руку и куда-нибудь вдаль ведет по красной ковровой дорожке. И потом они где-нибудь на скале, над обрывом, танцуют вальс, и все вокруг падают в обморок от зависти. Однажды Тараторкина решила приступить к исполнению своей мечты и записалась в школу танцев. Приходит, а там мужики, - все как на подбор: один горбатый, другой волосатый, а третий одноногий. Зато последний в черном фраке и с длинным носом. Тараторкина сразу решила, что это судьба, и давай с ним вальсировать. А тот ей все наступает протезом на ногу и наступает. И в глаза не смотрит. Тараторкина думает: ну, это он от неравенства страдает: ведь она всего лишь пузатая и кургузая, а у него вообще нет целой ноги. Ночью у Тараторкиной нога распухла и вздулась, а потом ее и вовсе пришлось отрезать. Тараторкина не расстроилась, приходит в следующий раз на танцы и говорит одноногому: Я, говорит, теперь тоже одноногая, ничто не помешает нашему счастью. И показывает протез. А он так возмутился и как плюнет: дескать, дурак я что ли, связывать свою жизнь с инвалидкой. Идите вы, знаете, куда. Вы вообще, говорит, мало того, что одноногая, так еще пузатая и кургузая. И пошел с другой вытанцовывать. У которой были белые длинные волосы и роллс-ройс.