ММКФ-2011 (14). «У нас есть Папа» /Habemus Papam/, 2011, Италия-Франция, реж. Нанни Моретти
С момента каннской премьеры фильм всюду представляется как комедия, отчего настраивает на веселое времяпрепровождение. Отчасти это так - на протяжении фильма смех возникал не единожды. Авторы неплохо (местами остроумно) высмеивают издержки обязательной для итальянца религиозности. Разлогов перед началом фильма задал соответствующий настрой, заметив в числе достоинств картины качество сравнительного толка: «А вы попробуйте представить себе нашу комедию о выборах патриарха?!». Представить не очень получается, но установка куратора помогла расположиться заведомым уважением к конкретному фильму, авторы которого подшучивают над своими святынями, а зритель которого - надо полагать, тамошний зритель - готов все это радостно смотреть.
Моретти проходит если не по ведомству титулованных шутов, то как член того избранного ряда, что призван презентовать особенности национального характера. Моретти вездесущ, он завсегдатай европейских фестивалей, его перехваливают, ему многое прощается, он не брезгует разными форматами и нацелен на вызов быстрой симпатии. Собственно, отношение к фильму «У нас есть Папа» не сильно поколебало бы этот предрассудок, если бы, прямо скажем, не ошеломительная концовка. Фантасмагория об избраннике конклава и суете в стане посвященных держалась на волне легкой шутки. После объявления результатов голосования новоявленного Папу вдруг обуял мандраж, и тот сначала устранился от своих новых обязанностей и церемониальной речи, а потом и вовсе смылся из собора, припустившись гулять по римским улицам. Ватикан тем временем скрывает правду от всего католического мира и ищет решение выхода из идиотской ситуации.
Чуткий психолог отметил бы, что юмор не ослабляет веры, а напротив, работает на ее укрепление, поскольку позволяет соотнести естественные духовные надобности: верить и радоваться. Моретти использует юмор не только как освоенный им киноязык, но и как тактический прием, расслабляющий зрителя, способствующий потере бдительности. Авторы не удовлетворились умилительными зарисовками из закулисной жизни кардиналов, чья неуклюжесть выставлена танцами пингвинов, и отказались от возможности снять жвачку о красоте дауншифтинга, которую так бесподобно умеет изображать Отар Иоселиани (Пикколи, кто помнит, играл у него бабушку в "Садах осенью"; а кроме того - встречающимся с Папой Н.С.Хрущева у ди Оливейры, а у Аньес Варда - Месье Кино, тоже своего рода патриарха). Мы как-то привыкли, что современный человек может поменять принципы как штаны, уйти и вернуться, а когда наскучит, то снова свалить, что вряд ли подобает религиозному человеку. В этом смысле патовая ситуация разрешается настолько серьезно, насколько это заявлено с самого начала фильма. В финале оказалось, что Моретти предложил не комедию с переодеваниями, а вариацию о конце света, каким он видится с площади Святого Петра.
Моретти проходит если не по ведомству титулованных шутов, то как член того избранного ряда, что призван презентовать особенности национального характера. Моретти вездесущ, он завсегдатай европейских фестивалей, его перехваливают, ему многое прощается, он не брезгует разными форматами и нацелен на вызов быстрой симпатии. Собственно, отношение к фильму «У нас есть Папа» не сильно поколебало бы этот предрассудок, если бы, прямо скажем, не ошеломительная концовка. Фантасмагория об избраннике конклава и суете в стане посвященных держалась на волне легкой шутки. После объявления результатов голосования новоявленного Папу вдруг обуял мандраж, и тот сначала устранился от своих новых обязанностей и церемониальной речи, а потом и вовсе смылся из собора, припустившись гулять по римским улицам. Ватикан тем временем скрывает правду от всего католического мира и ищет решение выхода из идиотской ситуации.
Чуткий психолог отметил бы, что юмор не ослабляет веры, а напротив, работает на ее укрепление, поскольку позволяет соотнести естественные духовные надобности: верить и радоваться. Моретти использует юмор не только как освоенный им киноязык, но и как тактический прием, расслабляющий зрителя, способствующий потере бдительности. Авторы не удовлетворились умилительными зарисовками из закулисной жизни кардиналов, чья неуклюжесть выставлена танцами пингвинов, и отказались от возможности снять жвачку о красоте дауншифтинга, которую так бесподобно умеет изображать Отар Иоселиани (Пикколи, кто помнит, играл у него бабушку в "Садах осенью"; а кроме того - встречающимся с Папой Н.С.Хрущева у ди Оливейры, а у Аньес Варда - Месье Кино, тоже своего рода патриарха). Мы как-то привыкли, что современный человек может поменять принципы как штаны, уйти и вернуться, а когда наскучит, то снова свалить, что вряд ли подобает религиозному человеку. В этом смысле патовая ситуация разрешается настолько серьезно, насколько это заявлено с самого начала фильма. В финале оказалось, что Моретти предложил не комедию с переодеваниями, а вариацию о конце света, каким он видится с площади Святого Петра.