(no subject)
«Церковь должна указывать государству на недопустимость распространения убеждений или действий, ведущих к... нанесению ущерба культурно-духовной самобытности народа...» (III.6.).
Предание Церкви не может быть отнесено к «культурно-духовной самобытности народа», поскольку имеет вселенский масштаб.
Следовательно, «культурно-духовная самобытность народа» - это нечто, не являющееся Преданием Церкви, т. е. принадлежность не Церкви, а именно народа (языка), точнее сказать - язычество.
Поэтому, Церковь, напротив, должна всячески способствовать разрушению «культурно-духовной самобытности народа».
«Когда нация, гражданская или этническая, является полностью или по преимуществу моноконфессиональным православным сообществом, она в некотором смысле может восприниматься как единая община веры - православный народ» (II.3.).
В каком именно «некотором» смысле авторы ОСК делают такое утверждение - непонятно. Поскольку в прямом и буквальном смысле даже небольшой процент населения, не принадлежащего к Церкви, не позволяет отождествлять нацию с церковной общиной.
На практике в истории ни один народ никогда не был на 100% православным.
«...Тем не менее Церковь подтверждала свою традиционную роль в жизни общества и выражала готовность трудиться в общественной сфере. Так, Поместный Собор 1990 года констатировал: «На протяжении тысячелетней истории Русская Православная Церковь воспитывала верующих в духе патриотизма и миролюбия. Патриотизм проявляется в бережном отношении к историческому наследию Отечества, в деятельной гражданственности, включающей сопричастность радостям и испытаниям своего народа, в ревностном и добросовестном труде, в попечении о нравственном состоянии общества, в заботе о сохранении природы» (из Послания Собора)» (III.4.).
«Областями соработничества Церкви и государства в нынешний исторический период являются: в) духовное, культурное, нравственное и патриотическое образование и воспитание; д) охрана, восстановление и развитие исторического и культурного наследия, включая заботу об охране памятников истории и культуры...» (III.8.).
Свой народ для Христианина - это народ Божий, Церковь Христова. А этнический народ, из которого Христианин вышел, не является для него «своим».
Это противоречит и Слову Божию, и св. отцам, которые неоднократно называют Христианина «странником» и «пришельцем». Народ, среди которого человек - странник и пришелец, по определению не является для него «своим».
Как Христианин может быть сопричастен радостям этнического народа (языка), из которого он вышел, которые во многом греховны и суетны?
Это противоречит повелению Бога: «Вселюсь в них и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут Моим народом. И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь, и не прикасайтесь к нечистому...» (2 Кор. 6, 16-18).
Испытаниям этнического народа, из которого Христианин вышел, он не всегда обязан быть сопричастным.
Иначе, придётся упрекнуть Апостолов и первых Христиан, которые по повелению Бога перед разрушением Иерусалима предварительно покинули его.
Бережно относиться к «историческому и культурному наследию отечества» и заботиться об охране «памятников истории и культуры», если это не Христианские святыни, Христианин не обязан.
Пример святых показывает нам противоположное, которые разрушали «историческое наследие отечества» и «памятники истории и культуры» в виде идолов и капищ.
К Христианским же святыням Христианин бережно относится не ради отечества и не ради истории и культуры, а ради самой святыни.
Т. о., примешивание к Христианскому воспитанию, исключительно которым и должна Церковь заниматься, «патриотического» и «культурного» воспитания - это разбавление Христианства и исторический грех РПЦ.
«...Наши христолюбивые воины с оружием в руках охраняют Святую Церковь, охраняют государя, в священной особе коего почитают образ власти Царя Небесного, охраняют отечество, с разрушением коего неминуемо падет отечественная власть и поколеблется вера евангельская. Вот драгоценные залоги, за которые до последней капли крови должны сражаться воины, и если они на поле брани положат души свои, Церковь причисляет их к лику святых мучеников и нарицает молитвенниками пред Богом» (VIII.2.).
Слова св. Кирилла о мученическом статусе воинов, погибших на поле брани, не подтверждаются соборным голосом Церкви. 13-е каноническое правило свт. Василия Великого определяет их роль как достойную, но небезупречную.
«Отечество» же в данном случае св. Кириллом имеется ввиду не вообще, и не в патриотическом смысле, а как оплот Православной веры в контексте той исторической ситуации.
««Взявшие меч, мечем погибнут» (Мф. 26. 52), - в этих словах Спасителя находит обоснование идея справедливой войны...»(VIII.3.)
Согласно толкованию свт. Иоанна Златоуста, Господь упрекнул, даже припугнул Ап. Петра за извлечение меча. Т. е., Онпорицает, а не одобряет попытку извлечения меча. Как же на этом можно строить оправдание извлечения меча (для справедливой войны)? Это прямо противоположный смысл.
Обоснование справедливой войны строится на других словах Писания: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13).
Т. о., справедливой для Христианина может быть только война за ближних, т. е. ради защиты и освобождения конкретных людей, в т. ч. их Православной веры, благочестия, целомудрия и за Христианские святыни.
«...для возвращения воинства к веками утвержденным православным традициям служения отечеству» (VIII.4.).
Традиции служения отечеству не являются и не могут быть «православными». Поскольку противоречат запрету Слова Божия служить чему бы то ни было и кому бы то ни было кроме Бога:
«Господа, Бога твоего, бойся, и Ему [одному] служи...» (Втор. 6, 13).
«Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф. 4, 10).
Т. о., служение отечеству есть идолослужение. От которого Церковь должна предостерегать своих чад, а не призывать к нему.
«...Церковь призвана принимать участие в устроении человеческой жизни во всех областях, где это возможно, и объединять соответствующие усилия с представителями светской власти» (III.8.).
Кем призвана? Кто может к чему-либо призвать Церковь, кроме Бога?! А Бог не призывал Свою Церковь «принимать участие в устроении человеческой жизни во всех областях, где это возможно».
Церковь интересуют только те области, которые касаются Вечной Жизни и вечного спасения человека, а также милосердия и заботы о конкретных ближних.