Про Бургос и легенды бургосския
кликабельно
Как и в случае Пеньяфьель, в Бургосе есть своя яркая и доминирующая достопримечательность - кафедральный собор. Вряд ли имеет смысл в очередной раз перечислять даты, цифры, архитектурные стили и прочие сведения, общедоступные в любой энциклопедии, электронной или бумажной. Вместо этого остановимся на тех деталях, мимо которых вооружённый путеводителем путешественник обыкновенно пробегает мимо. А чтобы остановка эта была не слишком скучной, окунёмся параллельно в мир загадок, историй и легенд, окружающих этот величественный и в некотором смысле мистический храм.
Итак...
Папамоскас
Папамоскас ("мухоловка" или "ротозей") - народное прозвище механических часов с боем, у которых роль кукушки исполняет забавный человечек в некоем подобии красного камзола, подпоясанного зелёным ремнём. Ежечасно он отбивает время, одновременно с каждым ударом разевая рот - отсюда и его прозвище.
У человечка есть маленький помощник с молоточками в руках по прозвищу Мартинильо, ответственный за отбивание четвертей. Часы эти, наверняка собранные в одной из венецианских часовых дел мастерских, находятся наверху, по левую руку от входа через Врата Святой Марии (где большая розетка со звездой Давида), если стоять к ним спиной. Наблюдать за их механикой, логичным образом, лучше всего до полудня включительно. Вон они, под самым потолком, над окном справа от розетки.
"Всем привет!" :))
Сейчас уже никто не может сказать наверняка, каким образом это забавное устройство оказалось в серьёзном и строгом храме, а следовательно, не могло не обойтись без легенды. Местные рассказывают, что инициатива с часами принадлежала кастильскому королю Энрике III "Болезненному" (болел он постоянно), который был человеком весьма набожным и каждый день исправно посещал службы в бургосском соборе. Однажды его внимание привлекла некая прекрасная мучача, молившаяся у могилы графа Фернана Госалеса, инициатора единения Кастилии и Леона. Король, сохраняя почтительную дистанцию, проследовал за ней до её дома, и с этого момента ежедневно стал сопровождать незнакомку, никак не отваживаясь с ней заговорить. В конце концов девушка решила сама сделать первый шаг и обронила под ноги застенчивому монарху платок. Тот, как и подобает доброму рыцарю, поднял и протянул ей обратно её собственность, но от стеснения так и не смог вымолвить ни слова, и лишь смущённо улыбнулся. Девушка и платок скрылись за дверью, и до Энрике донёсся полный боли стон, навсегда отпечатавшийся в его памяти. С того дня прекрасная незнакомка перестала появляться в храме, тщетно ждал и искал её король изо дня в день. А когда, отчаявшись, послал за ней на дом гонцов, те вернулись ни с чем и доложили, что в доме том с давних пор уже никто не живёт, поскольку всех его обитателей скосила чёрная чума.
В память о той прекрасной деве король заказал какому-то умельцу часы для собора. По замыслу над часами должен был располагаться её прекрасный образ, ежечасно исторгающий тот самый печальный стон, что услышал Энрике в день последнего свидания. Увы, умелец оказался не таким уж умелым, и, как ни пытался, не мог воспроизвести ни изображение, ни звук. Готовое изделие совершенно не походило на нужный прообраз, а вместо стона издавало подобие визгливого карканья, вызывая в рядах прихожан глумление и насмешки. В конце концов, терпение епископата лопнуло, и какофонящую куклу навсегда лишили голоса. Так закончилась очередная попытка любви остановить время, на сей раз безуспешная.
Сундучок Сида
История с сундуком широко известна, но в свете легенды не грех в двух словах напомнить о ней ещё раз. Поиздержавшийся Сид заложил фамильные драгоценности, нажитые непосильным образом жизни военного наймита, ростовщикам в еврейском квартале - каковой в те времена имелся в любом уважающем себя городе. Получив наличность, он стремительно исчез, а ростовщики, управившись с сундучными замками, нашли за ними лишь полтора центнера камней. Возникшая на этой почве легенда о сундуке красноречиво свидетельствует о том, насколько были натянуты отношения между христианами и иудеями во времена Сида. Согласно ей, драгоценности там действительно были, но они обратились в камни от одного вида склонившихся над ними алчных евреев. А когда Сид, груженный реквизированной у мавров добычей, воротился в Бургос с благородным намерением выкупить свой кофр обратно, камни вновь превратились в сокровища прямо пред его очами.
Обезьяна на фасаде
Давным-давно жил-поживал в Бургосе некто Хулиан, широко известный среди горожан своей исключительной щедростью и готовностью в любой момент прийти на помощь ближнему. Очень хороший был человек. Всякий раз подавал он на улице обездоленным, подолгу и с пониманием беседовал с нуждающимися в добром, утешительном слове и совете, искренне помогал там, где могла пригодиться его помощь, и всё перечисленное вовсе не доставляло ему неудобств, напротив, приносило радость и удовлетворение.
Слава удивительного альтруиста докатилась и до бургосских окрестностей, которых местами населяли плохие люди, с извращённой душой и шальными умами, пронырливые и коварные, как все те, кто когда-либо замышлял зло. Задумали они поживиться за счёт Хулиана, и принялись не давать ему прохода, прося у него денег - как бы "взаймы" - и всякое-прочее, вплоть до требований убираться в их домах. А тот, не имея в себе сил отказывать, фактически превратился в раба. Горожане пытались вразумить и защитить его, но в ответ нехорошие "замкадыши" просочились в город, смешались с толпой и продолжили своё чёрное дело, выдавая себя за коренных бургоссцев.
Когда ситуация начала принимать совсем удручающий оборот, а Хулиан всё чаще стал впадать в депрессию, кто-то шепнул ему на ухо, что недалеко от Бургоса проживает колдун-отшельник. Говорили, будто он обещал помочь любому, кто обратится к нему со своей проблемой, но, проблема должна быть существенной, иначе проситель, во-первых, не застанет колдуна дома, а во-вторых, накликает на себя действительно серьёзную беду. Хулиан был уверен, что проблема его достаточно существенна, и проследовал по указанному адресу. Колдун был дома - что уже являлось хорошим признаком - и порекомендовал бедолаге быть превращённым в любое животное на выбор пациента. И Хулиан выбрал обезьянку.
Выйдя на улицу в обличье обезьяны, он не утратил человеческую душу и мысли. По возвращении в Бургос никто его не узнал, но в последующие дни люди начали замечать, что человекообразное ведёт себя ну уж слишком по-человечески. Поползли слухи, что это и есть Хулиан, которого со дня колдунства никто не встречал, и злобные понаехавшие вновь принялись издеваться над ним. Спасаясь от преследователей, Хулиан, регулярно меняя дислокацию, укрывался в капеллах кафедрального собора, но однажды его всё-таки вычислили. И тогда он выскочил наружу и взобрался по фасаду высоко наверх, надеясь выждать, когда преследователям наскучит, и они разойдутся восвояси. Однако те долго, очень долго не расходились. Снег сменялся дождём, холод жарой, но Хулиан сидел не шевелясь и постепенно каменел.
С той поры минули века, и сегодня, как гласит народная молва, терпеливый путник, внимательно осмотрев фасады собора, обнаружит на одном из них Хулиана - обезьяну с человеческой душой, превратившуюся в камень в своём бесконечном и безнадёжном ожидании, когда в мире исчезнет зло.
Христос из Бургоса
Образ Иисуса, хранящийся в соборе, связан с одной из самых известных легенд Камино де Сантьяго. Говорят, это изваяние способно мироточить, и у него растут волосы и ногти - что отчасти могло быть правдоподобным, с учётом материала, из которого оно изготовлено (о нём речь ниже). Однажды один богатый торговец пообещал монахам монастыря Сан-Агустин привезти им из заграничного турне какую-нибудь особо почитаемую святыню, а взамен те в его отсутствие обязались молиться о его благополучном возвращении. На обратном пути, находясь уже далеко в открытом море, барыга наш внезапно вспомнил, что совершенно упустил из виду своё обещание. Получалось очень неудобно, но тут на его счастье один из моряков углядел в воде подобие тела, качавшееся на волнах (по другой версии - деревянный ящик, который выловили и вскрыли). Тело оказалось распятием, а Иисус на нём был выполнен настолько искусно, что казался настоящим. Согласно легенде, когда распятие доставили в Бургос, на всех городских колокольнях в унисон и без посторонней помощи ударили колокола.
фотография из Википедии
Образ этот почитался выше всех остальных известными историческими персонажами, в числе которых королева Изабелла Католическая и полководец Гонсало Фернандес де Кордова, он же Великий Капитан, которому Испания обязана своей военной мощью на пике расцвета испанской Империи. Авторство приписывают Никодиму, тайному ученику Иисуса, который, как принято считать, изваял эту статую, копируя с самого распятого Учителя до снятия его с креста. Поражает число и реалистичность язв, ран и кровоподтёков на теле - следствий физических страданий по пути на Голгофу. Теофи́ль Готье́, в частности, описывал распятие так: "Знаменитый Христос, столь почитаемый в Бургосе, сделан не из камня и не из раскрашенного дерева, это человеческая кожа (во всяком случае, так утверждают), выделанная очень искусно и скрупулёзно. Волосы настоящие, у глаз есть ресницы, венок из ветвей шиповника выполнен с исключительной детализацией". Следует добавить, однако, что на самом деле статуя обтянута кожей крупного парнокопытного, что, к слову, дало распятию его неофициальное название - "Христос из буйволовой кожи".
Улыбающийся ослик
Главный вход в собор, упомянутые выше Врата Святой Марии, состоит из трёх уровней, первый из которых - собственно, сами двери. Непосредственно над их остроконечной верхней частью можно обнаружить одну из наиболее загадочных фигур собора: на входящих внутрь смотрит сверху вниз горгулья в виде улыбающегося осла. Это не "новодел", а-ля дракончик с рожком мороженого или астронавт на фасаде собора Саламанки. Ослику без малого восемь столетий, и что он там делает, да к тому же в таком ключевом месте, остаётся невыясненным. По одной из версий, это отголосок культур древнего Египта и Греции, в которых осёл почитался как символ мудрости. По другой его связывают с ролью вислоухого, сопровождавшего Христа в особо важные моменты жития (среди которых рождение, бегство в Египет и вход в Иерусалим). Ни одна из существующих теорий, тем не менее, не объясняет, с какой стати ослик веселится.
Соборно-алхимическое
кликабельно
На северной башне Врат можно обнаружить ещё одну странную горгулью: мужчину в накинутом на плечи плаще с фригийским колпаком на голове - отличительным знаком посвящённого в тайны алхимии. По всей вероятности, кто-то из древних архитекторов бургосского собора, равно как и собора Парижской Богоматери, на котором тоже есть подобная фигура, входил в гильдию алхимиков. На это указывают также символы парацельсовской tria prima, расположившиеся по обе стороны от центральной розетки со звездой. Наконец, на одном из капителей в капелле Коннетаблей ясно различимы фигуры трёх алхимиков с ретортами.
К слову о Коннетаблях. В той же капелле на стене висит картина, изображающая Марию Магдалену. Лицо её имеет отдалённое, но заметное сходство с лицом Джоконды. Что на самом деле неудивительно, учитывая, что автор полотна - Джованни Пьетро Риццоли, любимый ученик Да Винчи.
Древо Иессея
кликабельно
Ещё одна капелла, неизменно притягивающая внимание - Святой Анны и её, капеллы, внушительный, почти десятиметровой высоты ретабло, что по-нашему алтарь. Чрезвычайно насыщенный, полный изображений библейских персонажей, он пронизан явным и скрытым символизмом. Центральной нитью через него снизу вверх пролегает огромное древо, называемое библейским Древом Иессея, еврейского пастуха и отца того самого царя Давида, который прошёл путь от пастушьего наследника до главы государства и сменил на троне утратившего доверие Саула. Древо на алтаре произрастает из груди лежащего старика, который, похоже, просто мирно спит. Чуть выше оно разделяется на несколько ветвей, на которых, словно плоды, "подвешены" коронованные особы - цари израилевы. По центру всей композиции в акте объятий сближаются мужская и женская фигуры, это Иоаким и Анна, родители Девы Марии и, соответственно, дедушка и бабушка Иисуса Христа. Венчает древо сидящая на пышном троне фигура Девы Марии с младенцем Иисусом на руках. Ряд исследователей видит в этом скрытое изображение известного Древа Жизни, важнейшего элемента дохристианских религий во всей Европе.
В той же капелле.
Что в бургосском соборе впечатляет особо - это потолки и своды. Местами очень сильно.
В 3D:
кликабельно
С некоторым трудом, но всё же удалось сделать довольно редкий кадр: вид на соборный патио, куда посетителей не пускают.
Иаков, в рыцари посвящающий
Эта история уже не о кафедральном соборе, но о монастыре Лас Уэльгас, второй по значимости достопримечательности Бургоса. В нём хранится один из самых необычных из известных образов святого Иакова в виде статуи XIII века, вооружённой мечом. Её считали чудотворной, так как она способна совершить обряд посвящения в рыцари в самом буквальном смысле - при помощи своего оружия. Легенда оставалось бы лишь легендой, если бы... не была правдой. Скульптура снабжена специальным механизмом, с помощью которого она действительно может поднимать руку с мечом и опускать клинок на плечо преклонившего пред ней колено кандидата.
Немного вечерних картинок центральных городских улиц и площадей, для настроения.
Местный горсовет.
Осень. Перелётные птички.
Главный вход в старый город назвали точно так же, как главный вход в собор - Врата Святой Марии. Что, опять же, весьма символично.
Старый город лежит под холмом, на котором раньше стояла крепость. Крепость, увы, была совершенно варварски взорвана отступавшими наполеоновскими войсками, причём в такой поспешности, что при взрыве они потеряли около двухсот собственных солдат, не успевших её покинуть. Взрыв был такой силы, что в кафедральном соборе вылетело всё оригинальное остекление, рухнула стоявшая рядом церквушка, а у церкви святого Эстебана (на фотографии ниже) была повреждена колокольня.
Смотровая площадка почти на вершине холма.
Каменный "компас" на смотровой, с расстояниями до разных больших и малых населённых пунктов. Российских среди них не обнаружилось.
На горизонте просматриваются ветряные электростанции и мощный грозовой фронт, в который мне довелось влететь на полной скорости, покидая Бургос уже в ночи.
Бургосский урбан-арт.
Эти пинчос на граффити недвусмысленно намекают, что, подкрепившись духовно, самое время подкрепиться желудочно. К чему, следует заметить, Бургос располагает ничуть не меньше. Об этом будет следующий пост.
Как и в случае Пеньяфьель, в Бургосе есть своя яркая и доминирующая достопримечательность - кафедральный собор. Вряд ли имеет смысл в очередной раз перечислять даты, цифры, архитектурные стили и прочие сведения, общедоступные в любой энциклопедии, электронной или бумажной. Вместо этого остановимся на тех деталях, мимо которых вооружённый путеводителем путешественник обыкновенно пробегает мимо. А чтобы остановка эта была не слишком скучной, окунёмся параллельно в мир загадок, историй и легенд, окружающих этот величественный и в некотором смысле мистический храм.
Итак...
Папамоскас
Папамоскас ("мухоловка" или "ротозей") - народное прозвище механических часов с боем, у которых роль кукушки исполняет забавный человечек в некоем подобии красного камзола, подпоясанного зелёным ремнём. Ежечасно он отбивает время, одновременно с каждым ударом разевая рот - отсюда и его прозвище.
Click to viewУ человечка есть маленький помощник с молоточками в руках по прозвищу Мартинильо, ответственный за отбивание четвертей. Часы эти, наверняка собранные в одной из венецианских часовых дел мастерских, находятся наверху, по левую руку от входа через Врата Святой Марии (где большая розетка со звездой Давида), если стоять к ним спиной. Наблюдать за их механикой, логичным образом, лучше всего до полудня включительно. Вон они, под самым потолком, над окном справа от розетки.
"Всем привет!" :))
Сейчас уже никто не может сказать наверняка, каким образом это забавное устройство оказалось в серьёзном и строгом храме, а следовательно, не могло не обойтись без легенды. Местные рассказывают, что инициатива с часами принадлежала кастильскому королю Энрике III "Болезненному" (болел он постоянно), который был человеком весьма набожным и каждый день исправно посещал службы в бургосском соборе. Однажды его внимание привлекла некая прекрасная мучача, молившаяся у могилы графа Фернана Госалеса, инициатора единения Кастилии и Леона. Король, сохраняя почтительную дистанцию, проследовал за ней до её дома, и с этого момента ежедневно стал сопровождать незнакомку, никак не отваживаясь с ней заговорить. В конце концов девушка решила сама сделать первый шаг и обронила под ноги застенчивому монарху платок. Тот, как и подобает доброму рыцарю, поднял и протянул ей обратно её собственность, но от стеснения так и не смог вымолвить ни слова, и лишь смущённо улыбнулся. Девушка и платок скрылись за дверью, и до Энрике донёсся полный боли стон, навсегда отпечатавшийся в его памяти. С того дня прекрасная незнакомка перестала появляться в храме, тщетно ждал и искал её король изо дня в день. А когда, отчаявшись, послал за ней на дом гонцов, те вернулись ни с чем и доложили, что в доме том с давних пор уже никто не живёт, поскольку всех его обитателей скосила чёрная чума.
В память о той прекрасной деве король заказал какому-то умельцу часы для собора. По замыслу над часами должен был располагаться её прекрасный образ, ежечасно исторгающий тот самый печальный стон, что услышал Энрике в день последнего свидания. Увы, умелец оказался не таким уж умелым, и, как ни пытался, не мог воспроизвести ни изображение, ни звук. Готовое изделие совершенно не походило на нужный прообраз, а вместо стона издавало подобие визгливого карканья, вызывая в рядах прихожан глумление и насмешки. В конце концов, терпение епископата лопнуло, и какофонящую куклу навсегда лишили голоса. Так закончилась очередная попытка любви остановить время, на сей раз безуспешная.
Сундучок Сида
История с сундуком широко известна, но в свете легенды не грех в двух словах напомнить о ней ещё раз. Поиздержавшийся Сид заложил фамильные драгоценности, нажитые непосильным образом жизни военного наймита, ростовщикам в еврейском квартале - каковой в те времена имелся в любом уважающем себя городе. Получив наличность, он стремительно исчез, а ростовщики, управившись с сундучными замками, нашли за ними лишь полтора центнера камней. Возникшая на этой почве легенда о сундуке красноречиво свидетельствует о том, насколько были натянуты отношения между христианами и иудеями во времена Сида. Согласно ей, драгоценности там действительно были, но они обратились в камни от одного вида склонившихся над ними алчных евреев. А когда Сид, груженный реквизированной у мавров добычей, воротился в Бургос с благородным намерением выкупить свой кофр обратно, камни вновь превратились в сокровища прямо пред его очами.
Обезьяна на фасаде
Давным-давно жил-поживал в Бургосе некто Хулиан, широко известный среди горожан своей исключительной щедростью и готовностью в любой момент прийти на помощь ближнему. Очень хороший был человек. Всякий раз подавал он на улице обездоленным, подолгу и с пониманием беседовал с нуждающимися в добром, утешительном слове и совете, искренне помогал там, где могла пригодиться его помощь, и всё перечисленное вовсе не доставляло ему неудобств, напротив, приносило радость и удовлетворение.
Слава удивительного альтруиста докатилась и до бургосских окрестностей, которых местами населяли плохие люди, с извращённой душой и шальными умами, пронырливые и коварные, как все те, кто когда-либо замышлял зло. Задумали они поживиться за счёт Хулиана, и принялись не давать ему прохода, прося у него денег - как бы "взаймы" - и всякое-прочее, вплоть до требований убираться в их домах. А тот, не имея в себе сил отказывать, фактически превратился в раба. Горожане пытались вразумить и защитить его, но в ответ нехорошие "замкадыши" просочились в город, смешались с толпой и продолжили своё чёрное дело, выдавая себя за коренных бургоссцев.
Когда ситуация начала принимать совсем удручающий оборот, а Хулиан всё чаще стал впадать в депрессию, кто-то шепнул ему на ухо, что недалеко от Бургоса проживает колдун-отшельник. Говорили, будто он обещал помочь любому, кто обратится к нему со своей проблемой, но, проблема должна быть существенной, иначе проситель, во-первых, не застанет колдуна дома, а во-вторых, накликает на себя действительно серьёзную беду. Хулиан был уверен, что проблема его достаточно существенна, и проследовал по указанному адресу. Колдун был дома - что уже являлось хорошим признаком - и порекомендовал бедолаге быть превращённым в любое животное на выбор пациента. И Хулиан выбрал обезьянку.
Выйдя на улицу в обличье обезьяны, он не утратил человеческую душу и мысли. По возвращении в Бургос никто его не узнал, но в последующие дни люди начали замечать, что человекообразное ведёт себя ну уж слишком по-человечески. Поползли слухи, что это и есть Хулиан, которого со дня колдунства никто не встречал, и злобные понаехавшие вновь принялись издеваться над ним. Спасаясь от преследователей, Хулиан, регулярно меняя дислокацию, укрывался в капеллах кафедрального собора, но однажды его всё-таки вычислили. И тогда он выскочил наружу и взобрался по фасаду высоко наверх, надеясь выждать, когда преследователям наскучит, и они разойдутся восвояси. Однако те долго, очень долго не расходились. Снег сменялся дождём, холод жарой, но Хулиан сидел не шевелясь и постепенно каменел.
С той поры минули века, и сегодня, как гласит народная молва, терпеливый путник, внимательно осмотрев фасады собора, обнаружит на одном из них Хулиана - обезьяну с человеческой душой, превратившуюся в камень в своём бесконечном и безнадёжном ожидании, когда в мире исчезнет зло.
Христос из Бургоса
Образ Иисуса, хранящийся в соборе, связан с одной из самых известных легенд Камино де Сантьяго. Говорят, это изваяние способно мироточить, и у него растут волосы и ногти - что отчасти могло быть правдоподобным, с учётом материала, из которого оно изготовлено (о нём речь ниже). Однажды один богатый торговец пообещал монахам монастыря Сан-Агустин привезти им из заграничного турне какую-нибудь особо почитаемую святыню, а взамен те в его отсутствие обязались молиться о его благополучном возвращении. На обратном пути, находясь уже далеко в открытом море, барыга наш внезапно вспомнил, что совершенно упустил из виду своё обещание. Получалось очень неудобно, но тут на его счастье один из моряков углядел в воде подобие тела, качавшееся на волнах (по другой версии - деревянный ящик, который выловили и вскрыли). Тело оказалось распятием, а Иисус на нём был выполнен настолько искусно, что казался настоящим. Согласно легенде, когда распятие доставили в Бургос, на всех городских колокольнях в унисон и без посторонней помощи ударили колокола.
фотография из Википедии
Образ этот почитался выше всех остальных известными историческими персонажами, в числе которых королева Изабелла Католическая и полководец Гонсало Фернандес де Кордова, он же Великий Капитан, которому Испания обязана своей военной мощью на пике расцвета испанской Империи. Авторство приписывают Никодиму, тайному ученику Иисуса, который, как принято считать, изваял эту статую, копируя с самого распятого Учителя до снятия его с креста. Поражает число и реалистичность язв, ран и кровоподтёков на теле - следствий физических страданий по пути на Голгофу. Теофи́ль Готье́, в частности, описывал распятие так: "Знаменитый Христос, столь почитаемый в Бургосе, сделан не из камня и не из раскрашенного дерева, это человеческая кожа (во всяком случае, так утверждают), выделанная очень искусно и скрупулёзно. Волосы настоящие, у глаз есть ресницы, венок из ветвей шиповника выполнен с исключительной детализацией". Следует добавить, однако, что на самом деле статуя обтянута кожей крупного парнокопытного, что, к слову, дало распятию его неофициальное название - "Христос из буйволовой кожи".
Улыбающийся ослик
Главный вход в собор, упомянутые выше Врата Святой Марии, состоит из трёх уровней, первый из которых - собственно, сами двери. Непосредственно над их остроконечной верхней частью можно обнаружить одну из наиболее загадочных фигур собора: на входящих внутрь смотрит сверху вниз горгулья в виде улыбающегося осла. Это не "новодел", а-ля дракончик с рожком мороженого или астронавт на фасаде собора Саламанки. Ослику без малого восемь столетий, и что он там делает, да к тому же в таком ключевом месте, остаётся невыясненным. По одной из версий, это отголосок культур древнего Египта и Греции, в которых осёл почитался как символ мудрости. По другой его связывают с ролью вислоухого, сопровождавшего Христа в особо важные моменты жития (среди которых рождение, бегство в Египет и вход в Иерусалим). Ни одна из существующих теорий, тем не менее, не объясняет, с какой стати ослик веселится.
Соборно-алхимическое
кликабельно
На северной башне Врат можно обнаружить ещё одну странную горгулью: мужчину в накинутом на плечи плаще с фригийским колпаком на голове - отличительным знаком посвящённого в тайны алхимии. По всей вероятности, кто-то из древних архитекторов бургосского собора, равно как и собора Парижской Богоматери, на котором тоже есть подобная фигура, входил в гильдию алхимиков. На это указывают также символы парацельсовской tria prima, расположившиеся по обе стороны от центральной розетки со звездой. Наконец, на одном из капителей в капелле Коннетаблей ясно различимы фигуры трёх алхимиков с ретортами.
К слову о Коннетаблях. В той же капелле на стене висит картина, изображающая Марию Магдалену. Лицо её имеет отдалённое, но заметное сходство с лицом Джоконды. Что на самом деле неудивительно, учитывая, что автор полотна - Джованни Пьетро Риццоли, любимый ученик Да Винчи.
Древо Иессея
кликабельно
Ещё одна капелла, неизменно притягивающая внимание - Святой Анны и её, капеллы, внушительный, почти десятиметровой высоты ретабло, что по-нашему алтарь. Чрезвычайно насыщенный, полный изображений библейских персонажей, он пронизан явным и скрытым символизмом. Центральной нитью через него снизу вверх пролегает огромное древо, называемое библейским Древом Иессея, еврейского пастуха и отца того самого царя Давида, который прошёл путь от пастушьего наследника до главы государства и сменил на троне утратившего доверие Саула. Древо на алтаре произрастает из груди лежащего старика, который, похоже, просто мирно спит. Чуть выше оно разделяется на несколько ветвей, на которых, словно плоды, "подвешены" коронованные особы - цари израилевы. По центру всей композиции в акте объятий сближаются мужская и женская фигуры, это Иоаким и Анна, родители Девы Марии и, соответственно, дедушка и бабушка Иисуса Христа. Венчает древо сидящая на пышном троне фигура Девы Марии с младенцем Иисусом на руках. Ряд исследователей видит в этом скрытое изображение известного Древа Жизни, важнейшего элемента дохристианских религий во всей Европе.
В той же капелле.
Что в бургосском соборе впечатляет особо - это потолки и своды. Местами очень сильно.
В 3D:
кликабельно
С некоторым трудом, но всё же удалось сделать довольно редкий кадр: вид на соборный патио, куда посетителей не пускают.
Иаков, в рыцари посвящающий
Эта история уже не о кафедральном соборе, но о монастыре Лас Уэльгас, второй по значимости достопримечательности Бургоса. В нём хранится один из самых необычных из известных образов святого Иакова в виде статуи XIII века, вооружённой мечом. Её считали чудотворной, так как она способна совершить обряд посвящения в рыцари в самом буквальном смысле - при помощи своего оружия. Легенда оставалось бы лишь легендой, если бы... не была правдой. Скульптура снабжена специальным механизмом, с помощью которого она действительно может поднимать руку с мечом и опускать клинок на плечо преклонившего пред ней колено кандидата.
Немного вечерних картинок центральных городских улиц и площадей, для настроения.
Местный горсовет.
Осень. Перелётные птички.
Главный вход в старый город назвали точно так же, как главный вход в собор - Врата Святой Марии. Что, опять же, весьма символично.
Старый город лежит под холмом, на котором раньше стояла крепость. Крепость, увы, была совершенно варварски взорвана отступавшими наполеоновскими войсками, причём в такой поспешности, что при взрыве они потеряли около двухсот собственных солдат, не успевших её покинуть. Взрыв был такой силы, что в кафедральном соборе вылетело всё оригинальное остекление, рухнула стоявшая рядом церквушка, а у церкви святого Эстебана (на фотографии ниже) была повреждена колокольня.
Смотровая площадка почти на вершине холма.
Каменный "компас" на смотровой, с расстояниями до разных больших и малых населённых пунктов. Российских среди них не обнаружилось.
На горизонте просматриваются ветряные электростанции и мощный грозовой фронт, в который мне довелось влететь на полной скорости, покидая Бургос уже в ночи.
Бургосский урбан-арт.
Эти пинчос на граффити недвусмысленно намекают, что, подкрепившись духовно, самое время подкрепиться желудочно. К чему, следует заметить, Бургос располагает ничуть не меньше. Об этом будет следующий пост.