Спасибо за очередную прогулку, особенно за Русский музей. Никак не дойду... Будем время - загляните в Михайловский замок, там сейчас Сильвестр Щедрин и школа Позиллипо. Мало кто знает, а он чудесный художник. В часу от Рима, через времена, растет пейзаж Сильвестра Щедрина. В Русском музее копию сравните - три дерева в свирельном колорите. (Метр - ширина, да, может, жизнь - длина.) И что-то ощущалось за обрывом - наверно, озеро, судя по ивам. Как разрослись страданья Щедрина! Им оплодотворенная молитвенно, на полулокте римская сосна к скале прижалась, как рука с палитрой. Машину тормозили семена. И что-то ощущалось за обрывом - иное озеро или страна. Сильвестр Щедрин был итальянский русский, зарыт подружкой тут же под церквушкой. Метр - ширина, смерть - как и жизнь странна. Но два его пейзажа - здесь и дома - стоят, как растопырены ладони, меж коими вязальщицы событий мотают наблюдающие нити - внимательные времена. Куплю я нож на кнопке сицилийской, отрежу дерна с черной сердцевиной, чтоб в Подмосковье пересажена, росла трава пейзажа Щедрина. Чтоб, если грустно или все обрыдло, открылись в Переделкине с обрыва иное озеро или страна. Небесные немедленные силы не прах, а жизнь его переносили - жила трава в салоне у окна. Мы вынужденно сели в Ленинграде. «В Русский музей успею?» - «Бога ради!» Вбежал - остолбенел у полотна. Была в пейзаже Щедрина Сильвестра дыра. И дуло из дыры отверстой. Похищенные времена!
В часу от Рима, через времена,
растет пейзаж Сильвестра Щедрина.
В Русском музее копию сравните -
три дерева в свирельном колорите.
(Метр - ширина, да, может, жизнь - длина.)
И что-то ощущалось за обрывом -
наверно, озеро, судя по ивам.
Как разрослись страданья Щедрина!
Им оплодотворенная молитвенно,
на полулокте римская сосна
к скале прижалась, как рука с палитрой.
Машину тормозили семена.
И что-то ощущалось за обрывом -
иное озеро или страна.
Сильвестр Щедрин был итальянский русский,
зарыт подружкой тут же под церквушкой.
Метр - ширина, смерть - как и жизнь странна.
Но два его пейзажа - здесь и дома -
стоят, как растопырены ладони,
меж коими вязальщицы событий
мотают наблюдающие нити -
внимательные времена.
Куплю я нож на кнопке сицилийской,
отрежу дерна с черной сердцевиной,
чтоб в Подмосковье пересажена,
росла трава пейзажа Щедрина.
Чтоб, если грустно или все обрыдло,
открылись в Переделкине с обрыва
иное озеро или страна.
Небесные немедленные силы
не прах, а жизнь его переносили -
жила трава в салоне у окна.
Мы вынужденно сели в Ленинграде.
«В Русский музей успею?» - «Бога ради!»
Вбежал - остолбенел у полотна.
Была в пейзаже Щедрина Сильвестра
дыра. И дуло из дыры отверстой.
Похищенные времена!
Андрей Вознесенский
Reply
А в Михайловский замок теперь долго не зайду: только что прилетел в Корею.)
Reply
Leave a comment