Неторопливо
Ещё пара дней, и половины отпуска как не было. Решил запечатлеть побольше любимых мест, чтобы вспоминать их в Корее и, по возможности, ощущать себя в них. Хотя - тут у меня пальцы, как всегда, принялись выстукивать совсем не то, что я собирался написать - мысли мои, конечно, будут совсем в других местах: там, где они сейчас у большинства из нас. Толку, правда, от этого нет никакого. Если бы они ещё могли материализоваться и производить какое-то положительное действие, было бы другое дело. А так - лишь потеря времени да сотрясание воздуха. И сплошное расстройство.
Возможно, всё было бы несколько иначе, если бы каждый человек стремился бы говорить и писать только правду. И клялся бы делать это не только в суде, но и каждый раз появляясь на трибуне, перед телекамерами или выходя в Интернет. Тогда мы все совместными усилиями могли бы объективно анализировать любое событие, любую ситуацию и выносить наимудрейшее решение. А что мы можем, если со всех сторон слышим ложь? Лишь гадать, кто что мог, а чего не мог и кому что, на наш взгляд, выгодно. И какая в этом польза? Никакой. При этом характерно то, что правды мы можем не знать, а вот ложь за версту видна. И от этого становится грустно.
В такие моменты я обычно выхожу на улицу и отправляюсь куда глаза глядят.
Но сначала, чтобы вернуть себе доброе расположение духа, захожу в своё любимое кафе через дорогу.
Там негромко играет хороший джаз, а на экране, висящем над дверью, идут фильмы Чарли Чаплина. Бывает, никого из приятелей не застанешь, а уходить не хочется - так и стоишь столбом посреди кафе, глядя то в окно, то на экран...
...то на шахматную доску в углу...
...пока не выведет из транса голос симпатичной девушки Саши из-за стойки: "Эспрессо? Американо?"
Никого не хочу обижать, но американо я никак не могу назвать кофе, а от сравнений удержусь. Другое дело - эспрессо. Особенно в этом месте.
Постоянных посетителей время от времени радует какой-нибудь бонус. Например, домашнее варенье из Поволжья. И знаете, как там называют ягоду, из которой оно приготовлено? Крупника. Я бы сказал, земляника, а Саша настаивает: нет, земляника вытянутая, а это крупника, она круглая. Тут фотохудожник, поэт и эрудит Николай Матрёнин, вместе с которым мы дегустируем варенье, читает целую лекцию о том, что некоторые ягоды размножаются усами, а какие - клубнями. Оказывается, то, что мы называем клубникой, на самом деле земляника садовая, она размножается усами, а ягоды настоящей клубники представляют собой маленькие ровные шарики, и размножается эта ягода клубнями. Крупника же, по мнению Николая, и есть клубника, только название искажено. Так это или не так, не знаю, спорить я не стал (ещё и тут спорить!), а если кто не согласен, зайдите и сами Николаю скажите, он часто в кафе бывает. Увидите велосипед, привязанный к водосточной трубе - значит, он там. Заодно и кофе выпьете, а то и пообедаете.
А может, и книжку приобретёте - из тех, что разложены на пианино. Стихи, фотографии, воплощённый петербургский дух...
А можете взять на память сборник творений московского поэта Сергея Соловьёва, который недавно сюда заходил.
Он нас видит так:
Петербуржец, где б ни встретил,
Я тебя узнаю смело:
Бледный профиль чист и светел,
Больше мыслей - меньше дела.
Это, конечно, поэтическая вольность. Вот, например, хозяин кафе, Василий Морозов, бизнесмен и меценат. Чист и светел, но вовсе не бледен, поскольку профессиональный спортсмен. Мыслей действительно много, но было бы удивительно, если бы дел было больше: разве можно совершать какие-либо дела, не помыслив перед этим? Конечно, нельзя. А то, что в нашу стремительную эпоху у многих людей это вошло в привычку, ничего не меняет. Поэтому, дорогие друзья, если кто-нибудь из вас соберётся сегодня выпить, давайте непременно выпьем, во-первых, за то, чтобы меньше врать и больше говорить правду, а во-вторых, за то, чтобы сначала всегда думать, а потом делать.
И тогда мы, вслед за поэтом Сергеем Соловьёвым, разучимся выживать - научимся жить, разучимся выпивать - научимся пить.
Click to viewА те, кто постарше, помянут сегодня того, кто так легко окрашивал радостью дни их юности. Прощай, друг...