Очерки визуальности
Прочитал книгу, которую, наверное, все уже прочитали - "О любви слова и изображения" Виктора Пивоварова в нло-шной серии "Очерки визуальности". Виктор Пивоваров - один из любимейших моих художников. Все, что он говорит, мне крайне интересно. И, по-моему, все, что он говорит - правильно, точно и очень важно для понимания не только концептуализма, всего современного искусства. Вот несколько выписок.
Искуство 60-х следует признать бесстильным. Нет, это не эклектизм, как предполагают некоторые западные исследователи. Эклектизм - явление, как правило, вполне рафинированное, он появляется на закате разных культурных эпох. В московском же искусстве 60-х годов ни о каком стиле или смешении стилей не могло быть и речи. Это были робкие и жалкие попытки что-то нашарить в темноте, в глубокой катакомбной изоляции, в ситуации прерванной континуиты.
Насчет "жалких и робких", пожалуй, не соглашусь (один Рабин чего стоит), но в целом идея правильная - это был ни поставангард, ни неоавангард, ни эклектика - ряд специальных случаев, объединяемых не стилем, эстетикой, а "катакомбностью", которая, правда, и стала эстетикой.
Именно Эрику Булатову уже в 70-е годы удалось совершить настоящий переворот, настоящую революцию в московском искусстве. Я подозреваю, что этот переворот до сих пор недостаточно оценен и осознан. На чисто формальном уровне Булатов произвел как бы простую и очень естественную логическую операцию. Он в пространство Фаворского ввел время... Время, которое впустил в свои картины Булатов - ...время тоталитарное и экзистенциальное. Еще точнее, время экзистенциального Я, оказавшегося в пространственно-временной тоталитарной клетке. Это было огромным открытием. Неожиданно эпоха обрела свой язык, свой голос. Возник стиль... С появлением картин Булатова... открылся пролом в особое художественно-стилевое пространство, куда и устремились многие особенно чувствительные ко времени художники.
Для меня тут принципиально сделать уточнение, что у Булатова речь идет не только о тоталитарной пространственно-временной клетке, а вообще о социальной или даже просто пространственно-временной. Это клетка собственно человеческой экзистенции, не столько клетка, сколько сетка координат. Концептуалиская аскеза в том, чтобы сделать эту сетку-клетку видимой. Ну а искусство (во всяком случае по Булатову) позволяет человеку вырваться из этой сетки-клетки и увидеть истину своей экзистенции, себя в экзистенциальной полноте. Примерно так.
Искуство 60-х следует признать бесстильным. Нет, это не эклектизм, как предполагают некоторые западные исследователи. Эклектизм - явление, как правило, вполне рафинированное, он появляется на закате разных культурных эпох. В московском же искусстве 60-х годов ни о каком стиле или смешении стилей не могло быть и речи. Это были робкие и жалкие попытки что-то нашарить в темноте, в глубокой катакомбной изоляции, в ситуации прерванной континуиты.
Насчет "жалких и робких", пожалуй, не соглашусь (один Рабин чего стоит), но в целом идея правильная - это был ни поставангард, ни неоавангард, ни эклектика - ряд специальных случаев, объединяемых не стилем, эстетикой, а "катакомбностью", которая, правда, и стала эстетикой.
Именно Эрику Булатову уже в 70-е годы удалось совершить настоящий переворот, настоящую революцию в московском искусстве. Я подозреваю, что этот переворот до сих пор недостаточно оценен и осознан. На чисто формальном уровне Булатов произвел как бы простую и очень естественную логическую операцию. Он в пространство Фаворского ввел время... Время, которое впустил в свои картины Булатов - ...время тоталитарное и экзистенциальное. Еще точнее, время экзистенциального Я, оказавшегося в пространственно-временной тоталитарной клетке. Это было огромным открытием. Неожиданно эпоха обрела свой язык, свой голос. Возник стиль... С появлением картин Булатова... открылся пролом в особое художественно-стилевое пространство, куда и устремились многие особенно чувствительные ко времени художники.
Для меня тут принципиально сделать уточнение, что у Булатова речь идет не только о тоталитарной пространственно-временной клетке, а вообще о социальной или даже просто пространственно-временной. Это клетка собственно человеческой экзистенции, не столько клетка, сколько сетка координат. Концептуалиская аскеза в том, чтобы сделать эту сетку-клетку видимой. Ну а искусство (во всяком случае по Булатову) позволяет человеку вырваться из этой сетки-клетки и увидеть истину своей экзистенции, себя в экзистенциальной полноте. Примерно так.