Место сценариста - в буфете
Дешевом. Если раньше на гонорар от пошедшего в производство сценария можно было купить хороший трехкомнатный кооператив, то сейчас и комнату в коммуналке не купишь.
Один из моих приятелей гордится тем, что Евгений Габрилович (это основоположник отечественной кинодраматургии) написал на его дипломном сценарии уклончиво хорошие слова: типа, местами талантливо, но сыро.
Второго моего приятеля мэтр размазал по стенке: вам нужно менять профессию, всё очень плохо.
С первым нас разделяли годы, со вторым - лишь один курс.
«Не переживай, - успокаивал я его в курилке. - Лишь бы защититься дали».
«Некогда переживать, - усмехнулся он. - У меня два договора и третий на подходе».
Защититься ему всё же не дали, пришлось делать это через два года и с другим сценарием.
Оба приятеля сейчас уже люди зрелые. У первого - ни одного поставленного сценария. У второго - более тридцати, считать устал.
О чем это говорит? Да ни о чем. Профессия сценариста выродилась до неприличия. Уровень, стиль, индивидуальность, оригинальные идеи никого больше не интересуют. Важно умение выстроить элементарный сюжет, писать быстро и под заказчика + наличие связей, репутация, отсутствие понтов, способность за сутки переписать роль под новую актрису и, что самое главное, осознание своей мизерной роли в процессе.
За коллегами по цеху стараюсь следить, но задача эта практически неподъемная. Гигантское количество новых имен, много людей случайных - в сериалах так практически все. Здесь, правда, много «фанерок» (сам грешен): пишут одни, в титрах - другие. Люди типа «берегут свое имя»: это глупость и блажь - когда на экране проносятся «американские титры», прочитать ничего невозможно. Да и кому это интересно?
Если снова вспомнить Габриловича, то с его легкой руки в историю мирового кинематографа вошло понятие «русский сценарий» - это когда сценарий пишется как полноценное литературное произведение. В нынешней терминологии это и не сценарий вовсе - киноповесть, которую нужно заново экранизировать. Возиться с этим никто не хочет - смета и жесткие сроки не позволяют заниматься этим баловством.
Один из моих приятелей гордится тем, что Евгений Габрилович (это основоположник отечественной кинодраматургии) написал на его дипломном сценарии уклончиво хорошие слова: типа, местами талантливо, но сыро.
Второго моего приятеля мэтр размазал по стенке: вам нужно менять профессию, всё очень плохо.
С первым нас разделяли годы, со вторым - лишь один курс.
«Не переживай, - успокаивал я его в курилке. - Лишь бы защититься дали».
«Некогда переживать, - усмехнулся он. - У меня два договора и третий на подходе».
Защититься ему всё же не дали, пришлось делать это через два года и с другим сценарием.
Оба приятеля сейчас уже люди зрелые. У первого - ни одного поставленного сценария. У второго - более тридцати, считать устал.
О чем это говорит? Да ни о чем. Профессия сценариста выродилась до неприличия. Уровень, стиль, индивидуальность, оригинальные идеи никого больше не интересуют. Важно умение выстроить элементарный сюжет, писать быстро и под заказчика + наличие связей, репутация, отсутствие понтов, способность за сутки переписать роль под новую актрису и, что самое главное, осознание своей мизерной роли в процессе.
За коллегами по цеху стараюсь следить, но задача эта практически неподъемная. Гигантское количество новых имен, много людей случайных - в сериалах так практически все. Здесь, правда, много «фанерок» (сам грешен): пишут одни, в титрах - другие. Люди типа «берегут свое имя»: это глупость и блажь - когда на экране проносятся «американские титры», прочитать ничего невозможно. Да и кому это интересно?
Если снова вспомнить Габриловича, то с его легкой руки в историю мирового кинематографа вошло понятие «русский сценарий» - это когда сценарий пишется как полноценное литературное произведение. В нынешней терминологии это и не сценарий вовсе - киноповесть, которую нужно заново экранизировать. Возиться с этим никто не хочет - смета и жесткие сроки не позволяют заниматься этим баловством.