Зеркало
Талант в нем угадывался сразу. И, что бывает крайне редко, практически всеми. Поэтому и во ВГИК приняли сразу, хотя Михаилу Ромму пришлось долго отстаивать свой выбор в ректорате - этого пижона там всерьез не воспринимали.
Первая его курсовая робота - по рассказу Хемингуэя «Убийцы» - была, на мой взгляд, просто чудовищна. Хотя Михаил Ромм(у него со вкусом проблемы) был в полном восторге. Впрочем, у вас есть возможность составить собственное мнение - http://www.youtube.com/watch?v=__xrvVuyAGA
Диплом(опять же, на мой взгляд) был тоже сырой, хотя и получил кучу призов на фестивалях, включая международные. После окончания института всё уже пошло по восходящей - фильмы не называю, вы их наверняка знаете. А потом - это я уже подбираюсь к главному его фильму - наступил жуткий период, когда все решили, что Тарковский… сошел с ума.
Его новый замысел был невнятен, этически чудовищен и практически нереализуем: я посажу свою маму в комнате, включу камеру, часа три буду задавать вопросы, а потом недостающее досниму… Ну, кто и на каком основании с этим запустит?
Редактор четвертого объединения Катя Л.: «Мог войти без стука - а у меня в кабинете люди, мы работаем - и с порога начать нести всякую ахинею: типа, знаем ли мы, что растения, деревья, трава тоже живые и они так же чувствуют, видят, слышат, как и мы… только сказать не могут. Потом застынет у окна, посмотрит невидящим безумным взглядом и молча выйдет из кабинета».
Тарковскому - для осуществления его туманных идей - предложили сценариста: крепкого, надежного, который всю жизнь был на подхвате у Андрея Вейцлера и писал правильные сценарии про правильную жизнь. Тарковский неожиданно согласился - ему вообще не нужен был сценарист, персоналии его интересовали мало.
С ними заключили договор, началась работа. Мишарин добросовестно записал всё, что хотел Тарковский - получилась бредятина полная. И в первом варианте, и во втором, и в третьем, и в четвертом… Именно четвертый вариант(под названием «Белый, белый день») годами позже - с пометками Тарковского - я купил у одного барыги. Когда я называю сумму, за которую я его я купил, мне никто не верит. Не поверите и вы.
…Но я отвлекся: их всё же запустили. И почти не вмешивались в процесс - всем было ясно, что кино не может получиться в принципе.
По существовавшему тогда порядку два-три раза нужно было отсматривать снятый материал и давать заключение - смотрели, давали, читать это сейчас смешно.
Ну, вот вроде бы всё отсняли, перерасхода нет, все довольны - и Тарковский сел за монтаж. Поскольку все были уверены, что картины не получится, то его не особенно и торопили: монтажный период - это не только самое важное, но и самое дешевое в процессе кинопроизводства. Режиссер-постановщик+монтажер+директор картины - остальные уже откреплены, затраты копеечные.
…Киноначальство в принципе было право: картина не складывалась. Десять вариантов монтажа, двадцать, пятьдесят - ничего не получается… Тарковский позже вспоминал: я был совершенно спокоен, ибо знал - если картина есть, она не может не сложиться. Сложилось на 112 варианте. Или 115-ом? Не помню, да и значения не имеет… Андрей вышел в коридор, увидел своего друга Сергея Соловьева, попросил его посмотреть.
Соловьев: «Я вошел в зал, сел смотреть, на десятой минуте уснул… Андрей будить не стал. Когда включился свет, я честно сказал: «Извини, старик, я ничего не понял…» Я и сейчас ничего не понимаю в этой картине - что б вы там все мне не говорили».
…Ну, не понимает - так не понимает. Не всем, в конце концов, дано.
Первая его курсовая робота - по рассказу Хемингуэя «Убийцы» - была, на мой взгляд, просто чудовищна. Хотя Михаил Ромм(у него со вкусом проблемы) был в полном восторге. Впрочем, у вас есть возможность составить собственное мнение - http://www.youtube.com/watch?v=__xrvVuyAGA
Диплом(опять же, на мой взгляд) был тоже сырой, хотя и получил кучу призов на фестивалях, включая международные. После окончания института всё уже пошло по восходящей - фильмы не называю, вы их наверняка знаете. А потом - это я уже подбираюсь к главному его фильму - наступил жуткий период, когда все решили, что Тарковский… сошел с ума.
Его новый замысел был невнятен, этически чудовищен и практически нереализуем: я посажу свою маму в комнате, включу камеру, часа три буду задавать вопросы, а потом недостающее досниму… Ну, кто и на каком основании с этим запустит?
Редактор четвертого объединения Катя Л.: «Мог войти без стука - а у меня в кабинете люди, мы работаем - и с порога начать нести всякую ахинею: типа, знаем ли мы, что растения, деревья, трава тоже живые и они так же чувствуют, видят, слышат, как и мы… только сказать не могут. Потом застынет у окна, посмотрит невидящим безумным взглядом и молча выйдет из кабинета».
Тарковскому - для осуществления его туманных идей - предложили сценариста: крепкого, надежного, который всю жизнь был на подхвате у Андрея Вейцлера и писал правильные сценарии про правильную жизнь. Тарковский неожиданно согласился - ему вообще не нужен был сценарист, персоналии его интересовали мало.
С ними заключили договор, началась работа. Мишарин добросовестно записал всё, что хотел Тарковский - получилась бредятина полная. И в первом варианте, и во втором, и в третьем, и в четвертом… Именно четвертый вариант(под названием «Белый, белый день») годами позже - с пометками Тарковского - я купил у одного барыги. Когда я называю сумму, за которую я его я купил, мне никто не верит. Не поверите и вы.
…Но я отвлекся: их всё же запустили. И почти не вмешивались в процесс - всем было ясно, что кино не может получиться в принципе.
По существовавшему тогда порядку два-три раза нужно было отсматривать снятый материал и давать заключение - смотрели, давали, читать это сейчас смешно.
Ну, вот вроде бы всё отсняли, перерасхода нет, все довольны - и Тарковский сел за монтаж. Поскольку все были уверены, что картины не получится, то его не особенно и торопили: монтажный период - это не только самое важное, но и самое дешевое в процессе кинопроизводства. Режиссер-постановщик+монтажер+директор картины - остальные уже откреплены, затраты копеечные.
…Киноначальство в принципе было право: картина не складывалась. Десять вариантов монтажа, двадцать, пятьдесят - ничего не получается… Тарковский позже вспоминал: я был совершенно спокоен, ибо знал - если картина есть, она не может не сложиться. Сложилось на 112 варианте. Или 115-ом? Не помню, да и значения не имеет… Андрей вышел в коридор, увидел своего друга Сергея Соловьева, попросил его посмотреть.
Соловьев: «Я вошел в зал, сел смотреть, на десятой минуте уснул… Андрей будить не стал. Когда включился свет, я честно сказал: «Извини, старик, я ничего не понял…» Я и сейчас ничего не понимаю в этой картине - что б вы там все мне не говорили».
…Ну, не понимает - так не понимает. Не всем, в конце концов, дано.