4 февраля
Протестные акции и круглые столы приводят в итоге к прозрачным выборам, в результате которых новоизбранный ё-президент въезжает на ё-мобиле в ё-Кремль. МБХ выходит на свободу из лагерей. Вслед за ним из свободного Киева возвращается Савик Шустер. В еще более свободной Москве он будет делать политические ток-шоу по ТВ, которые будут служить прокладками между Галкиным и Пугачевой (последние останутся неприкосновенными). Кулистиков уйдет с НТВ обратно на «Радио Свобода», а со «Свободы» кто-нибудь займет место Кулистикова. Мы снова начнем разбираться со своим прошлым в прямом эфире и гневно заклеймим его. И здесь ё-президент, пользуясь общей расслабленностью, подготовит нам основное блюдо. Оно будет называться «вторая волна приватизации», на этот раз полная и окончательная. Государство окончательно сбросит с себя все социальные обязательства. Падающие осколки спутников и баллистических ракет нам на голову станут нормой. Образование, медицина и правоохранительная система успешно довершат свой победный штопор, начатый в 90-х.
Юрий Арабов
Во-первых, именно о шествии говорили менее всего. То есть, собственно, вообще не говорили. А когда один из участников упомянул о каком-то оргкомитете, который-де и будет согласовывать и решать, «если, к примеру, митинг перенесут с Манежной на Болотную», - защемило под ложечкой. Точки над i были расставлены, когда в кулуарах сказали, что шествия не будет, потому что его Путин не разрешил.
А что же обсуждали на собрании?
Павел Шехтман
Юрий Арабов
Во-первых, именно о шествии говорили менее всего. То есть, собственно, вообще не говорили. А когда один из участников упомянул о каком-то оргкомитете, который-де и будет согласовывать и решать, «если, к примеру, митинг перенесут с Манежной на Болотную», - защемило под ложечкой. Точки над i были расставлены, когда в кулуарах сказали, что шествия не будет, потому что его Путин не разрешил.
А что же обсуждали на собрании?
Павел Шехтман