Краснов и Скоропадский.
Марионеточные государства мало отличаются от своих суверенных прототипов. У них могут быть правительства, армии, полиции. Единственная их особенность - это наличие иностранных кураторов, которые в любой момент готовы прийти на помощь своим неразумным подопечным и наставить их на путь истины. А если марионетки окажутся настолько глупыми, что перестанут прислушиваться к советам своих благодетелей, их несложно будет устранить.
В Киеве, захваченном немцами 1 марта 1918 года, подопечная Центральная рада оказалась не совсем восприимчивой к советам своих хозяев. Политики, охотно подписавшие кабальный договор в Бресте, по старой памяти пытались вести себя, как младшие партнеры, не замечая, что их роль уже расписана в Берлине. Не было у Центральной рады полной ясности и с земляками. Украинская демократическая партия и Союз земельных собственников не удовлетворились изгнанием большевиков.
Они настаивали на отмене Третьего универсала (декрета), которым в духе "Декрета о земле" отменялась частная собственность на землю. В это время в Киеве собрались крупные помещики, включая К.Н.Радзивилла, В.П.Кочубея, А.С.Гижицкого и П.П.Скоропадского. Они уже не надеялись вернуть все свои имения, захваченные крестьянами, но они соглашались на компромисс: "Лишь бы выкуп какой-нибудь получить, а то жить нечем."
На сохранении частной собственности настаивали и богатые крестьяне, которые не отказались бы прикупить новые поля и сады. Этот подход устраивал и оккупационную администрацию, которая предпочитала облагать данью состоятельных хозяев, а не нищие "громады" (общины).
Пугавшая своим "социализмом" Центральная рада для этой цели не подходила. Первоначально землевладельцы предполагали заменить деятелей Центральной рады "более культурными и работоспособными".
Чтобы опередить своих противников, готовивших выборы в Украинское Учредительное собрание, киевские и полтавские землевладельцы решили организовать съезд хлеборобов, который бы легитимизировал государственный переворот. На роль будущего диктатора предлагалась кандидатура генерала П.П.Скоропадского. Оставалось только согласовать свои планы с оккупационными властями. Функции посредника в переговорах между германским командованием и будущим украинским диктатором взял на себя бывший киевский губернский предводитель дворянства полковник Ф.Н.Безак.
Свое влияние на Украине Скоропадский много лет спустя оценивал весьма скромно: "Не имея решительно никаких вооруженных серьезных сил и серьезной поддержки, пока, среди населения страны, я полагался на свой такт." На самом деле, будущему диктатору требовался такт в отношениях с немцами.
Беседы в германском штабе не прошли даром. 20 апреля со Скоропадским решил познакомиться капитан Константин фон Альвенслебен (1866-1943). На следующий день заботливый капитан предупредил своего знакомого о том, что Центральная рада готовит арест заговорщиков.
24 апреля в Киеве в помещении главного командования германских войск состоялись переговоры начальника штаба группы "Киев" генерала Вильгельма Греннера, Яроша и Гассе с генералом Скоропадским об условиях устранения Центральной рады.
В ходе этих бесед будущего диктатора ознакомили с условиями, при которых он может стать главой украинского государства, которые в изложении Скоропадского звучали так:
"Прежде всего требовалось, это был первый пункт, подтверждение о том, что в случае удачи я: признаю их договор с Центральной Радой; во-вторых, что я предприниму шаги к тому, чтобы в скорейшем времени была урегулирована валюта; в-третьих, - согласен [ли] буду на установление правильного контроля по вывозу съестных припасов...
Четвертым пунктом было требование со стороны "Оберкомандо", чтобы я провел закон о том, что немецкие войска, находящиеся в пределах Украины, имели право получать в районах их стоянки необходимые им продукты, по установленным в каждой местности и по времени года определенным ценам, по примеру закона, который существует в Германии.
Пятый акт чтобы сейм был собран лишь в тот срок, когда не будет препятствий на это со стороны немецких властей. Шестой - принятие мною на себя обязательства восстановления судебного аппарата и наблюдение за правильным его функционированием, причем указывалось на то, что необходимо обратить внимание, чтобы в числе лиц судебного персонала все демагогические элементы были изгнаны..."
В течение суток Скоропадский согласился со всеми германскими условиями. Далее он должен был действовать, координируя свои усилия со старшими партнерами.
Фельдмаршал Эйхгорн поспешил продемонстрировать, что Киев - "це Европа", и 25 апреля издал приказ в котором говорилось:
"1. - Все проступки против общественного порядка, все уголовные преступления против немецких и союзных войск, как и против всех лиц, которые к ним принадлежат, подлежат исключительно чрезвычайному немецкому военному суду. 2. - Всякое нарушение общественного покоя, особенно уличные сборища - запрещаются.
3. - Запрещается также всякая попытка нарушить спокойствие или общественную безопасность устной агитацией, в печати или каким другим способом. Газеты, виновные в таких проступках, будут немедленно закрыты. 4. - Украинские судебные установления продолжают свою деятельность, поскольку уголовные проступки не подлежат наказанию по статье 1-ой."
26 апреля кайзер Вильгельм послал фельдмаршалу Эйхгорну телеграмму: "Передайте Скоропадскому, что я согласен на избрание гетмана, если гетман даст обязательство неуклонно соблюдать наши советы."
Будущий диктатор к этому времени уже был согласен на все. От германских войск требовалось только сделать Центральную раду настолько беспомощной, чтобы с ней могли справиться крохотные отряды Скоропадского. В ночь с 26 на 27 апреля немцы разоружили 1-ю Украинскую дивизию "синежупанников". Собравшаяся 27 апреля "Малая Рада" попробовала обсудить ночные происшествия, но спорить со своими покровителями не решились и перенесли рассмотрение этого вопроса на следующий день.
28 апреля 1918 года в 15.30 в зал Педагогического музея, где заседала Центральная Рада, вошли два немецких лейтенанта, один из которых на русском языке скомандовал: "Именем германского правительства приказываю вам всем поднять руки вверх!" Далее официальным лицам сообщили об аресте министра внутренних дел Ткаченко, министра иностранных дел Любинского, военного министра Жуковского, сотрудника МИДа Гаевского и министра земельных дел Ковалевского.
29 апреля в Киеве в помещении городского цирка Съезд украинских хлеборобов избрал "гетманом Украины" генерала П.П.Скоропадского.
Новоизбранный глава государства тут же выразил свою признательность:
"Господа! Я благодарю вас за то, что вы мне доверили власть. Не для собственной корысти я беру на себя бремя временной власти. Вы сами знаете, что везде ширится анархия и что только твердая власть может завести порядок. На вас, хлеборобы, и на зажиточные круги населения я буду опираться и молю Бога, чтобы Он дал нам силы и твердости спасти Украину."
В 15.00 съезд хлеборобов закрылся, а в 16.00 его участники собрались на Софийской площади на молебен, перед которым в Софийском соборе епископ Никодим благословил и миропомазал Гетмана. А пока в одном конце Киева молились, отряды генерала Дашкевича-Горбацкого захватывали правительственные здания, не встречая никакого сопротивления.
Конный отряд Центральной Рады под командой полковника Аркаса в полном составе перешел на сторону гетмана. Сечевые стрельцы пробовали сопротивляться, но были разоружены и распущены. Остатки Центральной Рады были изгнаны из своей резиденции небольшим отрядом сторонников Скоропадского.
Власть в Киеве перешла от одного германского ставленника к другому. При этом, новой марионетке было запрещено играться с оружием.
Когда Скоропадский неосторожно намекнул генералу Греннеру, что Украинской державе нужна армия, в ответ он услышал нечто напоминающее риторический вопрос Бендера "Зачем вам деньги?":
"К чему Вам армия? Мы находимся здесь, ничего противного Вашему правительству внутри страны мы не разрешим, а в отношении Ваших северных границ Вы можете быть вполне спокойны: мы не допустим большевиков. Образуйте себе небольшой отряд в две тысячи человек для поддержания порядка в Киеве и для охраны Вас лично."
В подпольной газете "Боротьба" ярый противник гетманщины Н.Л.Шинкарь задавал риторический вопрос: "Да кто же Вы такой, пан гетман, теперь Вы как-будто германофил, а когда я несколько времени тому назад беседовал с Вами в Звенигородке, в гостинице "Англия", помните, что Вы говорили и то, и другое, и третье. Помните, какие панегирики Вы пели тогда французам и другим нациям Согласия."
Гетмана напоминания о прислужничестве сразу двум господам возмущали. Он писал: "Я испытывал по отношению к немцам чрезвычайно сложные чувства... Я им был благодарен и одновременно с этим слышать о них не мог." Впрочем, вернуться в лоно Антанты ему уже не удалось.
Лидеры донских казаков, в отличие от Центральной рады, захватывали власть без прямого участия германских войск. Это на первых порах позволяло им заявлять о своей самостоятельности. 12 мая "Круг спасения Дона" направил в Киев полномочное посольство, состоявшее из генерал-майора Сидорина, полковника Гущина, М.А.Горчукова и И.Т.Семенова. Делегация направлялась "для выяснения отношений к Дону самой Украины и осведомления о целях вступления германских войск на территорию Донской области", хотя цели германской экспансии были вполне очевидны.
Предполагалось "твердо отстаивать существующие ныне границы области, ее независимость и самобытность казачества". Вопрос защиты "самобытности" был поднят и во время выборов атамана Войска Донского. 14 мая "Круг спасения Дона" пригласил на заседание старшего из имевшихся в Новочеркасске генералов - П.Н.Краснова, поинтересовавшись его взглядами на будущее Донской области.
В ответ они узнали, что поскольку "Россия теперь поругана и опозорена большевиками", то Дон должен стать "самостоятельным государством, завести свою казну, своих управляющих министерствами". Никто в Новочеркасске не интересовался, каким образом казачество станет самостоятельным, если баварская кавалерия стояла в 12 верстах от казачьей столицы. Краснов считал, что "все это были пустяки в сравнении с тем ужасным злом, которое сделали большевики в душах населения".
Борьба с ужасным злом началась, как и в Киеве, с установления диктатуры. 16 мая "Круг спасения Дона" избрал войсковым атаманом генерал-майора П.Н.Краснова. И уже 18 мая генерал П.Н.Краснов отправил с личным адъютантом есаулом Кульгавовым письма императору Вильгельму и гетману Скоропадскому, в которых сообщал, что войско Донское не находится в войне с Германией и просил впредь до освобождения России от большевиков признать Дон самостоятельным, а также помочь войску оружием, предлагая за это установить через Украину правильные торговые сношения.
Донской представитель в Берлине имел полномочия:
"Просить Ваше Императорское Величество [Вильгельма II] признать границы Всевеликого войска Донского на прежних географических и этнографических его размерах, помочь разрешению спора между Украйной и Войском Донским из-за Таганрога и его округов в пользу Войска Донского, которое владеет Таганрогским округом более 500 лет и для которого Таганрогский округ является частью Тьмутаракани, от которой и стало Войско Донское.
Просить Ваше Величество содействовать присоединению к войску по стратегическим соображениям городов Камышина и Царицына Саратовской губернии и города Воронежа, станции Лиски и Поворино и провести границы войска Донского, как это указано на карте, имеющейся в Зимовой станице.
Просить Ваше Величество оказать давление на советские власти Москвы и заставить их своим приказом очистить пределы Всевеликого Войска Донского и других держав, имеющих войти в Доно-Кавказский Союз, от разбойничьих отрядов красной гвардии и дать возможность восстановить нормальные мирные отношения между Москвой и Войском Донским.
Все убытки населения войска Донского торговли и промышленности, происшедшие от нашествия большевиков, должны быть возмещены Советской Россией."
Плата за эти благодеяния полагалась щедрая в виде пшеницы, ржи и прочих даров донской земли. Немцы не собирались воевать за интересы Краснова так же, как они это делали в Киеве. Зато они охотно поставляли атаману оружие.
По словам Краснова, только из Крыма и Румынии были доставлены "12 шестидюймовых морских длинных пушек Канэ, которые были установлены на изготовленные в Ростове броневые поезда, 4 мелких орудия Канэ, 100 пулеметов, 9 аэропланов, 500 тысяч ружейных патронов и 10 тысяч снарядов".
А всего в мае-июне 1918 года "немцы передали Дону, кубанцам и Добровольческой армии 11651 трехлинейную винтовку, 46 орудий, 88 пулеметов, 109104 артиллерийских снаряда и 11594721 ружейных патронов."
Упоминание в этом списке войск генерала Деникина не было случайностью. Генералы могли обвинять кого угодно в тайном сговоре с Германией, но свое открытое сотрудничество с кайзером объясняли высшими интересами. 25 июня 1918 года атаман П.Н.Краснов писал своему представителю в Киеве: "Нам орудия, патроны и ружья теперь нужнее самостоятельности; об этом не надо говорить, но надо это помнить и помнить твердо."
Апофеозом "самостоятельности" стало заключение между Скоропадским и Красновым в августе 1918 года договора о взаимном признании и разделе Донбасса. Эти сделки Краснов оплачивал войной, которую он вел против большевиков. Можно было сказать, что Германия устроила "гибридную войну" против Советской России, но в те далекие времена таких слов еще не знали.
Ю.Д.Гражданов. Антибольшевистское движение и германская интервенция в период Гражданской войны, 1917-1920 гг. Докторская диссертация. Волгоград. 1998.
В.Зеньковский. Пять месяцев у власти. Воспоминания. М. Regnum. 2011.
А.В.Венков. Атаман Краснов и Донская армия в 1918 году. М. Вече. 2008. 480 с.
П.П.Скоропадський. Спогади. Кінець 1917 - грудень 1918. П.Скоропадский. Воспоминания. Конец 1917 - декабрь 1918. Київ-Філадельфія. Видавництво НАН України. 1995. 495 с.
П.Н.Краснов. Всевеликое войско Донское. Архив русской революции. Т.5. Берлин. 1922.
О.Н.Андерсон. Внешняя торговля Украины в 1918 году. Экономическая библиотека Центросоюза. Выпуск V. Киев. 1919.
Л.В.Табунщикова. Донские антисоветские казачьи структуры и Германия в 1918 и 1941-1945 гг. Автореферат кандидатской диссертации. Ростов-на-Дону. 2003.
Гетман П.П.Скоропадский. Украина на переломе. 1918 год. Cборник документов. М. Политическая энциклопедия, 2014. 1087 с.
В Киеве, захваченном немцами 1 марта 1918 года, подопечная Центральная рада оказалась не совсем восприимчивой к советам своих хозяев. Политики, охотно подписавшие кабальный договор в Бресте, по старой памяти пытались вести себя, как младшие партнеры, не замечая, что их роль уже расписана в Берлине. Не было у Центральной рады полной ясности и с земляками. Украинская демократическая партия и Союз земельных собственников не удовлетворились изгнанием большевиков.
Они настаивали на отмене Третьего универсала (декрета), которым в духе "Декрета о земле" отменялась частная собственность на землю. В это время в Киеве собрались крупные помещики, включая К.Н.Радзивилла, В.П.Кочубея, А.С.Гижицкого и П.П.Скоропадского. Они уже не надеялись вернуть все свои имения, захваченные крестьянами, но они соглашались на компромисс: "Лишь бы выкуп какой-нибудь получить, а то жить нечем."
На сохранении частной собственности настаивали и богатые крестьяне, которые не отказались бы прикупить новые поля и сады. Этот подход устраивал и оккупационную администрацию, которая предпочитала облагать данью состоятельных хозяев, а не нищие "громады" (общины).
Пугавшая своим "социализмом" Центральная рада для этой цели не подходила. Первоначально землевладельцы предполагали заменить деятелей Центральной рады "более культурными и работоспособными".
Чтобы опередить своих противников, готовивших выборы в Украинское Учредительное собрание, киевские и полтавские землевладельцы решили организовать съезд хлеборобов, который бы легитимизировал государственный переворот. На роль будущего диктатора предлагалась кандидатура генерала П.П.Скоропадского. Оставалось только согласовать свои планы с оккупационными властями. Функции посредника в переговорах между германским командованием и будущим украинским диктатором взял на себя бывший киевский губернский предводитель дворянства полковник Ф.Н.Безак.
Свое влияние на Украине Скоропадский много лет спустя оценивал весьма скромно: "Не имея решительно никаких вооруженных серьезных сил и серьезной поддержки, пока, среди населения страны, я полагался на свой такт." На самом деле, будущему диктатору требовался такт в отношениях с немцами.
Беседы в германском штабе не прошли даром. 20 апреля со Скоропадским решил познакомиться капитан Константин фон Альвенслебен (1866-1943). На следующий день заботливый капитан предупредил своего знакомого о том, что Центральная рада готовит арест заговорщиков.
24 апреля в Киеве в помещении главного командования германских войск состоялись переговоры начальника штаба группы "Киев" генерала Вильгельма Греннера, Яроша и Гассе с генералом Скоропадским об условиях устранения Центральной рады.
В ходе этих бесед будущего диктатора ознакомили с условиями, при которых он может стать главой украинского государства, которые в изложении Скоропадского звучали так:
"Прежде всего требовалось, это был первый пункт, подтверждение о том, что в случае удачи я: признаю их договор с Центральной Радой; во-вторых, что я предприниму шаги к тому, чтобы в скорейшем времени была урегулирована валюта; в-третьих, - согласен [ли] буду на установление правильного контроля по вывозу съестных припасов...
Четвертым пунктом было требование со стороны "Оберкомандо", чтобы я провел закон о том, что немецкие войска, находящиеся в пределах Украины, имели право получать в районах их стоянки необходимые им продукты, по установленным в каждой местности и по времени года определенным ценам, по примеру закона, который существует в Германии.
Пятый акт чтобы сейм был собран лишь в тот срок, когда не будет препятствий на это со стороны немецких властей. Шестой - принятие мною на себя обязательства восстановления судебного аппарата и наблюдение за правильным его функционированием, причем указывалось на то, что необходимо обратить внимание, чтобы в числе лиц судебного персонала все демагогические элементы были изгнаны..."
В течение суток Скоропадский согласился со всеми германскими условиями. Далее он должен был действовать, координируя свои усилия со старшими партнерами.
Фельдмаршал Эйхгорн поспешил продемонстрировать, что Киев - "це Европа", и 25 апреля издал приказ в котором говорилось:
"1. - Все проступки против общественного порядка, все уголовные преступления против немецких и союзных войск, как и против всех лиц, которые к ним принадлежат, подлежат исключительно чрезвычайному немецкому военному суду. 2. - Всякое нарушение общественного покоя, особенно уличные сборища - запрещаются.
3. - Запрещается также всякая попытка нарушить спокойствие или общественную безопасность устной агитацией, в печати или каким другим способом. Газеты, виновные в таких проступках, будут немедленно закрыты. 4. - Украинские судебные установления продолжают свою деятельность, поскольку уголовные проступки не подлежат наказанию по статье 1-ой."
26 апреля кайзер Вильгельм послал фельдмаршалу Эйхгорну телеграмму: "Передайте Скоропадскому, что я согласен на избрание гетмана, если гетман даст обязательство неуклонно соблюдать наши советы."
Будущий диктатор к этому времени уже был согласен на все. От германских войск требовалось только сделать Центральную раду настолько беспомощной, чтобы с ней могли справиться крохотные отряды Скоропадского. В ночь с 26 на 27 апреля немцы разоружили 1-ю Украинскую дивизию "синежупанников". Собравшаяся 27 апреля "Малая Рада" попробовала обсудить ночные происшествия, но спорить со своими покровителями не решились и перенесли рассмотрение этого вопроса на следующий день.
28 апреля 1918 года в 15.30 в зал Педагогического музея, где заседала Центральная Рада, вошли два немецких лейтенанта, один из которых на русском языке скомандовал: "Именем германского правительства приказываю вам всем поднять руки вверх!" Далее официальным лицам сообщили об аресте министра внутренних дел Ткаченко, министра иностранных дел Любинского, военного министра Жуковского, сотрудника МИДа Гаевского и министра земельных дел Ковалевского.
29 апреля в Киеве в помещении городского цирка Съезд украинских хлеборобов избрал "гетманом Украины" генерала П.П.Скоропадского.
Новоизбранный глава государства тут же выразил свою признательность:
"Господа! Я благодарю вас за то, что вы мне доверили власть. Не для собственной корысти я беру на себя бремя временной власти. Вы сами знаете, что везде ширится анархия и что только твердая власть может завести порядок. На вас, хлеборобы, и на зажиточные круги населения я буду опираться и молю Бога, чтобы Он дал нам силы и твердости спасти Украину."
В 15.00 съезд хлеборобов закрылся, а в 16.00 его участники собрались на Софийской площади на молебен, перед которым в Софийском соборе епископ Никодим благословил и миропомазал Гетмана. А пока в одном конце Киева молились, отряды генерала Дашкевича-Горбацкого захватывали правительственные здания, не встречая никакого сопротивления.
Конный отряд Центральной Рады под командой полковника Аркаса в полном составе перешел на сторону гетмана. Сечевые стрельцы пробовали сопротивляться, но были разоружены и распущены. Остатки Центральной Рады были изгнаны из своей резиденции небольшим отрядом сторонников Скоропадского.
Власть в Киеве перешла от одного германского ставленника к другому. При этом, новой марионетке было запрещено играться с оружием.
Когда Скоропадский неосторожно намекнул генералу Греннеру, что Украинской державе нужна армия, в ответ он услышал нечто напоминающее риторический вопрос Бендера "Зачем вам деньги?":
"К чему Вам армия? Мы находимся здесь, ничего противного Вашему правительству внутри страны мы не разрешим, а в отношении Ваших северных границ Вы можете быть вполне спокойны: мы не допустим большевиков. Образуйте себе небольшой отряд в две тысячи человек для поддержания порядка в Киеве и для охраны Вас лично."
В подпольной газете "Боротьба" ярый противник гетманщины Н.Л.Шинкарь задавал риторический вопрос: "Да кто же Вы такой, пан гетман, теперь Вы как-будто германофил, а когда я несколько времени тому назад беседовал с Вами в Звенигородке, в гостинице "Англия", помните, что Вы говорили и то, и другое, и третье. Помните, какие панегирики Вы пели тогда французам и другим нациям Согласия."
Гетмана напоминания о прислужничестве сразу двум господам возмущали. Он писал: "Я испытывал по отношению к немцам чрезвычайно сложные чувства... Я им был благодарен и одновременно с этим слышать о них не мог." Впрочем, вернуться в лоно Антанты ему уже не удалось.
Лидеры донских казаков, в отличие от Центральной рады, захватывали власть без прямого участия германских войск. Это на первых порах позволяло им заявлять о своей самостоятельности. 12 мая "Круг спасения Дона" направил в Киев полномочное посольство, состоявшее из генерал-майора Сидорина, полковника Гущина, М.А.Горчукова и И.Т.Семенова. Делегация направлялась "для выяснения отношений к Дону самой Украины и осведомления о целях вступления германских войск на территорию Донской области", хотя цели германской экспансии были вполне очевидны.
Предполагалось "твердо отстаивать существующие ныне границы области, ее независимость и самобытность казачества". Вопрос защиты "самобытности" был поднят и во время выборов атамана Войска Донского. 14 мая "Круг спасения Дона" пригласил на заседание старшего из имевшихся в Новочеркасске генералов - П.Н.Краснова, поинтересовавшись его взглядами на будущее Донской области.
В ответ они узнали, что поскольку "Россия теперь поругана и опозорена большевиками", то Дон должен стать "самостоятельным государством, завести свою казну, своих управляющих министерствами". Никто в Новочеркасске не интересовался, каким образом казачество станет самостоятельным, если баварская кавалерия стояла в 12 верстах от казачьей столицы. Краснов считал, что "все это были пустяки в сравнении с тем ужасным злом, которое сделали большевики в душах населения".
Борьба с ужасным злом началась, как и в Киеве, с установления диктатуры. 16 мая "Круг спасения Дона" избрал войсковым атаманом генерал-майора П.Н.Краснова. И уже 18 мая генерал П.Н.Краснов отправил с личным адъютантом есаулом Кульгавовым письма императору Вильгельму и гетману Скоропадскому, в которых сообщал, что войско Донское не находится в войне с Германией и просил впредь до освобождения России от большевиков признать Дон самостоятельным, а также помочь войску оружием, предлагая за это установить через Украину правильные торговые сношения.
Донской представитель в Берлине имел полномочия:
"Просить Ваше Императорское Величество [Вильгельма II] признать границы Всевеликого войска Донского на прежних географических и этнографических его размерах, помочь разрешению спора между Украйной и Войском Донским из-за Таганрога и его округов в пользу Войска Донского, которое владеет Таганрогским округом более 500 лет и для которого Таганрогский округ является частью Тьмутаракани, от которой и стало Войско Донское.
Просить Ваше Величество содействовать присоединению к войску по стратегическим соображениям городов Камышина и Царицына Саратовской губернии и города Воронежа, станции Лиски и Поворино и провести границы войска Донского, как это указано на карте, имеющейся в Зимовой станице.
Просить Ваше Величество оказать давление на советские власти Москвы и заставить их своим приказом очистить пределы Всевеликого Войска Донского и других держав, имеющих войти в Доно-Кавказский Союз, от разбойничьих отрядов красной гвардии и дать возможность восстановить нормальные мирные отношения между Москвой и Войском Донским.
Все убытки населения войска Донского торговли и промышленности, происшедшие от нашествия большевиков, должны быть возмещены Советской Россией."
Плата за эти благодеяния полагалась щедрая в виде пшеницы, ржи и прочих даров донской земли. Немцы не собирались воевать за интересы Краснова так же, как они это делали в Киеве. Зато они охотно поставляли атаману оружие.
По словам Краснова, только из Крыма и Румынии были доставлены "12 шестидюймовых морских длинных пушек Канэ, которые были установлены на изготовленные в Ростове броневые поезда, 4 мелких орудия Канэ, 100 пулеметов, 9 аэропланов, 500 тысяч ружейных патронов и 10 тысяч снарядов".
А всего в мае-июне 1918 года "немцы передали Дону, кубанцам и Добровольческой армии 11651 трехлинейную винтовку, 46 орудий, 88 пулеметов, 109104 артиллерийских снаряда и 11594721 ружейных патронов."
Упоминание в этом списке войск генерала Деникина не было случайностью. Генералы могли обвинять кого угодно в тайном сговоре с Германией, но свое открытое сотрудничество с кайзером объясняли высшими интересами. 25 июня 1918 года атаман П.Н.Краснов писал своему представителю в Киеве: "Нам орудия, патроны и ружья теперь нужнее самостоятельности; об этом не надо говорить, но надо это помнить и помнить твердо."
Апофеозом "самостоятельности" стало заключение между Скоропадским и Красновым в августе 1918 года договора о взаимном признании и разделе Донбасса. Эти сделки Краснов оплачивал войной, которую он вел против большевиков. Можно было сказать, что Германия устроила "гибридную войну" против Советской России, но в те далекие времена таких слов еще не знали.
Ю.Д.Гражданов. Антибольшевистское движение и германская интервенция в период Гражданской войны, 1917-1920 гг. Докторская диссертация. Волгоград. 1998.
В.Зеньковский. Пять месяцев у власти. Воспоминания. М. Regnum. 2011.
А.В.Венков. Атаман Краснов и Донская армия в 1918 году. М. Вече. 2008. 480 с.
П.П.Скоропадський. Спогади. Кінець 1917 - грудень 1918. П.Скоропадский. Воспоминания. Конец 1917 - декабрь 1918. Київ-Філадельфія. Видавництво НАН України. 1995. 495 с.
П.Н.Краснов. Всевеликое войско Донское. Архив русской революции. Т.5. Берлин. 1922.
О.Н.Андерсон. Внешняя торговля Украины в 1918 году. Экономическая библиотека Центросоюза. Выпуск V. Киев. 1919.
Л.В.Табунщикова. Донские антисоветские казачьи структуры и Германия в 1918 и 1941-1945 гг. Автореферат кандидатской диссертации. Ростов-на-Дону. 2003.
Гетман П.П.Скоропадский. Украина на переломе. 1918 год. Cборник документов. М. Политическая энциклопедия, 2014. 1087 с.