Знакомство с чайкой
23 июня.
Я втайне надеялся, что погода теперь резко улучшится, но этого, увы, не случилось. Пока на море мы были один раз. Выбрались на Питер Айленд, и несмотря на то, что я уже о нём много рассказывал, напишу вновь, чтобы поведать вам, как я познакомился с местными чайками неприятно и пугающе близко.
Мало кто знает, что на Питер-айленде, помимо Пляжа Трупа (Deadman’s beach), примерно напротив него, на противоположной стороне гряды холмов, есть ещё и Пляж Мёртвого Краба! Именно такое открытие мы совершили во время нашей первой в этом сезоне вылазки на этот остров-курорт.
У нас с собой были маски для подводного плавания, и в планах было либо посещение и повторное изучения Honeymoon Beach, либо White Bay. Первый оказался занят (что с ним иногда бывает, а в силу размеров этого милого уголка побережья, если там есть хоть кто-то, уже не поместиться), и мы отправились сначала побродить по берегу Big Reef Bay. Большие рифы - большие волны. Этот пляж красиво смотрится сверху, всегда украшенный белыми барашками бесконечных волн, опрокидывающихся около прибрежных рифов. Он мало пригоден для отдыха и купания: довольно грязно, много вонючих водорослей. Но выяснилось, что помимо водорослей и мусора на берег выбрасывается и много прекрасных раковин моллюсков. Мы собрали несколько довольно крупных, и долго потом занимались дома тем, что чистили их, покрывали лаком и вообще всячески прихорашивали. Разжившись некоторым уловом, мы направились, собственно, на другую сторону острова, на White Bay…
Я уже рассказывал, что идти туда далековато, и сам пляж не такой красивый (и не белый вовсе, несмотря на название), но там, в дальней его части, очень интересно понырять: подводная жизнь там весьма богата и интересна.
Было не жарко, а в воде такому мерзляку как мне и вовсе стало почти сразу зябко, однако же вскоре я об этом позабыл. Не прошло и пары минут, как мы увидели замечательного ската! Большой, полосатый, с длинным прекрасным хвостом Sting-Ray парил в водных толщах, неспешно двигаясь среди мерно качающихся морских вееров. Такого ската и я, и Астрид увидели впервые, и мы долго плыли над ним, любуясь, однако вечная человеческая ненасытность (ещё! ещё!) и моя низкая хладоустойчивость толкнули нас дальше, за правый край White Bay.
И снова к нам подплыла удача! Почти на том же самом месте, где и в предыдущий раз, нам повстречалась морская черепаха! Можно подумать, что у неё там где-то дом, но вообще ведь, насколько я знаю, черепахи - пилигримы, и в основном путешествуют (порой - на тысячи километров)! Как бы то ни было, мы были рады новой встрече с этой красивой крапчатой морской обитательницей, которая «летает» не как скат, но тоже завораживающе красиво, неспешно и грациозно. Жаль, что двигалась она на глубину, и вскоре стало невозможно следовать за ней…
Мы решили выбраться на сушу, погреться и посмотреть, что там есть интересного; White Bay остался позади, и перед нами был не пляж, а просто покрытый камнями и обломками деревьев берег (на который выбраться оказалось непросто: прибрежные камни сплошь усеяны морскими ежами). Осилив непростой выход из воды, мы обнаружили, что находимся на каком-то прямо-таки кладбище: повсюду валялись обломки крабьих панцирей и раковин моллюсков. Запах дополнял картину «места, где живёт смерть». Карабкаясь среди валунов в надежде найти что-то интересное в качестве трофея, мы и нарекли то место «Пляжем Мёртвого Краба». Однако запомнится нам то место прежде всего не этим.
Я заявил, что мне как-то по-прежнему прохладно (солнца не было, и уже вечерело), и я попробую добраться назад по берегу (метров 25-30 по камням). Астрид отправилась со мной.
Прыгать босиком по камням было больно и неудобно, но моё упрямство порой необоримо… Первым «небольшим» препятствием стал маленький мыс, через который надо было как-то перебраться. Тут и там на нём росли кактусы (похожие на шапку с красным пумпоном), удобных зацепов сходу не обнаружилось, но я пытался всё же влезть наверх, когда мы заметили чайку, сидящую на вершине этого маленького скального выступа в море.
Чайка, оказалось, давно за нами наблюдала, и довольно нервно, а когда я уже почти было нашёл путь наверх, сорвалась с места и стала кружить надо мной (Астрид, к счастью, была чуть позади). Столь весёлое и заразительное обычное их хохотание (а эта чайка была как раз из этих, заливисто смеющихся) зазвучало весьма грозно, и чайка закружила прямо над моей головой!
Мы подумали, что, наверное, показались ей угрозой в силу того, что на мысе - гнездо, согласились, что эта агрессивная чайка наводит на воспоминания о фильме «Птицы», и поспешили ретироваться, извинившись перед мамашей (или папашей?). Пришлось-таки лезть в воду…
Астрид опять заприметила в воде ската, и поспешила за ним, а я поплыл довольно близко от берега, где было мелко и потеплее. Это было ошибкой, но я понял это не сразу.
Дело в том, что на обратном пути нужно было миновать тот злополучный крошечный мыс, на котором мы потревожили чайку в гнезде. Оказалось, что потревожили мы её сильно: чёртова одержимая птица не спускала с меня с глаз (как я понял), и когда обнаружила, что я опять довольно близко к её дому, ринулась на защиту потомства! И это вот было уже совсем не смешно. Психическая птица носилась сантиметрах в сорока надо мной, а я при этом был в воде, встать не мог (всё же, глубоко), и соответственно едва мог обороняться. Я пытался её отпугнуть, колошматил руками и швырялся водой в бестию, когда та подлетала совсем близко. Но это не действовало. Я начал двигаться (на спине) дальше, прочь от того места, и это было правильно: во-первых, я стал удаляться от гнезда, а во-вторых - видел, где чайка. Плыл я медленно, конечно, и уняться так быстро птица не могла. Наоборот. Она перешла к более угрожающим действиям, точнее, к настоящим атакам: разгонялась по кругу, потом взлетала вверх метров на десять, и оттуда камнем пикировала на меня! Я стал лягаться, выбрасывая ногу из воды ей навстречу, и это как-то сработало! После нескольких попыток (очень грозных: я даже не мог попытаться воздействовать на окаянное существо крепким русским словом, онемел!) пернатое немного унялось, но ещё долго летала надо мной, и после - сидела на своём выступе и смотрела на меня неотрывно.
Стоит ли говорить, что и я добирался до берега, ежесекундно оглядываясь, да и после на берегу, едва завидев чаек поблизости, напрягался!
Жалею о произошедшем: не так теперь безоглядно люблю чаек, когда те летят и «тащатся». Зато фотографии того дня - чудесные!
: )
Я втайне надеялся, что погода теперь резко улучшится, но этого, увы, не случилось. Пока на море мы были один раз. Выбрались на Питер Айленд, и несмотря на то, что я уже о нём много рассказывал, напишу вновь, чтобы поведать вам, как я познакомился с местными чайками неприятно и пугающе близко.
Мало кто знает, что на Питер-айленде, помимо Пляжа Трупа (Deadman’s beach), примерно напротив него, на противоположной стороне гряды холмов, есть ещё и Пляж Мёртвого Краба! Именно такое открытие мы совершили во время нашей первой в этом сезоне вылазки на этот остров-курорт.
У нас с собой были маски для подводного плавания, и в планах было либо посещение и повторное изучения Honeymoon Beach, либо White Bay. Первый оказался занят (что с ним иногда бывает, а в силу размеров этого милого уголка побережья, если там есть хоть кто-то, уже не поместиться), и мы отправились сначала побродить по берегу Big Reef Bay. Большие рифы - большие волны. Этот пляж красиво смотрится сверху, всегда украшенный белыми барашками бесконечных волн, опрокидывающихся около прибрежных рифов. Он мало пригоден для отдыха и купания: довольно грязно, много вонючих водорослей. Но выяснилось, что помимо водорослей и мусора на берег выбрасывается и много прекрасных раковин моллюсков. Мы собрали несколько довольно крупных, и долго потом занимались дома тем, что чистили их, покрывали лаком и вообще всячески прихорашивали. Разжившись некоторым уловом, мы направились, собственно, на другую сторону острова, на White Bay…
Я уже рассказывал, что идти туда далековато, и сам пляж не такой красивый (и не белый вовсе, несмотря на название), но там, в дальней его части, очень интересно понырять: подводная жизнь там весьма богата и интересна.
Было не жарко, а в воде такому мерзляку как мне и вовсе стало почти сразу зябко, однако же вскоре я об этом позабыл. Не прошло и пары минут, как мы увидели замечательного ската! Большой, полосатый, с длинным прекрасным хвостом Sting-Ray парил в водных толщах, неспешно двигаясь среди мерно качающихся морских вееров. Такого ската и я, и Астрид увидели впервые, и мы долго плыли над ним, любуясь, однако вечная человеческая ненасытность (ещё! ещё!) и моя низкая хладоустойчивость толкнули нас дальше, за правый край White Bay.
И снова к нам подплыла удача! Почти на том же самом месте, где и в предыдущий раз, нам повстречалась морская черепаха! Можно подумать, что у неё там где-то дом, но вообще ведь, насколько я знаю, черепахи - пилигримы, и в основном путешествуют (порой - на тысячи километров)! Как бы то ни было, мы были рады новой встрече с этой красивой крапчатой морской обитательницей, которая «летает» не как скат, но тоже завораживающе красиво, неспешно и грациозно. Жаль, что двигалась она на глубину, и вскоре стало невозможно следовать за ней…
Мы решили выбраться на сушу, погреться и посмотреть, что там есть интересного; White Bay остался позади, и перед нами был не пляж, а просто покрытый камнями и обломками деревьев берег (на который выбраться оказалось непросто: прибрежные камни сплошь усеяны морскими ежами). Осилив непростой выход из воды, мы обнаружили, что находимся на каком-то прямо-таки кладбище: повсюду валялись обломки крабьих панцирей и раковин моллюсков. Запах дополнял картину «места, где живёт смерть». Карабкаясь среди валунов в надежде найти что-то интересное в качестве трофея, мы и нарекли то место «Пляжем Мёртвого Краба». Однако запомнится нам то место прежде всего не этим.
Я заявил, что мне как-то по-прежнему прохладно (солнца не было, и уже вечерело), и я попробую добраться назад по берегу (метров 25-30 по камням). Астрид отправилась со мной.
Прыгать босиком по камням было больно и неудобно, но моё упрямство порой необоримо… Первым «небольшим» препятствием стал маленький мыс, через который надо было как-то перебраться. Тут и там на нём росли кактусы (похожие на шапку с красным пумпоном), удобных зацепов сходу не обнаружилось, но я пытался всё же влезть наверх, когда мы заметили чайку, сидящую на вершине этого маленького скального выступа в море.
Чайка, оказалось, давно за нами наблюдала, и довольно нервно, а когда я уже почти было нашёл путь наверх, сорвалась с места и стала кружить надо мной (Астрид, к счастью, была чуть позади). Столь весёлое и заразительное обычное их хохотание (а эта чайка была как раз из этих, заливисто смеющихся) зазвучало весьма грозно, и чайка закружила прямо над моей головой!
Мы подумали, что, наверное, показались ей угрозой в силу того, что на мысе - гнездо, согласились, что эта агрессивная чайка наводит на воспоминания о фильме «Птицы», и поспешили ретироваться, извинившись перед мамашей (или папашей?). Пришлось-таки лезть в воду…
Астрид опять заприметила в воде ската, и поспешила за ним, а я поплыл довольно близко от берега, где было мелко и потеплее. Это было ошибкой, но я понял это не сразу.
Дело в том, что на обратном пути нужно было миновать тот злополучный крошечный мыс, на котором мы потревожили чайку в гнезде. Оказалось, что потревожили мы её сильно: чёртова одержимая птица не спускала с меня с глаз (как я понял), и когда обнаружила, что я опять довольно близко к её дому, ринулась на защиту потомства! И это вот было уже совсем не смешно. Психическая птица носилась сантиметрах в сорока надо мной, а я при этом был в воде, встать не мог (всё же, глубоко), и соответственно едва мог обороняться. Я пытался её отпугнуть, колошматил руками и швырялся водой в бестию, когда та подлетала совсем близко. Но это не действовало. Я начал двигаться (на спине) дальше, прочь от того места, и это было правильно: во-первых, я стал удаляться от гнезда, а во-вторых - видел, где чайка. Плыл я медленно, конечно, и уняться так быстро птица не могла. Наоборот. Она перешла к более угрожающим действиям, точнее, к настоящим атакам: разгонялась по кругу, потом взлетала вверх метров на десять, и оттуда камнем пикировала на меня! Я стал лягаться, выбрасывая ногу из воды ей навстречу, и это как-то сработало! После нескольких попыток (очень грозных: я даже не мог попытаться воздействовать на окаянное существо крепким русским словом, онемел!) пернатое немного унялось, но ещё долго летала надо мной, и после - сидела на своём выступе и смотрела на меня неотрывно.
Стоит ли говорить, что и я добирался до берега, ежесекундно оглядываясь, да и после на берегу, едва завидев чаек поблизости, напрягался!
Жалею о произошедшем: не так теперь безоглядно люблю чаек, когда те летят и «тащатся». Зато фотографии того дня - чудесные!
: )