Шейхи и мюриды, или Cтарчество в исламе
Главной опорой и стержнем любого суфийского братства был шейх - руководитель, идеолог и святой в одном лице. Очередной тарикат возникал после того, как появлялся какой-нибудь выдающийся учитель и объявлял, что ему явился Пророк и повелел искать новый путь постижения ислама. Это и становилось истоком и центром нового братства.
Шейхов в мусульманском мире называли по-разному в зависимости от географии, языка и местных традиций: у арабов это был муршид, у персов пир, у тюрок баба, у египтян аммна («дядюшка»), а в Средней Азии ишан или устаз.
В первое время миссия шейха сводилась почти исключительно к наставничеству и обучению учеников. Предполагалось, что в каждом мусульманине или, по крайней мере, в каждом суфии скрыта способность постигнуть Бога - надо ее только пробудить. Это и делал муршид, вокруг которого собирались его ученики - мюриды (на арабском - «желающие», «устремляющиеся к цели»).
Но в позднем суфизме шейх занял в общине особое и исключительное место. Из религиозного лидера он превратился в обязательного посредника между Богом и общиной, обладателя сверхъестественного знания, непосредственно постигавшего истину. Его называли вали - праведник, наместник Бога, святой.
Муршид стал не просто учителем и наставником, а духовным отцом, к которому испытывали глубочайшую любовь и с которым находились в тесной внутренней связи, не прерывавшейся даже после его смерти. Эту божественную нить между учителем и учеником называли нисбат - «родство».
Связь ученика с шейхом была такова, что к нему можно было обращаться за помощью, даже если он находился за тысячи километров или давно умер. Мюрид должен был постоянно думать о шейхе и постоянно поддерживать с ним мысленный контакт - рабиту. Вызывание мысленного образа шейха и духовное слияние с ним считалось более важным, чем молитва. Муршиды призывали: «Сделайте шейха своей Киблой!»
Один ученик решил посетить своего шейха и потратил много времени, чтобы добраться до его обители. Но когда он предстал пред учителем, тот сказал: тебе незачем было приходить ко мне телесно, ведь ты можешь посещать меня посредством своей внутренней сосредоточенности. Что касается меня, то я со дня твоего посвящения вижу тебя повсюду, где бы ты ни был.
В суфийском тарикате шейх стал необходимым звеном между Богом и послушником, который стремился соединиться уже не с Богом, а со своим муршидом. Суфии говорили: у мюрида нет своей воли, он дает обет послушания, байат, и во всем слушает шейха. Поступки мюрида - поступки шейха, его желания - желания шейха.
Мюрид отдает себя шейху целиком, так же, как младенец своему отцу. «Будь покорен шейху подобно трупу в руках обмывающего. Тот вертит его как пожелает, и труп послушен ему». Для того, чтобы достичь Аллаха, надо полностью раствориться в шейхе (в тасаввуф для этого был особый термин - фанаа фи-ш-шейх).
«Шейхи подобны пророкам», - утверждал Ибн Араби, а аль-Газали наставлял: «Мюрид следует за шейхом, как слепые за поводырем». Без шейха ничего нельзя делать, без него невозможно прийти к истине. Среди суфиев ходила поговорка: «Если у тебя нет шейха, твой шейх - шайтан».
Послушание своему наставнику - даже выше, чем послушание самому Аллаху. Нельзя покидать тарикат, нельзя оставлять шейха и переходить к другому, нельзя иметь двух шейхов, «так же как женщина не может иметь двух мужей» (Ибн Араби). Ведь «Бог не создал тебя с двумя сердцами».
Мюриду не стоит смущаться, если его шейх впадает в экстаз и произносит шатхи - слова, которые приходят к нему в священном безумии. Иногда они могут звучать кощунственно, например: «Я - Бог» или «Коран - глупость», - но это означает только то, что он полностью слился с Аллахом и его устами глаголет Бог.
Шейх всесилен, он может исцелить от любой болезни, сделать слепого зрячим, даже воскресить мертвого. Некоторые суфии считали, что шейхи, подобно Аллаху, способны творить из ничего (обладают словом «Будь», которым творил Аллах).
Любая вещь, принадлежавшая шейху, вода, которой он омывался, недоеденный им хлеб и тем более его ногти или волосы обладают силой святости и благодатью. В Судный день шейх заступится за своих мюридов.
Барака
В каждой общине шейх наследовал власть от предыдущего шейха, тот - от своего предшественника и так по цепочке до самого пророка Мухаммеда. Эта непрерывная цепь учителей - силсила - была необходимым условием существования братства, обеспечивавшим его преемственность и легитимность.
Власть от шейха передавалась либо по родственной линии - от отца к сыну, либо его ближайшему заместителю. В последнем случае шейх еще при жизни выбирал лучшего ученика, который становился преемником после его смерти, а члены общины приносили ему клятву верности.
Вместе с властью наставника передавались и ее атрибуты: заплатанный халат, четки и молитвенный коврик («длинный как день», как писал поэт). Шейха иногда почтительно назвали шайх ас-саджжада - «хозяин молитвенного коврика», наступать на это священный предмет считалось непростительным грехом.
Но главное, что шейх оставлял своим наследникам, - это часть своей духовной силы, которая называлась барака.
По представлениям суфизма, иерархия суфиев начинается на земле и уходит в недосягаемую высоту небес. Ниже всех стоит простой талиб (послушник), выше идет мюрид - ученик, давший обет, за ним салик - опытный мюрид, потом муршид - наставник или шейх, еще выше автад - один из четырех высших шейхов мира, и, наконец, кутб или гаус («ось») - верховный шейх.
Духовным ядром ханаки, привлекавшем в нее людей, была святость ее основателя - барака. Под баракой подразумевалась благодать, сила, исходящая от Бога. Считалось, что наибольшей благодатью обладают Коран и пять столпов ислама: символ веры, молитва, пост, пожертвования и хадж.
Среди людей больше всего бараки было у пророка Мухаммеда, получившего ее от архангела Джабраила, а через Пророка - у потомков его дочери Фатимы и ее мужа Али (но только по мужской линии). Все основатели тарикатов претендовали на то, что унаследовали благодать от одного из этих потомков, а в конечном счете - от Мухаммеда и самого Создателя. В этом заключались суть и значение силсилы, заменявшей суфиям апостольскую преемственность.
Барака была как бы невидимой энергией, особым даром Аллаха, которую можно было передавать по цепочке преемников, от шейха к шейху. В Средней Азии барака часто переходила по наследству от отца к сыну, как родовое имение или семейная реликвия: это была домашняя, династическая святость. Некоторые общины вообще были чисто семейными и не принимали никого, кроме близких или дальних родственников.
Существовало поверье, что барака может быть украдена у шейха, если поцеловать его руку или выпить воду, в которой он мыл руки. Святой мог и сам передать свою благодать, дав кому-нибудь съесть кусок своей еды или просто плюнув ему в рот.
Бараку можно было обрести и самостоятельно - благочестивым образом жизни, войной за веру, молитвами и постом, посещением гробниц святых. Своя барака была у блаженных, юродивых и одержимых, у детей и женихов, переписчиков Корана и т.п., даже у животных и деревьев.
То же самое относилось и к могилам шейхов, которые также стали считаться святыми. К имени шейха прибавляли «Да освятится твоя могила». На могилах шейхов строили мавзолеи и мечети, устраивали вокруг них процессии, целовали ограды и брали землю, считая ее святой.
Мавзолеи и паломники
Именно гробница шейха, разросшаяся до размеров здания или целого комплекса, чаще всего была местом обитания общины. Иногда она становилась крупным центром, вокруг которого выстраивались целые города со своими медресе, общежитиями, кварталами ремесленников и т.д.
К гробнице стекалось множество паломников, приносивших дары, за счет которых жила община. Можно сказать, что каждый орден существовал благодаря бараке своего святого. Свои святые покровители имелись у отдельных кланов, городов, ремесел и пр.
Дни рождения и смерти местного святого становились важными ежегодным праздниками, на которые стекались тысячи паломников. Тут же устраивались ярмарки, концерты, закалывали жертвенных животных. Часто ханака была центром целой округи или области, вокруг которого вертелась вся экономическая и политическая жизнь.
Религиозный орден и его лидер не раз служили движущей силой революций и государственных переворотов, создавали новые династии и целые империи вроде фатимидской. В позднем Магрибе членами одного суфийского ордена становилось чуть ли не все население страны.
С легкой руки суфизма почитание святых и Пророка стало общемусульманским. На самом деле, именно суфизм во многом определил духовную жизнь позднего ислама.
Со временем элитарный, «штучный» суфизм стал массовым и ушел в деревню, где слился с народными культами и почитанием святых. Как ни сопротивлялся этому ислам, ему пришлось пойти на уступки, чтобы удовлетворить потребность обычных мусульман в помощи праведников и заступничестве высших сил.
Другие посты на эту тему:
Безумие ради Аллаха (Ранний суфизм)
Руми - «танцующий шейх», создавший орден дервишей
Первый пост о суфизме. Что это вообще такое
Второй пост о суфизме. Две школы - пьяная и трезвая
Третий пост о суфизме. Кто такие захиды и чего они хотели
Четвертый пост о суфизме. Суфии - исламские монахи
Пятый пост о суфизме. Полное погружение
Шестой пост о суфизме. Искусство достигать экстаза
Седьмой пост о суфизме. Есть ли в исламе святые и кто они такие
Восьмой пост о суфизме. Мусульманские монастыри: теория и практика